С того самого момента, как Бурак меня поцеловал, прошло еще несколько дней. Однако ощущение тяжести на сердце так никуда и не уходит. И если такой расклад полностью устраивал почти бывшего мужа (исходя из его довольного светящегося лица), то я прекрасно понимала, что теперь каждое мое действие он будет воспринимать иначе. В свою пользу. А этого никак нельзя допустить. Воспоминания все еще свежи. Мне физически больно оттого, что он каждый день проводит с нами. Та картина, где он с другой женщиной в нашей постели в тот злополучный день — никуда не исчезает. Все еще стоит перед глазами и действует мне на нервы. Да и разве такое можно забыть? Стереть, словно по щелчку пальцев? Кажется, я переоценила свои силы, когда согласилась с ним работать. Видеть его постоянно, да еще и таким чутким и трепетным — словно возвращаться в те времена, когда у нас все было прекрасно и никакие невзгоды нас не касались. Потому что мы были едины. Теперь же все изменилось. Безусловно, я прекрасно понимала, на что подписываюсь, но не думала, что будет настолько тяжело... А еще я так и не сообщила о беременности. Боюсь, что, сказав ему об этом, дам Бураку зеленый свет во всех отношениях. Он просто вцепится в меня, и никакие резонные слова не смогут его остановить. — Мам, а когда папа приедет? — интересуется сын, когда я полностью одетая выхожу из комнаты. — Скоро Али. — Я протяжно вздыхаю. — Посиди пока на диване. Он уже готов выходить из дома, а я теперь нервно расхаживаю по залу в ожидании Бурака, который явится с минуты на минуту. Утро всегда максимально тревожное и суетливое. Мы собираемся: я — на работу, Али — в детский садик. Ежедневные сборы утомляют, но по-другому никак. Поэтому принимаю все как есть. Главное, чтобы сыну было комфортно. О своем самочувствии придется позабыть. С присутствием в нашей жизни Феррахоглу мне никогда не будет спокойно. Стоит это признать. Когда из мобильного доносится мелодия звонка, я тут же бегу к телефону, уверенная, что это Бурак, но с удивлением обнаруживаю на экране другое имя. «Дарина». — Привет, — тепло отзываюсь, слыша ее голос по ту сторону. — Лейла, привет, как у тебя дела? Давно с тобой не разговаривали... И я решила позвонить. — Да, это так. — Я улыбаюсь. За всеми этими проблемами и всеобщей суматохой мы с ней практически не общались, хотя дали друг другу обещание в случае чего делиться насущным. Но я не хотела нагружать ее тем, что происходит в моей жизни. Боялась побеспокоить. У нее и так сейчас незавидное положение, чтобы еще вывалить все свои переживания, поэтому я справлялась сама. Да и она, судя по всему, тоже. — У меня все в порядке. У тебя самой как дела? — спрашиваю ее. — Судя по тому, что ты звонишь, есть новости? — Да! — радостно восклицает она. — Хотела сообщить, что переезд удался и все не так страшно, как я предполагала. Нашла квартиру за подходящую цену, и теперь мы живем в другом месте. — Поздравляю, — говорю, не скрывая улыбки. Пусть Дарина ее и не видит, но я уверена, что чувствует. — Еще на работу новую устроилась. — А с прошлой что? — Я выгибаю бровь. Она рассказывает мне о том, что случилось с ней за прошедшее время, и я едва успеваю удивиться чему-то одному, как на меня снова обрушивается поток информации. — Не ожидала, что Альп захочет с тобой поговорить. Тем более в тот день, когда ты решила улететь, — задумчиво отзываюсь я. — Даже не представляю, как тяжело тебе было все оставить позади и сбежать... — Теперь это в прошлом. Я стараюсь все позабыть. Лучше расскажи: как ты? — А что я? Я тоже устроилась на работу... Только к Бураку. — И как ты с ним общаешься? — интересуется Дарина. — Ну, то есть сама понимаешь... это ведь нелегко. — Нелегко, — признаю я. — Очень, Дари. Это просто невыносимо — видеть его каждый божий день. Но выбора он мне не дал. — Как это? — Сказал, что задействует свои связи, и меня никто никуда не возьмет. И поставил ультиматум: либо перехожу к нему в офис, либо вообще никак. В целом, трудоустройство — больная для меня тема. После всех моих попыток найти подходящую работу, рассылки резюме куда только можно и очередного «Мы вам перезвоним»... Я чувствую себя максимально уязвимой и неспособной на что-то серьезное. Оно и понятно. Не стоило бросать карьеру ради семьи. Потому что Бурак на этом настаивал. Но это я понимаю лишь теперь. Спустя время. Возможно, нужно было позвонить Эмре и не отказываться от его предложения. Как когда-то сделала Дарина, приняв помощь Руслана. Но я не стала этого делать. Не стала рисковать. И теперь пожинаю плоды своего выбора. Хорошо, хоть у Дарины нет таких проблем. Она вольна делать то, что сейчас сама желает, несмотря на все трудности. Я о себе подобного сказать не могу, потому что полностью завишу от Бурака. И это меня гложет. Разрывает на части. — Он хочет тебя вернуть, — догадывается она. — Да, и сожалеет о содеянном, — спешно говорю я. — А мой вот совсем ни о чем не сожалеет, — усмехается она. — Поэтому в какой-то мере я тебе завидую. Альпарслан считает, что поступил правильно, как и следовало в тот момент... У него виноваты все, кроме него самого. — А ты что думаешь по этому поводу? Возможно, так оно и есть? — Нет, — отрезает она. — Я считаю, что у человека всегда есть выбор. Прежде чем ставить меня в такое положение, прежде чем бросить на съедение своим родственникам, он должен был подумать о последствиях. Альпарслан должен был предположить такой расклад. Но ему, видите ли, проще было поступить так, как он поступил... Не знаю, Лейла. Все сложно... Мы еще немного говорим, а затем раздается протяжный оглушительный звонок, всполошивший нас всех. Али подпрыгивает на месте, хлопая в ладоши. — Это папа! Папа! Я иду в коридор и открываю дверь. — Дарина, нам нужно отвезти сына в садик. Давай вечером перезвоню, хорошо? — обещаю я, и, услышав ее «окей», сбрасываю звонок. Перевожу взгляд на того, кто стоит передо мной. — Привет. Бурак окидывает меня оценивающим взглядом, от которого по телу пробегает дрожь. — Прекрасно выглядишь, Лейла, — кидает комплимент, заглядывая в вырез блузки. — Даже слишком. Его кадык дергается, а я закатываю глаза. Не знаю, что он там увидел. Но одежда максимально скромная. Дресс-код соблюден по максимуму. Ничего лишнего. Стратегические места закрыты. — Мы собрались и уже выходим! — говорю я. — Даже не пригласишь войти? Чай бы выпил. — Он выгибает бровь. — Нет. Опоздаем. Бурак поджимает губы, делая вид, что его глубоко задели мои слова, но уже в следующий момент расплывается в улыбке... Впрочем, я понимаю почему, слыша за спиной топот маленьких ног. Обернувшись, вижу, как к нему несется Али. Он запрыгивает на Бурака, который тут же целует сына макушку и вдыхает детский запах. — Как ты? Выспался? — Да, — кивает Али. — Тебя ждал. — Вот бы мама меня твоя так же ждала! — Феррахоглу стреляет в меня глазами, и если бы не сын, который притаился в ожидании, так же, как и его отец, я бы точно огрела Бурака чем-нибудь тяжелым. Потому что это манипуляция чистой воды. Не иначе. Он прекрасно понимает, что я не могу его простить, но, зная о моих слабостях, давит ребенком. Его чувствами. — А она не ждет разве? — хмурится Али. — Мам? Две пары абсолютно идентичных глаз внимательно смотрят на меня. — Так! — Я повышаю голос, вконец разозлившись. — Не стоим в проходе! Нужно ехать, или сейчас опоздаем! Они замолкают, поняв, что вывели меня из себя, и смирно выходят из дома. Так бы и сразу. Я со вздохом закрываю входную дверь и иду за ними. Мы довозим Али до садика, а затем едем в офис. Бурак ничего не говорит, лишь изредка бросает на меня испытующие взгляды через зеркало заднего вида. Вероятно, сердится, что я не села вперед. Я вскидываю подбородок. Меня не волнует его мнение на этот счет. Бурак крепче сжимает руль и шепчет под нос какое-то ругательство. В офисе мы расходимся по своим кабинетам. Я принимаюсь просматривать список дел на сегодня и обзваниваю тех, у кого могу взять необходимую для отчетности информацию. Да... Я потихоньку начинаю осваиваться. Изредка заходит Таисия и тоже дает дельные советы, чем очень меня выручает. Признаю, мне дают не самую сложную работу. Скорее из разряда системных, по определенному шаблону, поэтому пока справляюсь. А дальше поглядим, как будет. Не загадываю наперед. Все же растущий живот и рождение ребенка определенно внесут свои коррективы. К обеду я иду в кабинет Бурака, чтобы отдать документы на рассмотрение. — Это Лейла! — Стучусь в дверь. — Можно войти? Услышав в ответ хриплое «Входи», тут же прохожу внутрь. Однако там меня ждет сюрприз... Потому что Бурак в кабинете не один. Глава 32