— Извините, — сказал он Хане, открывшей дверь. — Хочу спросить… Осматривая недавно квартиру, вы заглянули во все места? — Да, — сказала Хана с недоумением. — Точно? Наверняка были места, куда вы не подумали заглянуть, потому что это бессмысленно. На крышки шкафов, например. — Что там есть, кроме пыли? — И под кроватью в спальне? — Под кроватью? — удивилась Хана. — А почему я должна была смотреть под кроватью? Там ничего нет. — А вы посмотрите, — резко сказал Беркович. Он оттеснил женщину от двери и направился в спальню. Ничего не понимавшая Хана шла за ним, громко жалуясь на полицию, мужа и судьбу. Под кроватью лежал довольно внушительный по размерам мешок, и Беркович не стал искушать судьбу. Он выволок Хану из квартиры на лестничную площадку, вызвал бригаду саперов и эксперта и только после этого задал вопрос, вертевшийся у него на языке: — У вашего мужа есть враги? — Конечно, — пожала плечами Хана, — но я не понимаю, что вы себе позволяете… — У вас в спальне находится взрывное устройство, — оборвал ее Беркович. — Сейчас приедут саперы, и я очень надеюсь, что до их приезда бомба не взорвется. Хана побледнела, глаза ее закатились, и она без чувств опустилась на руки старшего сержанта. …Тем же вечером, когда закончилась суматоха и оформление нового протокола дознания, Беркович пил крепкий кофе в компании эксперта Хана и говорил: — Эльдаду и его жене крупно повезло, что механизм был поставлен на час ночи. При более раннем включении все взлетело бы на воздух еще днем. Но преступники рассуждали здраво: бомба должна была взорваться, когда Арон и Хана лягут спать. — Им, конечно, повезло, — кивнул Хан, — но еще больше повезло нам с тобой. Что если взрыв произошел бы, когда мы осматривали квартиру? — Что? — переспросил Беркович. Похоже, такая возможность не приходила ему в голову. — Глупости, — сказал он, — взрывать бомбу днем не имело смысла: преступники ведь знали наверняка, что в это время в квартире будет полиция, а хозяева уж наверняка не окажутся в постелях. Результат — грохот, раненые, но цель не будет достигнута. Нет, нам с тобой ничто не грозило. — Кроме ошибки в расчете времени, — пробормотал Хан. — У тебя есть версии: кому все это было нужно? — Конечно, — кивнул старший сержант. — У Эльдада есть враги в мире коллекционеров. Двое или трое из них способны на все, лишь бы прибрать к рукам его коллекцию. — Не понимаю логики! — воскликнул Хан. — Если уж они решились на грабеж, то вынесли бы все и дело с концом! — Да? А что потом? Предметы будут объявлены в розыск, продать их с выгодой вряд ли удастся. А так — хозяин мертв, коллекция идет с молотка, приобрести нужные предметы можно будет достаточно дешево. — Но к чему такие сложности? Подложили бы бомбу в машину, как это обычно делают. — Нет гарантии, что Эльдад погибнет. Ты же знаешь — эффективность таких терактов не выше пятидесяти процентов. А им нужно было наверняка. Вот они и инсценировали ограбление, взяли Шиву, чтобы это сразу бросилось в глаза, но целью был не грабеж — им нужно было подложить бомбу под кровать. — И если бы не твоя догадка, — заключил эксперт, — сегодня ночью было бы два трупа, а завтра мы бы терялись в догадках о том, что произошло и кто виноват. — Именно, — кивнул Беркович. — Думаю, заказчика будет нетрудно найти. Не так уж много в Израиле коллекционеров, подобных Эльдаду… Происшествие на пляже — Я думаю, — сказала Наташа, — что свежий воздух нашему Арику не помешает. — Я тоже так думаю, — согласился Беркович. — Проблема лишь в том, что взять свежий воздух в Тель-Авиве. — На пляже, конечно! — воскликнула Наташа. — Ты уверена, что Арику полезно полуденное тель-авивское солнце? — Ни минуты под солнцем, — твердо заявила Наташа. — Арик будет спать под тентом, а мы с тобой по очереди искупаемся. — Завтра же, — сказал Беркович. — У меня как раз есть несколько дней отгула, я возьму один из них. На пляже напротив здания Мигдаль Опера яблоку негде было упасть. Берковичи с трудом нашли под большим тентом свободное место, и Арик принялся впервые в жизни вдыхать морской воздух. Наташа пошла купаться первой, а Беркович тем временем привычно наблюдал за купальщиками, спасателями и случайными прохожими. В море людей было едва ли не больше, чем на берегу, правда, почти все купальщики сгрудились на небольшом отрезке, отгороженном от остальной части акватории торчавшими из воды буйками. Беркович поправил малышу одеяльце и достал из сумки книгу — «Смерть Ахиллеса», детективный роман новомодного российского автора Бориса Акунина. В отличие от многих других произведений этого жанра, роман был хорошо написан, но вскоре вернулась Наташа, и Беркович с сожалением оставил чтение. Откуда-то издалека донесся чей-то вопль, и человек на спасательной вышке отчаянно замахал руками, указывая в сторону дикого пляжа, где купание было, вообще говоря, запрещено. Беркович вскочил на ноги. В море на расстоянии сотни метров от берега виднелась черная точка, то появлявшаяся в волнах, то исчезавшая. От пирса с ревом отвалил спасательный катер, люди уже бежали в сторону дикого пляжа, но там, конечно, не ждали, пока прибудет помощь — Беркович видел, как в волны бросился мужчина и поплыл к тонувшему. Не доплыв до цели метров тридцати, мужчина замедлил движение и неожиданно скрылся под водой. Похоже, что спасать теперь нужно было двоих — катер мчался, разрезая волны, но прошло еще несколько минут, прежде чем спасатели оказались там, где над волнами появлялась и исчезала чья-то голова. В воду полетел спасательный круг, и Беркович с облегчением увидел, как тонувшего перетащили на борт. Затем спасатели занялись вторым тонувшим, тем, кто бросился в воду, но не сумел доплыть до цели. Похоже, что ему повезло меньше — лодка делала круг за кругом, несколько спасателей ныряли под воду, но, судя по всему, безуспешно. — Я пойду туда, — с беспокойством сказал Беркович Наташе. — Кажется, там несчастье. — А без тебя не обойдутся? — недовольно отозвалась Наташа. Не ответив, Беркович направился в сторону дикого пляжа, где уже столпилось немало людей. Лодка подошла к берегу, и спасенная — это была девушка лет двадцати — самостоятельно сошла на песок и опустилась в подставленное кем-то легкое пляжное кресло. Со стороны набережной послышались звуки сирены, и на берегу появилась группа медиков с носилками. Беркович узнал Нахума Паркера, с которым не раз встречался на происшествиях, и решительно подошел ближе. — Борис, ты какими судьбами? — узнал Берковича медик. — Случайно, — пожал плечами Беркович. — Да уж, — хмыкнул Паркер. — Шел мимо в плавках… — Что-нибудь серьезное? — С девушкой — нет. Она даже воды почти не наглоталась. Неплохая пловчиха. А вот парень… Черт, неужели его еще не нашли? Похоже, что так и было. Прошло еще полчаса, прежде чем тело извлекли из воды и вытащили на берег. Паркер возился томительно долго и в конце концов устало вытер со лба пот. — Все, — сказал он. — Ничем не поможешь. И лишь тогда девушка, наблюдавшая за действиями медиков, пронзительно закричала и упала в обморок. Паркеру пришлось приводить ее в чувство, а Беркович тем временем взял на себя составление протокола, облегчая работу коллегам, которые наверняка уже были извещены и мчались сейчас к месту происшествия. Когда на пляже появился сержант Горелик, Беркович уже мог дать ему более или менее осмысленную информацию. Ронит Шифер, 19 лет, и ее приятель Алон Харель, 23 лет, приехали купаться на машине Хареля, которую оставили на платной стоянке. Ронит терпеть не могла толкучки, и потому молодые люди пошли на дикий пляж. Алон идти в море не торопился, и Ронит решила поплавать сама. Вот тогда ее и прихватила судорога. Она была хорошей пловчихой, но… Когда понимаешь, что тонешь, то охватывает такой ужас… В общем, в себя Ронит пришла лишь после того, как с ней повозился Паркер. — Алон бросился в воду, услышав крик, — продолжал рассказывать Беркович сержанту Горелику. — Похоже, что плавал он плохо. Я ведь все видел — правда, издалека. Он и половины расстояния не проплыл — ушел под воду. — М-да, — философски заметил Горелик, — это уже девятый случай в нынешнем году. Не понимаю, зачем люди лезут в воду там, где запрещено. Особенно, если плохо плавают. — О чем ты говоришь! — воскликнул Беркович. — Он же бросился спасать свою девушку! — Лучше бы позвал на помощь спасателей, — хмыкнул Горелик. — Хотел бы я посмотреть на тебя, если бы в море тонула твоя жена… Извини, я не хотел сказать ничего дурного. Распрощавшись с Гореликом, Беркович вернулся к Наташе, начавшей проявлять признаки беспокойства. — Я уж думала, что ты обнаружил там какого-нибудь преступника, — сказала она. — Нет, — покачал головой Беркович. — Если не является преступлением купание в неположенном месте. Супруги вернулись домой во второй половине дня — Наташа чувствовала себя посвежевшей, Арик замечательно выспался на свежем воздухе, а у Берковича почему-то болела голова. Приехав на следующее утро в управление, он позвонил сержанту Горелику и спросил, не знает ли тот, какими были отношения между спасенной Ронит и погибшим Алоном. — Они дружили, — ответил Горелик. — А какое это сейчас имеет значение? — Не знаю, — вздохнул Беркович, — но может иметь, если эти двое недавно поссорились. — Откуда ты знаешь, что они поссорились? — с подозрением спросил Горелик, всегда ревниво относившийся к любому вмешательству в дела, которые он вел лично. — Ты наводил справки? — Нет, — сказал Беркович. — Это всего лишь предположение. — Ну да, они поругались примерно неделю назад. Я не собирался копаться в их отношениях, зачем мне это? Но протокол нужно было составить по всей форме, пришлось кое о чем спросить родителей Алона. Обычные формальности, сам понимаешь… Это Беркович прекрасно понимал, сержант Горелик редко выходил за пределы обычных формальностей, но со стандартными вопросами справлялся замечательно. — Что еще говорят родители Алона об их отношениях? — осторожно спросил Беркович, стараясь даже интонацией голоса не обидеть коллегу.