Музыка заполняет зал. Риша становится по левую руку от меня и считает: – Раз, два, три… Первый шаг, рывок, поворот. Точка. Волна в сторону, накрест, рука вверх. Риша довольно неплохо чувствует музыку и ритм, но это уже не новость. Оказываюсь у нее за спиной и протягиваю ладонь, чтобы коснуться шеи. Сердце вздрагивает, словно перед прыжком со скалы. Эта вредная обезьянка-инопланетянка меня так зашугала, что я сам себя не узнаю, но все-таки провожу пальцами по теплой коже, улыбнувшись легкой щекотке от мягких кончиков волос, скользнувших по запястью. Риша разворачивается, в ее прищуренных глазах сияет воинственный блеск. Легким взмахом поддеваю ее подбородок, и она морщит нос, будто детеныш смертоносного дикого зверя. Мы снова воюем в танце, но это ровно то, что делает его живым. Между нами есть связь, эмоции. Пусть негативные, но настоящие. Это не пустота, не механические действия. Это кусочек истории, наполненный смыслом. И его хочется прожить и рассказать, вскрыть и выпустить наружу. Риша кладет ладони мне на плечи, отталкиваясь от пола не жалея сил, и я едва успеваю ухватить ее за талию покрепче, чтобы не просто приподнять на пару секунд, а удержать на весу один полный оборот. Вижу отражение в зеркале – выше всяких похвал. Тело Риши наполнено силой, руки раскинуты в стороны, ноги напряжены и скрещены в щиколотках. Идеальный баланс. Волна теплой дрожи пробегает вниз по затылку, рассыпается по плечам и обхватывает позвоночник. Сильнее запрокидываю голову, и Риша едва заметно кивает, давая понять, что готова к приземлению. Ее стопы бесшумно касаются пола, мягко, точно перышко, опускающееся на воду. Пропускаем три такта, глядя друг на друга, и врываемся во вторую часть синхронно, ловко меняясь местами. Каждый переход получается сам собой, Риша отлично держит темп, добавляя в движения собственный стиль. Пренебрежительный и даже дерзкий. Мне нравится. Расходимся в стороны, готовясь к финалу связки. Стук сердца гремит в ушах, заглушая мелодию. Риша колеблется всего пару мгновений, прежде чем сорваться с места. Подхватываю ее на руки еще до того, как она схватится за мою шею, и делаю несколько оборотов. Прижимаю Ришу к себе так крепко, как только возможно. Ее лицо напротив, фон размыт. Я словно в космосе, в невесомости, а передо мной странное создание, захватившее мысли и чувства. – Скажи – да, – прошу в последний раз. – Нет, – мигом отвечает она, прогоняя короткую вспышку надежды, точно холодный осенний ветер развеивает серый дым от тлеющего костра. Останавливаюсь. Аплодисменты звучат как насмешка. Риша перебирает ногами, но я все держу ее на руках. – Это можешь быть только ты. Риша сжимает в кулак воротник моей футболки и молчит, сомнения заливают серостью ее лицо, на котором еще секунду назад сиял милый румянец. Она опускает голову и расслабляет пальцы: – Это может быть кто угодно. Ставь меня уже и больше не вздумай брать на слабо. Ясно? – Да куда уж яснее? – хмыкаю я и отпускаю ее на пол. Риша возвращается к девчонкам и скрывается за их спинами. Поражение такое же горькое на вкус, как и всегда, но мне не привыкать, поэтому приподнимаю подбородок и расправляю плечи на глубоком вдохе. – Света, – говорю я. – Да? – Тренировки со мной три раза в неделю. Первая завтра в восемь. Согласна? Света бодро кивает. – Супер. Всем спасибо за занятие. Замечаю, как Леся напряженно сверлит меня взглядом. Ну что еще? Мне каждую по головке погладить? – Вы молодцы. Потенциал неоспорим. Желаю успехов. – Смягчаю лживую похвалу лучшей из своих улыбок и покидаю танцевальный класс, пока еще могу держать лицо. Мои шаркающие шаги шелестом отражаются от стен пустого холла, в мыслях гнетущая тишина. У лестницы меня настигает приближающийся топот, и я останавливаюсь, но не оборачиваюсь. – Если ты поглумиться, то давай скорее. – Такого ты обо мне мнения, роднуля? – как-то чересчур устало спрашивает Влад. – Что ты хочешь? – Чтобы ты вспомнил, где мы. Больше нет конкурсов, нет соревнований, нет работы нон-стоп. Мы дома. Угомонись, ты всех пугаешь, а себя снова загоняешь. – Это все? – Стас, – с нажимом говорит брат, – выдохни. Не воспринимай мамино задание так серьезно, она не для этого его придумала. Она хочет, чтобы мы взбодрились, а не… – Хорошо, – обрываю его я. – Ты меня не слушаешь, да? – А это обязательно? – Хватит убиваться из-за того, что мы все просрали. – Не мы, а я. – Мы! – повышает тон Влад. – Но мы пытаемся жить дальше, пробовать что-то новое и как-то восстанавливаться. Поставишь ты это чертов номер. Вальс со стулом танцевал же и ничего. Лучше, чем у некоторых в паре получалось! – Ты ведь все видел. – Я оглядываюсь, и Влад стреляет взглядом в сторону. – Видел, – нехотя кивает он. – Но это ничего не значит. Никто тебя больше не оценивает, и ты не должен ничего и никому доказывать. – А я не в счет? – Стас, это глупо. – Глупо было убить большую часть жизни на то, что теперь на фиг никому не нужно. И вас за собой тащить. – Зато… – пытается возразить брат, но я знаю все, что он скажет, еще до того, как он об этом подумает. – Зато у нас есть опыт, воспоминания и пара классных видео, – выдавливаю я сквозь нервный смех. – Влад, я пойду. Ладно? – Домой хоть сегодня приедешь? – Отдохни от меня еще немного, – бесцветно говорю я и поднимаюсь по лестнице. – Придурок, – бурчит брат. – Сам такой, – рефлекторно отвечаю я. В коридоре второго этажа горит свет, дверь в кабинет матери приоткрыта. Ну уж нет, не сегодня. Бесшумно прохожу мимо, но не успеваю скрыться в каморке. – Стас, – окликает мама. А денек-то явно не мой. Разворачиваюсь и сдержанно улыбаюсь. – Добрый вечер, Маргарита Ивановна. – Добрый. Как дела? Она прищуривается, сканируя мое лицо, и я насильно расслабляю мышцы, пряча эмоции. – Лучше всех. – Правда? – Да, – уверенно киваю. – Только что я провел тренировку с группой Леси и выбрал партнершу. Уже завтра мы начнем работать над номером. Все как ты и хотела. – Даже так? Что ж, отлично. Не хочешь поужинать сегодня со мной и отцом? – Я бы с удовольствием, но не могу. Уже есть планы на вечер. Мама удивленно вздрагивает, мягкое сияние умиротворения подсвечивает ее взгляд: – Рада, что тебе есть чем заняться. – А я-то как рад. – Кажется, еще немного, и моя кожа потрескается. – Передавай папе привет. – Обязательно. Дергаю дверь на себя и вхожу в кромешную темноту. Полоска света на полу стремительно истончается, и я упираюсь затылком в твердое деревянное полотно. Конечно, мне есть чем заняться. Кто-то же должен уговорить меня смириться с тем, в каком дерьме предстоит провести следующие несколько месяцев, делая вид, что все идет по плану, пока я действительно не смогу придумать этот самый план. Глава 9 POV: Риша За Владом закрывается дверь. Хочется верить, что он сейчас догонит брата и хорошенько даст ему в лоб. Слабачку Стас во мне увидел? Пусть к окулисту сходит. А еще лучше – к невропатологу. Он все занятие так дергался, будто его петух в задницу безостановочно клевал. И вообще, откуда столько серьезности? Подумаешь, танец для новогоднего концерта, не перед президентом же выступать. Бедные курочки, у некоторых до сих пор на лбу бегущая строка – «помогите». Леся устало качает головой и опускается на стул, закидывая ногу на ногу: – Ну что, девочки. Вы пережили целую тренировку вместе со Стасом Белецким. Поздравляю. Каждая заслуживает медаль за стойкость и отвагу.