– Мне кажется, в Мексике грядут перемены, – мрачно прибавил он. – И дай бог, чтобы они не сопровождались кровопролитием. Мартин потряс головой, тщетно силясь понять его слова: – Вы хотите сказать, я уже не тот, с кем стоит знаться? – Совершенно не тот, простите за прямоту. По крайней мере, в эти дни. – А что об этом думает Йунуэн? – Незачем ей думать. Она моя дочь, этого вполне достаточно. Повисло неловкое молчание. Давая Мартину время осознать все сказанное, Ларедо снова взял свой бокал. Взглядом предложил Мартину присоединиться, но тот покачал головой. – Я убежден, что вы не захотите скомпрометировать девочку еще сильнее. – Еще сильнее? – Вы меня понимаете. – Боюсь, что да. – Мартин горько улыбнулся. – Понимаю. – И потому думаю, что отныне вы не должны видеться с ней – ни в моем доме, ни где-либо еще. Я прошу вас об этом как отец. – Не обижайтесь, сеньор Ларедо, но мне все же хотелось бы выслушать ее самое. – Я взял это на себя. И разговор с ней будет не к месту. Она послушная девочка, мы с ней поговорили, и она поступит так, как я скажу. – А она знает о нашем с вами разговоре? – Это не имеет никакого значения. И я прошу вас, как испанца и кабальеро, не совершать никаких безумств. Вы знаете, что ее репутация кристально чиста. – Мне никогда и в голову… – В любом случае позвольте предупредить вас, – прервал его Ларедо. – Ваше положение в обществе сейчас не из лучших. Официальная версия событий такова: ваше навязчивое ухаживание за Йунуэн побудило капитана Кордобу, как старого друга семьи, вмешаться. Отсюда перестрелка и прочее. – Ах даже так… Красивую роль вы мне отвели. – Знаю. Но взываю к вашему мужеству. Нет иного способа оградить Йунуэн от последствий этой прискорбной ситуации. Наступило молчание из разряда тех, когда чудится, будто все уже сказано. И в самом деле, подумал Мартин, так оно и есть. И поднялся. Ларедо, не вставая, протянул ему руку, но инженер решил сделать вид, что не замечает. И уже собирался отойти, однако задержался еще на миг. – Рассейте мои сомнения, – проговорил он холодно. – Если бы правительство Мадеро крепко держало власть, а я был с ним в таких добрых отношениях, как мне приписывают, состоялся бы наш разговор? Ларедо, нахмурясь, снизу вверх смотрел на него. Ему явно было не по себе. Но вот он взял очки и развернул газету. – Я – деловой человек, сеньор Гаррет. А вы – смышленый юноша. Третья встреча была с Дианой Палмер, которая вернулась в Мехико. Остановилась, как всегда, в «Гиллоу» и прислала с боем краткую записочку, скупо извещая о своем приезде: «Немного приведу себя в порядок, и поговорим». И через полчаса уже постучала в дверь его номера. – Вы сохранили связи в Национальном дворце? – с порога и без предисловий спросила она. Хотя она умылась, причесалась, надела свежую блузку, но сейчас, без макияжа, видно было, как она устала и еще больше осунулась. Было от чего утомиться: она только что, не отдохнув и в страшной спешке, поездом приехала из Веракруса, куда прибыла из Гаваны. Редакция «Нью-Йорк ивнинг джорнал» срочной телеграммой вызвала ее в Мехико. Мартину пришлось разочаровать ее. Рауль Мадеро, брат президента, по-прежнему был на севере, в армии, а потому инженер доступ имел только к нескольким его подчиненным и к чиновникам из министерства промышленности. Не тот уровень. – А с его братом Густаво вы в каких отношениях? – Ни в каких. Диана сделала несколько шагов к застекленной двери, открытой на балкончик, рассеянно оглядывая «Основы горнодобывающей промышленности» Монкады Ферро, лежавшую переплетом вверх на кровати, «Анабасис», другие книги, расставленные в ряд на столе, и прочие предметы обихода вроде кожаного несессера с бритвенными принадлежностями, часов с цепочкой, одежной щетки, вечного пера, перочинного ножа с мраморными щечками, маленькой родительской фотографии в серебряной рамке, револьвера «орбеа», коробки с двадцатью патронами 38-го калибра. – Грядут события, – таинственно произнесла она. – Какие? Она повертела в руках револьвер и снова положила его на секретер. – Дурачком не прикидывайтесь, а? События. И миг спустя, выйдя на балкон и глядя на улицу, словно то, о чем она говорила, могло нагрянуть именно оттуда, вкратце рассказала: политическая обстановка ухудшается, растет недовольство старых приверженцев Диаса, промышленников и латифундистов, зреет разочарование революционеров и военных в президенте Мадеро, проявляющем недопустимую мягкотелость в решении важнейших проблем страны, а вернее сказать, уклоняющемся от этого. – Не очень много нового я от вас узнал, – оценил ее сведения Мартин, вышедший вслед за ней на балкон. С улицы доносился шум толпы, стук колес, цокот копыт. За старинными зданиями в колониальном стиле, над колокольнями собора виднелось синее с медными прожилками небо – одно из многих мексиканских чудес. – Нет, есть кое-что новое, – возразила Диана. – Упорные слухи о готовящемся перевороте. Coup d’etat, как называют его французы. Потому газета и прислала меня сюда. Мартину показалось, что это уж чересчур. – Ерунда какая-то. Нет никаких признаков, которые хотя бы отдаленно указывали на… – Послушайте, – резко обернувшись к нему, перебила Диана. – У моей газеты надежнейшие источники в Вашингтоне. В глазах цвета корицы вспыхнули искры высокомерия. Журналистка вытянула руку и показала на улицу, на город. – Едва лишь я сошла на платформу, как с чемоданом в руке, не заезжая в отель, отправилась в американское посольство. Это было первое, что я сделала. – И? – с любопытством спросил Мартин. – Генри Лейн Уилсон не принял меня. – Занят был, наверно. Бывает… Время-то какое – все вверх дном. Она очень серьезно качнула головой: – Нет. У меня другая версия… Посол прекрасно знает, кто я такая и кто меня сюда направил. Он невзлюбил меня после моего интервью с Панчо Вильей – говорил обо мне разные гадости и присылал в редакции протесты, уверяя, что в своих репортажах я слишком явно благоволю к Мадеро. Тем не менее никогда прежде не отказывал мне в приеме. Сейчас стало ясно, что он опасается скомпрометировать себя. Мартин был сбит с толку: – А зачем вы мне все это рассказываете? – Хотя бы затем, что верю вам. Точнее, в то, что вам не составит труда проникнуть в окружение Мадеро. – Да это миф! И потом, я ведь уже говорил, что… – Говорили. Она помолчала. – А вам известно, что Панчо Вилья находится в Эль-Пасо, штат Техас? – Ходили слухи… – Так вот, это не слухи. Он и в самом деле там. – И намерен вернуться в Мексику? – Этого я не знаю. – Он самый преданный сторонник президента Мадеро. – Был. Только вот остался ли, не знаю… – с сомнением покачала головой Диана. Они вернулись в номер. Диана опять оглядела вещи Мартина и спросила: – Сигар у вас, конечно, не водится? – К сожалению. Я по-прежнему не курю. Американка остановилась перед зеркальным шкафом. Придирчиво и взыскательно оглядела свое отражение. – А что говорят про генерала Уэрту? – Считают его надежной опорой президента, который доверяет ему слепо. Диана, продолжая рассматривать свое отражение, слегка потерла скулы под утомленными глазами.