— Ведро-то где? — спросила бабуля сухим строгим голосом. — У Ивана во дворе, — оправдываясь, ответил я. — Сейчас я мигом. — Ты хоть бы предупреждал! — крикнула мне вслед бабушка. Да, мой косяк. Привык жить один. А сейчас у меня семья. И к тому же, я ещё несовершеннолетний. Косяк. Мы с Иваном быстро дошли до его дома, он отдал мне ведро, мы попрощались до завтрашнего вечера. По дороге домой я набрал воды. — Виноват, — сказал я, входя в хату и ставя ведро на место. — Больше не повторится. — Что у вас за дела с Иваном? — спросила мать, которая сидела за столом вместе с бабушкой. — Ничего такого, не стоит беспокоиться, — попытался успокоить их я. — Иван же милиционер, плохому меня не научит. Врать им не хотелось. Я встал, чтобы прервать разговор, и ушел к себе в гостиную переодеваться. Ноги гудели. Надо их помыть, очень помогает снять усталость. Мама прошла мимо меня, пожелав спокойной ночи. — В чём можно ноги помыть? — спросил я её. — Возьми таз железный, в сенях на стене висит слева от двери. — Спасибо. — За что? — За подсказку. У меня совсем не было сил ни разговаривать, ни делать что-то. Пашка спорту внимания совсем не уделял. Несколько часов на ногах и всё, тушите свет. Я вышел в сени, повернулся влево, искал, искал хоть что-нибудь, похожее на металлический таз. Не нашёл. И только когда я выругался в сердцах, и развернулся лицом к двери, увидел с другой стороны этот таз. Слева, если стоять лицом к двери. Ну, буду знать. Взял таз и поплелся искать тёплую воду. Благо чайник был на своём месте на плите, почти полный. Я весь его вылил себе, заново наполнил и поставил на печь. Он, конечно, уже не закипит, но с утра девчонкам не надо будет его наполнять. Я долил в таз холодной воды, поставил в тёплую воду ноги и почувствовал такой неописуемый кайф! Тяжесть и усталость в ногах как будто растворялась в воде. А вот в квартире со всеми удобствами я ни разу такого не испытывал. Наконец-то я улегся в постель, предварительно вылив воду и повесив таз на место. Засыпая думал о сегодняшнем дне. В голове путаница и каша. Столько информации и в школе, и по торговой базе. Что-то я упустил. Пакет с гостинцами! Мать его. Ой, ну завтра буду искать. И на Площадь надо завтра как-то попасть до часу, поискать патрон для Никифоровны у торговцев с рук. Откуда столько хлопот у простого советского школьника?! Я забылся тревожным сном. Снился Вася-негр. Он мне улыбался и куда-то звал. Проснулся я от истошного визга малой. Я спросонья вскочил, пытаясь понять, кого и где спасать. Включил в гостиной свет. Аришка упала с кровати. Мать, видимо, вышла по нужде, а малая проснулась и полезла за ней. Я поднял ребёнка, на лбу прямо на глазах рос здоровенный шишак. В комнату ворвалась бабуля, сразу за ней влетела мама. — Кроватку надо, — прокомментировал ситуацию я. Мать взяла Аришку на руки. Малая рыдала. Шишак ещё больше надувался. — Ну, что, идём в больницу, — сказал я. — Травма головы, это серьёзно. Мама отдала мне ребенка. Женщины молча разошлись одеваться. — Ба, ну тебе, может, не надо идти? Мы с мамой вдвоем справимся. — Я всё равно не усну. — ответила из своей комнаты бабуля. Я качал малышку. Она уже почти успокоилась, только всхлипывала и вздыхала. Шишак у неё на лбу начал зловеще синеть. Мама быстро оделась, взяла у меня Аришку и понесла её одевать. Я тоже шустренько оделся и вышел в кухню. Бабушка была уже готова. Я взглянул на ходики, они показывали без четверти двенадцать. Никто из нас, наверное, и уснуть-то не успел. Я пошёл в сени обуваться. Вскоре вышла мама с одетой Аришкой. Малышка была в пуховом платке, повязанном поверх шапочки и воротника шубки. На руках варежки. Ну хорошо, теперь я спокоен. Я вышел на улицу, положил малую на руки и стал укачивать. Женщины вышли. Бабуля заперла дверь, и мы тронулись всей гурьбой в сторону Первомайской. Я шёл впереди этой процессии с ребёнком на руках. К своему удивлению, ещё издали, возле дома Николаевых, я увидел деда Ариста и Ивана. Они стояли у калитки, беседуя. Увидев нас, Иван вышел нам навстречу. — Что случилось? — взволнованно спросил он. — Да, малая с кровати упала, — объяснил я. Подошёл дед Арист. — Кто это у нас тут такой раненый? — сюсюкая, спросил он. — Из кроватки выбралась? — Да нету ещё кроватки, — виноватым тоном оправдывался я. — Да как это? — удивился дед. — Два дня только как малую привезли. — Да, дела, — сказал дед. — Надо на чердак слазить. Может, найду Вероничкину кроватку. — О, дед Арист! — воодушевился я. — Век не забуду. Почувствовав, что меня слегка подталкивают в спину, я попрощался с ними и понёс ребёнка дальше. Мы уже почти подошли к больнице, как мимо нас проехал милицейский бобик с включенным синим маяком, но без сирены. Подходя мы наблюдали как два милиционера доставили в больницу в хлам бухого мужика с разбитым лицом. Как же они не вовремя, сейчас дежурный врач займется этим алкашом, а я с ребёнком буду ждать. Пока мы добирались, милиционеры успели достучаться, дверь больницы открылась, они вошли внутрь. Ну, хоть барабанить не придётся, больница осталась открыта. Мы поднялись по лестнице и вошли в холл. Санитарка подтирала кровавые разводы на полу. Я посадил Аришку на подоконник, сказал своим женщинам подождать там, а сам пошёл искать медиков. Постучавшись я, не дожидаясь ответа, заглянул в приёмный. Там никого. Санитарка уже свалила. Я пошел в процедурную. Там в присутствии милиционеров и доктора Юрия Васильевича Марина обтирала выпивоху, пытаясь локализовать источник кровотечения. Всё лицо мужика было в крови. — Кааак я пострадааал, — причитал заплетающимся языком мужик. — Потому что пить надо меньше, — рявкнул на него доктор. — Юрий Васильевич, — тихо позвал я в наступившей тишине. Все обернулись на меня. — Ивлев. Ты в своём уме? — удивлённо воскликнул доктор. — Тебе сказали во вторник появиться, а ты когда пришёл? — Когда?.. — растерянно пробормотал я. Блин. Я забыл. Меня же Демьян Герасимович сегодня ждал. — В среду ты пришёл, — ехидно ответил Юрий Васильевич и все, кроме бухарика, рассмеялись. — Что с губой? — Герпес. Я забыл, что сегодня надо было прийти, — честно ответил я. — Доктор, я племянницу принёс. У неё ЧМТ, сто процентов! — Чего? — переспросил недоверчиво доктор и пошел в мою сторону. Я вышел в коридор, пропуская его. — Она с кровати высокой упала. Мы с доктором прошли в холл. Мама уже сняла с Аришки шубку и платок. Бабуля с беспокойством смотрела на нас. Увидев эту компанию, доктор посерьезнел и прибавил шагу. — Это что у нас тут за единорожка? — спросил он ласково. Аришка надула губки, собираясь разреветься. — Ничего тебе доверить нельзя, — сказал мне доктор, почему-то выбрав меня виноватым. Наплевать. Лишь бы ребёнка осмотрел. Доктор осмотрел малышку, спросил, не тошнило ли её. Заглянул в ушки, в глазки, головку ей пощупал. — Ну, так-то я не вижу ничего криминального, — успокоил нас он. — Надо было лед приложить. Не догадались? Отёк меньше был бы. Наблюдайте за ней. Как только что-то необычное, рвота или равновесие не держит, сразу сюда. — Ну хорошо, аж от сердца отлегло, — промолвила мама и разрыдалась. Я её обнял и попытался успокоить, поглаживая по спине. Бабушка начала одевать малышку. — Юрий Васильевич, — обратился я. — А как с моей пропущенной явкой сегодня? Бабуля строго посмотрела на меня, но ничего не сказала. — Будем считать, что явился, — подмигнул мне доктор. — И как дальше? — сразу решил уточнить я. — Может, меня выписать уже? — Давай ты, всё-таки, к Демьян Герасимовичу придёшь в четверг, — ответил мне доктор. — Идите домой. И пошёл обратно в процедурную.