— Все были слишком увлечены тем, чтобы указывать пальцем, обвинять меня во всем, что пошло не так в деревне. Они всегда жаждали моей крови, Элиза. Они сделали все, чтобы выгнать меня. Я не подходил, как и ты. Два чудака в их идеальной деревне степфордских жен. — Слюна тонкими струйками вылетела изо рта Билли. Ярость вырывалась из него, как пламя. — Я не забирал Джони Хейс. Я не убивал ее. Так как же я мог признаться в том, где находилось ее тело? — Но ты признал себя виновным! — Да, потому что выбора не было, и именно это мне посоветовали сделать. Но я этого не делал, поэтому не мог сказать полиции, где Джони. Я не знал тогда и до сих пор не знаю. Но у меня было очень много времени, чтобы все это обдумать. А теперь мне нужно вернуть кое-какие долги. — Что ты имеешь в виду под долгами, которые нужно вернуть? — Я должен нескольким людям. — Его улыбка была угрожающей, неестественной. — Не деньги. Нет, я должен отдать им должное. Лиззи втянула в себя воздух. Это не было похоже на долг, который можно было бы легко вернуть. Это звучало так, как будто Билли хотел вершить правосудие по-своему. Может быть, месть. — Например, что и как? — Прости, Элиза. На сегодня ты задала достаточно вопросов. И есть некоторые ответы, которые ты действительно не захочешь услышать, поверь мне. Глава 57 1989 Мейплдон Суббота, 17 июня — за 32 дня до — Стоп, Стоп! Хватит об этом, дети. — Офицер Пэт Верн целеустремленно направился к группе мальчиков, ошивающихся у входа в Блэкстоун-Клоуз. — О чем вы говорите, мистер? Мы не сделали ничего плохого, — крикнул ему один из парней на велосипеде. — Мы едем на велосипедах. Теперь это незаконно, а? — Он был уверенным в себе, большим парнем. Когда Пэт подошел ближе, он узнал в нем Адама Ферлонга. Пэт предположил, что его уверенность проистекала из знания того, что его отец был членом местного совета, Эдди — такой же большой взрослый, который считал, что он управляет деревней. Губы Пэта непроизвольно скривились. Ничто он не ненавидел больше, чем самозваных, напыщенных всезнаек, которые, по сути, были просто хулиганами, желающими контролировать других. — Нет, но незаконное проникновение — да. И для вас — офицер Верн! — Пэт теперь стоял на тротуаре рядом с группой. Их было всего восемь, в основном на велосипедах, но он заметил, что два велосипеда лежали на боку, брошенные. Он прошел дальше в тупик, пока не увидел последнее бунгало в ряду — Билли Коули, — и тогда он заметил пропавших всадников. Казалось, они только что выбежали с подъездной дорожки Билли. Они неуклюже бежали к остальной группе, согнувшись и смеясь. — И чем вы двое занимались? — Ничем, офицер Верн, — пропели они, прежде чем снова согнуться пополам от смеха. — Давайте, мы уходим, — крикнул им Адам, бросив на Пэта самодовольный взгляд. Они сели на велосипеды, все время ухмыляясь, и начали крутить педали. — Если я поймаю кого-нибудь из вас на частной территории, приставающего к мистеру Коули, будут неприятности, слышите? Велосипеды со свистом пронеслись мимо Пэта, наездники хихикали, как кучка ведьм. Пэт смотрел, как они исчезают на дороге, и ждал, пока не перестанет слышать их голоса. Затем он пошел обратно в направлении бунгало Билли, просто чтобы проверить, не был ли причинен какой-то ущерб. Приближаясь к обнесенному стеной саду, он услышал другие голоса, приглушенные, настойчивые. Они доносились не от Билли; казалось, они доносились со стороны зарослей кустарника в конце тупика. Он пересек улицу и двинулся на звуки, надеясь, что его не заметили. Неужели парни объехали вокруг, чтобы избежать его обнаружения, — пришли закончить свою дурацкую игру? Должно быть, они чертовски быстро крутили педали. Он подкрался к изгороди, навострив уши и прислушиваясь к голосам. Девочки, а не мальчики. Он расслабился, выпрямляясь. Он уже собирался уйти, но потом до него дошло, о чем они говорили. — Не верь тому, что тебе говорит Джони. На самом деле, она мерзкая хулиганка и скажет все, что угодно, чтобы получить то, что она хочет, — сказала одна девочка. Затем другой голос: — Я слышала, что она сделала с Элизой. Ты думаешь, она действительно это сделала? Пэт напрягся. Он больше ничего не хотел слушать. Это была просто детская болтовня. Сплетня. Он не хотел слышать плохие вещи о девочке Тины — это было бы неловко. Но другая девочка снова заговорила, и он не мог уйти. Он продолжал слушать. — Она была внутри. На самом деле внутри бунгало. Я имею в виду, она может быть хулиганкой, но она храбрая. Я бы не стала заходить внутрь, а ты? — Ни за что! Но почему она вошла? — Очевидно, это был вызов. Роберт сказал мне. Она сказала ему, что он следующий, что он должен зайти внутрь, иначе она расскажет. — Расскажет что? — В том-то и дело, что никто не знает. — Ух ты. Мы же не собираемся рисковать, не так ли? Пэт услышал дрожь в голосе девочки. — Не валяй дурака, ни в коем случае — я только что сказала тебе, что никогда туда не пойду. Моя мама сказала, что он противный и причиняет людям боль; вот почему Элиза такая странная. Он бьет ее и запирает в шкафу. Мама сказала, что если он загонит кого-нибудь в бунгало, они, вероятно, никогда больше не выйдут. — Но Джони это сделала. Если то, что ты говоришь, правда. — Да, но только потому, что она позволяла ему делать с ней всякие вещи. Пэт больше не мог слушать. Этим детям было лет десять, максимум одиннадцать, и им не следовало так разговаривать. Он вздрогнул. Где была наивность, невинность? К чему катится мир? Но, что еще более тревожно, во что играла Джони? Почти безобидная игра «Тук-тук», казалось, перешла в более опасную, и ему совсем не нравилось, как это звучало. Глава 58 Анна 2019 Вторник, 16 июля Когда Анна покидала дом Сэнди, ее разум был полон вопросов о Тине и Пэте. Она пошла обратно по тропинке матери, но вместо того, чтобы войти в парадную дверь, она проскользнула сбоку в садовый сарай, ее пальцы крепко сжались вокруг ноги куклы. Она не хотела показывать это Мюриэл. И она хотела побыть одна, когда обнаружила слова на бумаге. Рука и записка от вчерашнего дня также были надежно спрятаны в старом деревянном хранилище в задней части сарая — принадлежавшего ее отцу — в том, где он обычно хранил всякий хлам: запасные вилки, гвозди, колья для растений, садовые ножницы и мелкие инструменты, и Бог знает что еще. Большая часть вещей все еще оставалась в ящиках, что ее не удивило, учитывая остальную часть дома, но в шкафу было достаточно места, чтобы разместить дополнительные предметы. Но что ее мать сделала с головой куклы? Анна забыла проверить в прошлую субботу, когда вернулась из магазина, так как испытала слишком большое облегчение, обнаружив, что она исчезла с входной двери. Но теперь, учитывая последние детали, она хотела, чтобы они были вместе в безопасном месте, пока она не решит, что делать дальше. Стоит ли сообщать в полицию или, по крайней мере, Пэту. Хотя сейчас он, возможно, и не сможет оказать никакой реальной помощи. Он был с Тиной; он был слишком близок. Он был вовлечен и, следовательно, не объективен… но все же у него могло быть лучшее воспоминание о событиях июля 1989 года с официальной точки зрения. Анна позвонила Лиззи, отчасти в отчаянии, потому что чувствовала, что ей нужен кто-то, чтобы показать, кто-то ее возраста, кто мог бы помочь ей собрать кусочки воедино, а отчасти, чтобы понаблюдать за ее реакцией. Посмотреть, был ли проблеск вины, признак, который выдал бы ее как преступницу. Игра «Тук-тук», в которую безжалостно играли с ее отцом, теперь разыгрывалась его дочерью, в этом была определенная ирония. Анна предполагала, что игра ведется против Мюриэл, но на самом деле она может быть направлена против самой Анны. Тогда она была одним из ключевых игроков в этой игре, ее мать не имела к этому никакого отношения. Может быть, это был способ Лиззи заманить Анну сюда, обратно в Мейплдон, чтобы отомстить ей. Мюриэл могла быть просто проводником; целью на самом деле была она. Ей нужно быть осторожной с Лиззи. Доверие было роскошью, которую она не могла себе позволить. Но сначала ей нужна была голова. Это означало спросить ее мать, куда она ее положила. Анна не заглядывала в дырку головы, и, насколько ей известно, Мюриэл тоже не заглядывала, вероятно, в нее тоже была засунута записка, которую они пропустили. В ней может храниться жизненно важная информация. — Мам, когда ты сняла голову с двери, куда ты ее положила? — спросила Анна, как только вошла на кухню. — О. Где ты была? Тебя не было целую вечность; я волновалась. — По соседству, пила кофе с Сэнди, как ты мне и велела. Не нужно было беспокоиться. — Что ж. Тогда вам двоим, похоже, было о чем поговорить! — Она казалась расстроенной. Даже ревнующей. — Прошло двадцать лет, мам. Нам нужно было многое наверстать. И ты никогда не говорила мне, что Пэт сейчас с Тиной, — сказала Анна, внезапно отвлекшись. — Не подумала об этом. Не особенно актуально, не так ли? — Думаю, нет. Но было бы неплохо узнать. Хотя странно, не правда ли? Через сколько времени после смерти Марка это произошло? Взгляд Мюриэл дрогнул. Она ускользнула, ее мысли были где-то далеко. Раздражение росло, и Анна вернулась к своему первоначальному вопросу. — Разве ты не положила голову куклы в сарай? — Нет. Я выбросила ее прямо в мусорное ведро. Пугающе выглядящая вещь, не хотела ее оставлять! — Черт. С тех пор мусорщик приезжал или нет? — Анна почувствовала, как в ее голосе нарастает паника. — Нет, не раньше завтрашнего дня. Анна выскочила за дверь, подбежала к черному мусорному ведру на колесиках и распахнула крышку. Та ударилась о борт. Облегчение затопило ее. Под мусорной корзиной и несколькими восковыми коробками она заметила грязно-светлые волосы. Сунув руку внутрь, она схватила и вытащила голову. Она надеялась, что если там и была записка, то она все еще была спрятана внутри. Ей не нравилась мысль о том, что придется вытряхивать все содержимое мусорного ведра, чтобы найти клочок бумаги. Она попыталась наклонить головку так, чтобы свет падал правильно, и она могла заглянуть внутрь. Да, там что-то было. Еще один белый листок бумаги, точно такой же, как те, что были найдены внутри конечностей. Анна просунула внутрь два пальца и смогла ухватиться за него и вытащить. Она быстро вернулась в сарай и положила голову в шкаф. Листки бумаги были выложены сверху в порядке поступления, утяжеленные банками из-под варенья, в которых теперь были шурупы и гвозди. Три записки. Три угрозы, если хочешь понять это таким образом. Что Анна и сделала сейчас, прочитав их по порядку: КТО-ТО ЗНАЕТ ПРАВДУ У КОГО-ТО НА РУКАХ КРОВЬ КТО-ТО ДОЛЖЕН ЗАПЛАТИТЬ Ей было интересно, что Лиззи подумает о них, когда приедет сюда. Она все еще не позвонила, чтобы сказать, что уже в пути. Неужели она струсила? Возможно, она поняла, что Анна ее раскусила. Неважно. По крайней мере, у нее были доказательства. Самое время нанести Пэту визит. Она давала Лиззи еще час, чтобы та появилась, а потом шла к Тине. Глава 59 2019 Лиззи Как только Лиззи припарковалась рядом с домом Мюриэл, в дверях появилась Анна. — Я не думала, что ты придешь, — сказала она, понизив голос, так что Лиззи едва могла ее услышать. — Ты сказала, что позвонишь, когда будешь в пути. — Анна осторожно закрыла входную дверь и вышла на улицу. — Извини, я отвлеклась, не заметила, который час, — сказала Лиззи. Что было правдой. Прогулка с Билли заняла больше времени, чем она ожидала. — Что такого важного? — спросила она. Лиззи почувствовала укол беспокойства, когда посмотрела на бледное лицо Анны — беспокойство прочертило морщины на ее лбу. — Следуй за мной, — приказала она, направляясь к дому. Лиззи украдкой огляделась по сторонам, затем последовала за ней. Ей было интересно, где Мюриэл. Похоже, Анна не хотела, чтобы она вмешивалась. Это подкрадывание, попытка поймать ее до того, как Мюриэл увидит, что она звонит в набат. Когда Лиззи догнала ее, Анна исчезала в садовом сарае. Она предположила, что Анна хотела, чтобы та вошла внутрь. Что-то заставило ее сдержаться, тревожное чувство, которое она испытывала мгновение назад, удвоилось по интенсивности. Но, помня о том, что она только что провела два часа с осужденным убийцей, она взвесила риск, который представляла эта миниатюрная, скучная женщина типа учительницы, и решила, что она в безопасности. По крайней мере, на данный момент. Лиззи потребовалось несколько мгновений, чтобы ее глаза привыкли к внезапной темноте. Внутри сарая был тусклый свет, исходящий от единственной электрической подвесной лампы, свисающей с потолка, но потребовалось некоторое время, чтобы он стал достаточно ярким, чтобы разглядеть окружение.