– Поверьте, далеко не все из тех, кого я знаю, согласятся с вами, – вздохнул Рауль. – Но расскажите, как вы и что? Судя по тому, что бываете в «Гамбринусе», дела идут неплохо? А что вас привело в столицу? Мартин показал на Агирре и Улуа: – Сеньор маркиз и дон Эмилио – мои начальники. И владельцы этих шахт. – Им повезло, что у них такой подчиненный. Президент и его свита уже прощались и входили в кабинет. Рауль извинился. У нас переговоры, сказал он. Деловой ужин. – Если бы не это, с удовольствием побеседовал бы с вами еще. Улуа и маркиз все никак не могли опомниться от изумления. Рауль Мадеро весело взглянул на них и положил руку на плечо Мартину. – Берегите этого юношу: это не человек, а чистое золото… Сеньор маркиз, если не ошибаюсь, мы с вами договаривались, что как-нибудь на днях вы встретитесь с моим братом. – Да-да, – наконец пришел в себя Агирре. – Спасибо, что так любезно напомнили. Я только ждал подходящего времени… – Ну вот и дождались, – сказал Рауль, подумав. – Завтра Панчо чествуют в «Жокей-клубе» – это здесь неподалеку, в «Доме с изразцами». Позвольте вас пригласить, а там уже мы найдем возможность устроить вам беседу наедине. Как вам такой вариант? – Замечательно, дорогой друг. – Вот и прекрасно, – Рауль Мадеро обратился к Улуа: – Приглашение, разумеется, распространяется и на вас. – Он снова улыбнулся Мартину. – И на сеньора инженера, с которым мне будет так приятно выпить по рюмочке за прежние времена. С этими словами он достал три визитные карточки и вручил каждому. – Рассчитываю на вас, сеньоры. Выйдя из дверей «Гамбринуса» на улицу Сан-Франсиско, и Луис Мария Агирре, и Эмилио Улуа не сразу обрели дар речи. Лишь когда позади остался застекленный фасад кабаре «Ла Перла», маркиз разверз уста. – Одна-ако, – протянул он. Покачивая эбеновой тростью с серебряным набалдашником, он искоса рассматривал Мартина так, будто видел его впервые. – Так, значит, слухи? – проговорил он через три шага. Они шли в сторону площади Сокало в толпе прохожих, вместе с экипажами и всадниками заполнявшими тротуар и мостовую. Изредка с шумом проезжал автомобиль. Слепой аккордеонист выводил мелодию, в которой с большим трудом можно было распознать вальс «Голубой Дунай», а рядом птицы в клетках вытягивали билетики с предсказаниями судьбы. Здесь, в самом центре столицы, почти все были одеты на европейский манер. – Для слухов все это чересчур основательно, – продолжал маркиз. – Да, неудобно получилось… – пробурчал дон Эмилио не то растерянно, не то негодующе. Агирре задумчиво кивнул: – Наш друг по Хуаресу, аттестовали его братья Мадеро. – Который заминировал мосты и остановил эшелон федералов, – мстительно вспомнил Улуа. – Удивительно. – Тут напрашиваются иные определения. Маркиз продолжал смотреть на Мартина. – Что за чертовщина, мой мальчик?.. Такого я никак не ожидал. – Отсюда это трудно понять, дон Луис, – попытался оправдаться тот. – Отсюда… оттуда… да откуда ни смотри – не поймешь. – Я не собирался по доброй воле встревать… – И зря! – Агирре ткнул тростью назад. – Проявил бы добрую волю – сейчас обедал бы с президентом. – Все это очень пагубно скажется на нашей репутации, – подавленно сказал Улуа. – «Минера Нортенья» и концерн «Фигероа» не должны… Маркиз жестом прервал его. Потом остановился и уставился себе под ноги. А когда поднял голову, спутники увидели у него на лице едва ли не улыбку. – Я бы не стал выражаться столь категорично, дон Эмилио. Мы видели весьма сердечное отношение… Может быть, мы и в выигрыше останемся… – В выигрыше? – Да. Он двинулся дальше, его спутники – следом, и у церкви, где торговали жареной кукурузой с лотка, они свернули налево. По соседству, на другом углу, стоял отель «Гиллоу», где жил маркиз. Там же был забронирован номер и для Мартина. – И что же нам с ним делать? – нетерпеливо спросил Улуа. Агирре пожал плечами и ответил ехидно: – Вас тешит мысль выставить его на улицу? Мексиканец окинул Мартина взглядом, полным самой искренней неприязни: – Признаюсь, соблазн велик. – А я и в этом пункте не был бы столь категоричен… Очевидно же, что он в фаворе у Рауля Мадеро и пользуется благосклонностью президента. – И что с того? – Да то, что это укрепляет нашу позицию. И приоткрывает перед нами дверку чуть пошире. Мексиканец скривил губы: – Виноват, не понимаю. – Как вы, наверно, догадываетесь, я сюда не туристом приехал. В нашем положении всякое даяние – благо. Особенно сейчас, когда концерн «Фигероа» вот-вот купят французы из компании «Пеньяройя», ради чего я, собственно говоря, и оказался здесь – объяснить ситуацию новому правительству и добиться от него поддержки… Теперь понимаете? – До этого места понимаю. – Нам сейчас все может сгодиться. А только что в «Гамбринусе» этот юноша набрал на табло весьма высокий балл. – Не забывайте, что этот, с позволения сказать, юноша, мог втравить нас в большую беду. – Я и не забываю, но только что доказал вам, что результат как раз обратный. Очевидная выгода. Так что покамест сохраним для компании нашего неустрашимого инженера. Если вы не будете возражать, а в Пьедра-Чиките сумеют на какое-то время обойтись без него, давайте-ка оставим его здесь недели на две-три. Дон Эмилио поморщился: – Здесь, в столице? – Да. – А с какой целью, дон Луис? – Смазывать шестеренки, чтобы веселей крутились. – А я что буду смазывать? – Увидим. Они уже подошли к серому фасаду «Гиллоу» и остановились под двойным навесом, разглядывая плотный людской поток, лившийся между улицами Платерос и 5 Мая. Улуа раздумывал, хмуря брови. – Что ж, это можно… – осторожно сказал он наконец. – Если только ненадолго. – Ненадолго. Речь пойдет о дипломатической операции – сугубо частной и негласной. Мартин – человек образованный и сведущий, к тому же умеет расположить к себе, а вместе с тем может написать учебник по горнорудному делу, который, господи прости, поможет при общении с революционерами. Вы же слышали Рауля Мадеро. Так что используем его дарования. – С тем условием, что он будет полностью держать меня в курсе дела, – с нажимом произнес Улуа. – Как же иначе? Вы с вашими связями, с вашим влиянием укатаете ему дорожку. Главное – внедрить его, куда понадобится. Мартину его будущее представлялось не так отчетливо: – Я ведь разбираюсь только в горнорудном деле и в металлургии. Агирре саркастически хмыкнул: – И еще, кажется, как мосты в Хуаресе минировать.