-Да, это я! Истязал тебя я. И память стирал тоже я. Это Цена! Твои мучения - цена, которую я заплатил за твою жизнь! -Ты отказался от меня. Ты просто выкинул меня из своей жизни. - закричала, чувствуя, что дождь уже смешался с моими слезами, - Почему? Ты подставил меня! Ради своей женитьбы? Мне все же удалось вырваться, и повернуться к нему лицом, сделать несколько шагов назад. Шагнул мне навстречу и притянул меня к себе за руки, прижал резко до боли, наблюдая, как стекают ручейками дождя слёзы по моим щекам. Указательным пальцем проследил влажный след до самого подбородка: - Подставил! - кивнул, глядя, как дрожат на моих ресницах капли, как срываются по щекам, и как я пытаюсь сдержаться, - подставил и приговорил. Словами Алексея Николаевича, - больно сжал мои плечи, приподнимая ладонью моё лицо за подбородок, - Приговорил жить, Мила! Жить, понимаешь? Я не понимала. Ведь у него столько могущества, столько власти. Неужели он не смог защитить меня? Самое страшное это довериться ему снова, а потом я уже никогда не соберу себя по кусочкам. - Приговорил жить без тебя! - закричала в это безупречное идеально красивое лицо, отбрасывая ласкающие руки, - Спать с другим мужчиной! - увидела, как вспыхнуло неоновое пламя в его глазах, - Жить чужой жизнью и считать себя сумасшедшей. Зачем ты вернул меня? Какие из твоих планов изменились? Зачем я тебе? - я не думала, я больше не обдумывала ни одно из своих слов, мне хотелось сделать ему больно. Так же больно как было мне тогда. Так же больно, как вспоминать сейчас о его равнодушном приговоре и о том, как умирала там разодранная плетьми под звуки его голоса, отдающего приказы. - Жить! Дышать воздухом. Улыбаться. - стиснул зубы, и я увидела, как на скулах заиграли желваки, - Просыпаться каждое утро...пусть и с другим. Это моя цена, ты понимаешь, Мила? - склонился ко мне, сжимая челюсти до хруста. - Позволить тебе забрать с собой мою жизнь, лишь бы только знать, что ты, мать твою, жива! Я слишком хорошо его знала, чтобы не понять сейчас, каких диких усилий ему стоит не сорваться от моих слов. А еще я видела в его глазах то, что хотела увидеть - боль. И не испытала удовольствия. Я ее боялась. Боялась поверить ему сейчас. Дождь усилился и теперь хлестал меня по щекам ледяными пощечинами, но я не чувствовала, меня морозило от осознания, насколько я все же никто для него. - А она? - едва шевеля губами, - Ты ведь женился? Это тоже было ради меня? Зачем вернул? Я ведь нужна тебе, да? Для очередной миссии? - Нужна! Для миссии, в которой без тебя никак. - обхватил мое лицо ладонями, прижимаясь губами к губам, целуя мои мокрые щеки, - Миссии, которую некому будет совершить, потому что без тебя меня нет. - еще один быстрый поцелуй, - Без тебя я исчез. Я умер. Сдох за несколько месяцев. - коснулся губами моих глаз.- Я вернул тебя поэтому. - внимательно посмотрел в глаза, поглаживая большим пальцем линию скул,- Я просто эгоистичный ублюдок, не позволивший жить тебе в том мире, потому что подыхал без тебя в этом. - прислонился лбом к моему лбу, - А она... Она-твой билет в другой мир, и я заплатил за него полную стоимость, не задумываясь. Я поверила. Поверила не потому, что Владимир за все то, время, что я была с ним десять лет назад, никогда не говорил мне ничего из того, что смог сказать сейчас. Нет, слова были бы слишком пусты, если бы я не смотрела ему в глаза, не чувствовала его губы на своих губах и понимала, что просто не могу его оттолкнуть. Слишком слабая, слишком беспомощная перед этой дикой одержимостью им. Перехватила его руки за запястья, закрывая глаза, прижимаясь к нему всем телом. - Каждый день мне казалось, что я мертвая. Каждый день я задавалась вопросом, кто я, почему внутри меня дикая пустота? Почему я просыпаюсь по утрам и не могу радоваться жизни? - всхлипнула, не открывая глаз, прижалась щекой к его щеке, вдыхая запах его кожи и дождя, - Почему ни один запах в том проклятом мире не напоминает твой в моих снах...Почему я люблю того...кого нет на самом деле, и это так невыносимо больно? Открыла глаза и прижала его ладони к своим щекам сильнее. - Я больше не хочу быть мертвой, Вова. Пообещай мне, что больше никогда так не поступишь со мной. Ты убьешь меня, но больше не откажешься. Пообещай мне. Он, словно с облегчением, закрыл глаза. - Обещаю. Больше никогда не отпущу тебя. – прижался губами к моим губам, - Я слишком многое отдал за десять лет твоей жизни, чтобы позволить тебе умереть сейчас. Глава 21 Утро было похоже на затяжное серое марево, и мы снова гостим у маршала. Я вышла на балкон спальни, подрагивая от холода, обхватив себя руками, ступая босыми ногами по холодному полу. Посмотрела вниз с высоты – полигон для тренировок, и на нем уже суетятся люди, выполняя указания маршала. Жернова смерти. Везде вокруг. Безжалостная машина по уничтожению всего живого, всего, что не похоже на них якобы по приказу свыше и на благо Родины. Во имя ее блага я видела столько смертей, сколько не снились в самом кошмарном сне. Владимир уехал задолго до рассвета по очередному поручению своего дяди после того, как привез меня сюда, а потом рассказывал мне свои воспоминания, точнее НАШИ воспоминания, часами, пока меня потряхивало от осознания, кто я такая и в каком чудовищном месте оказалась. Понятие всех масштабов окружающего меня кошмара наяву, который оказался моим домом. Я лежала на постели, отвернувшись от Владимира, и смотрела в темноту, а он рядом, не прикасаясь, только наматывая на пальцы мои волосы, перебирая их. Привычка из прошлого, та самая, из-за которой я перед сном сама делала то же самое в течение всех этих лет и при этом не позволяла Степану касаться моих волос. А Владимир словно давал мне время принять себя иную и его рядом со мной, после всего, через что мы прошли вместе. Я физически чувствовала, как внутри меня дрожит каждый нерв. В каждой клеточке затаилась боль. Та самая, что могла захлестнуть нас обоих, если бы я рванула нити, которыми были пронизаны мы оба. После безумного натяжения, когда полопалась душа кусками, но они все же не порвались, осталось ощущение, как от свежей раны, затянувшейся тоненькой кожей, к которой нужно прикасаться осторожно и нежно, чтобы не содрать и не раскрыть её снова. И он не трогал. Только кончиками пальцев по волосам, а я смотрела в никуда и просто слушала наше дыхание и своё собственное сердце. Когда-то давно...когда не знала, что Владимир Власов не плод моей фантазии, я боялась, что он мне приснится. Увидеть его во сне было слишком больно, так больно, что я потом еще часами рыдала и проклинала себя за то, что проснулась, за то, что, открыла глаза и не досмотрела, не долюбила, не додышала им. Я молилась Богу и Дьяволу, чтобы он мне не снился, потому что от осознания, насколько он нереален, мне становилось тяжело дышать и хотелось влезть на подоконник и ступить в то никуда, где больше не смогу его видеть и слышать...Видеть того, кого нет на самом деле. С ним я больше не боялась спать… Ежедневное понимание - он есть у тебя, Мила!...Он твой...вот он рядом. Это не сон....Эти дни и ночи в его объятиях, в его голосе, его взглядах и запахе. В нем...Ты понимаешь, что в этот раз проснуться будет чудовищно жестоко? Ты не оправишься. Тебя разорвет так, что каждый кусок твоей плоти и души будет истекать кровью, пока вся изрезанная ты не останешься гнить живым трупом до самой смерти. Нет. Я не готова больше просыпаться. Терять его снова. Отрывать от себя и беззвучно орать от боли, корчиться часами в холодной постели, заливаясь такими бессмысленными слезами. Я с ужасом поняла, что хочу сдохнуть в этом кошмаре, сгореть дотла, пусть ЭТОТ сон нашей с ним нелюбви будет коротким, но в его объятиях, чтобы чувствовать себя живой каждую секунду агонии. Всхлипнуть, резко повернуться, рывком обнять Владимира за шею и почувствовать, как в ответ он наконец-то крепко прижал к себе, словно ждал от меня именно этого. - Я НЕ люблю тебя, мой генерал…я так безумно не люблю тебя. Губами по волосам, втягивая мой запах, сжимая до хруста в костях, а я закрываю глаза, жадно слушая, как бьется его сердце на несколько тактов быстрее. Вместе с памятью ко мне вернулись и все прежние навыки. Я не понимала только одного, почему, если маршал узнает, что я все вспомнила – мы умрем? Я чего-то не улавливаю, чего-то очень важного и не раскрыла этого раньше. Что-то ускользает от меня. Нечто, лежащее на поверхности. Пока мы находились в доме Алексея, тренировок не было – все были убеждены, что я еще не готова, и Владимир хотел, чтоб так и оставалось. А я думала о том, что маршал упорно ищет лазейки, но ведь они уже давно найдены, а Владимир не торопится ставить его в известность. Почему? Мы с ним прекрасно знаем, что я могу выйти из-под гипноза, что меня невозможно расколоть, знает об этом и Лев. Я смотрела на полигон, опираясь об массивные металлические перила с перламутровым напылением. Алексей любил вычурность и яркость во всем, в отличие от Владимира, который предпочитал только один цвет – черный. - Расскажи мне, о чём ты думаешь? Вздрогнула, потому что впервые не почувствовала, как он вернулся. Медленно выдохнула, когда положил руки мне на плечи и слегка сжал, закрыла глаза, шепотом рассказывая о своих мыслях. Это так привычно доверять ему настолько, чтобы мог читать меня в полном смысле этого слова. Через несколько минут Владимир развернул меня к себе, и я провела по его щеке костяшками пальцев и опустила взгляд к массивной цепочке на шее. Попробуй достань такое золото…это будет стоить огромных денег. Они у него есть, как и у Алексея. Они получают их за то, что убивают пачками приговоренных, обвиненных. Они двигатель той самой машины смерти. - Я никто, Владимир. Как бы ты ни приблизил меня к себе - я все равно никто. Бесправная игрушка. Любимая. Но все же игрушка. И в этом мире никогда ничего не изменится... я не вижу смысла в себе. Подняла на него глаза и добавила: - Кроме того, чтобы отправиться на задание. Я бессмысленна. Улыбнулся мне уголком губ, проводя пальцами по ключицам: - Ты ПОКА никто. Да. В эту секунду, сейчас, ты пока никто. - большим пальцем слегка надавил на выемку между ключиц, словно прислушиваясь к ударам моего сердца. - Но и я без тебя уже никто, малыш. В тебе нет смысла, понимаешь? - склонился над моим лицом, коснувшись пальцами губ, - Но ты для меня и есть смысл всего этого мира. Я верила. Иногда правду чувствуешь сердцем, как и ложь. Я верила, потому что в его глазах отражались все мои сомнения, страхи и моя боль. Он, как и всегда, забирал её себе. Делил со мной в равной степени. - Я прожила годы иначе, Владимир. Я видела другую жизнь, где у людей есть смысл существования. Смысл жить завтра и послезавтра. Здесь только смерть вокруг. А я всего лишь твой агент, Вова. ВВ13. После меня ничего не останется...ничего после НАС. Алексей получит то, что он хотел…узнает то, что хотел. Устроит переворот свергнет власть...Вот какую миссию я выполняю. Я бесправный проводник смерти. Владимир схватил меня за руки и притянул к себе: - Всё это время ты выполняла мои указания, малыш. И, будь я проклят, если бы позволил рисковать так тобой ради амбиций Алексея. Его ладони непроизвольно сжались в кулаки: - Будь я проклят, если позволю ему сеять этот же хаос когда все изменится. Он привел нашу страну к самой грани. Если бы ему удалось внедриться в разведку США или Великобритании, удалось найти те самые ниточки за которые можно дернуть и получить поддержку...,- Владимир отошел к столу и плеснул себе в бокал вина - маршал неумолимо ведет нас к пропасти. Стоит ему узнать что ты все вспомнила и твои способности вернулись, он отправит тебя на задание в самое пекло. И мне придется убить его…придется начать кровавое месиво. Развернулся ко мне: - А знаешь, что самое удручающее, малыш? Он понимает, что делает. Я смотрела на Владимира, чувствуя, как дыхание учащается, и от внезапного понимания сердце начинает биться быстрее. Неужели я сейчас реально думаю об этом? Неужели я могу не ошибаться, и он... - А ты...ты хочешь ему помешать? Ты не хочешь переворота? Ты пойдешь против маршала? И в эту же секунду все холодеет внутри, вспышку восторга сменяет липкий страх...Как же быстро меняются приоритеты. За секунду чаша весов рвется под грузом панического ужаса потерять самое дорогое, потерять то, ради чего я вообще дышу. Какой мелкой и неважной вдруг становится судьба целого мира, если в нём больше не будет ЕГО. - Я слишком большой эгоист, чтобы уступить кому бы то ни было свое. А это государство...Я люблю свою страну, я слепо ей предан. И я не позволю ему продать ее американцам...,- шагнул к ко мне, пристально вглядываясь в глаза, - Проклятье, малыш! Мы чудовища по своей сути. Хладнокровные, беспощадные, кровожадные. Но даже у чудовищ должны быть принципы. - закрыл глаза, словно собираясь с мыслями, - До тебя...до НАС, малыш,- провел рукой по моим скулам, по щеке, - я всего лишь хотел вернуть то, что по праву принадлежит мне, отобрать у него свое. Но теперь,- прижал меня к себе, вдыхая аромат волос,- теперь мне нужно куда больше. Я обняла его так сильно, что у меня заболели руки. Наверное, именно это признание оказалось для меня важнее всего, что я слышала от него когда-либо. Нет, я бы любила его любым. Я и любила его даже когда считала самым кровожадным монстром во вселенной, но в этот момент он дал мне возможность любить себя, любить свой выбор. Как бы ни была изначально печальна моя судьба, и как бы ни была я мимолетна в его жизни, я всё же оставлю после себя хоть что-то. Возможно, эти самые перемены. Как интересно устроен мир, когда ты полностью счастлив, обязательно случится то, что заставит тебя харкать кровью каждое мгновение, где ты парил в небе. Словно расшибая о землю снова и снова, до крови, вдребезги, до хруста сломанных костей, а потом, когда ты в агонии уже мечтаешь сдохнуть, не дать, воскрешая снова. Я могла посчитать на пальцах, сколько дней и ночей была счастлива рядом с Владимиром. Вечером, на приеме, который в очередной раз устроил император, поставив обязательное условие о моём присутствии Владимиру, меня представили Сабине Власовой, как одного из самых лучших агентов. Маршал пригласил её к себе и теперь, наверняка, наслаждался очередным вкусным десертом – моей дикой болью. Ревность - это ничтожно мало в сравнении с тем, что почувствовала я, когда увидела её. И дело не в ослепительной красоте и прекрасных зеленых глазах, дело даже не в том, что она жена Владимира, а в том, что я вдруг своими глазами увидела то, чем никогда для него не стану. Увидела то, как могло бы быть и никогда не будет. У меня. Её выпирающий живот, который она с такой гордостью обхватила ладонями, и обручальное кольцо, и презрительный, высокомерный взгляд на меня – всё это покромсало меня на ошмётки. Я стояла напротив, склонив голову, и чувствовала, как внутри меня ручьями течет кровь. Я в ней тону и захлебываюсь. Одно дело знать о ней, как о чем-то далеком и эфемерном, а другое - видеть своими глазами его вечность в теле этой женщины. Глава 22 Той, кем я никогда бы не стала для Владимира Власова. И никогда не родила бы ему ребенка. У НИКОГО не рождаются дети. Сабина Власова. Его жена и её еще не рожденный ребенок, как доказательство того, что я никогда не займу это место. Доказательство того, что он ее трахал, зачал ей дитя, оберегал и ...возможно, любил ее. Ведь мы никогда не говорили с ним о ней. Вполне возможно, что Владимир испытывает к ней сильные чувства. Я не знаю, как выдержала окончание этого вечера, на котором я уже не сидела рядом с генералом, потому что теперь мое место, занимала его жена, а точнее, это я его заняла и опять же – временно. Владимир ловил мой взгляд. На секунду мы пересеклись в коридоре, и он сказал мне несколько слов.