– Сейдж? – говорит Адам. Не знаю, как ему удается произнести мое имя и не покраснеть. Интересно, сердце у него стучит так же, как у меня? А жена его что-нибудь замечает? – О, – отзываюсь я, изображая удивление. – Привет. – Шэннон, это Сейдж Зингер. Ее семья… Они однажды были нашими клиентами. Сейдж, это моя жена. Меня мутит от того, как он меня представил. Но чего я ожидала? Адам переводит взгляд на Лео. Он ждет, что я его представлю. Я беру своего спутника под руку. К его чести, он не глядит на меня как на помешанную. – Это Лео Штайн. Лео протягивает руку Адаму, потом его жене: – Рад познакомиться. – Мы только что смотрели новый фильм с Томом Крузом, – говорит Адам. – Вы его видели? – Еще нет, – отвечает Лео. Мне приходится подавить улыбку. Лео, наверное, думает, что «новый» фильм с Томом Крузом – это «Опасное дело»[69]. – Это был компромисс, – вступает в разговор Шэннон. – Пистолеты и чужеземцы для него, а Том Круз – для меня. Но вообще-то, я готова смотреть и на свежеокрашенную стену, если это означает, что мы вызовем няню и уйдем из дому. – Она улыбается, глядя мне в глаза, будто пытается доказать нам обеим, что мой шрам ее ничуть не беспокоит. – У меня нет детей, – говорю я. И твоего мужа у меня по-настоящему тоже никогда не было. Лео кладет руку мне на плечо, пожимает его и говорит: – Пока… У меня отвисает челюсть. Я поворачиваюсь к нему, в уголках его губ играет улыбка. – Как вы сказали, откуда вы знаете Сейдж? – спрашивает он Адама. – Деловое знакомство, – в унисон отвечаем мы с Адамом. – Присоединитесь к нам? – спрашивает Лео. – Нет, – быстро говорю я. – То есть мы же вроде собирались уходить? Уловив намек, Лео с улыбкой встает: – Вы же знаете Сейдж. Она не любит ждать. Если вы понимаете, о чем я. – Положив руку мне на талию, Лео прощается и ведет меня к выходу из кафе. Как только мы сворачиваем за угол, я набрасываюсь на него: – Что это, черт возьми, было?! – Судя по твоей реакции, я догадался, что это тот парень, которого, по твоим словам, у тебя нет. И его жена. – Ты выставил меня сексуально озабоченной… будто мы… ты и я… – Спим вместе? Но разве ты не хотела, чтобы он так подумал? Я закрываю лицо руками: – Не знаю я, чего я хотела. – Он коп? Я уловил эту вибрацию… – Он работает в похоронном бюро. Я познакомилась с ним, когда умерла моя мать. Брови Лео резко подскакивают вверх. – Ну и ну. Интуиция меня подвела. Я наблюдаю за обычной сменой эмоций, пробегающих по его лицу, пока он соединяет точки и составляет общую картинку: этот человек прикасается к мертвым телам; этот человек прикасался ко мне. – Это просто работа, – замечаю я. – Ты ведь, вернувшись домой, не разыгрываешь в спальне победу союзников. – Ты уверена? Я похож на свихнувшегося Эйзенхауэра? – Лео останавливается. – В любом случае я тебе сочувствую. Наверное, неприятно узнать, что парень, с которым у тебя завязались отношения, женат. – Я уже знала, – признаюсь я. Лео качает головой, будто не может подобрать слов для выражения того, что ему нужно сказать. Могу сказать, что он прикусил язык. – Не мое дело, – наконец говорит он и быстро идет к машине. Он прав. Это не его дело. Ему не понять, что значит любовь для такой, как я. У меня есть три возможности: 1) быть печальной и одинокой; 2) быть женщиной, которой изменяют; 3) быть той, с которой изменяют. – Эй! – окликаю я Лео, догоняя его. – Ты не имеешь права судить меня. Ты ничего обо мне не знаешь. – На самом деле я знаю о тебе очень много, – возражает Лео. – Знаю, что ты смелая – достаточно смелая, чтобы позвонить в мой отдел и открыть банку с червями, которая могла оставаться закрытой всю твою жизнь. Я знаю, что ты любишь свою бабушку. Знаю, что у тебя большое сердце и ты решаешь, можно ли простить человека, совершившего непростительное. Ты во многих отношениях замечательная, Сейдж, так что тебе придется простить мое легкое разочарование, когда я узнал, что ты не настолько идеальная, какой я тебя вообразил. – А ты? Ты в жизни не совершал дурных поступков? – возражаю я. – Ну как же, я много чего наворотил. Но я не возвращаюсь назад и не повторяю своих ошибок. Не знаю почему, но разочарование Лео для меня хуже, чем нежданная встреча с Адамом и Шэннон. – Мы с ним не вместе, – объясняю я. – Все сложно. – Ты еще любишь его? – спрашивает Лео. Я открываю рот, но ничего не говорю. Мне нравится ощущение, что меня любят. Мне неприятно знать, что я всегда буду на втором месте. Мне нравится уверенность, что, по крайней мере иногда, находясь дома, я не одна. Мне не нравится, что так не всегда. Хорошо, что мне не нужно ничего ему объяснять. Плохо, что он ничего не объясняет мне. Мне хорошо, когда я с ним. Но мне не нравятся ощущения, которые я испытываю, когда его нет. Я молчу, и Лео отворачивается. – Тогда на самом деле ничего сложного тут нет, – говорит он. В эту ночь я сплю так, как не спала уже много месяцев. Я не слышу звонка будильника и просыпаюсь, только когда звонит телефон, ожидая, что услышу голос Лео. После нашей размолвки вчера вечером он был вежлив, но легкость в общении пропала. Высадив меня у дома, он заговорил о деле и о том, что произойдет, когда он получит посылку с фотографиями. Может, так и лучше – относиться к нему как к коллеге по работе, а не как к другу. Просто я не понимаю, разве можно скучать по тому, чего у меня по большому счету и не было? Вероятно, во сне я придумывала какие-то извинения. Хотя не вполне понятно, за что мне перед ним извиняться? – Я хотела поговорить о вчерашнем вечере, – выпаливаю я в трубку. – Я тоже, – отвечает с другого конца Адам. – А-а, это ты. – Ты, кажется, не в восторге. Я все утро, как сумасшедший, пытаюсь выискать пять минут, чтобы позвонить тебе. Кто был этот парень? – Ты меня разыгрываешь, да? Ты же не можешь всерьез возражать против того, чтобы я ходила с кем-то в кафе… – Слушай, я знаю, ты злишься. И знаю, ты просила, чтобы мы какое-то время не встречались. Но я скучаю по тебе, Сейдж. Я хочу быть с тобой. Все не так просто, как ты думаешь. Я тут же вспоминаю свой разговор с Лео и отвечаю: