– У тебя семья есть? – А как же. Маманя и два братца-акробатца. Петька с Арменом. – А чего имена такие? – Отцы разные. Мамка моя – женщина видная и не старая еще. Как батя погиб, её армянин замуж взял. Хороший мужик был, хозяйственный. Тоже помер. Оба мужа по пыльной дорожке пошли. – Так оно и бывает. – кивнул Таракан. – Разок вмазался – пиши пропало. Всё одно: спылишся. – Ну, не скажи… – мотнул вихрами Обрез. – Маги вон, Пыльцу ведрами жрут. – Так-то оно так. – кивнул Таракан. – Да только не попробуешь – не узнаешь, пластинка ты долгоиграющая, или вошь подноготная. Мы дружно вздохнули… Исполнить все свои мечты. Я, например, всегда мечтала стать такой же красивой как Ласточка. Или Мадам Елена. Да только я в магическое счастье не верю. Помню, как от отца среди ночи бежать пришлось, я тогда совсем маленькая была. Ну, честно говоря, настоящей-то памяти нет, только вспышки: чудовища с щупальцами, темнота, холод, страх… – Драконы по ночам спят. – сказал Таракан. – Слепые они, как индюшата. Так что к утру мы должны тут окопаться. – он обвел взглядом обширную поляну, найденную нами невдалеке от табора. Вокруг был лес. Одичавшие яблони да черешни, меж ними – густой малинник. Раньше, до Распыления, здесь колхозные сады были. – Корову привязывай у опушки, под деревьями. – руководил он, показывая, где именно должна быть корова. – Вокруг зароем снаряды, сами заляжем на другой стороне, за деревьями. Драконы, почуяв корову, прилетят, но с воздуха её взять не смогут – ветки помешают. Им придется сесть, тут-то мы и подорвем фугасы. – А ты уверен, что они прилетят? – спросила я. – Сейчас они голодные. Фуражу Хрон не дал, а сами они пока не охотились – скот по деревням целый. Услышат поутру, как коровка наша мычит – она ж доиться захочет – и прилетят, как миленькие. Я погладила Буренку по теплой шее. Жалко её. Если цела останется – домой заберу. Близняшкам молока попить полезно будет. Невольно хихикнула. Картина маслом: Ласточка, вся из себя расфуфыренная, с прической и в боевой раскраске, доит корову… – Ты говорил, драконов Мать на поводках держит. – Не боись. На счет этого предусмотрен отвлекающий маневр. – видно было, что Таракан уже устал от моих вопросов. – Сорвутся, как миленькие. – А мне что делать? – я зевнула и посмотрела на часы. Начало первого. – Как что? – удивился Таракан. – Нужно детонаторы фугасов к автосигнализации подключить. – он протянул мне брелок. – Ух ты! Где взял? – на брелке была надпись: StarLine. – Со старых времен осталась. – беспечно махнул рукой Таракан. – Я только машину купил. И сигнализацию по интернету заказал. Как раз посылка пришла, а тут – Распыление. Тойоту мою сосед файерболом грохнул, а сигнализация осталась. – Если б ты её в Слободку снес, Ростопчий кучу денег отвалил бы. – А на что мне деньги? Зато теперь для дела пригодится. – Тара… – я замялась. – А кем ты до Распыления был? – На юридическом учился. Пятый курс заканчивал, адвокатом собирался стать. Невеста у меня была. – И… что? – А ничего. Слишком быстро всё случилось. Сегодня – нормальный мир, и никто ни сном, ни духом, а через три дня – Средиземье. В точности, как у Рональда, тройным загибом его через косяк да об голову, Руэла Толкиена… Моя-то эльфийкой мечтала стать. Вот и домечталась. Арвен, блинский ёж, Ундомиэль. До трех утра я работала, при свете крошечного фонарика. Пальцы онемели, перед глазами роились черные мушки, а в груди всё трепыхалось: одно неверное движение, и… Таракан копал ямы. – А куда Обрез делся? – спросила я, закончив с детонаторами. Под веки будто песку насыпали. – Я его к табору послал. Для отвлекающего маневра. – Это какого? – Да ничего особенного. Присмотрит какой-нибудь безопасный объект – стожок, или пустую кибитку. И подожжет. У него канистра с бензином. Так я и знала. Обреза хлебом не корми, дай что-нибудь поджечь. Или взорвать. Одна беда: ему дай волю, весь табор на воздух взлетит. – Ёкарный бабай, вы офигели? Бензин на такую херню тратить? – я аж проснулась, от возмущения. – За языком следи. – прикрикнул Таракан. – Нужно, чтобы рвануло быстро, ярко и наверняка. Мать, как всякая баба, испугается, кинется спасать добро, про питомцев своих на время забудет. – На словах у тебя всё ладно выходит. А если не все драконы на фугасах подорвутся? – На этот случай я РПГ взял, восемь кумулятивных подарочков. И еще один – термобарический. – От него-то что толку? Кумулятивные в драконе хоть дырки прожгут, а этот только по бронированной шкуре расплещется, и вся радость. – Зато по дешевке. В кулацком хозяйстве… Ну, еще противопехотки, двадцать штук. – Тоже по дешевке? – Мы их на нашем конце раскидаем. На всякий случай. Если какой гад к нам подобраться надумают – уж лапу, всяко, оторвет. Я зевнула совсем душераздирающе, чуть челюсть не вывихнула. Вчера поспать не удалось, так что, получается, вторую ночь на ногах. – Может, не надо? По-моему, и фугасов хватит. – Приляг. – предложил Таракан. – В телеге сено. Залезай, кожушком моим укрывайся, и спи. Я разбужу. – А ты? – Мины раскидаю и тоже вздремну. До рассвета еще далеко. Услышав взрыв, решила, что всё проспала. Рывком скатилась с телеги и уткнулась носом в землю. По спине забарабанили комья земли и подозрительно теплый дождь. Пахнуло порохом и почему-то кровью. – Корова! – закричал прямо в ухо Таракан. – Отвязалась, стерва, мать её раз так, и раз эдак. – Что? – я ничего не понимала. – Где корова? Почему темно? – Отвязалась, туды её в качель. – уже тише ругнулся Таракан. – Пошла, дура, по полю, травку щипать, и на мину наступила. Вот, значит, откуда теплый дождь. Опять волосы хрен отмоешь. – Мать перемать! Я говорила – лишние они, а ты – на халяву, на халяву… Ёпрст. Все приготовления насмарку. Только села и вытерла лицо рукавом, как со стороны табора тоже раздался взрыв. Над деревьями полыхнуло красным. Где-то там завопили, заголосили, послышалось истеричное ржание лошадей, задушенный клекот кур… – Сигнал, мать его. – сказал Таракан упавшим голосом. – Обрез решил, что это мы атаку начали. Я на него не смотрела. Пыталась разглядеть, что творится за лесом. Но кроме пожара – меж деревьев мелькало всё больше оранжевых языков – ничего не было видно. Не сразу дошло, о чем это он. А когда дошло… С неба обрушился бешеный вой. И жар. И ветер. – Беги! – закричал Таракан, и я побежала. Вокруг полыхало, над головой что-то бухало и свистело. Пахло копотью. Не придумав ничего лучше, я забилась под телегу, но она тут же вспыхнула, как спичка. А потом раздался еще один взрыв и такой рёв, будто включили десяток противотуманный сирен. Дракон тоже попал на мину! Теперь он ворочался посреди поляны, хлопая крыльями и пытаясь взлететь. Они почуяли кровь. Мать, как и предсказывал Таракан, ослабила поводки, когда в таборе вспыхнул пожар. Да только начался он намного раньше, чем мы рассчитывали. Над табором взвился сноп искр, послышалась сухая быстрая дробь. Или там палят из автомата, или огонь добрался до цыганских боеприпасов… Неужто по Обрезу палят? Скатившись в глубокую промоину, я по-пластунски поползла к лесу. Там, под защитой деревьев, можно будет встать, оглядеться… Услышав свист разрываемого воздуха, я замерла. Совсем рядом – рукой дотянуться – приземлился второй дракон. Сквозь траву виднелся черный, лоснящийся в отблесках огня, бок, изгиб мощной лапы. Шипастый кончик крыла торчал прямо перед лицом. Затаив дыхание, я боялась моргнуть, а где-то над головой огромные ноздри шумно втягивали ночной воздух.