— Ужас... — Прямо прыгнула! — Это точно жаба была? — усомнилась мама. — Они вроде не прыгают... — А эта прыгнула! Тут Леся опять пристала к маме: — Неужели ты не видела гопника? Совершенно непонятно, как жаба вызвала у нее ассоциацию с тем местным парнем. — Если ты называешь гопником этого... эту захряпу, или как ее там, то видела. — Нет, мам, человека. Парня! Мама поморщилась: — Обязательно его гопником называть? Леся обиженно надулась. А я задумалась. Действительно, парень был одет практически как одна из этих кукол, захряп-наряжух. Может, и на улице вовсе и не куклы никакие были, а просто местные жители. Ага, с бревном вместо тела и соломой вместо рук. Или мы просто не разглядели? — Папа хотел с нами всеми поболтать. Только никак не получается с видео, сразу вся связь пропадает капитально. Я, кстати, пыталась по разным телефонам звонить и сообщения писать нашим. Как назло, сразу глухо все. Только с папой есть контакт. — Мам, это знак! — провыла Леся тоном, который, видимо, считала зловеще-таинственным. — Определенно! Так что давайте созвонимся по старинке, голосом. Мы с Лесей тут же уселись по обе стороны от мамы, которая, надев очки, с преувеличенной торжественностью и наигранно серьезным видом набрала папин номер, включив громкую связь. Папа отозвался не сразу, но очень обрадовался и сразу принялся выкладывать новости, вернее, продолжил разговор, начатый с мамой без нас: — Такси и правда здесь нет. Вообще. Дремучее место! — Папа радостно хмыкнул. — Посмотрел тут в инете про Жабалакню. Что-то не нашел ни черта. Но местные знают, говорят, что на картах — советское название, как переименовали годах в тридцатых. А совсем старое официально еще не вернули. И знаешь, что забавно: никто советское название деревни не помнит, все зовут ее Жабалакней. Но и это не старое название. Первый раз с таким сталкиваюсь, чтобы деревням давали прозвища! Ну в смысле, есть название деревни, которое используется в документах и на картах. А есть местное прозвище. Например, официально деревня какая-нибудь там Александровка, но таких деревень по району навалом, и все Александровки. Верхние, Нижние, Средние. Так вот местные между собой их различают по прозвищам. Александровка, в которой случился пожар, зовется Погореловкой. Другая Александровка тоже с каким-то своим прозвищем. Подозреваю, что и с Жабалакней так. Но это не точно. — Точно, пап! — встряла Леся. — Здесь жабы огромные! По крайней мере, одна есть. — Ну вот, видишь. Может, и так, может, и из-за жаб. И по картам и навигаторам тут никто не ездит, местные смотрят на меня как на полоумного. — Странно и интересно. То есть Жабалакня на самом деле официально была какой-нибудь Нижней Александровкой, а потом стала колхозом «Заветы Ильича»? — предположила мама и пояснила нам с Лесей: — Раньше в честь Владимира Ильича Ленина все подряд называли. — Колхоз «Обеды Ильича», угадала, ага, — тут же сострил папа. Мы расхохотались. — Кстати, чем ты там питаешься? — спросила мама. — Здесь столовка нормальная. Кормят вкусно — не как у нас дома. Хоть наелся наконец. Как обычно, поддел маму. — Тебе бы только поесть, — не удержалась я, потому что мама опять промолчала. — Вообще больше ни о чем не думаешь. — Если дома не кормят, то, конечно, будешь думать! Я на вас батрачу, а в ответ только претензии. Бездельники! Я возмущенно закатила глаза, в которых мигом собрались предательские слезы обиды, и набрала уже побольше воздуха, чтобы одним махом достойно ему ответить, но папа не собирался препираться. Совсем другим тоном спросил: — Ладно, а вы там как? Никто не обижает? Кроме тебя — никто. — Нормально у нас все, — уклончиво ответила мама. Посмотрела на меня и едва заметно покачала головой: не надо. На заднем фоне у папы кто-то хриплым прокуренным голосом крикнул что-то типа: «Давай сюда, братан!» Папа сразу отозвался на это обращение, а наш разговор свернул, пообещав позвонить или написать сообщение, как только будут какие-либо новости. — А еще Дмитрий Афанасьевич говорил, что в Ни- коноровке с незапамятных времен живут знахарки какие-то, лекарки, — задумчиво глядя на погасший экран телефона и ни к кому конкретно не обращаясь, сказала мама. — Без таблеток любую, как он выразился, хворь лечат, всяких одержимых вычитывают, то есть молитвами лечат, так он сказал. Только в Никоноровку он не поедет ни за что. — Почему? — Неизвестно. То ему далеко, то не может никак, то какую-то пургу гонит. Сразу стал про оборотней говорить. Мне от такой болтовни только хуже становится, мутить даже начало опять. Только и думала, как бы его спровадить вежливо. — Мам, он говорил, что здесь оборотни? — вычленила главное Леся. — В жилетках? — Какие-то оборотни, да. То у него избяные, то дети пропадают, то вычитка одержимых. Не деревня, а край чудес, и все так себе. Мама пренебрежительно передернула плечами и поднялась, чтобы приготовить нам чего-нибудь поесть. Тема нечисти таким образом была закрыта. Мама достала из буфета посуду, критически осмотрела тарелки и чашки, а затем тщательно перемыла в рукомойнике и еще влажными салфетками протерла. Леся внимательно следила, чтобы она не пропустила ни единого пятнышка. На мамино резонное предложение вымыть хотя бы свою чашку сестра очень быстро и очень вежливо отказалась, но хотя бы маме под руку лезть перестала. Мы перекусили бутербродами, показавшимися мне какими-то пресными и вообще безвкусными, что не помешало нам с Лесей смести все, что мама приготовила. Сама она вообще едва притронулась к еде, только воду пила. Очистила для нас от кожуры пару яблок, съела одну дольку. Но мне показалось, она соврала, что не хочет есть, чтобы нам больше досталось. Леся, заложив руки за спину, рассматривала радиоприемник. Очень кстати! Я, отодвинув сестру, решительно повертела приемник в руках, хотя на самом деле ни на что особенно не надеялась. Но оказалось, что, если поставить радиоприемник на пол рядом с кроватью, батарейки не нужны, поскольку имеющийся шнур спокойно дотягивается до розетки. — Мамуль, можно мы радио послушаем? Мама улыбнулась, но явно через силу. Каждый раз ей почему-то казалось, что своей мигренью она подводит нас, хотя ей никто никогда ничего подобного не говорил. Она всегда терпела до последнего. Вот и сейчас, зная, как нам хочется хоть немного развлечься, негромко ответила: — Можно. Только потише сделайте. Сомневаюсь, что здесь что-то ловится. Разве что «Маяк». Но, вопреки маминым опасениям, после непродолжительного верчения колесика «Настройка» среди бесконечного белого шума и потрескиваний внезапно прорезался мужской голос. Создавалось полное впечатление, что мы подслушиваем чужой разговор. Посовещавшись, мы решили, что это та же волна, которая ловилась и у нас, и у дяди Митяя в машине. Наверняка тоже радиоспектакль. Очевидно, местная радиостанция специализировалась на мистических рассказах, потому что актер, или чтец, или кто он там был, именно о таком странном случае и говорил, — самым обыкновенным голосом, как если бы сидел прямо напротив нас и беседовал лично с нами. ИЗ РАДИОПРИЕМНИКА ...ПРО ОЗЕРО НАШЕ МНОГО ХОДИТ ВСЯКИХ БАЕК, НО ЭТО ЧУШЬ ДЛЯ ТУРИСТОВ. НУ ВОТ ПРО ДВОЙНОЕ ДНО... КАКОЕ ТАМ ДВОЙНОЕ ДНО? ОБЫЧНЫЙ ПЕСОК НА ГЛУБИНЕ, А НАД НИМ СЛОЙ РАСТИТЕЛЬНОСТИ, ИЛ, А ПОТОМ ОПЯТЬ ВОДА. ЭТО ПРАВДА, ВОДОРОСЛИ ТУТ БОГАТЫЕ, ХОРОШО НА ГЛУБИНЕ РАСТУТ. ДА ТЫ ПОПРОБУЙ ДО ЭТОЙ ГЛУБИНЫ ДОБЕРИСЬ БЕЗ ЛОДКИ. НУ И ЯМЫ ЕСТЬ, КОГДА ТУТ ШАГНУЛ — ПО ПОЯС, А В СТОРОНУ ОТСТУПИЛ — И С ГОЛОВОЙ ПРОВАЛИЛСЯ, НОГАМИ ДО ДНА НЕ ДОСТАЕШЬ. ИЛИ ВОТ БАЙКА ПРО ТУМАН, КОТОРЫЙ ЛЮДЕЙ ПРОГЛАТЫВАЕТ И ОБРАТНО НЕ ОТПУСКАЕТ. ТУМАНЫ ЕСТЬ, А ВОТ ПРО ПРОПАВШИХ — ЭТО МАЛЕК ЗАГНУЛИ. ТУТ НА ОЗЕРЕ, КАК НИ МОТАЙСЯ, ВСЕ РАВНО К БЕРЕГУ ПРИБЬЕШЬСЯ. ВОТ ЕСЛИ ПО РЕЧКЕ — ВОН ТАМ, ГДЕ ДЕРЕВЬЯ КУЧКОЙ, ВИДИШЬ? — ПОЙТИ НА БАЙДАРКЕ, ТО ПРЯМИКОМ В БОЛОТА УПРЕШЬСЯ. ТАЦ ПРИДЕТСЯ НА СЕБЕ БАЙДАРКУ ПО БЕРЕГУ ПРОТАЩИТЬ, И ДАЛЬШЕ ТОГДА МОЖНО СПЛАВИТЬСЯ, НО ТОЛЬКО С ПРОВОДНИКОМ. СПЛОШНАЯ ТОПЬ, ОЧЕНЬ ЛЕГКО ПРОПАСТЬ. ДА, ТОНУЛИ ЛЮДИ. НО ЭТО МИСТИКИ НИКАКОЙ. БОЛОТО ОНО И ЕСТЬ БОЛОТО. Я ЧЕЛОВЕК ПРОСТОЙ, В МИСТИКУ НЕ ВЕРЮ. НУ, ПОЛОЖИМ, ЧТО-ТО ТАКОЕ МОЖЕТ БЫТЬ, ЧЕГО НИКАК НЕ ОБЪЯСНИТЬ. НО ЭТО ТОЛЬКО ЕСЛИ САМ УБЕДИЛСЯ, ЧТО НЕ ВРАКИ. НЕ, НУ МЕСТНЫЕ ВАМ РАССКАЖУТ, КОНЕЧНО, С ТРИ КОРОБА. Я, КОГДА ПРИЕХАЛ ЛЕТ ВОСЕМНАДЦАТЬ... ПОДОЖДИ... ДА, ВОСЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД СЮДА ПРИЕХАЛ... ТОЖЕ МНЕ НАЧАЛИ ЗАЛИВАТЬ: МОЛ, ДА ЗДЕСЬ ТАКИЕ МЕСТА, ДА ТО, ДА СЕ. НО Я СРАЗУ СКАЗАЛ: «РЕБЯТА, НЕ ПО АДРЕСУ. ЕСЛИ ЕСТЬ ЧТО-ТО ТАКОЕ, ДАВАЙТЕ ПРЯМО МЕНЯ ЗОВИТЕ, ВМЕСТЕ ПОЙДЕМ РАЗБИРАТЬСЯ». И СРАЗУ ПЕРЕСТАЛИ МНЕ БАЙКИ ТРАВИТЬ. ДАЖЕ ИНОГДА В СТОРОНКУ ОТВОДЯТ, ПРОСЯТ: МОЛ, ПЕТЯ, ТЫ НАМ БИЗНЕС НЕ ПОРТЬ, ЛЮДИ ПРИЕХАЛИ СПЕЦИАЛЬНО ЗА ЭТИМ, ТЫ УЖ ПРОМОЛЧИ, ЕСЛИ ЧТО. НУ Я С ПОНИМАНИЕМ, ХОТЯТ ЛЮДИ ВЕРИТЬ — ПУСТЬ ВЕРЯТ, ЕСЛИ ИМ ОТ ЭТОГО УДОВОЛЬСТВИЕ. А ВОТ ОДНО ТОЛЬКО МОГУ ЛИЧНО ПОДТВЕРДИТЬ: У НАС ТУТ РУСАЛКИ ВОДЯТСЯ, СЛЫШАЛИ, НЕТ? ТАК ВОТ ЭТО СОВСЕМ НЕ ТА ИСТОРИЯ, КОТОРУЮ ДЛЯ ТУРИСТОВ ПРИДУМАЛИ. НА САМОМ ДЕЛЕ ЭТО МЕСТНЫЕ ТАК ИХ НАЗЫВАЮТ — РУСАЛКИ, Я САМ БЕЗ ПОНЯТИЯ, ЧТО ЭТО ТАКОЕ. ПРОСТО, НАВЕРНОЕ, ПОТОМУ ЧТО В ВОДЕ. У МЕНЯ УЧАСТОК ВОН ТАМ, СМОТРИТЕ, ГДЕ ВЯЗЫ, ВИДИТЕ? ТАМ РЕЧУШКА НЕБОЛЬШАЯ. ПЕРЕПЛЮЙКА, СКВОЗЬ ОСОКУ И ТРАВУ ПРЯМО В ОЗЕРО ВПАДАЕТ. У МЕНЯ ТАМ ЕЩЕ БОБРЫ РАСПЛОДИЛИСЬ, ПОСТОЯННО УСТРАИВАЮТ МНЕ ПЛОТИНЫ, ТАК ЧТО Я С НИМИ БОРЮСЬ. ТО И ДЕЛО СЛЕДИТЬ ПРИХОДИТСЯ, РАЗБИРАТЬ ИХ ПОСТРОЙКИ. НАГЛЫЕ ТАКИЕ! И ВОТ ДАЛЬШЕ СОВСЕМ МНОГО ТРАВЫ, ПРОСТО ТАК НЕ ПРОЙДЕШЬ, НАДО ОДЕВАТЬСЯ СООТВЕТСТВЕННО. ДА ВЫ САМИ, ЕСЛИ ИНТЕРЕСНО БУДЕТ, МОЖЕТЕ СХОДИТЬ, НО ТОЛЬКО ДНЕМ, ПОЖАЛУЙСТА, ТОЛЬКО КОГДА СВЕТЛО. А НА БЕРЕГУ ВОЗЛЕ ТОГО МЕСТА, ГДЕ РЕЧКА В ОЗЕРО ВПАДАЕТ, ПЯТАЧОК ЕСТЬ ТАКОЙ, ГДЕ ПАЛАТКУ МОЖНО ПОСТАВИТЬ. ТАМ РЫБАЧИТЬ МОЖНО. МЕСТНЫЕ ИЗБЕГАЮТ, ПОДАЛЬШЕ РАСПОЛАГАЮТСЯ, НО ПРИЕЗЖИМ НИКТО НЕ ЗАПРЕЩАЕТ. ПРЕДУПРЕЖДАЮТ, НО НЕ ЗАПРЕЩАЕТ НИКТО. И ВОТ У НАС СЛУЧАЙ ПРЯМО В ПРОШЛОМ ГОДУ БЫЛ, В НАЧАЛЕ ЛЕТА. МЫ УЖЕ И ПОД ПАРУСАМИ ХОДИЛИ, КАК МЫ С ВАМИ, И РЕБЯТА НАШИ ПРИЕХАЛИ, БАЙДАРОЧНИКИ, НА ТОМ ПЛЯЖЕ РАСПОЛОЖИЛИСЬ. У НАС, КСТАТИ, ПРАВИЛО: НИКАКОГО АЛКОГОЛЯ. ЕСЛИ КТО ПРИНЯЛ ХОТЬ ЧУТЬ-ЧУТЬ, — ВСЕ МЫ ЛЮДИ-TO ЖИВЫЕ, — К ВОДЕ ВООБЩЕ НЕ ПОДХОДИТ. ТАК ЧТО И ПАРНИ, И ДЕВУШКИ ВСЕ ВСЕГДА ТРЕЗВЫЕ, НЕТ ТАКОГО, ЧТОБЫ КАКИЕ-ТО ПЬЯНЫЕ ПОСИДЕЛКИ УСТРОИЛИ. ВСЕ СПОРТСМЕНЫ, ОЧЕНЬ ОТВЕТСТВЕННО ОТНОСЯТСЯ. ПРИЕЗЖИМ, КОНЕЧНО, ТУРИСТАМ ЗАКОН НЕ ПИСАН. МЫ СЛЕДИМ, НО ЗА СЕЗОН ВСЕ РАВНО КОГО-НИБУДЬ ДА ВЫЛОВИШЬ. НЕ СООБРАЖАЮТ СОВСЕМ ЛЮДИ. НУ ВОТ, БАЙДАРОЧНИКИ НАШИ У КОСТРА СИДЕЛИ УЖЕ СОВСЕМ ВЕЧЕРОМ — ГИТАРА, РАЗГОВОРЫ. И ПОДХОДЯТ К НИМ ДВОЕ МУЖЧИН МОЛОДЫХ, НЕЗНАКОМЫХ. ПОПРОСИЛИСЬ ПОСИДЕТЬ У КОСТРА. ВРОДЕ НОРМАЛЬНЫЕ С ВИДУ, ГНАТЬ ИХ, КОНЕЧНО, НЕ СТАЛИ. А ОНИ, ЭТО, ПРИЕХАЛИ РЫБАЧИТЬ, ПЕРВЫЙ РАЗ К НАМ, КАКОЙ-ТО ИХ ПРИЯТЕЛЬ МЕСТО ПОСОВЕТОВАЛ. ВОТ И СТАЛИ ВОПРОСЫ ЗАДАВАТЬ, ЧТО ДА КАК И МЕЖДУ ДЕЛОМ ОБМОЛВИЛИСЬ. ЧТО ПАЛАТКУ ПОСТАВИЛИ ТАМ, ГДЕ СОВСЕМ РЯДОМ ЭТИ САМЫЕ ТАК НАЗЫВАЕМЫЕ РУСАЛКИ ВОДЯТСЯ. ЗДЕШНИЕ ДАВНО ГОВОРЯТ: ПЛОХОЕ МЕСТО, НЕ СТОИТ ПРОВЕРЯТЬ. И НИКАКИХ, КСТАТИ, ПОДРОБНОСТЕЙ НЕ ПРИВОДЯТ. ПЛОХОЕ И ПЛОХОЕ. НУ И НЕ ХОДИМ ТУДА, МЕСТ ДРУГИХ ПОЛНО. РЕБЯТА НАШИ ИМ ПОСОВЕТОВАЛИ СЮДА ПОБЛИЖЕ ПЕРЕМЕСТИТЬСЯ, ПОТОМУ ЧТО, МОЛ, РЯДОМ С НИМИ НЕХОРОШЕЕ МЕСТО. ЕСЛИ ЭТИ ПРИЕЗЖИЕ РЫБАКИ ЗАХОТЯТ УДОЧКИ ЗАКИНУТЬ, ТО ЗДЕСЬ ИМ НИКТО НЕ ПОМЕШАЕТ. ВСЕ В ДОМАХ ОСТАНОВИЛИСЬ, НА НОЧЬ РАЗОЙДУТСЯ. А ЭТИ ДВОЕ С СОБОЙ БУТЫЛКУ ПРИНЕСЛИ. УГОЩАЛИ, КОНЕЧНО, НО РЕБЯТА ОТКАЗАЛИСЬ. И ТЕ НЕМНОГО ВСЕ ЖЕ ВЫПИЛИ СВОЕГО, НО БЕЗ ИНТЕРЕСА, КОГДА ВСЕ КРУГОМ ТРЕЗВЫЕ. НО, ВИДИМО, КУРАЖУ ИМ В ГОЛОВУ ДАЖЕ ЭТО НЕМНОГОЕ ДАЛО. ПОТОМУ, КАК ПРО РУСАЛОК УСЛЫШАЛИ, СРАЗУ СТАЛИ: «А МЫ ПРЯМО СЕЙЧАС ПОЙДЕМ, БУДЕМ ЭТИМ РУСАЛКАМ ХВОСТЫ КРУТИТЬ. НИЧЕГО. МОЛ, НЕ БОИМСЯ». ОСОБЕННО ОДИН РАЗОШЕЛСЯ, ВТОРОЙ-ТО ПОСПОКОЙНЕЕ БЫЛ. НАШИХ С СОБОЙ ЗВАЛИ, НО ТЕ ОПЯТЬ ОТКАЗАЛИСЬ. ПОЖЕЛАЛИ УДАЧИ. ПРИЕЗЖИЕ ЕЩЕ БОЛЬШЕ РАСПАЛИЛИСЬ И ПОШЛИ ОТ КОСТРА К СЕБЕ. А НАШИ РЕБЯТА ЕЩЕ ПОСИДЕЛИ ДА И СПАТЬ ПО ДОМАМ РАЗОШЛИСЬ, ЧТОБЫ С УТРА УЖЕ НАЧАТЬ ТРЕНИРОВАТЬСЯ НА ВОДЕ. КОГДА УХОДИЛИ, ВСЕ СПОКОЙНО, ГОВОРЯТ, БЫЛО. УТРОМ ПРИХОДЯТ, СМОТРЯТ; ЭТИХ РЫБАКОВ НИГДЕ НЕ ВИДАТЬ. ПОШЛИ ПОСМОТРЕТЬ НА ИХ ПАЛАТКУ, ТАК ОНА НА МЕСТЕ, ВЕЩИ ИХ РАЗЛОЖЕНЫ, НИЧЕГО НЕ ТРОНУТО. НУ, ПОДУМАЛИ, ЧТО ВСЕ В ПОРЯДКЕ. МАЛО ЛИ. ВЗРОСЛЫЕ ЛЮДИ, В КОНЦЕ КОНЦОВ. НО ЧЕРЕЗ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ ЧТО-ТО ЗАБЕСПОКОИЛИСЬ. НУ МОГЛИ ОНИ ОТОЙТИ НЕНАДОЛГО, НО ВЕЩИ-ТО ЦЕННЫЕ КТО СОВСЕМ БЕЗ ПРИСМОТРА БРОСИТ? СТАЛИ ЕЩЕ РАЗ ПРОВЕРЯТЬ, ПРОШЛИ НЕМНОГО ВДОЛЬ ПО БЕРЕГУ ДА И НАШЛИ ИХ КАК РАЗ НА ЭТОМ РУСАЛОЧЬЕМ МЕСТЕ. ВАЛЯЮТСЯ ПРЯМО НА ЗЕМЛЕ, В КОМОК СЖАЛИСЬ И ТРЯСУТСЯ. ТОТ, ЧТО ПОБОЙЧЕЕ БЫЛ, СЕДОЙ ВЕСЬ, ТОЛЬКО ТАРАЩИТСЯ И СЛОВА СКАЗАТЬ НЕ МОЖЕТ, БУДТО НЕ В СЕБЕ. ПАРАЛИЗОВАННЫЙ. А ВТОРОЙ, КАК ЛЮДЕЙ УВИДЕЛ, МЫЧАТЬ ЧТО-ТО НАЧАЛ, ПЫТАЕТСЯ ОБЪЯСНИТЬ, ДА НАСТОЛЬКО НЕВНЯТНО, ЧТО НЕ ПОНЯТЬ НИЧЕГО. ВЫЗВАЛИ СКОРУЮ, ИХ ОБОИХ УВЕЗЛИ. ПОТОМ ПРИЕЗЖАЛИ ИХ РОДСТВЕННИКИ, ЗАБРАЛИ ВЕЩИ, МАШИНУ ИХ. МЫ-TO НИЧЕГО НЕ ТРОГАЛИ. ВРОДЕ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ НИКАКОГО НЕТ, НИКОГО НЕ ОПРАШИВАЛИ ОСОБО. ТАК И НЕИЗВЕСТНО, ЧТО ТАМ С НИМИ ПРОИЗОШЛО. ТО ЛИ ДРУГ ДРУГА ТАК НАПУГАЛИ, ТО ЛИ... БУТЫЛКУ, КСТАТИ, НАШЛИ. ОНИ ЕЕ И НЕ ДОПИЛИ. ОБЫЧНЫЙ АЛКОГОЛЬ, НЕ ПАЛЕНЫЙ, В ЛЮБОМ МАГАЗИНЕ КУПИТЬ МОЖНО. И НЕ НАРКОМАНЫ, ОБЫЧНЫЕ РЫБАКИ. И ТАК ОБИДНО, ЧТО НИКТО ИЗ НАШИХ НЕ РАССПРОСИЛ ВТОРОГО ПАРНЯ, КОТОРЫЙ В СОЗНАНИИ БЫЛ. И ТЕЛЕФОН НЕ ВЗЯЛИ, НЕ СООБРАЗИЛИ, У РОДСТВЕННИКОВ-ТО, ЧТОБЫ ПОДРОБНОСТИ УЗНАТЬ. А Я ВАМ ЧТО ЕЩЕ СКАЖУ: ГДЕ ЭТИХ ПРИЕЗЖИХ ПАЛАТКА СТОЯЛА, ТАМ И РАНЬШЕ СТАВИЛИ, И ВСЕ НОРМАЛЬНО БЫЛО. ПОТОМУ КАК ПОСТАВИЛИ, ТУТ ЖЕ ПОРЫБАЧИЛИ И СНЯЛИСЬ. НО НИКТО НОЧЬЮ НЕ ПЕРСЯ К ЭТИМ... РУСАЛКАМ... ИЛИ ТАМ ДРУГАЯ НЕЧИСТЬ, НЕ ЗНАЮ. ТАКОЕ ВОТ МЕСТО. ПОКРУТИЛИ, НАЗЫВАЕТСЯ, ХВОСТЫ РУСАЛКАМ. ВЫ, ЕСЛИ ОДЕНЕТЕСЬ ПОДХОДЯЩЕ, МОЖЕТЕ ТАМ ОСТОРОЖНЕНЬКО ПРОЙТИ, ИЗДАЛЕКА ПОСМОТРЕТЬ. ХОТИТЕ? ТОЛЬКО ДНЕМ, ПОЖАЛУЙСТА. МОЖЕТЕ ВЕРИТЬ, МОЖЕТЕ НЕ ВЕРИТЬ, ЭТО, КАК ГОВОРИТСЯ, ВАШЕ ПРАВО.