– Что, нельзя было позвонить? Ну, ты и… Юля сжала губы, чтобы не дать обидному слову вырваться наружу. – Не опоздал же, – оправдывался Эмиль. – Что на тебя нашло? Девушка развернулась и сделала несколько решительных шагов в направлении стола. Она взяла свой смартфон и начала что-то печатать. – Рад знакомству! – заполнил образовавшуюся паузу Денис. – Роберт и Юля очень хорошо отзывались о вас. Молодой человек излучал неуместный задор. Он словно не замечал возникшего напряжения. Несмотря на грубый тон Юли и недружелюбное проявление Эмиля, Денис, кажется, был искренне рад встрече и спешил этим поделиться. – Ты что-то путаешь, – не согласился Эмиль. – Юля не могла хорошо отзываться обо мне. Времянкин пребывал в своем состоянии и определенно не собирался играть с Денисом в жизнерадостную доброжелательность. «Ку-ку» – донеслось из кармана его пиджака. Эмиль вынул потертый телефон и прочитал сообщение, полученное от Юли: «Роберт знает!!!» – Черт! – растянул Времянкин. Он взглянул на девушку. Та по всем признакам была готова взорваться. Ее щеки горели, глаза искрились яростью, руки гневно упирались в бока. Денис тем временем продолжал: – Да нет же, Юля тоже хорошо отзывалась. Точно помню. Так ведь, Юль? – Не обращай внимания, Денис, он просто неуверенный в себе мизантроп. И эгоист, существующий в режиме тотального безразличия. После этих слов, сказанных Эмилю прямо в глаза, Юля отвернулась и тяжело вздохнула. Времянкин смиренно принял упреки девушки и поплелся к столу, оставив у порога две мутные лужицы стекшей с башмаков воды. Он стянул с себя перчатки и положил их на столешницу между саксофонным кофром и колчаном с барабанными палочками. – Где Роберт? – обратился он к Юле, предварительно шмыгнув носом. – Отошел. В туалет. Я не знаю. Может, и не в туалет, – спокойно ответила она. Потом цыкнула, скрестила руки на груди и сдула с раскрасневшегося лица выбившуюся из косы прядь волос. – Мы можем поговорить где-нибудь? – почти шепотом спросил Времянкин. Вместо ответа Юля подошла к вешалке, сняла с крючка пальто и направилась к выходу. Эмиль последовал за ней. Денис, очевидно, решил, что в сложившейся ситуации лучше продолжить облизывать трость. Так он и поступил. Эмиль и Юля вышли во внутренний двор клуба – небольшое замкнутое пространство, куда обычно ходят курить сотрудники заведения. Девушка устремилась в центр двора, подальше от запахов табака. Эмиль неспешно плелся за ней. – Ну, ты и гад! – начала Юля с разворота. – Что? – Ты просто сволочь! Ты разрушаешь все, к чему прикасаешься! – Как он узнал? – Ты бросил использованный презерватив в мусорное ведро, придурок! Ты просто идиот! – Роберт знает, что это я? – А ты как думаешь? Кроме тебя, с нами никто не живет. Как тебе пришло в голову бросить презерватив туда? – Не подумал. Машинально, видимо. – Не подумал? Да тебя вообще ничего не парит. Как ты мог спать с девушкой своего друга? Это просто мерзость. Он приютил тебя, когда тебе было некуда идти. Ты для него авторитет. Но тебе плевать, урод ты конченый. – Прости, но ты тоже участвовала в этом. – Это моя самая большая ошибка! В жизни! Потому что я люблю Роберта. А ты мне просто отвратителен. – Значит, я не смогу сегодня у вас переночевать? – Ты вообще слышишь, что я говорю? Конечно же нет! Знаешь, твоя проблема в том, что ты ничего не хочешь. Ты как… Не знаю. У тебя даже нет теплой одежды. – А ты чего-то хочешь, значит? – Да, я хочу. Семью, детей, красивый дом. Это плохо? – Как-то это не вяжется с творчеством. Что-то мещанское. – Да очнись ты уже! Мы хотя бы пытаемся нормально жить. А ты дрыхнешь целыми днями на диване, как старый дед. И никогда ничего не добьешься. Простофиля, самый натуральный. – Старый дед? Это серьезное обвинение. Времянкин усмехнулся. – И еще не забывай, что ты урод, который спит с девушками своих друзей! – Ну хватит, – остановил ее Эмиль и отвел взгляд в сторону. – Кому теперь будешь портить жизнь? – чуть успокоившись, спросила Юля. – Что? – Где ты будешь ночевать, я спрашиваю? – Не знаю, поеду к сестре в Подмосковье или куда-то еще. Все образуется. – Как? По щучьему велению, что ли? – Я контролирую свою жизнь. За меня не переживай. Знаешь, думаю, нам пора, – закончил разговор Эмиль. Вместе они вернулись в гримерную. Юля набросила пальто на спинку стула, взяла колчан с палочками и, не говоря ни слова, вышла из комнаты. Времянкин снял пиджак, аккуратно свернул его и положил на диван, стоящий у стены. Расстегнув манжеты рубашки, Эмиль принялся засучивать рукава. Денис поднялся со стула, прикрепил саксофон к нашейному гайтану и, придерживая альт одной рукой, наклонился, чтобы поправить брючину. – В зале сидит Гроссман, – сообщил Денис, распрямившись. Затем он широко расставил ноги, развел локти в стороны и резко развернул плечи, скрутившись в пояснице. Сначала в одну сторону, потом в другую. Послышалась гулкая дробь суставов. – Лев Гроссман? – уточнил Времянкин. – Ты не знал, что он будет? Хм… Ради него этот концерт и затевался. Он обновляет состав. Ему понравилась моя игра. И я такой: «Аааааа». Денис улыбнулся и выставил вперед руки, чтобы продемонстрировать Эмилю дрожь в пальцах. Тот формально взглянул на трясущиеся конечности духовика. – Ага, – лениво оценил Эмиль. – Аж вспотели. Молодой человек вытер взмокшие ладони о штанины и продолжил откровенничать. – Гроссман сказал, что во мне что-то есть, – хвалился Денис. – Так и сказал? – Да. И сказал, что хочет увидеть меня в деле. В коллективе. – Поэтому мы здесь? – Ну да. – Понятно. Что ж, удачи. – Спасибо! – На выход, – негромко скомандовал Эмиль и вслед за Денисом направился к двери. Роберт и Юля копошились на сцене. Зрители не реагировали на них, продолжая общение. Они давали музыкантам время произвести финальные настройки. Юля сидела за установкой, регулировала положение стула относительно бас-бочки. Роберт стоял рядом с лежащим на боку контрабасом и раскладывал ноты на пульте. Вздернутый воротник джинсовой куртки, уложенные гелем светлые волосы, бежевые слаксы и красные кеды. У Роберта определенно был свой стиль, отчасти позаимствованный из рокабилли, вероятно. Он всегда производил впечатление серьезного, вдумчивого молодого человека. Было трудно сказать, какие эмоции он испытывал в тот момент. Сосредоточенный, спокойный, как и всегда. И никаких признаков злости. Стопроцентная концентрация на деле. Закончив с нотами, Роберт взялся за гриф контрабаса и поставил инструмент на шпиль. Денис и Эмиль только поднимались на сцену. Саксофонист первым преодолел невысокий трап, так как должен был пройти дальше, к авансцене. Инструмент Времянкина располагался у самой лестницы, поэтому он шел вторым. Он поднимался, глядя под ноги, и заметил, что и здесь всего две ступени. «Очередная секунда», – промелькнуло в его голове. – О чем ты думаешь?! – тихо одернул себя Эмиль. Он подтянул штанины и сел за фортепиано. Откинув клавиатурный клапан, Времянкин поправил стул, взял с верхней крышки пианино ноты и начал раскладывать их перед собой. Денис занял место фронтмена перед стойкой с микрофоном, посмотрел в зал и улыбнулся. Зрители восприняли этот жест как сигнал, финальный звонок, возвещающий о начале представления. Зал поприветствовал музыкантов аплодисментами и одобрительными выкриками. Публика была готова насладиться живым звуком. Диджей увел фоновую музыку в тишину. Концерт начинался. – Добрый вечер! – поприветствовал публику Денис. Зал отреагировал посвистыванием и аплодисментами. Роберт и Юля уже были в исходных позициях, на низком старте. Эмиль еще возился с партитурой. Денис продолжал говорить: – Сегодня мы исполним всеми любимые хиты Дейва Брубека, Генри Манчини, Гленна Миллера и других. Надеемся, вы хорошо проведете время. Итак, начнем.