— У тебя есть брат? А почему ты не говорила об этом раньше? А где он? — и смотрит Марал так пристально, что понимаю — я сказала лишнее. Она не должна была это услышать. Часть 2 — У меня ведь должны быть двоюродные братья. А мысли вслух порой звучат очень противоречиво. Давай, уже в свою комнату иди, — натягиваю вновь улыбку, целую быстренько в лоб и подталкиваю к ее двери в ее спальню. Понимаю, что отговорка так себе, но прости, моя родная, ты еще слишком мала для таких разговоров. Вообще лучше тебе не знать о моем прошлом ничего. И губки надула для пущей демонстрации своей обиды. Ничего страшного, это мелочи. Сама иду к двери рядом. Останавливаюсь напротив комнаты Теймура. Слежу как закрывается дверь за Марал и только потом стучусь к сыну. В ответ тишина. Еще раз стучусь. И опять тишина. Тихонько отворяю дверь на несколько сантиметров, благо не запирается мой сын. Произношу тихо и острожно: — Я захожу. Жду несколько секунд, чтобы если что, то мог собраться. Просовываю голову в открывшуюся щель двери и вижу как Теймур стоит у кровати. Он поспешно натягивает футболку и смотрит на меня растерянно. — Можно с тобой поговорить? — интересуюсь, пряча беспокойство. — Да-да, заходи, — нервно разрешает, запуская пятерню к короткие волосы. Привычка отца и ему досталась. Каждый раз я умилялась этой схожести, а сейчас отзывается болью в груди. Закрываю за собой дверь и иду к сыну. Хотя откоса идет достаточно света с улицы, но в комнате включен свет. Нервничает, обмывает. Но внешне старается держаться как будто ничего не было. Его комната самая обычная, только цвета подобраны в сдержанных бежевых и темно-коричневых тонах. Теймур сам выбрал такую цветовую гамму в прошлом году, когда пришло время делать ремонт и обновлять интерьер. В комнате не оставил места ранее купленным игрушкам. Только кровать, письменный стол с деревянным органайзером на нем для канцелярии, обычный стул рядом, хотя я предлагала ему на колесах. Книжная полка, забитая его любимой тематикой гоночных машин и разными настольными играми. Удалось уговорить его на зеленые цветы на широком подоконнике, а так же разные суккуленты и кактусы на полках на стенах. Ему всего семь, а ведет себя как взрослый мужчина. Сдержан и спокоен в поведении, и тверд в принятии решений. Его переубедить — это целая история. Да, он похож на пасиба но больше пошел характером в другого человека… Я даже знаю в кого. А так же знаю, что им вряд ли удастся встретиться в этой жизни. — Как ты, милый? — спрашиваю с натянутой улыбкой, встав напротив него. Сцепляю руки вместе, чтобы не броситься и не обнять сына. Он такое не любит. Будет морозить от меня, не даст возможности подойти ближе. Потому я не кидаюсь к нему как к дочерям, которых при любой возможности стараюсь прижать к себе. — Все хорошо, мама, — бросает раздраженно, отворачиваясь, кулаки сжимает. А я жду. Знаю, что он все эмоционально проживает внутри, поэтому надо дать ему время осознать сказанное или сделанное. Он еще мал, чтобы принимать правильные решения сразу. Ему требуется пауза. — Мам, — поднимает на меня волчий взгляд. — Да? — А я правильно поступил? — Ты поступил как настоящий брат, — отвечаю как можно спокойнее, а у самой сердце кровью обливается держать себя в руках. — И это самое правильное твое решение, Теймур, — улыбаюсь с любовью. Сын удивленно вздергивает брови и глаза округляет. Словно до этого думал совсем по-другому. Вижу по глазам, что его мысли скачут с одной на другую. Он уже задал множество вопросов в своей голове, но озвучивать никак не решается. Хотя я обещала себе, что не буду лезть с объятиями к нему, но не сдерживаюсь. Делаю единственный шаг, который нас разделяет и крепко-крепко обнимаю Теймура. — Ты у меня самый лучший, — шепчу, целуя его в макушку. — Самый заботливый и настоящий мужчина. Стараюсь подбодрить другими словами, чтобы не чувствовал свою вину. Провожу с сыном еще минут десять, после чего ухожу к себе в комнату. Мне нужно поговорить с Насибом. И очень серьезно. Стою напротив окна, гипнотизирую входные ворота. Ужин сегодня должна была приготовить тетя Назира, поэтому не волнуюсь о нем. Когда железные кованые ворота отворяются в далеке, мое сердце пропускает удар. Насиб темным пятном выходит из черного легкового автомобиля и сразу направляется внутрь, исчезая из поля моего зрения. Все внутри замирает в эти растягивающиеся на вечность несколько минут. В этот момент я очень жалею, что звукоизоляция у нас в комнатах очень хорошая звукоизоляция. Насиб заходит в комнату без стука. Останавливается напротив туалетного столика и скидывает на столешницу ключи от машины, наручные часы и запонки с манжет рубашки. И все это молча и немного в напряжении. Муж недоволен и хмур. В такие моменты я стараюсь его не трогать, но хотя бы обозначу проблему. А он скажет, то думает по этому поводу. — Насиб… — Я в душ, — перебивает меня холодно, даже не глядит в мою сторону. — Потом у меня встреча с инвестором, сына которого Теймур побил. Поэтому лучше тебе они о чем со мной не говорить Эйлина. И прожигает таким ледяным взглядом, что как прикованная стою на месте. Слова застревают в горле. Не могу сказать ничего в защиту сына. Нашего сына. А Насиб, как и намеревался, уходит, оставляя меня одну в холодной комнате... Глава 10. Действия Одна. Сижу в комнате с приглушенным светом. Насиб даже не стал смотреть в мою сторону, ничего не объяснил. Просто ушел. Его даже собственный сын не волнует. Все время инвесторы и работа. Только работа его интересовала. «Без денег ты никто» — всегда твердил муж. А я не видела в его высказываниях никаких отклонений. Да, работает, да зарабатывает, но это все ради семьи. Чтобы мы ни в чем не нуждались. А теперь, оказывается, он готов развестись со мной ради удачного контракта. Холодный расчет? Или Алмаз ему понравилось? А Алмаз тоже пошла на этот шаг ради корыстных целей? Неужели она не думает о любви, чтобы выйти замуж за возлюбленного? Или все же они сговорились. Боже! Запускаю руки в корни волос и оттягиваю больно назад. Во что меня втягивает Насиб? Неужели все это стоит, чтобы так травмировать детей? Наших детей! Скатываюсь с края кровати, на которой сидела уже достаточно долгое время, на пол. Притягиваю ноги к себе, охватываю руками и утыкаюсь лбом в колени. Глаза закрыть не получается. От ужаса и шока не получается сдвинуться… А что потом? На что пойдет Насиб ради денег потом? Решительно встаю. Ноги слабы, но намерение увезти подальше своих детей от творящегося ужаса превышает все. Пересекаю комнату и сильнее зажимаю в руках прихваченный с собой мобильник. Нет, надо переодеться. Куда я спрячу документы? За рекордное время переодеваюсь в юбку чуть ниже колен и свободную блузку из плотной ткани. Чтобы было чем прикрыть выпуклость на животе.