– Тормози, Ник, – указательный палец упирается мне в грудь. – Как ты себе это представляешь? Там Сашины родители, вообще-то. – И как ты тогда поедешь за Данькой? – Я продолжаю гладить её по спине и чувствую, как напрягается Крис. – С Сашей, – закономерно, но приходится приложить все силы, чтобы не дёрнуться. – Ник, он же… – Ага, он. А я? – Крис привстаёт на локте и вглядывается в меня. – Кто тебе я, Крис? И весь этот звездец добивается её молчанием. Что она может сказать? Что я могу требовать? На оба вопроса ответов ноль целых, хрен десятых. – Он мне изменил, Ник, – мрачнеет моя мечта. – И то, что ты сейчас делаешь… – Прости! – не выдерживаю я, снова прижимая её к себе. – Я не должен тебя заставлять, но столько времени зря… тороплюсь, как подросток, и ничего не могу с этим поделать. – Ничего не бывает зря. – Она ровно дышит мне в шею, и это успокаивает. – Или скажешь, что эти восемь лет ты хранил целибат? – Думаешь, я смог бы тебе изменить? – Крис на несколько мгновений задерживает дыхание. – К счастью, мы этого не узнаем. – Крис… – Я заставляю её подняться и выпрямляюсь сам. – Я влюбился в тебя как мальчишка ещё тогда, и за эти годы ничего не изменилось. – Рука зарывается в пряди и тянет, заставляя её посмотреть мне в глаза. – Я люблю тебя, и это уже не вытравишь. Верь мне… и давай уже разводиться? – заканчиваю весело и получаю тычок в плечо. – Воскресенский, отстань от моего развода, – смеётся она. – Не отстану. – Наклонив, я прикусываю её шею, и сквозь смех Крис отталкивает мою голову. – Пошли, что ли, фильм посмотрим, раз у нас свидание. Хоть проектор обновим. – Так же, как кофеварку? – Вроде того, – хмыкаю в ответ, а через полчаса мы уже уютно сидим на диване под какую-то новую комедию. Сидеть-то сидим, но изнутри меня грызёт нежелание отпускать её одну. Ага, себе-то признайся, не одну, а с мужем, который, блин, ни разу не бывший! Хуже того, Батманов вдруг переобулся и взял курс на сохранение семьи, так что самое веселье только начинается. И во мне зудит кретинская мысль взять её данные в кадрах и самому организовать запоздавший развод, но это ведь полный неадекват. Неадекват ведь, да? Глава 16. Крис – Крис, ты готова? Подвиснув на облака за окном, я вздрагиваю. Не тот голос, не тот тон, да всё не то! – Милая, ты слышишь? – Саша входит на кухню в брюках и футболке-поло, которую я же ему и подарила. – Не называй меня так. – Кристина, – он удерживает за руку, когда я собираюсь пройти мимо, – я думал то, что было… – Ничего не было, нет, и не будет. И ладно я дурочка, ещё могла бы когда-нибудь простить, но останавливает Данька. Что я скажу сыну, когда его папу закоротит на стройные ноги в следующий раз? Что он погуляет пару месяцев и вернётся? – Подожди, – Саша расстроенно вздыхает и гладит мои пальцы. – Ты обижена, ты злишься, ты не можешь по щелчку взять и забыть, но, родная, мы же семья. Были семьёй столько лет, – исправляется он в ответ на мой саркастичный взгляд. – И я не знаю, что это было – кризис среднего возраста, затмение или Меркурий, но точно знаю, это не повторится. – Ещё добавь, что больше не будешь, и совсем сравняешься с Данькой по уму, – качаю я головой, но Саша не отпускает. – Кристин, ты знаешь меня как никто. Знаешь, что я ненавижу брокколи, какие фильмы я люблю, и ты ведь помнишь, как нам было хорошо вместе… Что-то предательски ёкает, когда он притягивает меня ближе. Хочет сдаться, поверить и вот это вот всё, но у меня есть весомый аргумент. – Верь мне… и давай уже разводиться? Похоже, и правда, пора, пока никто из нас троих не наделал глупостей. – Я хочу развод, Саш. Вообще, знаковое событие в любой семье, но мой когда-то любимый муж не ведёт и бровью. – Этого хватит, чтобы ты считала себя отмщённой? Отмщённой? Он совсем с катушек слетел со своей секретаршей? – Саша, я не шучу. – Даже обниматься теперь противно. – Я. Хочу. Развод. – Я понял, милая, – криво улыбается он. – Ты думаешь, что хочешь кого-то другого и как честная женщина разводишься, чтобы окунуться в новые отношения. – Всё гораздо проще, – разочарованно качаю я головой. – Я хочу, чтобы Данька видел перед глазами достойный пример для подражания, а ты в это понятие уже не вписываешься. Поездка оказывается молчаливой. Мы молчим, пока едем туда, молчим, пока возвращаемся оттуда. Молчим и улыбаемся на всё, что спрашивают его родители. И Даньке в ответ тоже не можем сказать ничего дельного, хотя он всю дорогу делится восторгами о проведённых выходных. – Спасибо, что свозил, – вот единственное, что я могу сказать уже точно бывшему мужу. – Пока. Данька уже у подъезда, я чувствую прожигающий спину взгляд, но радостное: «Ник!», выводит из транса. Я испуганно оборачиваюсь на Сашу, это выходит само собой, на рефлексах, а Данька уже бежит к тонированному серебристому джипу. К крылу которого прислонился и смотрит на нас Никита Воскресенский. – Привет, мужик. Где-то за мной слышится хлопок ладоней и Данькины вопросы, перед глазами же Саша, уверенно идущий в ту же сторону. – Уезжай, – действительно прошу я, остановив его за локоть. – Пожалуйста. Там твой сын. – Не понимаю о чём ты, милая, – криво усмехается он. – Я просто поздороваюсь со старым знакомым. – Саша! Но нет, он меня не слышит, как не услышит и Ник, по взгляду которого понятно – Саша ему самый первый враг. А что делаю я? Правильно, отсекаю от ситуации сына. – Данька, давай, кто быстрее? – предлагаю весело, протягивая ключи. Они задорно звенят, вися на пальце и на раз привлекая его внимание. – Успеешь до квартиры первым – получишь мороженое. С его вечно красным горлом это весомый аргумент. – Точно? – воодушевлённо переспрашивает чудо, якобы незаметно скашивая глаза на мои босоножки на танкетке. Пусть невысокой, но побегать на ней не получится. – Обещаю. – Взлохматив непослушную шевелюру, я разворачиваюсь в сторону подъезда, делаю ложный рывок и поворачиваюсь к этим баранам, только убедившись, что Данька вне пределов видимости. Ничего, откроет квартиру, спускаться ему будет уже лень, так что до нашего прихода будет сидеть там. – Крис, – тепло улыбается Ник, стоит мне подойти. Он же подаётся вперёд, обнимает за талию и легко, но уверенно целует в щёку. – Что у вас происходит? Удивительно, но драки нет, и даже скандала не наблюдается. – Ничего, здороваемся, – почти ровно отзывается Саша. – Ты вчера у меня серёжку забыла, – даже не собирается принимать пакт о ненападении Ник и достаёт из кармана действительно её. Хм. Рука непроизвольно касается сначала одного уха, потом другого, и в левом действительно пусто. Вот только «забыла» и «потеряла» в нашем случае очень разные понятия, и это осознают все участники беседы. – Спасибо. – Щелчок и пропажа на месте, а на Сашу я даже смотреть не буду. – Ты для этого целый день нас ждал? – Нет, только подъехал. – Воскресенский нагло провоцирует нас всех, уткнувшись мне в волосы и глубоко вдыхая. – Был недалеко, решил попытать удачу, а тут вы… вот и с Сашей поздоровался. Давно не виделись, да? – Уже не мне. А вот повод для размышлений как раз мой. Когда они успели пересечься и где, что вопрос Ника отдаёт такой издёвкой? В офисе? Не может быть, иначе знали бы все. – Прямо соскучился, – не таясь, ядовито отзывается Саша, а я выкручиваюсь из рук Никиты. – Так скучал, что позавчера даже от жены уехал не утром, а сразу после. Да ведь, милая? И Ник шагает вперёд явно не для того, чтобы по-братски обнять «старого знакомого», а я вклиниваюсь между двумя мужиками, которые сейчас хуже Даньки.