Не то чтобы завтра нельзя было доехать до работы на такси, но разведка боем прошла удачно – теперь я знаю, во сколько Крис с Данькой выходят из дома. Так что придётся моей мечте привыкать к… как она это назвала? Рейдерскому захвату? Ему сАмому, тем более что Данька на это реагирует адекватно и спокойно. Я бросаю взгляд в лобовое стекло и… вот скотина! Самая натуральная, внаглую уводящая у меня сотрудницу. А Аня, что печально, ведётся на всю эту чушь в исполнении Кота – и на шёпот в ушко, и на приобнявшую руку, и на всего такого загадочного Константина Александровича. Они стоят у входа в офис, за ними подсветка, и мне прекрасно видно всё, что происходит. Прибью братца, если сломает мне секретаря! И, блин, Аня ведь знает, всё знает и про скотскую Костину натуру, и про его отношение к девушкам, и про обсасывание нашими работничками его очередной служебной страсти. Но всё равно поддаётся образу плохого мальчика. Надеется исправить? С тяжёлым вздохом я качаю головой и выезжаю с парковки. Раз, два, и уже пятница. За собственными делами конец недели приближается как-то очень быстро. Зато Крис уже не возмущается, когда я встречаю их утром у подъезда и в целом подрабатываю водителем на полставки. Данька тоже освоился и перестал стесняться, хотя на тренировке, как умный ребёнок, продолжает звать меня по имени-отчеству и относиться как к тренеру. Среди недели вырваться к маме, чтобы поздравить её с днём рождения не удалось ни мне, ни Коту, за что морально мы били биты отцом, но это так… наш ежегодный аттракцион. И от предвкушения завтра в мозгу сбоит, на лице дурацкая улыбка, но я всё ещё не делаю глупостей. Почти. – Всё в силе? – Крис вздрагивает и роняет ложку, предназначенную Коту, но я ловлю, чтобы аккуратно положить на белоснежное блюдце. – Ник! – возмущается она поворачиваясь. – Нельзя же так пугать. – А как можно? Шагнуть ближе, запереть её в кольце собственных рук, легко поцеловать в шею, над воротом рубашки. С такими искушениями ещё немного и я рехнусь. Где там уже моё третье свидание? – Воскресенский! – Крис упирается ладошками мне в грудь, но как-то неубедительно. – И так уже весь офис гудит о фаворитизме и служебных романах. – Пусть гудят. – Но оторваться приходится. Я переворачиваю её ладонь тыльной стороной и легко целую костяшки. – Это они ещё про Кота не в курсе, вот где будет повод для сплетен. – А что с ним? – хмурится Крис. Обалдеть. Сказать кому, что они так хорошо сработались – в жизни не поверят. Больше того, братец даже перестал фырчать недовольно на её «Кот», так что теперь семейная кличка не пропадает из лексикона Крис. Разве что при клиентах она продолжает величать его Константином Александровичем. – У него новый роман, – тяжёлый вздох вырывается помимо воли. – И в этот раз я категорически против, но кто бы спрашивал. – Подожди. – Одной рукой обняв меня за шею, второй она задумчиво убирает несуществующую пылинку с моего плеча. – Ты же не имеешь в виду Аню? – Не сыпь мне соль на раны. – Вздох, тяжелее прежнего, и, аккуратно сняв с себя её руки, я отхожу на два шага. А то все мои рефлексы уже на низком старте. – Кот в очередной раз увлёкся, а мне потом разгребай. – То есть после того ужина они… – Крис не договаривает, качая головой. – Но Аня же умная девушка. – Ага, умная. – Вот не стоило даже начинать этот разговор. Потому что единственное, что омрачало эту неделю – подозрение, что после такого романа придётся искать нового секретаря. – А ещё мечтательно вздыхающая и пропадающая каждый раз, как я отправляю её к Коту. – Я вот тоже ушла за кофе и пропала, – весело фыркает Крис и берёт поднос. – И мечтательно вздыхаешь? – прищуриваюсь в ответ. – Не до такой степени, Воскресенский, – смеётся она и оставляет бедного, несчастного и неудовлетворённого меня варить себе кофе. Потому что да, Ани опять нет на рабочем месте. На своём точно нет. И остаётся повздыхать и смириться, потому что иметь дело с женской влюблённостью не в тебя это тот ещё аттракцион. А вечером после тренировки мы пьём чай уже у Крис на кухне и отвечаем на сто-пятьсот Данькиных вопросов. – А куда мы поедем? – Уже раз в пятый спрашивает он, ёрзая на стуле. – К маме Ника, на день рождения, – с натренированным терпением отзывается Крис. – А она уже старенькая? – Данил! – Немного, – смеюсь я, – только ей этого не говори, а то она расстроится. – Холосо, – обещает настоящий мужик с полным ртом, и, не жуя, проглатывает огромный кусок печенья. – А там будут ребята? – Будут. – И снова я. Крис неоткуда знать, что родители бредят детьми и, помимо «ребят», там будут аниматор, батуты, детская дискотека и вот это вот всё. – У нас есть племянники, примерно одного с тобой возраста – познакомитесь. Всё равно им общаться и общаться, Крис предстоит ещё много таких праздников. – А это далеко? – не успокаивается Данька, подпрыгивая на стуле. – Не очень, минут тридцать на машине. – А… а… – Всё, – вклинивается Крис, отодвигая от Даньки печенье. – Допивай и в кровать, самое любопытное в мире чудо. – Ну, ма-а-а-м… – Ничего не знаю, и так засиделся, а тебе ещё… Звонок в дверь перекрывает следующие её слова. И меня подбрасывает от желания сходить и открыть, потому что кто ещё может припереться сюда почти в девять вечера пятницы? Но я, как хороший мальчик, продолжаю сидеть ровно и даже делаю ещё глоток. Чай сегодня Крис особенно удался, с мятой и, кажется, мелиссой. Самое то для нервов. – Я пошёл чистить зубы, – смывается Данька под мой удивлённый взгляд. А где радостные крики в стиле «Папа пришёл»? Звонок повторяется, и Крис хмурится, встречаясь со мной глазами. – Откроешь? Да ладно, даже Данька знает, кто стоит за дверью, что говорить про нас. И она идёт в прихожую, откуда спустя мгновение доносится довольное: «Привет». Что отвечает Крис не слышно, но интересно, и всё внутри ликует, когда я иду на звук разговора. Когда же невозмутимо прислоняюсь плечом к косяку, насмешливо глядя на Батманова, в восторге все, кроме виновника торжества. И даже Крис не сильно против, судя по тому, как на её лице появляется улыбка. – Привет. Пауза становится поистине Мхатовской. Походу в фантазиях Батманова меня здесь быть не должно, но кого волнуют такие мелочи. – Что он здесь делает? – Одной фразой с потрохами сдаёт всего себя Батманов. – Он здесь пьёт чай, – усмехаюсь в ответ, подхожу к Крис и приобнимаю её за талию. Слегка, без нажима и собственнических замашек. Просто чтобы доказать, что хрена с два этот фокус прокатит во второй раз. Или уже в третий? – Ты по делу или так, мимо шёл? – Моя мечта не то что не дёргается, она прижимается ближе, уходя под мою защиту. Или всё это кажется воспалённому, но напрочь восторженному мозгу? – Я пришёл к семье, – иронично поднимает бровь Батманов. – А вот ты по делу или дома чай закончился? Крис расстроится, если мы начнём выяснять отношения прямо здесь. Осталось не забыть об этом, когда стану ему отвечать. – Саша, – предупреждающе повышает она голос. – Если ты к Даньке, то он почти в кровати. – Папа, – очень в тему вылетает настоящий мужик из ванной. – А я сегодня Ваньке гол забил, репетитор ругалась, что я не читаю, а завтра мы едем в гости к маме Ника, – сдаёт всех и разом Данька, обнимается с отцом и также неожиданно прощается. – А я уже почистил зубы и пошёл спать. Приезжай послезавтра, поиграем, – уже на пороге комнаты заявляет он, в детской выключается свет и всё стихает. Я начинаю понимать главную миссию детей – они работают и как природный катализатор случайностей, и как невозмутимый разруливатель конфликтов. Особенно таких. – Саш, если хочешь, приезжай в воскресенье, мы будем дома. – Это она так думает. – А сейчас я устала, завтра рано вставать, да и… – Взгляд на меня из-под ресниц. – Мы с Никитой ещё не всё решили. – Что такого «вы с Никитой», – издевательски кривится Батманов, – можете решать? – Общие выходные, – прищуриваясь, я делаю шаг вперёд. Крис явно против и пытается удержать меня за локоть, но я лишь ободряюще пожимаю тонкие пальчики и встаю совсем рядом с Батмановым. – Общие поездки. Общих детей. Последнее тихо, чтобы понял, практически прочитал по губам, только он, и Батманов оправдывает ожидание, рыпнувшись, но между нами уже её ладони. – Прекратили оба! – негромко, чтобы Данька не услышал, но весомо требует Крис. – Саша, до воскресенья, – с нажимом. – Ник, у тебя что, уже чай допился? – всё ещё недовольно, но с каким-то затаённым весельем. Что, Кристина Владимировна, не дрались ещё за вас взрослые серьёзные мужики? Так ещё не всё потеряно. – Значит, так? – зло выдыхает Батманов, разворачивается и громко хлопает дверью. Похоже, кому-то надо нервы подлечить. Может, напоследок стоило посоветовать ему чай с мелиссой? – Ты меня удивил, – подняв взгляд, словно только для меня улыбается Крис и всё, прощай крыша. – То ли ещё будет, – выдыхаю ей в губы, крепко прижимая к себе, но в последний момент торможусь. – Ты злишься?