— По облакам у нас Еся спец, — хмыкаю в ответ и со вздохом закрываю удачно сложившийся пасьянс. — Это он живёт в самолётах и вирте, не я. Где он, кстати, сейчас? Откинувшись на спинку стула, расстегнув пуговицу тёмно-синего пиджака, Кот устало трёт переносицу. Да, весёлое из нас получилось трио. Братцы-кролики, чтоб нас. На заре бурной юности, поддавшись на уговоры ещё нормального тогда Кости, мы с помощью отца и кредита сотворили фирму, которая по замыслу должна была заниматься информационной безопасностью. И занималась, пока Еся, которому надоело ваять третий по счёту апгрейд придуманного им же антивирусника, не занялся сначала одни софтом, потом другим, потом влез в веб-дизайн, а потом… Потом мы с Котом задолбались гоняться за полётом мысли нашего семейного гения и сделали фирму многопрофильной. Еся по-прежнему занимался программированием, я отвечал за железо, а во всём этом дерьме прикрывал нас Кот. — А я знаю? — вызверился Кот. — Три дня назад он был в Китае, неделю назад на Кубе, а месяц назад в Африке. Он же гений, мать вашу, его же хрен отследишь, если он не захочет. — А мама? — фыркаю я и подаюсь вперёд. — Ей он тоже лепит всю эту фигню? — А она не спрашивает, — кривится Кот. — Ей глубоко всё равно где её любимый младшенький, лишь бы был здоров, весел и не забывал про носочки. В отличие от нас, маме он звонит через день и по видеосвязи, чтобы не волновать. — Зато нас волновать можно, — хохотнув, я откидываюсь на спинку стула, переплетая пальцы. — Можно, — Кот явно с трудом сдерживается от мата. — У него, блин, доверенность заканчивается, так что если через месяц эта с-с-ко… младшенький не появится, у нас полфирмы встанут. — А я-то думаю чего ты истеришь последнюю неделю. — Смех раздраконивает брата ещё больше. — Да появится он, куда денется, — отмахиваюсь я, возвращаясь к компу. — Всегда объявляется, день в день точно, чтобы гарантированно довести тебя до психоза. — Ремня бы вам обоим! — уже беззлобно ворчит Кот и поднимается. — Будешь писать, скажи, что хрена с два в этот раз я буду договариваться с юристом. Пусть Еська, если хочет развлекаться, сам всё это организовывает. — Обязательно, — хмыкаю в ответ. Можно подумать, Коту не нравится всё организовывать и нас строить. Это понимает он, это понимаем мы, потому и продолжаем выезжать на братской шее. — И, Ник, сметы! — уже открыв дверь, напоминает Кот. — Ага, — отмахиваюсь я, развернув незакрытую страницу, где ружья, пистолеты и мишени. И довольно прищуриваюсь, точно зная, что Данька будет в восторге. Глава 7 Нервно взглянув на часы, я последним усилием воли заставляю себя остаться на месте, продолжая стоять, оперевшись бедром о крыло машины. Как пятиклассник на первом свидании, ей богу! Хотя так и есть, действительно на первом, до этого мне как-то не приходило в голову водить девушек на свидания. Нет, были одноразовые знакомства, были ужины с ресторанами, плавно перетекающие в такси на завтрак, но Крис… Крис другая. Её хочется кормить сладкой ватой, хочется выигрывать ей медведей, хочется целовать, тискать и заставлять смеяться. Хочется видеть искрящийся тёплый взгляд, чувствовать её дыхание на своей шее и долго обниматься в постели по выходным. Хмыкнув, я отмахиваюсь от голливудских шаблонов. Долго обниматься можно и в будни, мне в шесть утра не подскакивать, а всё остальное… всё остальное хочу и получу, чего бы это ни стоило. Дверь подъезда открывается в очередной раз, заставив выпрямиться и напрячься. И в этот раз вместо недовольных пенсионерок, подружек-подростков и мам с колясками выходят они — не по возрасту взрослый Данька в оранжевой кепке и ярких кроссовках, и Крис. Крис, от которой сбивает дыхание, напрягаются мышцы, а мозг медленно, но верно скатывается в восхищение. Больше ничего адекватного при ней он генерировать не в силах. — Прекрасно выглядишь. — Приобняв её и легко поцеловав в щёку, я смотрю только на Данькину реакцию. — Спасибо, — немного растерянно улыбается она. В ответ не обнимает, руки безвольно висят вдоль тела, но ничего, над приветствием мы ещё поработаем. — Ты не сказал куда мы... — Хоть куда, главное отсюда, — ворчит Данька, оставшийся равнодушным к нашим объятиям. — Что, зарепетировали тебя, мужик? — хмыкаю весело, протягивая ему руку. — Ага, — без настроения отзывается тот. — Дань, а поздороваться? — возмущается Крис. — Здрасте. — Протяжно вздыхает Данька и залезает в открытую мной дверь. — Устал? — обернувшись к Крис, я с улыбкой киваю на машину. — Даже не спрашивай, — отмахнувшись, она, мыслями всё ещё в своих заботах, опирается на мою руку и садится на переднее пассажирское. Ещё доказательства нужны? Мне нет. Потому что джип не такой уж высокий, чтобы она не справилась сама, но Крис бессознательно предпочла мою руку, не осознавая этого, даже когда я захлопываю за ней дверь. — Никит, — начинает она так, чтобы не слышал Данька, стоит мне сесть за руль, — это всё-таки как-то слишком. Надо было раньше написать, что ничего не получится, но… — Дань, — перебивая я, не отрывая от неё прищуренного взгляда, под которым Крис словно мышь перед удавом. Так — не хочу, но если сейчас дать волю всем её «нельзя» и «что подумают люди», то наступит полный звездец. — Ты когда-нибудь видел настоящее оружие? — Оружие? — эхом отзывается тот. — В смысле пистолет? — И это тоже, — хмыкаю, внаглую пользуясь детским любопытством. — Мам, мы поедем смотреть пистолеты? — мгновенно загорается Данька, высовываясь в проём между сиденьями. — Ма-а-м? — Поедем, Дань, — всё ещё смотря только на Крис, отвечаю я под детское восторженное «Ура!» В то время как от восторга в Крис недовольный взгляд, поджатые губы и складка на лбу. А что ты хотела, мечта моя? Чтобы я вот так просто взял и купился на всю твою послеразводную неуверенность? Хренушки. — Только недолго, — хмуро пытается вернуть себе контроль над ситуацией Крис. Ага, ты не мне, ты это своему сыну скажи, который от нетерпения чуть не прыгает на заднем сиденье. Данька в восторге, я в восторге, даже Крис нравится, хотя она продолжает строить неприступный вид. В отличие от неё, ребёнок пользуется каждой возможностью — и почистить вальтер, и посмотреть на сбор-разбор, и пострелять по мишеням, и послушать мини-экскурсию от явно увлечённого делом инструктора. Мой восторг другого рода. Он мягкий, тягучий, захлёбывающийся слюной от каждого случайного касания. От того, что можно обнять её просто потому, что я стою рядом. От того, как Крис опускает глаза и старается не встречаться со мной взглядом. От того, как нежная ладошка ложится поверх моей руки, как бы останавливая. Как бы, потому что кожа Крис покрывается мурашками от каждого моего собственнического жеста. — Мам, смотри! — эхом на весь зал звучит Данькин шок, когда ему вручают ружьё, от веса которого настоящий мужик даже не прогибается. — Класс! — улыбается Крис, в сотый убирая мою руку со своей талии. — Страшно? — Пользуясь тем, что Данька погружён в объяснения инструктора, я встаю за её спиной, целуя чуть пониже уха. И улыбаюсь, чувствуя приятную тяжесть в паху. — Пф, — фыркает она. — Почему я должна тебя бояться? Меня? Не-е-т, не обо мне речь. Шаг назад, утянув её за руку, и мы остаёмся одни в тёмном подвальном коридоре, отгороженные от Даньки полуоткрытой дверью. — Себя, Крис. — Себя? — Выдёргивает ладонь Крис и опирается о стену, на заведённые за спину руки. — С чего бы это? Её самоуверенный взгляд осязаемо скользит по моим плечам, спускается к груди и ниже, заставляя пульс биться в барабанных перепонках. — Не с чего? — Шагнуть ближе, прижать своим телом к стене, почувствовать жаркое, с ароматом мятно-арбузного леденца, дыхание на своих губах. И получить колоссальное, ни с чем несравнимое удовольствие от этой игры. — Нет, — улыбается Крис. И с этой же загадочной улыбкой приподнимает край моей футболки. Каюсь, поначалу я даже дёргаюсь, краем уха продолжая отслеживать происходящее внутри тира. Не ожидая от неё такой прыти. И сцепив челюсти, когда игривые пальчики лёгкой лаской проходят по спине. В штанах бардак, в голове тоже, но, контуженный её смелостью мозг, всё же успевает напомнить, что мы не в супружеской спальне. И первые мгновения бесшабашного, торопливого поцелуя стираются из памяти, выкидывая в реальность в тот момент, когда, держа за упругие ягодицы, я прижимаю Крис к стене, до темноты перед глазами вжимая её в себя. — Кри-и-с, — на выдохе и рвано сглотнув слюну. — Я же так кончусь прямо здесь!