— Зачем тогда они пили кровь? — заинтересовалась Леся. — Невозможно человеку понять логику нечисти. Мама, забрав у Леси книгу, случайно с шумом захлопнула ее. Схватилась за висок, так и не выпустив книжку из руки, и постояла, ожидая пока утихнет боль. — Ты прикладываешь книжку от мигрени? — заботливо уточнила Леся. Мама молча посмотрела на нее и аккуратно впихнула брошюру обратно на полку. Стало совсем скучно. Вытащив свой скетчбук, я лениво перелистнула несколько рисунков (половина из которых мною же и была зачеркнута), посмотрела на девушку-вампиршу и вдруг вспомнила: — Так что там за история про мертвых младенцев, мам? Но мама слабо отмахнулась: мол, потом, потом. Она пыталась переписываться с папой, но сообщения отправлялись так долго, что, наверное, проще было бы, по словам мамы, посылать телеграммы из обычного почтового отделения. Леся немедленно загорелась: как же, настоящая почта, телеграммы! Мы никогда не отправляли даже бумажных писем, а уж телеграмму и подавно. — Когда мы пойдем на почту? Сегодня? Но мама Лесин энтузиазм не оценила. Вместо этого попросила нас улыбнуться и щелкнула для папы. Терпеть не могу фотографироваться! Но маме не откажешь. Поэтому мы с сестрой скорчили максимально дурацкие физиономии, чтобы папа за нас порадовался и, глядя на безумные лица своих детей, особо не скучал. — Так когда мы пойдем на почту? — снова завела волынку Леся. Я закатила глаза: — Ты видела здесь почту? — Я надеюсь, Лисенок, мы с папой встретимся раньше, чем потребуется слать ему телеграммы. Леся разочарованно скривилась и устроилась рядом с радиоприемником. Решила еще раз попытать счастье и найти новую волну, хоть какую-нибудь. Но в итоге вернулась туда же, откуда стартовала. На этот раз рассказ велся от лица девушки. ИЗ РАДИОПРИЕМНИКА ...А ВОТ ПОМНЮ, КАК МЫ С МАРИШКОЙ, ПОДРУЖКОЙ МОЕЙ, С ДИСКОТЕКИ ШЛИ ЧЕРЕЗ КУКУРУЗНОЕ ПОЛЕ. МЫ С НЕЙ ТОГДА ВМЕСТЕ В ПТУ УЧИЛИСЬ В ГОРОДЕ, А К БАБУШКЕ МОЕЙ НА НЕДЕЛЬКУ ПРИЕХАЛИ, ЛЕТОМ. РОДИТЕЛИ ПРОСИЛИ ПОМОЧЬ, МНЕ ОДНОЙ ТОСКЛИВО БЫЛО ЕХАТЬ, ВОТ Я ПОДРУЖКУ И ПРИХВАТИЛА. ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО В БАБУШКИНОЙ ДЕРЕВНЕ ИЗ МОЛОДЕЖИ ПОЧТИ НИКОГО, ЗАТО В СОСЕДНЕЙ — РЕБЯТА С ДЕВЧАТАМИ НАШЕГО ВОЗРАСТА, ДА К ТОМУ ЖЕ ДИСКОТЕКИ УСТРАИВАЮТ. ТАК ВОТ ОТ ТОЙ ДЕРЕВНИ ДО НАШЕЙ — ВСЕ ПО ПРЯМОЙ ЧЕРЕЗ КУКУРУЗНОЕ ПОЛЕ ПО ПРОТОПТАННОЙ ДОРОЖКЕ, ДАЛЬШЕ ЧЕРЕЗ РОЩИЦУ И ПОТОМ ЧЕРЕЗ НЕБОЛЬШОЙ ЛУГ УЖЕ К ОКОЛИЦЕ И ВЫХОДИШЬ. БОЯТЬСЯ ОСОБО-ТО И НЕЧЕГО. ЛЕТНЯЯ ЛУННАЯ НОЧЬ, ЛУНА, КАК ФОНАРЬ, ПОЛНАЯ, ПОЧТИ ЧТО СВЕТЛО. ЗНАКОМЫЕ РЕБЯТА, МЕСТНЫЕ, ПРЕДЛАГАЛИ НАС ПРОВОДИТЬ, НО МЫ ОТКАЗАЛИСЬ. ОНИ ХОТЬ И НЕ СИЛЬНО ПЬЯНЫЕ, НО ПОД ХМЕЛЬКОМ, И ЗА НИХ ПОЧЕМУ-ТО МЫ ВОЛНОВАЛИСЬ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЗА СЕБЯ. ДО КУКУРУЗНОГО ПОЛЯ МЫ БЫСТРО ДОШЛИ, ПЕСНИ ПЕЛИ, ХОХОТАЛИ, А КАК НА ДОРОЖКУ ВСТУПИЛИ, ТАК ПОЧЕМУ-ТО ПРИТИХЛИ. ВОКРУГ СТЕБЛИ ПЛОТНОЙ СТЕНОЙ, ВЫСОКИЕ, В ТЕМНОТЕ СЛИВАЮТСЯ МЕЖДУ СОБОЙ. ВЕТЕРОК ЛИСТЬЯ КОЛЫШЕТ, А ОНИ У КУКУРУЗЫ ЖЕСТКИЕ: Ш-ШУ-У, Ш-ШУ-У. НЕПРИЯТНЫЙ ТАКОЙ ЗВУК, ОСОБЕННО В ТЕМНОТЕ. ИДЕМ, ИДЕМ, ВРОДЕ УЖЕ ВЫЙТИ ДОЛЖНЫ К РОЩИЦЕ. И ВДРУГ ВПЕРЕДИ СИЛУЭТ ПОЯВЛЯЕТСЯ ТЕМНЫЙ, МУЖСКОЙ. КАКОЙ-ТО ЧЕЛОВЕК В ВАТНИКЕ, И НА ГОЛОВЕ БУДТО УШАНКА НЕПОДВЯЗАННАЯ. ВСТАЛ ПРЯМО ПОСРЕДИ ДОРОЖКИ И СЛОВНО НАС ПОДЖИДАЕТ. МЫ ШАГИ ЗАМЕДЛИЛИ, А КУДА БЕЖАТЬ-ТО? КРУГОМ КУКУРУЗА. ОБРАТНО ДАЛЕКО, А НА ВЫХОДЕ К РОЩИЦЕ ЭТОТ СТОИТ. И ВРОДЕ ЧТО ТАКОГО-ТО? ВСЕ ЗНАКОМЫЕ. МОЖЕТ, ЭТО БАБУШКА ПОСЛАЛА КОГО ИЗ СОСЕДЕЙ НАС ВСТРЕЧАТЬ. А МЫ И ЗАТРЯСЛИСЬ. ПОЧЕМУ Ж СТРАХ НАПАЛ? И ЗЯБКО СТАЛО, КАК ОСЕНЬЮ, КОГДА В ПОГОЖИЙ ВРОДЕ ДЕНЕК СОЛНЦЕ ЗА ТУЧУ ЗАЙДЕТ И ВЕТЕР ПОДУЕТ. А ЭТОТ. В УШАНКЕ, ВДРУГ ТИХО ГОВОРИТ. ГОВОРИТ-ТО ТИХО, БУДТО СЕБЕ ПОД НОС, А МЫ КАЖДОЕ СЛОВО ОТЧЕТЛИВО СЛЫШИМ: — ЧТО, ДЕВОЧКИ. САМИ ПРИШЛИ? МАРИШКА ПОПЯТИЛАСЬ, МЕНЯ ЗА ПОЯСОК ПЛАТЬЯ ТЯНЕТ ЗА СОБОЙ. А У МЕНЯ КАКОЙ-ТО СТУПОР ДУРАЦКИЙ. И СТРАШНО, И ДВИНУТЬСЯ НЕ МОГУ, ТОЛЬКО СЕРДЦЕ КОЛОТИТСЯ. А ЭТОТ, КАК ПОЧУЯЛ, ВДРУГ К НАМ ПОШЕЛ. ШИРОКО ШАГАЕТ, НЕ ТО ЧТО МЫ, В ТЕМНОТЕ БОЯЛИСЬ НА КОЛДОБИНАХ НОГИ ПЕРЕЛОМАТЬ. ШИРОКО И СОВЕРШЕННО ТИХО, КАК ТЕНЬ, ЕСЛИ БЫ НОЧЬЮ БЫВАЛИ ТЕНИ. ТУТ ПОЗАДИ НАС СЛЫШИМ ГРОМКИЙ ТОПОТ. МАТЕРКИ. МАРИШКА ОТ НЕОЖИДАННОСТИ ДАЖЕ ВЗВИЗГНУЛА. А ЭТО ПАРНИ НАШИ ЗНАКОМЫЕ: — ДЕВЧОНКИ, ПОГУЛЯЕМ ЕЩЕ! ЭЙ, НЕДОТРОГИ! А ГОЛОСА-ТО ПЬЯНУЩИЕ! ДОГНАЛИСЬ. ВИДАТЬ, И НА ЛЮБОВЬ ПОТЯНУЛО. МАРИШКУ ТРЯСЕТ, ТИХОНЬКО ПОДВЫВАЕТ АЖ ОТ СТРАХА. А У МЕНЯ СТУПОР ВДРУГ КАК РУКОЙ СНЯЛО. ПАРНЕЙ МНОГО. А ЭТОТ, В УШАНКЕ, ОДИН. ПОДХВАТИЛА Я ПОДРУГУ И ПРЯМО НАВСТРЕЧУ МУЖИКУ ПОБЕЖАЛА. ОН ШАГАЕТ, МЫ БЕЖИМ. И КОГДА ДО НАС ОСТАВАЛОСЬ БУКВАЛЬНО НЕСКОЛЬКО ШАГОВ, ЭТОТ МУЖИК ВДРУГ С СОВЕРШЕННО НЕОЖИДАННЫМ ШУМОМ РЕЗКО ВЛОМИЛСЯ ПРЯМО В КУКУРУЗУ И СРАЗУ ЗАТОПАЛ. БУДТО НЕ ОДИН ЧЕЛОВЕК СКВОЗЬ СТЕБЛИ ПРОДИРАЕТСЯ. А НЕ МЕНЬШЕ ДВОИХ. И В СТОРОНУ ОТ НАС, В ПОЛЕ. ДАЛЬШЕ, ДАЛЬШЕ. ПАРНИ РЕШИЛИ, ЧТО ЭТО МЫ ОТ НИХ УДИРАЕМ, ЗАГАЛДЕЛИ, ЗА МУЖИКОМ ЛОМАНУЛИСЬ, ГОГОЧУТ, ШУТОЧКИ САЛЬНЫЕ ОТПУСКАЮТ ПРО КУКУРУЗУ. МЫ С МАРИШКОЙ КАК ПРОЗРЕЛИ. МОЛЧА ПОДХВАТИЛИСЬ И ПОМЧАЛИСЬ ЧТО ЕСТЬ ДУХУ. ОКАЗАЛОСЬ. ЧТО ДО ВЫХОДА С ПОЛЯ И ДО НАШЕЙ РОЩИЦЫ РУКОЙ ПОДАТЬ. И КАК ТОЛЬКО НОГИ НЕ ПОДВЕРНУЛИ, ВООБЩЕ НЕПОНЯТНО. ТАК. НЕ ОСТАНАВЛИВАЯСЬ, ДОМЧАЛИСЬ ДО НАШЕГО ДОМА. БАБУШКА УЖЕ СПОКОЙНО СЕБЕ СПАЛА, ДА ТАК КРЕПКО, ЧТО ТОЛЬКО ЗА ЗАВТРАКОМ УВИДЕЛИСЬ. НИКАКИХ СОСЕДЕЙ ОНА НАМ НАВСТРЕЧУ, КОНЕЧНО, НЕ ПОСЫЛАЛА. МЫ С МАРИШКОЙ ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ, К БОЛЬШОМУ БАБУШКИНОМУ УДИВЛЕНИЮ И РАДОСТИ, ПРОТОРЧАЛИ НА УЧАСТКЕ И ДАЖЕ ПО СОБСТВЕННОЙ ИНИЦИАТИВЕ ПОМОГАЛИ ПО ХОЗЯЙСТВУ. ПОТОМ УЗНАЛИ, ЧТО ЭТИ ПАРНИ, НАХЛЕБАВШИСЬ САМОГОНКИ И ПОЛУЧИВ ОТ ВОРОТ ПОВОРОТ ОТ МЕСТНЫХ ДЕВУШЕК, РЕШИЛИ РАЗВЛЕЧЬСЯ С НАМИ. МОЛ, ПРИЕЗЖИХ ЗАЩИТИТЬ НЕКОМУ, ПОДИ ПОТОМ ДОКАЖИ. ТЕМНОЕ ДЕЛО У НИХ НА УМЕ БЫЛО, КАК НАКРЫЛО. ДО САМОГО УТРА ГОНЯЛИСЬ ОНИ ЗА «НАМИ» ПО КУКУРУЗНОМУ ПОЛЮ, ЯКОБЫ «МЫ» ДАЖЕ ДРАЗНИЛИ ИХ В ТЕМНОТЕ. А КОГДА СОЛНЦЕ ВЗОШЛО, ВДРУГ ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ОНИ ЗАБЛУДИЛИСЬ И ВЫЙТИ НЕ МОГУТ НИ К СВОЕЙ ДЕРЕВНЕ, НИ К СОСЕДНЕЙ, НУ И ЗАПАНИКОВАЛИ. ИХ ПАСТУХ В ИТОГЕ ВЫВЕЛ. УСЛЫШАЛ, КАК КТО-ТО ДУРНИНОЙ У САМОГО КРАЯ ПОЛЯ ОРЕТ И КУКУРУЗУ ТОПЧЕТ, ПОШЕЛ С КНУТОМ НАПЕРЕВЕС ОТСТЕГАТЬ ХУЛИГАНОВ. А ТЕ, ПРОТРЕЗВЕВШИЕ, СО СЛЕЗАМИ НА ГЛАЗАХ ЕГО КАК СПАСИТЕЛЯ ВСТРЕТИЛИ. В ТО ЛЕТО МЫ БОЛЬШЕ НА ДИСКОТЕКУ НЕ ХОДИЛИ И ДОМОЙ СТАРАЛИСЬ ВЕРНУТЬСЯ ДО ТЕМНОТЫ. А ПРО ТОГО МУЖИКА В УШАНКЕ БАБУШКА НАКАЗАЛА НАМ НИКОМУ ИЗ МЕСТНЫХ НЕ РАССКАЗЫВАТЬ. В этой деревне правда делать совершенно нечего. Скучища невероятная. Когда мама в очередной, сто пятидесятый раз за этот день, отправила нас гулять, мы даже подумали: а не сесть ли нам просто у домика с телефонами. Считай, тоже на воздухе, практически на улице. Но присесть было банально некуда. Леся к тому же опасалась, что придет староватый дедушка со своей болтовней, и ей придется выслушивать про старомодные песенки и даже отвечать ему, прикидываясь Алесей-Александрой. Так что я приняла решение опять идти на улицу, за калитку. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ В принципе, и за калиткой выбор был небольшой. Практически никакой. Дом дяденьки Митяя располагался ближе к тому краю деревни, откуда мы приехали. В той стороне было немного домов, а дальше дорога шла из Жабалакни через лес прочь. В другую сторону, где магазин и настырная бабка с яблоками, мы уже ходили, и больше там гулять точно не собирались. Может, на том конце деревни и было что-то интересное, но проверять мы обе не горели желанием. Так что на этот раз повернули от калитки в противоположную сторону, к выходу, так сказать. Разумеется, в сам лес мы не пойдем, зато хоть посмотрим, что в той стороне занятного, кроме наряжух. Возможно, пока мы сидели в домике с мамой, прошел мелкий дождь, такой незаметный, что даже землю не намочил. Иначе откуда появился туман? Он наползал со стороны лесных темных деревьев, струился вдоль задних заборов и такими окольными путями пробирался на деревенскую дорогу. К нашей удаче, туман сильно густел на другом конце деревни, где жила бабка с яблоками, а к нам только постепенно подбирался сероватой дымкой, аккуратно окутывая участки. Так интересно получалось, будто бы дорога была проложена прямо сквозь туман. Как нарочно. Даже и здорово, что не только мы не видели, что там происходит, но и нас совершенно точно не было видно. В этом было что-то таинственное, интересное, и мы беспечно неторопливо шли дальше. Мне показалось, кто-то крикнул приглушенно: «Александра! Инна!» Но на этот раз мы не купились на эти шуточки и сделали вид, будто не расслышали. Нас окликнули еще раз и, видимо, сообразили, что звать бесполезно. — Вот что им от нас надо, а? — с досадой повернулась я к сестре, но Леся только удивленно подняла брови. — Кому? — Да вот кричали... — Инка, у тебя голоса в голове завелись. Вытащи наушники! Значит, действительно показалось. Лесю же волновало другое: — А вдруг нас машина собьет в этом тумане? Я только глаза закатила: — Какая еще машина? Ты видела здесь хоть одну, кроме дяденькиной? И край дороги видишь? Даже если в деревню проберутся те лихачи, мы наверняка заранее услышим шум двигателя. Если это такие же «копейки», то только глухой не услышит. Зато обязательно унюхает! Леся неопределенно пожала плечами и продолжала настороженно вертеть головой, выискивая опасность. Теперь она наверняка боялась еще и тех полоумных автогонщиков, зря я сказала про них. Только они сюда не приедут. Кстати, вот что мне показалось странным!