«Надеюсь, я не пожалею об этом». — Я тут не по духовному делу, — сказала Янгчен. Она рассказала Маме все, что знала о Единодушии. 32 СЛЕДЫ — Это… новости, — сказала Мама, пытаясь впитать основные моменты. Янгчен не думала, что она играла неведение. Белый Лотос не знал о тайном проекте Хенше и Чайси. Мама могла критиковать Янгчен за безрассудство, сколько хотела, но ее организация была на несколько шагов позади Аватара. — Какой корабль ты искала? — «Солнечный Луч», — сказала Янгчен. — Уверена? Я не видела записей о «Солнечном Луче» тут последние два месяца. Хмф. Во время расследования Мама явно заглянула в пару бортовых журналов. Янгчен ощущала радость, что ее тактики оправдали себя. Но несоответствие не имело смысла. — Мой источник получил имя. Джонка с тремя мачтами. Ответ Мамы был мгновенным и рефлекторным: — Ты доверяешь этому источнику? — Да. Доверяю, — Янгчен ощутила энергию, еда стала перевариваться. Она решила, что была слишком пренебрежительна с информацией Мамы. — Покажите зону, где видели духовное беспокойство. — Я могу это сделать, — Мама поднесла чашку к губам, но опустила ее, не сделав глоток. — Ты про сейчас? Ты едва поспала! Янгчен отбросила одеяло и вскочила на ноги. — Ночь ясная, — сказала она. — Луны хватит. И я уже описывала свое отношение к ожиданию. * * * Кем бы ни была Мама, ей хватило влияния, чтобы выйти из Порта Туугак поздно ночью с гостем. Она махнула парой пропусков стражам у ворот, но даже не дала Янгчен держать ее пропуск. Когда они отошли подальше, Янгчен свистом вызвала Нуцзяна. Она заметила, как легко Мама вела себя рядом с огромным зубром. Они сели на него и полетели дальше в остров, поверх свежего слоя сахарного снега. — Там, — Мама указала на большой холм вдали. Они опустились на вершину, одна сторона резко обрывалась утесом. Снег доставал до колен, когда они спрыгнули с Нуцзяна. Янгчен потирала руки, озираясь, сначала посмотрела на белый склон холма, потом на поле за утесом. Снег выпал и скрыл следы. — Ощущаешь духов? — спросила Мама. Нет. Место было просто… пустым. Ни одно живое существо обоих миров не хотело тут быть. Она представила, как тут жилось бы, одной. — Ничего. Она хотела сдаться первой и предложить улететь. Но она заметила тень, даже несколько. Она склонила голову и посмотрела на поле. — Видите те вмятины? — спросила она. — Погоди, старые глаза, — сказала Мама. Она прищурилась и нахмурилась. — Ты про те вмятины через равные промежутки. — Как пироги на подносе, — снег слева и справа был ровным, но тут, под утёсом… Она хотела проверить тот пейзаж. — Оставайтесь за Нуцзяном, — сказала Янгчен. — Ветер станет сильнее, — она разбежалась и спрыгнула с края утеса. Она немного упала, а потом замедлила спуск магией воздуха, кружась в позе Полного Лотоса. Если бы она вошла в Состояние Аватара ниже вершины холма, опасности для ее единственного зрителя было бы меньше. Звезды были сверху, а внизу — снег, и Янгчен закрыла глаза и дала себе повиснуть, без опоры. Открытой и уязвимой накопленной силе прошлых жизней. Если будущие Аватары смотрели на этот момент, она надеялась, что они не осудили бы ее за то, что она использовала их поразительную способность для уборки. Она охватила все поле, растопила снег, сдвинула его, катаясь на вихрях туда-сюда, пока за несколько минут не оказалась проделана работа смены времён года. Как только оказалась открыта земля с галькой, она опустилась, и волна энергии отступила. После боя со Старым Железом было проще вызывать Состояние Аватара. Но она не могла держаться за него дольше, чем пловец держался на волне. Янгчен пошла по растаявшему полю, выглядящему как весной из-за ее силы. Земля была в кратерах. Самые большие дыры были шириной с дома, глубиной в половину дома. И все были круглыми. Она пригляделась, съехав в одну из ям. Она была размером с гостиную. Внутри ямы кусочки гальки расплавились и почернели. Глина под ними была выкопана какой-то огромной силой. Метеорит? Метеорит подошел бы, но неподалеку не было комков руды, выбоин от удара. И ее окружение не выдавало признаков магии огня и земли, даже если бы они столкнулись. Янгчен услышала крик, развернулась. Ее напарница махала руками с вершины холма, звала ее вернуться. — Внизу нет смысла оставаться, — сказала Мама, когда она вернулась. — Сверху история читается лучше. Смотри. С вершины открытые кратеры были сериями идеальных полукругов. Один близко, другой далеко, третий — ровно посередине, разделял пространство. — Видишь блестящие камни? Те, что выглядят как не отсюда? С этого угла и расстояния свет луны искрился на горках камней, которые содержали отражающий минерал. Они лежали через равные промежутки, словно создавали воображаемую сетку, которая сужалась, пока не достигала холма как центральной точки. — Это метки расстояния, — сказала Мама. — Осадные инженеры в Народе Огня используют их, чтобы проверять пращи, арбалеты, катапульты. Солдаты магии земли тренируются на таких полях, так их делят по силе и меткости. — Но у Четырех Народов нет боевой машины, оставляющей такие кратеры, — сказала Янгчен. — И они не выглядят как результат магии, какую я видела. — Я не могу объяснить всего, — сказала Мама. — Я могу лишь сказать, что думаю. И сейчас я думаю, что это место — целевой диапазон. 33 ПОСЛЕДНИЕ ШАНСЫ «Королева Омашу» была громоздкой джонкой с пятью мачтами, построенной для стабильности, а не скорости. Каляан усадил Кавика на борт, выдав его за одного из уполномоченных помощников грузчиков, члена экипажа, ответственного за надежное перемещение индивидуальной поставки. Кавик не понимал, как можно было так быстро придумать личность, которая смогла пройти проверку начальника порта, даже от «босса-босса», пока его не осенило, что Каляан уже готовил это прикрытие давным-давно. Для себя. Кавик использовал место брата, чтобы вернуться домой. — Я посылаю тебя в Бин-Эр на том же корабле, что и Единодушие, — сказал Каляан. — Хенше отправится раньше на судне быстрее и будет ждать высадки. Он должен получить это без заминки, ясно? Я в опасности, пока это не произойдет. А потом я хочу, чтобы ты ушел домой и заботился о маме с папой. Если команда Аватара будет рыскать, я оставлю след, что ты отбыл по приказу ассоциации, — свет в его глазах плясал быстрее, чем обычно. — Следующие несколько дней могут быть… важными. И я предпочёл бы, чтобы ты был рядом, защитил нашу семью, если все пойдет не по плану. Когда вояж начался, Кавик чуть не засмеялся. Он все еще не знал, чем было Единодушие. Может, и не узнает. Он останется в неведении навеки, будет бродить, непросвещенный. Но под палубой было до боли очевидно, что три больших деревянных ящика среди многих, каждый был высотой до его головы, содержали то, что все это время искала Аватар. Как он мог понять? Перед ними сидели наемники. Двое мужчин и одна женщина не уходили от ящиков. Они ели отдельно, спали по очереди. Они были высокими и сильными. По их золотым глазам Кавик определил, что они были из Народа Огня. Может, они были магами, раз были без оружия, но вряд ли было умно стрелять огнем внутри деревянного корабля. Их размер мог помочь им пройти множество сражений. Кавик пытался болтать, когда других членов экипажа не было рядом, вызвался носить им еду с камбуза — они ели очень много, вдвое больше других членов экипажа. Но они упрямо молчали. Женщину звали Йингсу, бородатого мужчину — Сяоюн, а парня с длинными ушами — Тапа. Они не захотели играть в кости, взяв Кавика четвертым. * * * Он смотрел, как берега Бин-Эра приближались, во второй раз в жизни. В первый раз гавань казалась огромной, раскрытым широко ртом. Но теперь он плыл к континенту с другого угла. На большом корабле. И с вершины палубы, высоко над водой, Кавик заметил признаки беды до того, как они приблизились, чтобы опустить якорь. Несколько пирсов в дальнем конце сгорели, оставив почерневшие столбики торчать из воды. Двери складов, обычно широко открытые днем, были закрыты цепями. Мужчины с дубинками патрулировали пристань, настоящие грузчики смотрели на них с опаской, когда они проходили. Шаням явно понравились тактики Тейина в храме Гиду, наемников стало больше. «Им еще далеко до уровня Чайси», — подумал он. «Королева Омашу» была закреплена на месте умелыми руками, движущимся вокруг Кавика, который был просто камнем в реке пока что. Подъемники и лебедки быстро установили, чтобы доставать до палубы и вытаскивать груз из трюма. Он ушел с дороги, посмотрел дальше складов. На улицах, ведущих от пристани, группы мужчин и женщин кричали ругательства, люди стояли, держась за руки, разбитые товары валялись на земле, словно на товары напали из засады и уничтожили их на пути глубже в город. «Что произошло, пока меня не было?» — стал спрашивать себя он. А потом понял, что удивление было необоснованным. Он знал раны, которые Бин-Эр прятал под бинтами, и они стали воспалёнными. Команда начальников порта забралась на корабль, чтобы проверить пропуски. Это прибытие должно было пройти чисто, как тарелки на столе Царя Земли. Прикрытие Кавика, точнее, Каляана, сработало безупречно, и инспекторы на него толком не взглянули. Он заметил, что зонгду Хенше ждал у места разгрузки свой приз. Кавик видел его на публичных мероприятиях в Бин-Эре. На улицах говорили, что Хенше был собачкой шаней. Но разве было важно, насколько жуткой была его репутация, когда он держал Каляана в заложниках? Кавик скрипнул зубами и старался не попадаться Хенше на глаза. Три больших стража в объемных куртках спустились по трапу, чтобы следить, как груз опускался на сушу, встали вокруг зоны разгрузки, создав собой границу. Хенше был рядом, но не говорил с ними. Приподнятый каркас, соединяющий корабль с пристанью, был завершен. Первый ящик Единодушия поднялся из трюма, нужно было несколько мужчин, тянущих за веревки лебедки, и деревянные брусья стонали, а ящик парил под ними, направляясь от корабля к берегу. Кавик затаил дыхание, пока ящик опускался. Последняя часть путешествия. А потом огонек пролетел над его головой. Меньше огонька свечи. Если бы он не знал лучше, поверил бы, что он вылетел из пальцев Йингсу, пока все смотрели в другую сторону. Он повернулся, увидел сияющую обожженную рану, поедающую трос. Лебедка дрожала с каждой разорванной нитью. — Назад! — закричали он и еще несколько человек хором. Предупреждения хватило, чтобы все отошли, но груз спасти не удалось. Веревка лопнула, и Единодушие упало на землю с грохотом.