— Конечно, он, — без тени удивления согласился со мной некромант. — И я даже знаю, кого Роджер мог нанять, чтобы пробудить в тебе эти воспоминания. Тот парень по-прежнему видится тебе идеалом, Кэтрин. А один мой знакомый шикарно подстраивается под женские фантазии, чтобы добиться их расположения. — Я не понимаю… — Хапински. Я говорю об инкубе, случайно повстречавшемся нам на дирижабле вчера вечером. — О-о-о, — протянула я, обнимая себя за плечи. — Ты думаешь… — Я знаю. Почти наверняка. Но проверю, само собой. И ты будешь наживкой, Кэтрин. Надевай свое лучшее платье, будем соблазнять инкуба. — Ничего себе у тебя развлечения. — У нас, радость моя. Скорее даже — у тебя. Я только понаблюдаю со стороны. — И как я должна его соблазнять? — Это второй вопрос. Первый — где он сейчас? — Купим информацию у стюардов? — Самая бестолковая трата денег. Хапински, судя по внешнему виду, давно был на голодном пайке. И если он вышел на охоту, то может быть в любой каюте. — Этот старик? — Я засмеялась. — По-моему, ты сильно преувеличиваешь его мужские способности. Да и настолько неудовлетворенных женщин еще поискать нужно. — Посмотрим. — Боннер присел рядом с моим чемоданом, открыл его и скептически осмотрел ворох одежды. — Надевай красное платье. — Там же декольте огромное. Я вообще его случайно положила… — И губы накрась, — словно не слыша меня, продолжал некромант, — красной помадой. Яркой. Есть у тебя такая? — Допустим. — Я сложила руки на груди. — Может, еще чулки? Чтобы немного из-под платья виднелись? С подвязками. — Это будет слишком вызывающе, — отмахнулся увлекшийся собственными размышлениями Адам. — И пуговицу не забудь. Я пока кое-что проверю. Он вышел, не оглядываясь, а я осталась посреди его номера у открытого чемодана. Значит, красное платье и соблазнять инкуба? Хорошо. Почему бы и нет, собственно? Посмотрим, с чего Боннер так хвалит старичка Хапински, даже любопытно! Быстро приняв душ, я сделала укладку и накрасилась, только после этого надев выглаженное платье. Думала понервировать Адама долгими сборами, но, уже приготовившись, накрасив ярко-алым губы и даже надев серьги с рубинами, поняла, что ждать придется его. Боннер заявился спустя минут десять. Злой, раздраженный и кровожадный. — Нашел! — с порога заявил некромант. — Скорее, а то упустим. До посадки осталось меньше часа. Вздохнув, поднялась с дивана и, выключив визофон, пошла за Адамом, по пути бросив взгляд в зеркало. Отражение говорило, что все инкубы будут моими, а вот Боннер, хамло, молчал. Не было ни комплиментов, ни похвалы, ни объяснений. Как всегда, только гримаса недовольства и спешка неизвестно куда неизвестно зачем. — Мы идем на первый этаж? — только и уточнила я. — Нет. — Адам… Я собралась уже высказаться по поводу вечных недомолвок, когда некромант поднял руку и, обернувшись, проговорил: — К бару у перехода к первому классу. Дорэн там. — Я все еще не понимаю, зачем мне нужно его соблазнять и каким образом это делать. Подойти и предложить выпить? И потом, что будет дальше? Вдруг он меня своей магией зачарует? Боннер хмыкнул: — Мы этого и добиваемся. Пусть чарует. А я буду снимать на визофон. Мы летим на дирижабле, принадлежащем Северному континенту, где его магия под запретом. И если он ею воспользуется… — Ты же его только на днях защищал! — не смогла промолчать я. — А сегодня готов посадить. — Не посадить, а шантажировать, чтобы узнать ответы. Это разные вещи, согласись? Пришли. Ложись. — В смысле? Я замерла, глядя на широкую лестницу, ведущую на этаж первого класса. Рядом была неприметная серая дверь, а чуть дальше — вход в некое заведение под названием «Путевая звезда». — Падай, — «уточнил» Боннер, предлагая мне местечко напротив неприметной двери. — Здесь почти никто не ходит, все предпочитают лифт. Так что лежи и жди нашего парня. — Ты с ума сошел? Он, может, ушел давно. — Нет, я чувствую его магию. Она голодна, пожирает его изнутри. А ведь еще вчера дела обстояли гораздо лучше. Значит, он потратил на кого-то часть своей и без того скудной энергии. — На меня? Возьми с полки пирожок! — Адам приблизился и подтащил меня к стеночке. — Ложись. Сделаем вид, что тебе стало плохо. Конечно, он может понять, что это ловушка, но сил у бедолаги слишком мало, чтобы отказаться от риска. — Это безопасно? — усаживаясь на пол, я расправила юбку и чуть сползла спиной по стене. — Встреча с голодным инкубом… Про беременность я поняла, но как насчет заболеваний? — Если предохраняешься — вполне. Еще и удовольствие испытаешь, — ответил Адам, присаживаясь рядом на корточки. — Боннер, — зашипела я, — ты обязан прервать наше общение с этим Хапински в самом начале. Иначе я очнусь и убью тебя лично. Обещаю. Некромант оскалился: — Как скажешь, только потом не реви и не лезь ко мне в кровать. Я не такой. Фыркнув, отвернулась, делая вид, что снова поправляю платье. — По-моему, на такое купится только идиот. — Представив картину со стороны, я посмотрела снизу вверх на Адама и предложила более эффективное решение: — Может быть, мне просто пройти мимо, соблазнительно покачивая бедрами? — Милая, нашего инкуба манят не твои бедра. — Он поправил пару локонов, отчего я моментально стихла, и, переместившись к ногам, чуть отодвинул левую ступню в сторону. Вроде как я ее подвернула перед падением. Затем поднялся, осмотрел меня критически и выдал: — Прелестно. Мало того что неудовлетворенная, слабая и беспомощная, так еще и туфли на шпильках. — Туфли-то при чем? — совсем озадачилась я, старательно не обращая внимание на слово «неудовлетворенная», все чаще звучащее в мой адрес. — Он еще и фетишист. Я разве не говорил? — Боннер поиграл бровями. — Обожает стройные женские ноги на высоких каблуках. Когда ты лежишь, они еще и длинными кажутся. Ну, все. Прикрой глаза и постанывай. Я послушно выполнила и это поручение. — Кэтрин, — Адам щелкнул перед моим носом пальцами, — стон должен выходить таким, будто болит голова, а не третий оргазм накрывает. — А в чем разница? — сердито пробормотала я. — Третий оргазм — это всегда уже через силу, все стерто к чертям. Боннер потрясенно моргнул, затем ухмыльнулся и хотел сказать что-то, но тут встрепенулся и бросился к неказистой двери, за которой обнаружилась кладовка. — Работаем, — шепнул он, скрываясь внутри маленького помещения и оставляя небольшую щель для просмотра действа под названием «Инкуб и дева в беде». Дверь «Путевой звезды» приоткрылась, и оттуда вышли коричневые кожаные ботинки. К сожалению, большего мне видеть было не дано, так как, прикрыв глаза практически полностью, я усиленно стонала, держась одной рукой за голову, а второй опираясь на пол. Ботинки приблизились, и стали видны еще и джинсы. Синие, выцветшие от времени, а не вытертые по моде. Из нижнего шва местами торчали нитки. И только я подумала, что привлечь этот старик в своих потрепанных шмотках сможет только бабушек за семьдесят, как он заговорил. Голос у него был низким и тихим, с легкой хрипотцой. — Вам плохо, мисс? Я замолчала. Забыла, что должна стонать. Распахнув глаза, вскинула голову и уставилась на молодого парня лет двадцати двух. Его светлые волосы достигали плеч, а ясные голубые глаза смотрели с теплом и пониманием. Овальное лицо было настолько знакомо, словно этого человека я видела каждый день и все равно бесконечно скучала. — Позвольте, я помогу вам подняться. — Он галантно протянул руку и помог встать, при этом я заметила на запястьях молодого человека очень знакомые рисунки-тату. Точно такие же я совсем недавно видела у Боннера. — Мы встречались раньше? — спросила я напрямую, безуспешно силясь его вспомнить. — Вам виднее, Кэтрин. — Взгляд голубых глаз завораживал, а руки мягко поглаживали тыльную сторону моих ладоней, продолжая удерживать их. — Вы знаете мое имя, а я ваше — нет. Это нечестно. — Отняв руки, я отступила от мужчины и нахмурилась. — Представитесь? — Не думаю. — Что ж, тогда благодарю вас за помощь. В любом случае. И прощайте. Мне вдруг стало неуютно в присутствии незнакомца. Очарование момента прошло, и вернулись воспоминания о том, ради чего, собственно, задумывался фарс. Мне ведь нужен был старик Хапински, и он мог появиться в любой момент. — Прощайте, — с нажимом повторила я. На лице молодого человека отразилась растерянность, а затем, клянусь, его глаза изменили цвет. В мгновение ока. Только что они были голубыми и вот стали черными. Губы искривились в нахальной усмешке. Сознание снова заволокло туманом. Я не понимала, что происходит, только чувствовала, что проваливаюсь в омут из самых разных эмоций. — Не отталкивай меня, Кэтрин, — попросил незнакомец голосом Адама Боннера. Его губы приближались к моим, а руки мягко легли на талию, поддерживая и обнимая одновременно.