Барон снова разразился идиотским хохотом, и в его глазах блеснули безумные огоньки. — Заканчивай, да поскорей, — подытожил хозяин, — я должен быть спокоен к полуночи… * * * Барон вышел вместе со своими подручными из подземелья и, тяжело вздохнув, взглянул на здорового бугая. — Ты готов, Гриня, — тихо произнес он, — стать богатым человеком и жить на Гаваях? Телохранитель хищно ухмыльнулся, всем своим видом давая понять, что этот вопрос имеет только один ответ. — Как прикажете! — пробасил он. Барон улыбнулся: — Скоро приказывать будешь ты. Но для этого нужно сегодня провернуть сделку и поскорее отсюда слинять. — А чего такая спешка? Собеседник пренебрежительно посмотрел на огромную квадратную голову, которая и годилась-то только для того, чтобы задавать нелепые вопросы. — Интуиция, мой друг, — многозначительно ответил Барон. — Это, Гриня, или есть, или одалживай… — Так вроде бы все на мази, — не сдавался телохранитель. — Пока на мази, — согласился умудренный опытом старый зэк, — но это если мы опередим конкурентов, — пояснил он, поднимаясь по ступенькам, — много появилось вопросов, которые мы, может, и не разрешим с тобой, дружок. — Какие? — вызывающе спросил Гриня. — Во-первых, — начал перечислять Барон, — ваш дружок… — Ну это… — Ты еще не на Багамах, — оборвал телохранителя Барон, — и держи язык при себе, когда я не спрашиваю! Бугай понуро опустил голову, хотя в его глазах сверкнул враждебный огонек. — Во-вторых, — спокойно продолжал Барон, проверив, на месте ли серьга, — слишком много людей знают о наших делишках. В-третьих, посыльный стал нервничать в последнее время и, в-четвертых, появился Клим! — Так он же мертв! — воскликнул ошарашенный Гриня. — И я так думал, — обеспокоенно вздохнул Барон, — но ошибся. Глава 2 Макарыч сидел в своем кабинете и тупо чесал затылок, сравнивая два фоторобота. Полковник даже пару раз ударил себя ладонью по лбу в восторге от того, что до него дошел, наконец, смысл всей этой путаницы. — Конечно! — крикнул он. — Ну, конечно же, это одно и то же лицо. Одно имя и две фамилии… Мужчина даже привстал от возбуждения. — А мы тут с ног сбились, — говорил сам с собой вслух следователь, — разыскивая этого Рекрута, а он у нас под носом разгуливает да еще пакостит, как кот помойный… Полковник от удовольствия потер потные ладони, предчувствуя возможность повышения по службе. — Ну теперь тебе хана, каналья! — погрозил он сжатым кулаком невидимому противнику. Он стал расхаживать по кабинету, закинув скрещенные руки за спину, словно заключенный, и стал размышлять про себя: — Хорошо, мы установили, что Вадим Рубин и Вадим Вихрев — одно и то же лицо и он кое-кому неугоден. Мы знаем, где его искать, но что ему инкриминировать? Макарыч налил в стакан воды и залпом выпил ее, крякнул от удовольствия и вытер носовым платком свою вспотевшую крысиную мордочку. — Во-первых, — стал перечислять он, — поножовщину у пивбара, правда, Хохол может заартачиться и не соизволит помочь… Но мы заставим его или кого-нибудь из его дружков. Во-вторых, есть отпечатки пальцев на бутылке, найденной у дворника Ибрагимова, — ведь он нес ее, когда провожал татарина. В-третьих, сокрытие личности! Но тут полковник крепко задумался: а зачем это ему понадобилось скрывать свою настоящую фамилию? Возможно, для того, чтобы его не раскрыли здесь, а возможно, он прибыл с московским мандатом… И эта проклятая телеграмма на Петровку! Может, Вихрев блефует? А если нет? От невеселых мыслей у Макарыча началась нервная икота, и его перспективы виделись ему уже не такими радужными, как пять минут назад. Если махинация, в которую он втянут, раскроется, ему светит срок и не маленький! Но, с другой стороны, если он не выполнит приказа Барона, ему, рядовому полковнику, запросто отстрелят башку. Мысль об этом внесла сумятицу в его прогнившую душонку, и крысиная мордочка исказилась гримасой страха. * * * Размышления Макарыча прервал голос дежурного, говорившего по селектору: — Товарищ полковник, к вам посетитель. Хозяин кабинета раздраженно нажал на кнопку ответчика. — Кого там еще черт принес? — рявкнул полковник. — Старший лейтенант Глотов, — доложил дежурный милиционер. Полковник хотел выругаться, но сдержался: — Проси! — Слушаюсь! Макарыч поправил мундир и, приняв серьезный и строгий вид, сел за стол и начал по привычке чиркать ручкой по бумаге. Дверь отворилась, и в нее протиснулся участковый: — Разрешите, това… Макарыч взмахом руки оборвал ненужную прелюдию и впился глазами в старлея, предчувствуя, что участковый не зря заглянул к нему, а, видимо, кое-что пронюхал. — Давай без церемоний, старлей, — сказал он подчиненному, — какие новости? Глотов провел указательным пальцем под носом, разгладив правый ус, и хитро прищурился. — Нашел! — выпалил участковый. — Кого? — Как кого? — удивился старлей. — Вихрева? — снисходительно ухмыльнулся полковник, чувствуя свое явное превосходство не только по чину, но и по осведомленности. — Да при чем здесь Вихрев? — выпялил на полковника глаза Глотов. — Петухова вычислил. — Кого? — в свою очередь напрягся полковник и указал рукой на стул возле стола. Глотов даже забыл поблагодарить начальника и плюхнулся на стул. — Того, кто был в окне! — выдохнул участковый. — На четвертом?