― Хочешь поговорить нечистоту? ― игнорируя слезы дочери, прорычал Глеб. ― Хорошо… ― хмыкнул он и равнодушно пожал плечами. ― Ты права! Я мечтал о сыне и Илона мне его родила. Я хочу, чтобы моя жена была рядом, но она все выходные пропадает у матери! Хочу, чтобы моя жена следила за собой, но ей на это плевать! ― Так разведись со мной! ― крикнула я и Соня разревелась еще громче. ― Трясешься за свою репутацию?! Так пусть твои друзья-депутаты издадут закон, который будет позволять оформлять любовниц на отца! Имущество же на него оформил! Меня трясло от всего происходящего. Я не могла держать себя в руках даже ради дочери. Быстро пошагала на кухню, посадила ее в детский стульчик и, распахнув холодильник, достала баночку с фруктовым пюре. ― Сейчас, моя милая, сейчас! ― дрожащим голосом говорила я. Открыла баночку, поставила ее перед Соней и подала ей ложку. ― Смотри что у нас тут, ― улыбнулась ей через силу. ― Какая вкуснятина с яблочком! Сама покушаешь? Соня, поджав губки, взяла ложку, а я вернулась в спальню и продолжила собирать вещи. Шмелем летала по комнате и кидала в чемодан только все самое необходимое. ― Я так понимаю, ты сделала свой выбор, ― раздался за спиной голос Глеба. ― Да, ― не оборачиваясь, ответила я и, сдунув со лба челку, застегнула чемодан. ― Ты же понимаешь, что тебе ничего не достанется после развода? ― Понимаю. ― И на что ты будешь содержать мать? Как будешь оплачивать ей сиделку и операцию? ― Мам! ― послышался крик дочери. ― Мама! ― Подойди к ней, ― попросила я Глеба и, открыв комод, сделала вид, что собираюсь достать оттуда вещи. Как только он вышел из спальни, я подбежала к ящику, в котором хранились различные документы, тихонько открыла его и достала папку со всеми документами на машину. «Мерседес», который купил мне муж, стоил огромных денег, и эта была единственная дорогая вещь, оформленная на меня. Отели Глеба по документам принадлежали его отцу, а квартира, в которой мы жили, была подарена ему родителями еще до нашего брака. Моего в этих отношения ничего не было. Только Соня. Которая мне дороже любых денег, квартир, шуб и украшений. И маме я смогу помочь без его помощи. Я ж все детство колола дрова, носила воду с колодца, доила коз. Я сильная. Я справлюсь. И ни за что не позволю ему себя унижать и шантажировать. Положила документы в чемодан, тихонько закрыла ящик и оглядела комнату: «Вроде ничего не забыла». *** Я не стала расстраивать маму новостями о том, что мы с Глебом разошлись, и что я сама буду оплачивать ей операцию. Тем более для это нужно сначала продать машину… ― …Да, Глеб уехал на три недели, а я подумала: что нам делать в городе? Лучше у тебя пока поживем, ― врала я маме, складывая в шкаф свои и Сонины вещи. ― А зачем столько теплых вещей набрала? ― посмеялась она. ― И свитер, и куртку. ― Так это… Вроде обещают дожди и похолодание, ― выкрутилась я. ― Дождик бы нам не помешал, ― вздохнула мама. ― Хоть польет мне все. ― Твой загранпаспорт уже готов, ― обрадовала ее. ― Завтра поедем получать. ― Неужели я скоро буду передвигаться на своих ногах? ― снова прослезилась мама. ― Даже не верится! ― Будешь, будешь! ― уверенно сказала я, еще даже не догадываясь, какой «сюрприз» приготовил мне муж. Около десяти вечера я уложила Соню спать и вышла во двор к маме. На улице уже темнело, поселок погружался в полумрак, а на доме, стоявшем напротив нашего, зажглись красивые фонари. ― Матвей молодец! ― глядя на соседский дом, восхитилась мама. ― Такой особняк отгрохал своим родителям! А помнишь, как они бедно жили? Мы им всем поселком помогали то продуктами, то одеждой. Мама вздохнула и покачала головой: ― Жизнь интересная штука… Была самая бедная семья в поселке, а теперь стала самой богатой благодаря сыну. Я хорошо знала тетю Таню и дядю Сашу Градовых, но с их сыном Матвеем мы никогда особо не общались. Он был старше меня на семь лет, красивый, плечистый. Он очень рано уехал из поселка в город, отучился в институте и стал владельцем крупной торговой компании. ― Матвей своих родителей все в город зазывал, а они ни в какую, ― посмеялась мама. ― Вот и построил им дворец, чтобы ни в чем не нуждались. И баня у них шикарная, и беседка новомодная и терраса. ― А Матвей тут бывает? ― спросила я, разглядывая их красивые кованые ворота. ― Редко, но приезжает. Он же только недавно вернулся в Россию. Мама отчаянно вздохнула. ― Изменился за последние два года… Такое горе пережил, что никому не пожелаешь. Два года назад Матвей со своей невестой отдыхали в Африке. Они отправились в плаванье на яхте и попали в шторм. Матвея спасли, а его девушку, увы, нет… Он два года жил в Африке, бросив тут все дела. Надеялся найти ее. ― Его мать говорит, что он до сих пор не верит, что она утонула, ― с досадой проговорила мама. Я замерла, увидев, как дорогу осветили фары. Наш дом стоял на окраине и здесь редко проезжали машины. Тем более, в такое позднее время… «Это Глеб! ― подумала я, чувствуя, как быстро заколотилось сердце. ― Неужели он посмел приехать сюда, чтобы устроить разборки при маме?!» К воротам соседнего дома подъехал черный джип, из него вышел мужчина, в котором я с трудом узнала Матвея. Ростом примерно метра два, темные волосы уложены набок, одет с иголочки. ― Добрый вечер! ― поздоровался он с мамой и бегло взглянул на меня. ― Здравствуйте! Я кивнула, а мама тихо посмеялась. ― Чего это он с тобой на «вы»? Не узнал что ли? Матвей достал из багажника пакеты и понес к дому. ― Опять привез родителям кучу продуктов, ― шепнула мама. ― Не сын, а золото! Прям как у меня зять! Я набрала полную грудь воздуха и прерывисто выдохнула. «Нет мам, твой зять совсем не золото… Он ничтожество, который предал нас с Соней и теперь пытается вернуть нас очень жестоким способом». Я догадывалась, что Глеб так просто нас не отпустит, но даже подумать не могла, на что он способен. Глава 4. От любви до ненависти