– Еще бы, жестяная ты задница, – фыркает Яэр. – Ну что, может, вам еще адвоката прислать? Нужен вам адвокат? – В целом, идея неплохая, – начинает было Ракета. – Не нужен, – перебиваю его я. – Как это? – спрашивает Клоди. – Я знаю больше, чем любой адвокат, – отвечаю я. – Приступайте к оглашению. – Приступлю, будьте уверены, мало не покажется, – огрызается центурион. – Во-первых, сопротивление аресту… – Это не «во-первых», – прерываю его я. – Что? – Уголовный кодекс Ксандара предусматривает неукоснительное соблюдение протокола, в первую очередь, следующую процедуру: «Независимо от тяжести обвинений, дела, проводимые с процессуальными нарушениями, могут быть не приняты к рассмотрению Верховным судом Ксандара». – Что за дрань ты несешь? – удивляется центурион. – Задержанные должны быть проинформированы о своих правах и инкриминируемых им правонарушениях, – говорю я. – Уголовный кодекс Ксандара, параграф тысяча сто двенадцать «а», подраздел три и последующие. Вы этого не сделали, лишь представили список обвинений, и тот уже после начала допроса. – И что? – Вы нарушили протокол. Дело не будет принято к рассмотрению. – Чушь! – Возможно, – продолжаю я. – Учитывая количество и тяжесть обвинений, суд может закрыть глаза на процессуальные ошибки вследствие широкой огласки дела. Под сиюминутным давлением. – Вот именно, – кивает корбинец. – Это еще не все. Перед предъявлением обвинений требуется подтвержденная идентификация подозрительного судна. Уголовный кодекс Ксандара, параграф восемьдесят два «а», подраздел четыре. – Вас засекли и опознали, когда вы покидали Ксарт! – вскипел центурион. – Неверно, – парирую я. – Тем вечером Ксарт-три покинуло множество кораблей, включая несколько того же класса, что и наш. Вы опознали наш корабль с помощью системы «Красный флаг», которая, хоть и весьма точна, требует дополнительного подтверждения. Такого подтверждения получено не было – и в документах по делу это отмечено. Вы посчитали наш корабль подозрительным, но до сих пор не получили этому подтверждения. Еще одно нарушение протокола, которое приведет к отказу в рассмотрении дела. – Мы легко можем сравнить серийные номера… – начинает Клоди. – Можете, но почему-то не сделали этого, – я не даю ей договорить. – Далее, перед выдвижением обвинений подозреваемые должны быть официально опознаны. Уголовный кодекс Ксандара, параграф шесть тысяч семьсот шестьдесят восемь «а», подраздел один. – Мы можем провести процедуру опознания, – говорит Яэр. – С какой целью? И кто сможет нас опознать? Только в этой галактике проживает приблизительно восемьдесят восемь триллионов разумных существ. Как среди них опознать нас? – Ригельский регистратор, ходячее… дерево и… и… какой-то комок шерсти! – кричит центурион. – И вы утверждаете, что вас никто не узнает?! – Почему нет? – возражаю я. – Было выпущено множество регистраторов, да и енотоиды с представителями рода flora colossus тоже часто встречаются. – Часто?! – Учитывая бесконечность Вселенной – достаточно часто, чтобы поставить под сомнение точность опознания. А любые сомнения в точности приравниваются к нарушению протокола, поэтому в рассмотрении дела будет отказано. (Мой дорогой верный читатель, я уже упоминал, что в текущем повествовании с радостью буду делать отсылки к человеческой культуре. Так вот, я должен сказать, что в данный момент я ощущаю себя как Генри Фонда в фильме «12 разгневанных мужчин» или Аттикус Финч в «Убить пересмешника». А может, и как бравый Мэттью Макконахи в абсолютно любой из экранизаций книг Джона Гришема[4].) – А дактилоскопия на что? – говорит центурион, нервно хрустя суставами пальцев. – Отпечатки, анализ волос, ДНК, образцы коры – да что угодно. С этими данными опознание не составит труда. – Верно, – соглашаюсь я, – но уже поздно. Даже если образцы прямо сейчас вышлют с Ксарта-три, даже если их телепортируют и проведут лабораторный анализ в ускоренном порядке, это не будет иметь никакого значения. Это нужно было сделать до допроса. Уголовный кодекс Ксандара, глава сорок пять, параграф двадцать три. Нарушение протокола, центурион Грекан Яэр. Дело не будет рассмотрено. – Думаешь, мне прежде не доводилось иметь дела с хитрожопыми адвокатами вроде тебя? – рычит Яэр. – Во-первых, я не адвокат, а регистратор сто двадцать семь ригельского межгалактического исследовательского общества. Во-вторых, не доводилось. – Но вы сопротивлялись… – Это не доказано. Нарушение протокола, дело не будет рассмотрено. – Но вы обвиняетесь… – Улик недостаточно. Нарушение протокола, дело не будет рассмотрено. – Да плевать, вы пытались меня убить и… – Доказательства отсутствуют. Вы сами пошли на риск в ходе преследования, когда мы лишь пытались пройти через астероидное поле. Обвинения безосновательны. Нарушение протокола, дело не будет рассмотрено. – Я… – Кроме того, – добавляю я, – нас ни разу не покормили и даже не дали воды с момента задержания. – Я бы глотнул чего-нибудь, – вздыхает Ракета. – Из чашки с ручкой, чтобы не пролить ненароком. – Так вот, нам даже не дали воды с момента задержания, – продолжаю я. – Кодекс поведения Корпуса Новы, пункт один-семь-семь-ноль-один-три-четыре. «До проведения допроса задержанным необходимо регулярно подавать еду и/или воду, не дожидаясь их просьбы, как регламентировано Общевселенским Кодексом о правах разумных существ, раздел два, параграф один-два-три-четыре-пять-шесть-семь-один-один-один-один». Еще одно нарушение протокола, которое повлечет отказ в рассмотрении дела. Надо было подать нам воды, центурион Яэр. Надо было просто подать нам воды. Яэр прикусывает язык и становится мрачнее тучи. – Сейчас я уточню это у Мирового Разума, – растерянно лепечет центурион Клоди. – Дрань. Вот дрань! Все, что сказал робот – чистая правда. Все пункты совпадают слово в слово. Он нас поимел. Центурионы совершенно сбиты с толку. – Ну, позвольте откланяться, – говорю я. – Я есть Грут, – гудит Грут. – А я бы все же выпил чего-нибудь, – заявляет Ракета. – Не зли их, – шепчу я еноту. – Нужно знать меру. – Вы, главное, корабль наш верните, – обращается Ракета к Яэру. – И чтоб он был отремонтирован и прибран. – Не зли нас, – тихо рычит Яэр. – Корабль нам вернут, – киваю я Ракете, – а вот ремонт придется делать самим. Мы сами его повредили. Страховка у тебя есть? Ракета что-то бурчит. Я оглядываюсь на центурионов. Они оба выглядят поникшими. – Хорошего вам дня, – желаю я. Я жалею, что на столе не оказалось бумаг, которые я мог бы сложить в папку перед уходом. И портфель мне бы тоже не помешал. Я жалею, что не выгляжу как Мэттью Макконахи. А десятью днями раньше в Негативной Зоне… Глава одиннадцатая. А в это время…(Десятью днями раньше в негативной зоне) Она терпеть не могла Негативную Вселенную. Она отторгала ее каждой клеточкой своего тела. Это место было чужим, непонятным. И здесь воняло хуже, чем под мышками у бруда. Земля вокруг нее была изрешечена извергающими пар кратерами. Искореженный планетоид, на котором она приземлилась, неистово вращался вокруг пары негативных солнц, источавших зловещее сияние. Каждые несколько минут день сменялся ночью, и наоборот. Сейчас она понимала, что ни за какие деньги не должна была соглашаться на эту работу. Ее тошнило от самого пребывания в Негативной Зоне. Она была созданием Позитивной Вселенной, и ее место было там. Заказы долгое время не приходили, и она нуждалась в деньгах. Тяжело сводить концы с концами, когда ты не защищаешь Галактику. Да и когда защищаешь, тоже, но с этим можно хоть как-то мириться. В трудные времена берешься за любую работу, даже если ради этого приходится забраться в Негативную Зону. Запах этого места глубоко проник ей в ноздри. Она двигалась вперед с тяжелыми клинками наготове. Скольких она уже зарубила? Не счесть. Из-за валунов, пользуясь сумерками как прикрытием, напали еще два аморфных многоруких воина, вооруженных мечами и топорами. Она уклонилась, одного пнула, другого рубанула правым мечом. Хлынула слизь, противник разом недосчитался трех рук и верхушки черепа. Второе существо бросилось на нее, беспорядочно размахивая конечностями. Она упала на колено и выставила вперед левый меч. Создание напоролось на него, дернулось и обмякло, повиснув на клинке всем своим весом. Слизь потекла по эфесу и по рукам, капая на бедра. Она поднялась, с отвращением вынув меч из тела существа, и несколько раз махнула обеими клинками в воздухе, чтобы стряхнуть мерзкую синюю жижу.