Так что некоторые подработки пришлось бросить и вместо них найти другие. Я чередовала заботы, забывая про сон и отдых. Если оставалось свободное время — посвящала его маме или учебе. А еще некоторым делам, о которых договорилась с Главным. Ну, тем, что на небе. Создателем, Автором, Богом, Высшей силой — каждый зовет его по-своему. В общем, я предложила ему сделку: каждый день помогаю кому-то, делаю минимум одно доброе дело, а взамен — моя мама получает еще один день жизни. И до сих пор это работало. Никто из врачей не давал никаких надежд и гарантий, но мама не сдавалась. Она жила. И только вера в то, что она однажды обязательно вернется к нормальной жизни, не давала мне опустить руки. Месяцы шли один за другим. Без аппарата мама не дышала, поэтому домой ее забрать было невозможно. А на содержание в больнице уходило немало средств. Со всех сторон люди только и рассказывали мне о том, что, как только у нас кончатся деньги, врачи тут же «похоронят ее» — бросят умирать. Нет, никакой эвтаназии, что вы. В нашей стране официально это запрещено. Человек просто внезапно погибает, у него останавливаются сердце и дыхание — так меня пугали. А потом я смотрела в полные сочувствия и сопереживания глаза медицинского персонала и не хотела верить в то, что такое действительно возможно. Только не так. Не таким способом. Но все равно продолжала бояться. Поэтому и старалась проводить у постели матери как можно больше времени, разговаривать с ней, убеждать, что нужно бороться. Мне хотелось доказать всем, что так называемые «неясные перспективы» ее состояния, это вовсе не приговор. Это лучик надежды. Но с каждым днем и у меня, и у нее сил оставалось все меньше. — Это очень, очень трудно. — Вымолвила я тихо. — Вы не обязаны. — Ерунда, — бросил кто-то из ребят. — Нам только в радость. И они дружно меня обняли. В этот самый момент я почувствовала, что больше не одна. И у меня получилось вдохнуть глубоко и свободно. — Совсем эти ботаники рехнулись. — Скрипнул чей-то голосок. — Обнимаются посреди столовой. — Сектанты! Но нам было все равно. Мы были вместе и ощущали себя дружной командой. Когда мы выбрались из универа, на небе уже ярко сияло солнышко. Ничто не напоминало о том, что с утра яростно поливал дождь. Даже луж не осталось, все почти высохло. Пришлось снять плащ и нести его в руке. Зря его Таисия Олеговна так старательно сушила на радиаторе, не пригодился. В качестве благодарности я принесла ей шоколадную плитку из столовой, на что старушка только отрицательно покачала головой: — Ты что! Какие конфеты! У меня зубов на одну драку осталось! Бог с тобой! Вот такой она была забавной. Даже удивительно, что мы обычно не замечаем людей, с которыми видимся почти ежедневно. Сами того не осознавая становимся черствыми и слепыми. Как же хорошо, что эта замечательная бабулька встретилась на моем пути. И как же важна была для меня ее вовремя протянутая рука помощи! — Идем? — Оля кивнула в сторону автобуса. — Да, конечно. — Мой взгляд вонзился в темное пятно на асфальте, бывшее утром злосчастной холодной лужей. — Только может пешочком? — Поежилась. — Что тут, полторы остановки всего. Заодно и несколько десятков рублей сэкономим — мелькнула мысль. — Ну, ладно. Все равно солнечно. — Согласилась подруга. — И воздух свежий. — Девочки, до завтра! — Марина, сбежав по ступеням вниз, махнула рукой. — Счастливо! — Откликнулись мы. И Его Занудное Величество торопливо направилась к станции метро. Улыбнувшись ей вслед, мы медленно двинулись вдоль улицы. — Ты не против, если мы заглянем в зал к дяде Косте по дороге? — Ммм, не можешь и дня провести, чтобы не глянуть на полуобнаженных мужчин, занятых избиением несчастных боксерских груш? — Хихикнула Олька. — Ты что? — Я чуть не начала заикаться. — Не-е-ет! Вовсе нет. Мне курсовую нужно распечатать. Так неудобно сегодня с этим Пашей получилось… — Ну, так нет проблем! Пошли, распечатаем. И мы пошли. Заглянули по пути в оптику. Я оттуда пулей вылетела — не знала, что приличные очки так дорого стоят. Но, как оказалось, мне теперь даже неприличные были не по карману. — Что-то я так распереживалась, что забыла спросить, не ремонтируют ли они старые очки. — Призналась, когда мы уже прилично далеко ушли от магазина. — В мою оправу всего-то новые стекла нужно вставить. Наверняка, это не так дорого. — Хорошие линзы дешевыми не бывают. Ты бы не экономила на зрении, мать. — Оля скрутила свои длинные темные волосы в хвост и закрепила резинкой. — Предлагаю немного подкопить и взять тебе крутую оправу с супер-пупер линзами, чтобы очки тебя больше не уродовали, а только украшали. Как тебе мысль? Все, что было связано с деньгами, в последнее время вызывало во мне острое желание взвыть и погромче. — А старые меня уродовали, значит? Ты это хочешь сказать? — Честно? — Усмехнулась она. — Да. — Кивнула. — Ужасно! Я шумно выдохнула. — Ну, и что! Не обязательно соответствовать принятым стандартам красоты, чтобы ощущать себя привлекательной. Важнее быть полноценной, самодостаточной, сохранять внутреннюю гармонию. — Ага-ага! — Рассмеялась Олька. — Ты сейчас будто Маринкину речь прочитала. — А что? Я искренне так считаю. — Улыбнулась яркому солнышку и прищурилась. — И чтобы понравиться кому-то, не собираюсь лепить из себя кого-то, кем не являюсь. Ну, правда, Оль. Разве каждый человек не достоин того, чтобы его полюбили за то, какой он есть? Подруга остановилась у двери спортивного зала и повернулась ко мне. Оглядела внимательно с головы до ног и виновато сжала губы: — Это как посмотреть. — Хмыкнула, складывая руки на поясе. — Ты говоришь о внутренней красоте, тут все понятно. Добрая душа, чистые помыслы, светлые, наивные мечты. Но не каждый готов и умеет разглядеть все это с первого взгляда. Иногда приходится долго общаться, находить какие-то точки соприкосновения, узнавать друг друга. А что если нет такой возможности? Что если у тебя есть всего один шанс, чтобы тебя заметили? А? Внутренняя красота — все говорят о ней, но никто точно не знает, что это такое. Поэтому всегда проще разглядеть красоту внешнюю. — Я так ужасно выгляжу? — Спросила. — Ты на меня сейчас так смотришь. — Ну… Обычно ты выглядишь лучше. — Призналась Олька, смеясь. — Сделаем скидку на то, что ты сегодня почти не спала. — Она протянула руки и поправила мою кофту, сползшую с плеч и перекосившуюся набок. — Даже в простенькой одежке можно нести себя, как королеву. — Что? — Я опустила взгляд и оглядела свое одеяние. — Что со мной не так? Ну, платье помято. Совсем ведь немного. Мне просто негде было его сегодня выгладить. Волосы? Ну, извините, я прямо из зала прибежала в универ. Да, всё в спешке, даже расчесаться было некогда, но это, это… — Нет, ты хорошенькая. — Оля попыталась убрать пряди моих волос мне за уши, но тут же бросила это бесполезное занятие. — Просто обещай не загонять себя. Ночуй в общаге, а не в тренерской за компьютером, смотрись в зеркало чаще и делай это с удовольствием. Попробуй увидеть, какая ты. Мне кажется, ты совсем этого не замечаешь. А вот кое-кто сегодня заметил. — Кто? — У меня даже дыхание сперло. — Ты о чем? — И смотрел на тебя так пристально. — Подруга многозначительно дернула бровями. — Я еще подумала, чего это он стоит в дверях и пялится на нас? А потом гляжу — это он с тебя глаз не сводит. — Кто? — Повторила я. — Ой, не строй из себя дурочку, ладно? — Рассмеялась она. — Глупенькой ты точно никогда не была. Идем! — Открыла дверь, пропустила меня вперед. — И не делай вид, что не понимаешь, о ком я. — Ты про… — Мне не хотелось произносить его имя вслух. Казалось, что обожгу язык, если сделаю это. — Про Гая. — А-а-а… Он… — У меня, кажется, поднялась температура. — Всё ясно. — Олька подтолкнула меня вперед. — Этот парень тебе тоже понравился. — Нет! — Мои щеки мгновенно зарделись. — Вовсе нет! — Еще как понравился. Ты даже говоришь о нем, и у тебя голос становится выше от волнения. Мне захотелось немедленно провалиться под землю. — Нет, он мне не нравится. — Чуть не задохнулась. — Я его ненавижу, да! Да! — За что конкретно? — Оля подмигнула. — За то, что он красавчик, из-за которого все девчонки готовы перегрызть друг друга? Или из-за того, что ты не способна контролировать себя, когда думаешь о нем? — Оля! — А что будет, если он подойдет к тебе поболтать? Тебя парализует? Или в обморок шлепнешься? — Он… он… да он поспорил на меня! И на тех девчонок! — Чего? Мы поздоровались с дядей Костей, который вел индивидуальное занятие с очередным спортсменом, быстро прошмыгнули в тренерскую, и, пока принтер шуршал листами, я во всех подробностях рассказала подруге о том, на что способен был этот гад. — Ну, точно гад… — выслушав, Олька сжала кулаки. — Красивый, холеный, циничный гад с идеальным телом! Ох, мне б сейчас его вместо этой груши! И, натянув боксерские перчатки, она принялась колотить спинку ни в чем не повинного дивана. Такие моськи корчила, обзывая бедную мебель Ромашкой-какашкой, так отхаживала ее сердитыми ударами, что я хохотала, как безумная. Не могла остановиться. Точно кран прорвало: смех лился и лился из меня, давая столь желанную разрядку. И даже дышать стало легче, весь негатив и усталость куда-то ушли.