Она должна была знать лучше. В сердце она знала лучше, потому что ее вспышка скорости, подаренная магией воздуха, была достаточно быстрой, чтобы спасти ее. Она помчалась вперед, увильнула от взрыва, шоковая волна толкнула ее в спину сильнее, чем она могла выдержать. Янгчен кубарем покатилась по земле, как комок сухих сорняков в пустыне, прикрывая голову для защиты. В шуме взрыва она подумала, что уловила поток воздуха от летящей стрелы, одна нота поднялась выше хора, но ей могло показаться. Она разогналась и вскочила на ноги, закончила бег к залу собрания, пробила себе проход куском земли, не отвлекаясь на дверь. Комната собрания выглядела так же, как она помнила из встречи с шанями: пустые скамьи, платформа, где она сидела. Выше был небольшой балкон. Если она была права насчет стрелы, последний маг огня был за дверью. Янгчен прыгнула к балкону, закружившись с ветром выше, и тихо приземлилась. Она приготовила себя к тому, что собиралась сделать, и была рада, что была одна. Хенше все продумал, но она нейтрализовала его и других членов Единодушия, используя злой трюк, о котором она не могла давать другим узнать. Она вытянула руки и в третий раз за день приготовилась убрать воздух из комнаты за дверью. Любой внутри сферы пустоты, которую она создавала, не мог дышать и терял сознание через десять секунд. Смерть следовала дальше, если так продолжить. Страшнее всего было то, что они не видели, как это происходило. Лишь долю времени она могла поддерживать технику и оставаться верной принципам Воздушных кочевников, что жизнь священна. Одна ошибка, и она ответит убийством на разрушения. Отвечать на урон, нанесенный Единодушием, было заманчиво. Идеально равноценный обмен… Янгчен замерла. Нет. У нее еще был выбор. Ответить полной силой было бы логично в такой ситуации, мудрым ходом. Но инстинкт и молчание врага сказали ей отойти. Она опустила руки и открыла дверь, снова подставив себя под атаку. Комната, ведущая на балкон, была небольшим салоном с ширмой для переодевания и столом, который складывался в стену. Внутри высокая женщина из Народа Огня, совпадающая с описанием Йингсу от Кавика сидела в углу, обмякнув. Ее длинные косы были собраны плотно, чтобы не падали на лоб, высокая линия роста волос делала ее немного похожей на Воздушную кочевницу. Она сжимала стрелу, торчащую под ключицей. Темная артериальная кровь текла вокруг древка. Йингсу глядела на нее, лицо становилось бледнее с каждой секундой. Янгчен бросилась к окну, собрала снег с подоконника, растопила в руках, потом скользнула к магу огня, нанесла жидкость на ее рану. Рана была серьезной. Если бы Янгчен забрала воздух из комнаты, это убило бы ее мгновенно. Убрать стрелу будет непросто, сначала нужно было стабилизировать пациента. — Не шевелись, — сказала она Йингсу. — Никто не умрет сегодня. Голова Йингсу двигалась маленькими кругами, словно она размышляла над глупостью того, что ее спасала Аватар, которую она пыталась испарить мгновения назад. По мнению Янгчен, было бессмысленно пытаться понять мир и людей в нем. Женщина сдалась и закрыла золотые глаза. — Спасибо, — пробормотала она. 37 ПРИМИРЕНИЕ Кавик сидел один в своей комнате и ждал. Он не должен был бояться так, как боялся за безопасность Аватара. Всех трех членов Единодушия поймали. То, что могло бросить ей вызов силой на индивидуальном уровне, уже не было угрозой. Но, когда в дверь постучали, и Янгчен заглянула внутрь, он обрадовался сильнее всего в жизни. Он не подходил для организации миссий, где нужно было переживать и надеяться, что все прошло гладко. — Я могу войти? — спросила она. Он снова дал ей сесть на кровать. Она была в той же одежде, что и в чайном домике «Золотая Морошка». — Я попросила твоих родителей ненадолго покинуть дом, — сказала она. — Пришлось придумать оправдание, почему я так одета. — Без парика? — она полагалась только на капюшон, скрывающий ее татуировки. — Без парика. Их общение было натянутым. До этого они могли говорить только о миссии, поиске магов огня, выборе, куда ударить первым делом, чтобы их поймать. Но теперь было не так. Они могли начать с темы проще, очевиднее. — Джуджинта, — сказала Янгчен. — Джуджинта, — повторил Кавик, кивая. Янгчен потерла лицо. — Рискованная вербовка, — сказала она. — Но успешная. Ты увидел его потенциал. Ты оценил состояние его разума, его уязвимость и возможность, что его можно было убедить действовать против его прошлых клятв. — Я направил его, — Кавик не хвалился этим. Управление Джуджинтой, используя его проблемы, было высоко в списке его ужасных деяний. Но тогда его напарник был единственным способом передать Янгчен послание, не привлекая ассоциацию Чайси. Они не следили за Джуджинтой, не подозревали его ни в чем. — Что ж, теперь у меня новый спутник, — сказала Янгчен. — Хотела я того или нет. Присутствие Джуджинты, а еще Акуудана и Таягума означало, что Янгчен сначала прибыла в Жондури. И там ей сказали только, что нужно поскорее попасть в Бин-Эр. Она, видимо, поняла, что корабль с Единодушием ускользнул от них, и Кавик выглядел так, словно геройски делал лучшее, что мог для Аватара, в трудной ситуации. — Где другие? — спросил он. — Где все? — В безопасности, — только и сказала она. Он ощущал, что колесо поворачивалось к неумолимой финальной позиции. — Я отправил тебе послание в Порт Туугак. Я не знал, в каком городе ты будешь. Я должен был учесть оба варианта. Янгчен полезла в одеяние и достала маленький деревянный цилиндр. Она держала его двумя пальцами, как пилюлю, которая будет шипеть и пузыриться, если упадёт в воду. Печать на нем была сломана. — Я покинула Порт Туугак раньше, чем оно прибыло, думая, что мы оба просто ошиблись насчёт «Солнечного Луча», — сказала она. Ее палец напрягся на цилиндре, ноготь побелел от давления. — Я знаю теперь, что в послании, потому что сокол, которого ты послал, вернулся в Бин-Эр, ведь я не смогла получить его в Порту Туугак. — Я рад, что он вернулся, — сказал Кавик с болью в горле. Послание, которое она держала, которое он отправил с помощью Бомы, содержало дополнительную информацию, которую он узнал, покинув Жондури. Там говорилось, что Единодушие было тремя людьми, магами огня, и Кавик описал их на случай, если не сможет встретить Янгчен лично. И там было признание, что Кавик предал ее. Он раскрылся. Он рассказал Янгчен о своем брате. Рассказал все, что поведал ему Каляан. Он писал мелким почерком. — Не нужно было отправлять это послание, — голос Янгчен дрогнул. — Ты мог дать ситуации развернуться. Я бы не обнаружила, что ты обманул меня, и мы одолели бы Единодушие в Бин-Эре вместе. Она ошибалась в этом. Кавику нужно было написать о предательстве, чтобы он не мог забрать слова. Он не доверял себе в признании лично. Он хотел бы оправдаться и ухватился бы за первую доступную возможность. — Давно ты его прочитала? — Оно ждало меня, когда я отыскала Бому. Она притворялась, что все было в порядке между ними, всю охоту на магов огня. Ради миссии, она играла. — А другие? — его глаза жгло. — Ты сказала им? — А ты хочешь, чтобы я это сделала? — Да, — это оказалось легко сказать. Он подверг их опасности своей ложью. Они заслуживали знать правду. Янгчен поежилась, словно подавляла свой взрыв. — Мне нужно, чтобы ты кое-то понял. Когда ты перешел на сторону брата, дал мне ложный след и отбросил шанс не пустить Единодушие в Бин-Эр, ты выпустил худшую возможную информацию. Ты создал рябь, которую не разгладить. Не важно, что Кавик не знал, чем было Единодушие, когда предал ее. Он должен был ставить Аватара выше Каляана. — Маленький человек, как зонгду Хенше, сделал это со своим городом ради денег, — сказала Янгчен. — Пожалуй, я должна радоваться, что он и Чайси были верны только себе. Если бы кто-то, как Царь Земли, добрался до… Она покачала головой и глубоко вдохнула. — За закрытыми дверями лидеры Четырёх Народов все еще враждуют, напряжение готово вспыхнуть от малейшей искры. Если бы они знали, что человек, кроме Аватара, мог обладать такой мощной силой, они сделали бы все, чтобы управлять им. Мир мог сгореть. Кавик надавил на весы. Каляан гордился бы. — Я понимаю, — сказал он. Он не мог выразить словами свое сожаление. Янгчен притянула колени к груди, как делала давным-давно, в другой эпохе. Она покачивалась, словно утешала себя, когда никто другой помочь не мог. — Ты знаешь, что в этом худшая часть? Она утихла, долго собиралась с мыслями. Ей точно было сложно выбрать среди множества плохих частей. — В миг, когда ты решил открыться, часть меня узнала, что ты был непринуждённым. Мой внутренний голос — мой — говорит, что у тебя не было скрытого мотива, что ты просто был впервые честен со мной. Она кашлянула. — И я не могу слушать тот голос. Есть шанс, что ты все еще манипулируешь мною. Может, ты рассказал мне о брате, потому что хочешь, чтобы я помогла забрать его из организации Чайси.