— Он, вероятно, добьется успеха, — признал Кайден. — Очень немногие люди поверят, что у нас в преподавательском составе меярин. В его глазах плясали искорки юмора, как будто слова имели дополнительный смысл, но они добегали второй круг, и у Алекс не было возможности спросить, чего он конкретно хотел сказать. — Привет, королевна! — Себастьян окликнул ее, заканчивая их разговор. — Будешь моим партнером сегодня? — Конечно, — согласилась она, хватая посох и следуя за одноклассником на свободное место. Разминочная пробежка несколько расслабила ее мышцы, но два часа спустя Алекс снова почувствовала всю боль. Заин делал немногим больше, чем наблюдал за классом и давал советы, когда это было необходимо, но она не раз замечала, как он пристально смотрит на нее. К разговорам о нервировании. Алекс испытывала искушение пропустить ужин в пользу еще одного горячего душа и раннего отхода ко сну, но ее желудок жаловался, поэтому она сдалась и направилась к фуд-корту, чтобы встретиться с друзьями. Она решила, что после этого ей также следует нанести визит Дарриусу, чтобы рассказать ему о своих полных ужасах выходных. Если не… — Эй, Джордан, есть ли шанс, что кто-нибудь уже говорил с Дар… эм, директором Марсель о нашей поездке в выходные? — спросила Алекс, пока они ели. Они сидели за столом с Мэл и Коннором вместе с несколькими другими одноклассниками четвертого курса, поэтому ей приходилось быть осторожной. К счастью, Джордан точно знал, о чем она спрашивала. — Охотник убедился, что директор был проинформирован… обо всем, — сказал он ей, тон его голоса сказал больше, чем слова. — Я тоже говорил с ним, просто на случай, если что-то было, э-э, упущено. Алекс благодарно улыбнулась ему. По крайней мере, это было на одну вещь меньше, чем ей пришлось бы сделать. Теперь, если бы она могла найти выход из своего задания по медицине, которое должно было быть на следующий день… *** — Недавно ко мне пришел ученик и задал интересный вопрос, — сказал загадочный и необычайно умный учитель истории Док во время урока на следующей неделе. — Этот студент спросил об историческом развитии общества, специфичном для нашего технологического прогресса. Был задан вопрос: если общество настолько продвинуто, почему Акарная все еще обучает студентов по такой архаичной учебной программе? Алекс подавила желание выпрямиться, зная, что она была той студенткой, о которой говорил Док, не желая привлекать к себе внимание. Она подошла к учителю истории в его кабинете в Башне через несколько дней после событий ночной поездки — в частности, после того, как увидела военный аванпост и высокотехнологичное оружие-стабилизатор. В то время она была слишком поглощена адреналином, и только позже задалась вопросом, если у жителей Медоры был доступ к оружию, почему она и ее одноклассники бегали с луками и стрелами и изучали боевые приемы старой школы. Этот ход мыслей, который не давал ей уснуть в течение нескольких часов, также заставил задаться вопросом, почему у них был целый класс, посвященный верховой езде, когда, как упоминала Д.К., когда они прогуливались по мощеным улицам Трюллина, большинство людей ходили пешком или использовали сферники для путешествий в наши дни. Ни с того ни с сего Алекс загорелась вопросами о том, почему некоторые занятия в Акарнае были такими устаревшими, когда Медора как мир была продвинута во многих отношениях. Чувствуя себя идиоткой из-за того, что никогда не задавалась этим вопросом раньше, Алекс смогла оправдать себя только осознанием того, что с самого первого дня в академии для нее ничего не имело смысла, поэтому она просто смирилась с этим, чтобы сохранить рассудок. Даже здания академии представляли собой сочетание средневековых сооружений и футуристических конструкций. Разница между Башней и зданием Джен-Сек сама по себе была поразительной, но Алекс просто привыкла к особенностям Акарнаи… и людей, населяющих ее. Или, по крайней мере, так оно и было, пока она не увидела стабилизаторы и военную силу и не поняла, что ее понимания серьезно не хватает, и ей нужно было срочно это исправить. — В то время я не ответил на вопрос студента, так как рассматривал это как возможность для переподготовки, которую мы все можем обсудить в классе, — продолжил Док. — Итак, давайте разберемся с этим, хорошо? Начиная с истории Акарнаи — почему вы все здесь, в академии. Кто знает ответ? Мэл и Коннор синхронно подняли руки, Алекс спрятала улыбку, потому что, как бы сильно они ни были не согласны с ее оценкой, иногда ей казалось, что они ведут себя скорее как близнецы, чем двоюродные братья. Брат и сестра, по крайней мере. Док кивнул Мэл, которая откашлялась и продекламировала: — Акарная — единственная школа во всей Медоре для одаренных людей. Каждые пять лет директор отправляется в разведывательную экспедицию, чтобы найти детей, которые имеют право на зачисление, детей, у которых есть или в конечном итоге будет дар. Когда им исполняется четырнадцать, квалифицированные ученики оставляют свои обычные школы и приезжают сюда, чтобы завершить оставшуюся часть своего образования. Вот почему мы здесь. Потому что нас обнаружили в процессе разведки. — Зачем ты пришла сюда? — спросил Док. — Помимо того, что это единственная школа для одаренных, конечно. Но почему такие студенты, как вы, не могут продолжать ваше обучение вместе с остальным населением? — Нам не обязательно приходить сюда, — на этот раз заговорил Коннор. — Но Акарная — лучшее место, чтобы научить нас, как развивать наш дар. Если бы мы были в обычной школе, то просто ходили бы на обычные занятия. Но в Акарнае мы находимся в среде, где можем развивать свои способности и учиться контролировать их. — Ах-ха! — сказал Док с довольным видом. — Контроль, мистер О’Мэлли. Очень важный момент. На это Коннор послал ухмылку своей кузине, и Алекс сдержала еще одну улыбку, когда Мэл в ответ скорчила ему гримасу. — На данный момент стоит упомянуть, что некоторые ученые считают, что у каждого человека есть потенциальный дар внутри, но не все из нас могут подключиться к этим персонализированным подаркам или получить к ним доступ, — продолжил Док. — Для тех из нас, кто может, мы несем ответственность за развитие сверхъестественных способностей внутри нас. Это означает, что мы должны научиться развивать их, контролировать их, как и сказал мистер О’Мэлли. Скажите мне, кто-нибудь из вас когда-нибудь задавался вопросом, почему в Акарнае — «школе для одаренных» — есть только один класс, посвященный активному развитию ваших способностей? Алекс нахмурилась, услышав этот вопрос, мысленно добавляя его к списку вещей, которые ей следовало обдумать задолго до этого. — В конце концов, — продолжил Док, когда никто не ответил, — урок основных навыков профессора Мармадюка — это единственное запланированное вами время для изучения контроля. Вы согласны? Алекс кивнула вместе со всеми остальными, даже если в глубине ее сознания тихий голос насмехался над самой идеей курса основных навыков, который, пока она его посещала, почти ничему ее не научил. — Может быть, у кого-нибудь есть другое мнение? Тихое шарканье и суетливые руки ответили на его вопрос. — Тогда скажи мне вот что, — сказал Док. — Стрельба из лука, боевые искусства, навыки верховой езды… Это сложные занятия — физические и умственные — что полезно для вашей общей физической формы, но они также на сотни лет отстают от своего времени. Зачем нам, в наше продвинутое время, учиться искусству дуэли на клинках? Зачем посылать стрелы в движущиеся цели? Какой смысл оседлывать животное, предназначенное в качестве средства передвижения, когда у нас есть доступ к почти мгновенной телепортации? Какая возможная причина может быть у нас для проведения этих занятий? Услышав свои собственные вопросы, исходящие из его уст, Алекс была поражена внезапным осознанием, и она заговорила, не подумав. — Дело не в занятиях. Док поднял брови. — Продолжайте, мисс Дженнингс. Чувствуя на себе тяжесть всех взглядов, Алекс попыталась собраться с мыслями. — Просто… я задаюсь вопросом, возможно, мы смотрим на это неправильно. Мы не учимся сражаться или стрелять из лука — я имею в виду, что мы учимся, но это не все, чему мы учимся на этих занятиях. С ободряющим взглядом Док сказал: — Не хотите ли экстраполировать? Стараясь быть как можно более внятной, Алекс ответила: — Основные навыки предназначены для того, чтобы мы научились контролировать наши дары, да? — По кивку Дока она продолжила: — Хорошо, а что, если наши другие занятия, особенно боевые, стрельба из лука и навыки верховой езды, также связаны с контролем? Больше, чем контроль — они связаны с дисциплиной. Мы не учимся драться друг с другом, ездить верхом или чему-то еще, чтобы использовать эти навыки в мире за пределами Акарнаи, а скорее, посещая эти занятия, мы развиваем наши личности. Такого рода напряженные тренировки требуют силы, терпения, выносливости, стойкости и ряда других качеств, которые могут только улучшить нас как людей. И… — И?.. — надавил Док. — И, — продолжила Алекс, — как вы сказали ранее, сэр, люди с даром несут ответственность за их воспитание, но более того, я хотела бы думать, что мы также несем ответственность за развитие самих себя как людей. Вот что предлагают нам эти занятия. Они обеспечивают нас строительными блоками дисциплины и контроля — и то, и другое, в свою очередь, помогает нам развивать и использовать наши способности. На лице Дока появилась улыбка, и он поднял руки, чтобы поаплодировать ей, к большому смущению Алекс. — Браво, мисс Дженнингс, — сказал он. — Ты действительно права — наша учебная программа не действует на случай, если вы перенесетесь в прошлое, и вам придется пережить бой на мечах верхом, за которым последует турнир по стрельбе из лука. Скорее, это делается для того, чтобы подготовить ваш характер к будущему и помочь в обучении контролю и дисциплине во всех аспектах вашей жизни — включая, возможно, особенно, ваш дар. Как только вы закончите учебу и покинете эти стены, вы будете решать, что вы будете делать со своими способностями. Вы можете устроиться на работу в той области, где сможете использовать свои способности, зная, что такие люди, как вы, пользуются большим спросом, или вы можете решить отложить в сторону свои способности и жить обычной жизнью. Выбор за вами. Мы можем только предложить вам шанс сделать этот выбор, будучи хорошо информированными, основываясь на том, чему мы вас учим, и как мы вас этому учим. — Все это говорит о том, — продолжил Док, теперь глубоко погруженный в режим обучения, — что то, чему мы здесь учимся, все еще имеет некоторое современное значение, что особенно полезно, если вы решите отправиться в будущее, где ваш дар станет не более чем аксессуаром. Навыки верховой езды, например, учат вас уважать существ намного больше, сильнее и, возможно, умнее вас, и если вы когда-нибудь столкнетесь с ситуацией, когда вы найдете другое существо подходящего размера, у вас будет некоторое представление о том, как получить контроль над ним. Что касается боя и стрельбы из лука — если после окончания академии вы пожелаете поступить на военную службу или стремитесь помимо этого стать Наблюдателем, ваши навыки ведения боя и стрельбы из лука будут требоваться ежедневно. В то время как более продвинутые технологии доступны для тех, кто занимает более высокое положение, мечи всегда будут наиболее доступным средством для прекращения физически агрессивного спора. Или запустите его, в зависимости от обстоятельств. И хотя луки и стрелы не являются обычным снаряжением для людей за пределами стен академии, никто не может поспорить, что, если вы можете поразить движущуюся цель с двухсот футов, то, вероятно, сможете стрелять из любого огнестрельного оружия — или просто бросить камень — с точностью выше среднего. Вернувшись в переднюю часть комнаты, Док закончил словами: — Учебная программа в Акарнае может показаться устаревшей, но, как мы только что обрисовали, ее традиции неподвластны времени. Все дело в перспективе. Имея множество тем для размышлений, Алекс слушала, как Док заканчивал оставшуюся часть урока, повторяя некоторые из уже поднятых вопросов и расширяя другие. Она почувствовала себя лучше, получив ответы на некоторые свои вопросы, но все же была одна вещь, которая ее интересовала. Не зная, следует ли ей задавать такой вопрос классу, полному учеников, когда это может быть общеизвестно для всех медорян, Алекс решила подождать до конца дня, прежде чем искать того единственного человека, который, как она чувствовала, сможет ответить ей лучше, чем кто-либо другой. *** — Тебя трудно выследить, — сказала Алекс Кайдену, наконец-то найдя его в конюшне после того, как спросила каждого человека в кампусе о его местонахождении. — Алекс, — сказал он, вопросительно глядя на нее поверх спины лошади, которую чистил. — Что случилось? Она прикусила губу и отвела взгляд, задаваясь вопросом, не совершает ли ошибку, придя к нему. Он уже знал о ней больше, чем следовало, но не знал всего, и так должно было остаться. Однако парень сказал, что она может прийти к нему, если ей когда-нибудь что-нибудь понадобится. — Я хочу спросить тебя кое о чем, но ты должен пообещать не углубляться в это… и ты должен пообещать не смеяться, если сочтешь это глупым вопросом, — сказала она, потянувшись за расческой, просто чтобы чем-то занять руки, пока говорила. Она начала расчесывать гладкую черную шерсть лошади, которую, как она знала, звали Эклипс, ожидая согласия Кайдена. — Это зависит от того, о чем ты просишь, — сказал он, плутовато ухмыляясь. — Но должен сказать, я заинтригован. Алекс нахмурилась. До сих пор их разговор шел не по плану, а он едва начался. Но она решила, что с таким же успехом может вмешаться и посмотреть, что произошло, поэтому сказала: — Я хочу знать о форпосте Сури. Все тело Кайдена дернулось, и Алекс удивленно посмотрела на него. — Что знать? — спросил он, и его движения стали заметно напряженными до такой степени, что Эклипс раздраженно прижал уши назад. Кайден заметил это и ослабил руку, заставив лошадь тоже снова расслабиться. Сбитая с толку его сильной реакцией, Алекс сказала: — Я хочу знать, почему он там. Медора — суперконтинент, которым в настоящее время управляет единая монархия, так зачем же нужны активные военные силы, если нет противника? И используют ли они другое оружие, более сильное, чем стабилизаторы? Кроме того, я всегда предполагала, что Надзиратели больше похожи на прославленных охранников, но теперь я не так уверена. У кого больше власти — у них или у генерала? Кайден больше не был напряжен, это точно. Но Алекс почти жалела, что это не так, потому что теперь он пристально смотрел на нее. Она сглотнула и сосредоточилась на чистке живота Эклипс. — Не придавай этому значения, помнишь? — Эй, по крайней мере, я не смеюсь, — сказал Кайден. — Это одно из двух. Лучше синица в руках… — Я бы предпочла ответ без суждений, — ответила Алекс. — Без дополнительных вопросов. — Я отвечу тебе, но не могу обещать, что не будет продолжения, — сказал Кайден, двигаясь дальше, чтобы очистить зад Эклипс. — Давай начнем со Наблюдаталей. Никогда не позволяй им слышать, как ты называешь их «прославленными», иначе это может быть последним, что ты когда-либо скажешь. И я серьезно это говорю, Алекс. Если судить по его серьезному выражению лица, он действительно имел это в виду.