— Но ей подобрали хорошего специалиста, — запротестовала Кэти. — Разве он не исправил сделанное Роджером? — Нет. — Я усмехнулся и, не вытерпев, коснулся нежной кожи ее лица, очертив его контур. — Ее муж — вот основное лекарство. До него у нее не было определенной цели и понимания, что и зачем она делает. А когда человек совершает какие-то манипуляции пусть и усердно, но бездумно, от этого мало толку. — А как же дочка? — Кэти чуть склонила голову, поддаваясь моей ласке и требуя продолжения. — Она ненавидела Марианну в первые годы после ее рождения. — Сказав это, увидел осуждение в глазах цвета горячего шоколада и покачал головой: — Ты не понимаешь. Ее нужно увидеть, чтобы понять. Мою племянницу. Копия Роджера в женском обличии. А ведь он почти раздавил Донну, бросив ее тогда. Обрек на сумасшествие. Сестра будет избегать его любой ценой и сейчас не потому, что он может убить, а потому, что бедняга боится своей реакции. Щелкнет та мразь пальцами, и вернется болезненная дикая привязанность. Что делать тогда? — Но… можно же сделать и ей такую пуговицу, как у меня. — Кэти безотчетно коснулась шва на своей футболке, куда, похоже, прицепила с изнаночной стороны булавку с ограничителем… — Дело не в ментальном даре. А в том, насколько Донна себя контролирует. Она не может его отпустить, накручивая себя все сильнее. Но Коул помогает ей, и однажды, я надеюсь, все придет в норму. — Ее муж — менталист? — сделала вывод Кэтрин. — Не угадала. Археолог. Глядя на удивленную собеседницу, я засмеялся. Мне очень нравилось видеть ее такой — немного растерянной и сбитой с толку. А в следующий миг — собранной и серьезной, готовящейся сказать ответную колкость. — Ты невыносимый тип, Адам. — Кэтрин тряхнула волосами, и ее хлипкая косичка окончательно расплелась. — Нет бы сразу сказать, как есть. Нравится заставлять меня гадать? Я только пожал плечами, не в силах отвести глаз от этой потрясающей девушки и размышляя о недавнем прошлом. Еще совсем недавно она раздражала меня своими действиями и словами, иногда даже рука сама тянулась придушить несчастное создание, чтобы не мучилась на этом свете… А теперь стою и не могу понять, как можно было сразу не обратить внимание, насколько соблазнительной формы ее губы? Еще некстати вспомнилась округлая грудь моего любимого размера… Хотя дело, конечно, было не в губах, фигуре, голосе или романтической фигне вроде притяжения… Нет, я пропал из-за другого. Меня соблазнили ее поступки: безрассудные, импульсивные и отважные одновременно. То, что Кэти делала, было непроизвольно и абсолютно бескорыстно, она не искала выгоды, просто выполняла то, что считала наиболее правильным. — Адам, — она положила руки мне на плечи, вырывая из задумчивости, и таинственно улыбнулась, — мне не нравится, когда ты так долго молчишь. Я засмеялся, вспомнив свои же слова, сказанные ей в авто по дороге сюда. — Поверь, если я буду говорить, о чем думаю, ты сбежишь наперегонки с ветром. — Мое внимание привлекло движение у дома — там стояла Донна, беззастенчиво подглядывая за нами. Стоило ей понять, что она обнаружена, как сестрица встрепенулась, скидывая с себя выражение глубокой задумчивости, и помахала рукой, показывая затем в сторону авто. Я кивнул и озвучил ее просьбу: — Нам пора ехать в «Гнездо». Пока Кэти побежала наверх, чтобы переодеться и захватить сумку, я обошел дом по кругу, проверяя его защиту. Донна встретила меня неподалеку от входа и спросила в лоб: — Ты совсем из ума выжил? Спишь со своей клиенткой? Чуть поморщившись, я посмотрел на сестру, собираясь ответить ей почти даже вежливо, только слов подходящих не находилось. А то, что крутилось на языке, грозило рассорить нас окончательно. Мне-то плевать, а она переживать будет. Поэтому я, как всегда, нашел прекрасный компромисс и просто пожал плечами. — А то, что она нуждается в лечении, тебя не волнует? — продолжала Донна. — Ей нужен покой, а не любовник, после которого хочется повеситься от тоски. — Не понял, — вскинув брови, я сложил руки на груди, — что там с тоской? — Брось! — Она закатила глаза. — Мы говорим сейчас не о твоей состоятельности в постели! Хотя, кстати, с девушками я тебя никогда не видела… — Ну, справедливости ради, я тебя с ними тоже не видел, но не утверждаю, что с тобой тоскливо. Страшно захотелось курить или хотя бы жвачку. — Адам, прекрати. — Донна помассировала виски и пожаловалась: — Вот, уже началось. Всего пара минут рядом, и у меня начинает болеть голова. — Так держись от меня подальше, родная, а то ведь твоя голова — это меньшее из возможных зол, — отчеканил, чувствуя, как зверею. — То есть тебе ее совсем не жаль? — поняв, что сочувствия к ней и ее проблемам у меня нет, она решила давить на больное. — То, что Кэтрин не настолько чувствительна, как остальные, не улучшит твой характер. Энергетика — это еще не все, Адам. Ты порядочная скотина, и все это знают. Одиночка. Ты ведь и сам так себя называешь. Так зачем мучить девочку? — Девочка совершеннолетняя. Как и мальчик. — В моем голосе зазвенела сталь. Донна хоть и стала после встречи с Поуком порядочной истеричкой, но идиоткой не была, поэтому предпочла закрыть рот, так и не озвучив остальные претензии. Махнув рукой, она вбежала в дом, что-то бубня под нос, а я так и стоял, ощущая, как клубится на кончиках пальцев тьма, лаская кожу и желая вырваться на свободу. Каждая встреча с сестрой была пыткой, причем скорее для нее, чем для меня. Она видела во мне соперника, отнявшего внимание не только родителей, но и единственной дочери. И я понимал это. Мать всю жизнь носила в себе неправильную вину за проснувшийся в сыне дар некроманта и всегда старалась дать мне больше, чем дочери, имеющей возможность постоянно находиться рядом. Донне же постоянно не хватало любви, в то время как меня чрезмерная опека только напрягала. Но еще больше напрягало чувство вины за то, что отнял у нее причитавшееся ей по праву… Почему-то родители всегда трясутся над более слабым, по их мнению, ребенком, забывая о здоровом и крепком. В итоге из Донны выросла женщина, бросившаяся на шею ментальному насильнику и продолжающая ждать встречи с ним даже после того, как поняла, что он урод. Людская психология — страшное дело, там все еще запутанней, чем в самых замысловатых детективах, а распутывать зачастую специалистов не хватает. Так и ходим по миру больные и недовольные… Мои размышления прервал голос Кэти. Кажется, она говорила с Донной, при этом возбужденно что-то рассказывая. Приблизившись к распахнутому настежь окну столовой, я схватился за подоконник и, подтянувшись на руках, оперся на небольшой выступ в стене, после чего увидел собеседниц, стоящих друг напротив друга. Кэти активно жестикулировала руками, указывая вверх и возбужденно заканчивая монолог: — Я тебе точно говорю. Нужно сказать Адаму. — Ерунда, — неуверенно отозвалась Донна. — Он только что все проверил… — Он может и сам ответить за себя, — вклинился я, решив не таиться. — Что случилось? — Наверху! — сообщила Кэти, направившись ко мне. — Там кто-то есть. Сходи, Адам. Или проверь, как ты там это делаешь… Потому что я слышала, как скрипел пол в моей комнате, а потом открылась дверь, и… Тут она запнулась, побледнела и закрыла рот рукой, явно чего-то испугавшись. Еще немного подтянувшись, я все-таки влез в окно, не желая тратить время. Перемахнув через подоконник, оказался рядом с Кэти, сжал ее плечи руками и слегка тряхнул, заставляя посмотреть на меня. — Адам… — прошелестела она. — Я же видела это вчера. Когда побежала к тебе. Помнишь? Я покосился на перепуганную Донну, навострившую уши поблизости, и как можно спокойней качнул головой: — Это старый дом. Я ведь уже говорил тебе. Нужно поскорее нанять мастеров и подлатать чертовы полы. — Я приведу пару проверенных работяг, — понятливо отозвалась сестра, явно успокоенная моими словами и теперь с усмешкой покидающая помещение. — Мне и самой не нравится то, во что превратилось имение. Жду вас на улице. Кэти, к моему удивлению, нашла в себе силы слегка улыбнуться и пролепетать тихое: — Наверное, и правда показалось. Никак не привыкну ко всему этому. Я осторожно прижал ее к себе, наблюдая, как вышла Донна, и только тогда тихо шепнул на ушко: — Умница. А теперь расскажи мне подробно, что конкретно ты сделала и что видела? Она рассказала не только о вчерашних событиях, но и о сегодняшних. Быстро, вполголоса, нервно поглаживая боковой шов платья, где явно вырисовывалась небольшая выпуклость — булавка с пуговицей. В конце ее рассказа, стараясь анализировать все в процессе, я понял три вещи. Первая — фонарик и часы действительно работали в тандеме, образуя некий новый артефакт. Вторая — этот артефакт способен показывать будущее тому, кто им пользуется, скорее даже хранителю часов. И третья вещь… самая неприятная — с момента видения до момента исполнения будущего прошло около десяти-двенадцати часов. Конечно, период может зависеть от разных факторов… Возможно, Кэти чуть сильнее подкрутила винтик и тем самым приблизила события, которые желала увидеть? И потом, во втором видении был день… И Поук, стоящий около моего дома. И это вполне меня бы устроило, если бы он смотрел на окна испуганно, а не счастливо. Значит, увидит он в них не меня… — Адам, мне кажется, нам стоит затаиться на время, — прошептала Кэти, хватая меня за руку и нервно сжимая мои пальцы. — Потому что… Что, если я видела… Вдруг… — Давай не будем строить поспешные предположения, — возразил я как можно спокойней. — Сейчас ты поедешь с Донной в «Гнездо», поговоришь со специалистом и все мне расскажешь, когда вернешься. А я пока наведу справки про найденные тобой вещи. Думаю, знаю, где Поук мог их добыть. — Ты не поедешь с нами? — В глазах Кэти на миг блеснул откровенный страх. — Нет. — Я улыбнулся и даже подмигнул: — Но Донна отлично знает дорогу. Туда ехать совсем недолго, а я все время буду на связи. Договорились? — Будь осторожен, — шепнула она, отстраняясь. — Если я не ошибаюсь, то часы показывали будущее, Адам. И это значит, что скоро Роджер окажется здесь. Разумнее всего было бы вообще уехать, но тогда где его потом искать? Умная девочка. Теперь я улыбнулся вполне искренне. — Все будет хорошо. Верь мне. Мы вооружены информацией, а он действует наугад. Кроме того, даже если мразь и правда решится прийти сюда, войти внутрь он не сможет, как бы ни хотел. Пока хозяева дома не разрешат. Так что ничего не бойся. Увидимся через пару часов, хорошо? Она кивнула, а я, не удержавшись, легко поцеловал бледно-розовые губы, после чего повел ее к ожидающей нас Донне. Провожая взглядом авто, с удивлением понимал, что чувствую досаду от расставания с Кэти. За долгие годы одиночества я вполне приучил себя к тому, чтобы не привязываться к людям. Все, кроме Мариаины, вызывали во мне в основном раздражение. И вдруг — на тебе, такой необычный коктейль из тревоги и тоски. Тут же вспомнились слова Донны, не лишенные правды. В разные годы она называла меня по-разному: эгоистом, отшельником, циничной тварью, просто братцем… Но ведь и Кэтрин не была ни слепой, ни глухой, разве что мазохисткой немного… или много. Шутка ли, восемь лет прожить с ментальным насильником, преданно заглядывая ему в глаза? В общем, я благородно решил предоставить право выбора даме: захочет иметь что-то общее со мной — попробуем, а если скажет «нет», придумаю, как сделать, чтобы услышать «да». Покидая дом, я лишний раз проверил защиту и, отъехав на приличное расстояние, набрал до боли знакомый номер по визофону. Боль имелась в виду сладкая, на грани между жизнью и смертью, незабываемая и жуткая. Такую мог подарить только суккуб. Каира когда-то стала моей отдушиной и едва не отправила к праотцам, залюбив почти до смерти. Помню, ее удивило, что я смог вернуться с того света, да еще и пообещал прибить, как только снова смогу ходить. — А ты сильный, — улыбнулась она, совершенно не испугавшись. — Давай так: найдешь меня — верну кошелек, а нет — не держи зла. Нам ведь было хорошо ночью? Эта дрянь двигалась грациозно, как кошка, и оказалась по-настоящему неуловимой. А еще она спала со всеми более-менее важными людьми Южного континента, представляясь разными именами и меняя внешность «под заказ». Соответственно, знала она очень много, но язык благоразумно не распускала, предпочитая питаться сексуальной энергией, взамен одаривая собой. Некоторые из клиентов вполне понимали, с кем имеют дело, но закрывали на это глаза, другие понятия не имели, что их девочку имеет еще минимум десяток мужиков… Конечно, я ее нашел, кошелек вернул и даже завел некое подобие дружбы. Она под грифом «совершенно секретно» поставляла мне информацию за щедрую плату, а я несколько раз помогал ей избавиться от слишком назойливых поклонников. — Да-а-а, — томно мурлыкнула Каира, когда я уже подумывал отключаться. — Я еду, — проговорил, увидев на экране хищную улыбку. — Ты узнала, о чем просил? — Милый, сейчас не очень удобно, — суккуб подняла свой визофон выше и показалась, чуть сморщив носик, — через час ко мне приедет один мальчик… — Через час приеду я, а мальчик подождет тебя дома, — отрезал, выруливая на трассу. — Дело безотлагательное, и мне нужна вся информация, которую ты достала. — Ты становишься невыносимым. — Она повела оголенными плечами. — Может, зайдешь? Я помогу снять стресс и напряжение. — Нет. — Злопа-а-амятный… — с придыханием пропела Каира, после чего хрипловато рассмеялась. — Хорошо. Буду в нашем кафе через час. Экран визофона погас, а я вдавил педаль газа в пол, чувствуя, как ветер безжалостно треплет волосы, и анализируя про себя все, что знал по делу Поука. Больше полугода назад мне донесли, что Роджер ввязался в некую авантюру на Южном континенте, начав сотрудничать с мужчиной по имени Доминик Тафт. Тот был главным магом-техником в одной из фирм-конкурентов «Техно Индастриз», но ушел на пенсию сразу после смерти жены. Чем он занимался и что делал последние пять-шесть лет, никто не знал, но один из моих доверенных людей, скупщик ценностей Фил Гуни, сообщил со стопроцентной уверенностью: Доминик работал над чем-то невероятным, потому что всплески магических волнении чувствовались на многие мили вокруг его дома. И Поук об этом тоже разнюхал. С тех пор командировки Роджера в небольшой городок Глемшир участились, и я собирался плотнее заняться этим вопросом, выяснив подробности, но не успел, будучи слишком загружен адвокатской практикой. Перед самым приходом ко мне Кэтрин я узнал о покупке ее супругом дома в том же городке, где проживал Доминик Тафт. А сделку с недвижимостью оформляла некая Стэфани Кирк, оказавшаяся впоследствии единственной подругой миссис Поук. Вот такие странные совпадения…