– А может, не так уж и люблю… – вымученно продолжает он. – Может, я просто… не знаю, Риша, все сложно. И это бесит! А ведь хорошее не должно бесить! А если бесит, то это не такое уж и хорошее, да? Пытаюсь осмыслить все, что он сказал. Щеки горят, шум в голове мешает сосредоточиться. – И правда сложно, – отвечаю я. – Я мелкий! – с нажимом и злостью говорит Леша, а его улыбка больше похожа на оскал. – И это не изменится, даже если пустить мне морковный сок внутривенно. Да, наверное, это комплексы. Да, кто-то с ними борется. Но я не хочу. Ясно? Не хочу никому ничего доказывать. Ходить с Валей за руку и делать вид, что мне плевать, что я думаю о том, как мы счастливы, а не о том, как смешно выглядят наши тени. Проблема во мне, понимаешь? И она не исчезнет, а будет грызть и периодически напоминать о себе, когда я не смогу достать что-то с верхней полки шкафа, а Вале придется каждый раз сомневаться, прежде чем купить туфли на каблуке. Я знаю, что есть пары с разницей в росте, и не отрицаю, что у них все может быть круто, но… меня парит мой рост! Дело в комфорте, и рядом с Валей его нет. В конечном итоге мои загоны все разрушат, а спасать себя я не позволю. Это вообще верх унижения. И я не желаю подобного ни для себя, ни для нее. – Я… мне… – бормочу сбивчиво. – Даже не знаю, что сказать. – Ничего, – слабо усмехается он. – Я к тебе не за советами или утешениями пришел. – Но что ты… что будешь делать? Продолжишь срываться к ней раз в пару месяцев, чтобы переспать, а потом мучиться? Это мазохизм. – Если ты не заметила, то я усердно ищу девушку подходящего роста, которая вскружит мне голову и заставит забыть обо всем. А если не найду, то мне и так неплохо. Не могу сказать, что очень уж горю идеей серьезных отношений. Валя там тоже не под замком в слезах сидит. Когда-нибудь нас обоих отпустит, и мы будем счастливы. Да, не вместе, но, если хорошо подумать, это не так уж и страшно. С трудом верится, что передо мной тот самый милый бельчонок, которого я так хорошо знаю. Леша особо не отличается умом и сообразительностью, в этом мы с ним схожи. Нами обычно движут эмоции, подталкивающие к импульсивным решениям, но сейчас он донельзя серьезен. – Слушай, – с толикой восхищения говорю я. – Это отличный план. Очень разумный. – Ты правда так думаешь?! – Да! – уверенно заявляю я. – Вокруг какой-то культ преодоления. Ты не заметил? Сломай систему! Сломай себя! Собери из осколков слово – «осознанность»! Только вот получается все равно «жопа». Мы жертвуем личным комфортом ради навязанного комфорта. Будь терпеливым. Будь сдержанным, удобным, тихим! Работай над собой! Не выделяйся и не высовывайся. Никому не докучай. Не отвечай злом на зло. Радуйся малому, и когда-нибудь тебе воздастся. Ага, сейчас! Уже разбежались! Тебе должно быть по кайфу жить свою жизнь, и только ты сам знаешь – в чем этот кайф! – Во-о-от! – вопит Леша, тыча в меня пальцем. – Ну хоть ты меня понимаешь! Я не хочу ничем жертвовать, не хочу выворачиваться наизнанку. Не хочу играть в поддавки с природой! Я мелкий? Ладно. Хорошо! Но это не значит, что я должен каждый день огребать за это. А Валя – напоминание, подтверждение. Она не виновата, но факт остается фактом. Если мы начнем встречаться, я буду злиться на себя и на нее заодно. В чем тогда смысл?! – В жопу Валю! В жопу любовь, если она причиняет столько страданий! – Именно! – Леша хлопает по столу и роняет голову, надувая щеки на протяжном выдохе. – Фух! Как же хорошо. Риша, я тебя обожаю. – Страшилка и карлик – друзья на века. – Я приподнимаю стакан, и Леша салютует мне своим. Делаем по паре глотков, и друг пытливо щурится. – Ты не страшная. Просто… на любителя. – А ты не карлик. Просто ноги короткие. – Ладно, сдаюсь. Ты страшная. – А ты карлик. Смотрим друг на друга, не отрываясь, и одновременно заливаемся громким хохотом. Комплексы уже давно стали частью наших личностей. Нам пока не удалось искоренить их, а вот принять – да. Но это не значит, что добровольные испытания имеют место быть. Постоянные сражения и борьба выматывают, как ни крути, поэтому нет ничего зазорного в том, чтобы беречь свой островок безопасности. Если не ты, то кто? – Яр убил бы нас за такие разговоры, – говорит Леша. – Наверняка, – киваю я и подражаю тону Ярослава: – Ребята, нужно любить себя, и тогда будет вам счастье! А люди уже подтянутся! – С этим у меня нет проблем, – хмурится Леша. – Просто рядом с Валей не получается любить себя на все сто процентов. А людей мы будем только веселить и создавать забавные темы для обсуждений. – А вот это уже проблема самовосприятия и уверенности в себе. – Прекрати говорить, как он! – Прости-прости. Я столько раз слышала эти речи, что выучила их наизусть. – И как? Помогло? – Трудно сказать. Чем больше я люблю себя, тем больше ненавижу окружающих. – Ха! Ты просто хочешь, чтобы они тоже тебя любили, и злишься, что этого не происходит. – Нет! Я хочу… Леша выразительно приподнимает брови, и я понимаю, что прижата к ментальной стенке правды. – Ладно! – выплевываю я. – Но ты такой же! – Кто ж спорит? – отвечает он, поднимая руки с раскрытыми ладонями. – Я мечтаю быть народным любимцем, но моя аудитория – школьницы и мамочки, сходящие с ума от розовощеких пупсов. – А кто тогда моя аудитория? – Извращенцы! Бросаю в Лешу апельсиновой кожурой, он ловко уворачивается и наполняет опустевшие стаканы. Закатываю глаза и откидываюсь на спинку стула, на губах играет легкая улыбка. Если окружить себя правильными людьми, то даже недостатки превращаются в особенности, над которыми можно хорошенько посмеяться. Такие моменты нужны как напоминание, что жизнь, может, и несправедливая штука, но интересная. А еще в подходящей компании сцеживать яд – даже полезно. Люди-вонючки не должны оставаться безнаказанными. Мы с Лешей, конечно, не можем помочь друг другу по-настоящему, придумать идеальный выход, избавиться от гнетущих проблем парой заумных пафосных фраз, для этого у нас явно маловато жизненного опыта, но мы убиваем командира армии пессимистичности – одиночество. В этом и есть сила банды. Сила настоящей дружбы. – Твоя очередь. – Леша толкает ко мне стакан. – Кроме драки с одногруппницей, у меня ничего интересного. – А как прошли танцы? – Нормально. – И все? – Если расскажу, это пошатнет нашу чудесную теорию о том, что мы живем в мире злобных троллей. Я сама еще к такому не готова. – Ничего не понял, – морщится Леша. – Я не удивлена. – Но мне интересно! Говори, иначе позвоню Ярославу! Скажу ему, что ты снова подралась в универе! – Жаловаться будешь?! – Шантаж – мой конек, – самодовольно отвечает он, складывая руки на груди. Поджимаю губы, Леша кладет телефон на стол, показывая, насколько он серьезен. – Стас, – нехотя произношу я, – то есть, второй близнец сегодня на репетиции выбрал одну девчонку себе в партнерши для новогоднего номера. И прикинь, все остальные были за нее рады. – Реально?! Я думал, у вас там битва за внимание близнецов. – Я тоже, но, – понижаю голос до шепота, – они даже меня на кофе позвали. Леша вскакивает на ноги и принимается наматывать круги возле стола, схватившись за голову: – Кошмар! Ужас! Сбой в «Матрице»! Нужно звонить копам! В службу спасения! В ФСБ! – Сядь уже! – смеюсь я. – Не видать тебе «Оскара»! Он плюхается на стул и упирается локтями в столешницу. Встряхивает волосами, смахивая челку со лба, и мило улыбается. Ну все, начинается гипноз, у которого есть один страшный побочный эффект – разжижающее мозг умиление. – Значит, все были за тебя рады? – Не за меня. – Что? Как это? – Стас выбрал не меня, – уточняю я, а у самой зубы сводит. – Почему?! Он что, дебил?! Опускаю подбородок, правая нога под столом начинает дергаться. – Я сама отказалась. Пару мгновений звенит напряженная тишина, и я вскидываю голову, опередив Лешу на долю секунды: – Скажешь, что дебилка я… убью! Леша хлопает себя по губам и отклоняется, но через секунду вновь тянется ближе, вглядываясь мне в глаза, и молчит. Это нечестно! Кот в сапогах наверняка украл эту фишку у нашего бельчонка, потому что у него она получается куда круче. – Ну что ты хочешь, Леш? Я думала, так будет лучше. – Ненадолго снимаю каменную оболочку, потому что сейчас она ни к чему. – Мне нравятся эти занятия, нравится хореограф, да и девчонки тоже. Я решила оградить себя от любых соревнований, потому что не хочу, чтобы все повторилось. – Но тогда ты всех вынесла, – с гордостью напоминает Леша. – Ага, – усмехаюсь я. – Спасибо Муратику и его милой маме, которая покупала сыночку новый набор «Лего» за каждую грамоту. Если бы не это, то он бросил бы танцы уже через пару месяцев, а кроме него никто не встал бы в пару со мной.