– Может, и ничего. – Так что он сделал, Гвюдмюндюр? – осторожно вклинилась в разговор Делия, словно пытаясь ослабить напряжение, возникшее между Ари и Хьединном. – Во-первых, он подыскал Мариусу работу в Сиглуфьордюре, а потом пригласил их с женой присоединиться к этой авантюре по покорению Хьединсфьордюра, за что, как я полагаю, он им заплатил, – объяснил Ари. – А во-вторых, Гвюдмюндюр вызвался принять их новорожденного сына в свою семью, вместо того чтобы отдавать его на усыновление чужим людям. Обнаружилось отправленное им Мариусу письмо, в котором он упоминает об этой возможности. Но насколько я могу судить, мальчика все-таки усыновили какие-то неизвестные люди из другого региона страны. Йоурюнн хотелось избежать случайной встречи с сыном, и я полагаю, что, отдав мальчика в чужую семью, она так с ним ни разу и не увиделась – как, вероятно, и Мариус. – А мог бы я взглянуть на это письмо? – решительным тоном спросил Хьединн. – У вас будет такая возможность, – кивнул Ари. – Однако теперь вернемся в Хьединсфьордюр. – Он невольно взглянул на стену, на которой совсем недавно сменяли друг друга кадры, так живо отобразившие место действия его рассказа. Кинопроектор все еще отбрасывал на стену круг света. – 1955 год. Хьединсфьордюр в полном запустении, но Гвюдмюндюр, Гвюдфинна, Мариус и Йоурюнн решают испытать судьбу и переезжают на ферму к западу от лагуны. Место это живописное, но опасное, у подножия внушающей трепет горы. Никакого объяснения этому поступку я так и не нашел, разве что считать причиной дух авантюризма, присущий Гвюдмюндюру. Судя по всему, он был довольно обеспеченным человеком, так что, возможно, дело было лишь в желании богача бросить вызов природе. В этом я, однако, далеко не уверен – думаю, что причина крылась в другом, и вот здесь-то и лежит разгадка. Опустив глаза, Ари немного помолчал, а потом взглянул на Хьединна: – Год спустя родились вы – в мае пятьдесят шестого. – Тот кивнул, и Ари продолжил: – Осенью хозяева наняли работника, чтобы он помогал им на ферме. Им оказался подросток из Хусавика. Звали его Антон. – Антон? Это тот паренек, что встретился мне в Хьединсфьордюре? – спросила Делия. – Верно. – Так его звали Антон? – тихо сказал Хьединн. – Его уже нет в живых? – Уже нет, – ответил Ари. – А это как-то связано… Он что, умер в Хьединсфьордюре? – Не волнуйтесь, – успокоил его Ари. – Ваши родственники не имеют никакого отношения к смерти Антона. Наоборот – ваш отец очень хорошо к нему относился. Он даже оплатил его учебу за границей. Это известие явно поразило Хьединна. – Ничего себе! – воскликнул он, чуть не подскочив на стуле. – Даже так? А с чего вдруг? – Думаю, у него была веская причина, чтобы отправить парня учиться; она же объясняет и его щедрость в отношении Йоурюнн и Мариуса, – сказал Ари, в голосе которого появились мрачные нотки. – В ту зиму Мариус сделал фотографию, с которой все и началось. Как вы знаете, на ней Антон держит на руках Хьединна. Отсюда возник вопрос о личности никому не известного молодого человека, которому доверили держать малыша. Вопрос этот снялся сам собой, когда стало понятно, что Антон находился на ферме в качестве наемного работника. Он, видимо, жил там уже несколько недель или месяцев на тот момент, когда был сделан снимок. В рождественскую пору во фьорд пешком добралась молоденькая девушка из Сиглуфьордюра, чтобы запечатлеть на кинопленку красоту зимней природы. – Ари перевел взгляд на Делию. – Она единственная из нас, кто встречался с Антоном. – Да, но не забывай Хьединна, – вмешалась Кристина. Ари улыбнулся: – В твоих словах что-то есть. Скажу по-другому. Делия – единственная, кто с ним встречался и помнит об этой встрече. – Да-да, – кивнула Делия. – Наш разговор… с этим Антоном. Он врезался в мою память навсегда, – задумчиво произнесла она. – Вы, в частности, обсуждали с ним, каково это – жить в таком уединенном месте, верно? – спросил Ари. – Да, действительно, – подхватила она. – Мне показалось, что в том фьорде обитают призраки. Было что-то мистическое в окружавшей нас тьме. – Призраки? – усомнился Хьединн. – Это вряд ли. Родители никогда ни о чем подобном не упоминали… Впрочем, они мало рассказывали о своей тамошней жизни, если уж говорить начистоту. Делия продолжила: – Антон сказал, что видел там что-то неестественное. Мне даже показалось, что он напуган. А потом его окликнул Гвюдмюндюр – он был не особенно рад моему визиту. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление. – Я поднял эту тему в беседе с близким приятелем Антона, – сказал Ари. – Он вспомнил, что и ему Антон говорил нечто подобное, и связано это было, как ни странно, с грудным вскармливанием. – Вот как? И что-то удалось прояснить? – спросила Делия. – Никаких дальнейших разъяснений от его друга я не получил, но это замечание идеально вписывается в картину случившегося, как ее представляю себе я. – И как же вы ее себе представляете? – полюбопытствовала Делия, которую продолжение истории, казалось, занимало больше, чем Хьединна. Последний, вероятно, испытывал растерянность или даже страх перед тем, что ему предстояло услышать. Вполне вероятно, что он предпочел бы и не знать правды. – Немного терпения, – произнес Ари, наслаждаясь прикованным к его персоне вниманием. Он чувствовал себя сказочником, который исчезнет, как только его повествование закончится. В тот же момент он осознал, что такой возможности у него, видимо, не будет. После разговора с Томасом он пообещал себе не думать о будущем, а вместо этого просто расслабиться и поразмышлять о том, стоит ли ему подавать заявку на должность начальника полиции Сиглуфьордюра, – может, надо сделать это как-нибудь в другой раз. Однако будущее уже наступало на пятки, и совсем скоро Ари предстояло принять это важное решение. Как бы то ни было, ему удалось усилием воли отвлечься от этих раздумий и сконцентрироваться на настоящем моменте. – Сначала я поподробнее расскажу вам об Антоне, – произнес он, мысленно возвращаясь в Хьединсфьордюр. – Когда скончалась Йоурюнн, его не было на ферме. Да и вообще, Гвюдмюндюр позаботился о том, чтобы как можно меньше людей знало о пребывании Антона в Хьединсфьордюре той зимой. Ари уловил тяжелое дыхание Хьединна. – Полагаю, что Антон покинул ферму в январе или феврале, – продолжил Ари. – Уехать его попросил Гвюдмюндюр, все же заплатив ему до весны. – Чем же он провинился? – насторожился Хьединн. – Ничем. Просто ваш отец захотел от него избавиться и даже оплатил его учебу в Норвегии, после того как скончалась Йоурюнн. И билет на корабль он ему купил, и плату за обучение внес за всю зиму, – сказал Ари. Воцарилась тишина; казалось, даже ветер затих за окном. – Гвюдмюндюр захотел избавиться от своего работника? – едва слышно спросила Делия. – Именно так. Сначала его выслали из фьорда, а после убийства Йоурюнн полумерами было уже не обойтись. Так что самым оптимальным вариантом было отправить парня за границу. Хьединн вздрогнул и ухватился руками за край стола. – Что вы сказали? После убийства Йоурюнн? – срывающимся голосом прохрипел он. – Да. Ее убили. У меня нет никаких сомнений. – И кто же ее убил? – Во взгляде Хьединна читался неприкрытый страх. – По крайней мере, я могу сказать вам, Хьединн, – торжественно произнес Ари, – что ни ваша мама, ни ваш отец не виновны в этом злодеянии. 48 Атмосфера была наэлектризована до предела. Хьединн что-то едва слышно пробормотал и умолк. Делия не произносила ни слова. Кристина отпустила руку Ари, но теперь уже он сам сжал ее кисть в своей ладони – ее теплые пальцы передавали ему ощущение безопасности, в котором он внезапно почувствовал необходимость. Наконец Хьединн встрепенулся и, придав голосу решительности, произнес: – То есть вы полагаете, что это Мариус убил свою жену? – В его интонации смешались удивление и едва заметное облегчение. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем Ари ответил: – Нет. Мариус ее не убивал. – О чем вы, черт возьми, вообще говорите? – еще больше распалился Хьединн. – Вы что же, намекаете, что этот… как его… Антон вернулся в Хьединсфьордюр и убил Йоурюнн? – Совсем нет. Он абсолютно невиновен. Просто он оказался не в то время и не в том месте и знал слишком много. – Ну… тогда я вообще ничего не понимаю, – произнес Хьединн. – Там ведь больше никого не было! – Ну да… – тихо сказала Делия. – Кроме самого Хьединна. Хьединн резко поднялся на ноги, с грохотом отодвинув стул, и в тот же самый момент очередной порыв ветра налетел на дом, заглушив все остальные звуки. – Нет, черт возьми! Эту ересь я выслушивать не намерен! Мне ведь тогда и года не исполнилось. Ари спокойно поднялся с табурета и, положив руку на плечо Хьединна, сказал: – Успокойтесь. Разумеется, я не собираюсь утверждать, что вы совершили убийство в возрасте десяти месяцев. Хьединн опустился на стул. Ари тоже снова занял свое место, а Делия дрожащими губами прошептала: – Это был призрак. Ари на ее реплику никак не отреагировал. – Давайте кратко обобщим факты, которые привлекли мое внимание, – деловито произнес он. – Начав изучать материалы этого дела, я поговорил с руководителем Общества уроженцев Сиглуфьордюра. В его понимании сестры Йоурюнн и Гвюдфинна имели схожие характеры, и ни та ни другая не являлись любительницами погруженных во тьму фьордов, они обе выросли в Рейкьявике. При любом упоминании о смерти Йоурюнн, все сходятся на том, что она обладала весьма хрупкой психикой. Я прослушал запись беседы с Никюлаусом касательно этого дела и поначалу воспринял его слова как лишнее тому подтверждение. Буквально он сказал… Ари достал из кармана записную книжку и открыл ее на той странице, где в преддверии сегодняшнего вечера сделал некоторые заметки. Затем он продолжил: – Никюлаус считал, что Йоурюнн лишила себя жизни. По его словам, он никогда в этом не сомневался. Буквально он сказал: «Мариус не раз на это намекал: мол, это тамошняя мгла так на людей влияет». После того как у меня появился иной взгляд на события в Хьединсфьордюре, я решил поподробнее расспросить Никюлауса об этом его замечании. Сегодня я позвонил в дом престарелых и попросил одного из работников задать ему несколько вопросов, поскольку с возрастом Никюлаус стал тугим на ухо и общаться по телефону с ним лично не представляется возможным. Как бы то ни было, он смог разъяснить свое суждение. Мариус, конечно, говорил о том, как трудно было привыкнуть к новым обстоятельствам Йоурюнн, но то же самое касалось и Гвюдфинны. – С тобой она никогда это не обсуждала? – спросила Делия, глядя на Хьединна.