— Молодец, хорошая собачка, хорошая. Не так ли, господа? — Анастас повеселел. — К ноге! Я тихо выдохнула сквозь зубы. Телохранитель? За подобное дядя так отходил бы Акса, что он не смог бы не то, что сидеть, а даже лежать. Это — Клан, это — самые близкие люди, которые будут за твоей спиной. Хейли — идиот. — К ноге! — повелительные интонации, пахнуло силой — Анастас использовал Право. И Ремзи… пополз. Через силу, нехотя, медленно, сопротивляясь, но пополз. — Вот так, — хлыст поощрительно взъерошил темные волосы. — Каждый должен знать свое место. Сзади одобрительно заржали. — Наказан, за самовольную отлучку, — раздался резкий свист, и голова Ремзи мотнулась в другую сторону — алая полоса расцвела на второй щеке. Теперь я могла понять, почему Зиккерт так легко сменил Клан. Каким бы скользким змеем не был Дарин, он никогда не позволял себе подобной низкопробной вульгарщины. — Сир! — кто-то позвал Анастаса и вся толпа послушно развернулась. — Охранять! — Хейли пнул Ремзи сапогом в плечо, но тот устоял, качнувшись. — Твое место у ног хозяина. Коридор опустел через пару мгновений. Я выдохнула и оттянула ненавистную маску — она натерла и было жарко. На двери комнаты не было никаких чар, и я не подумала, спросить у Зиккерта, что делать, если закрыто, но ручка поддалась, бесшумно опустившись вниз, и я быстро скользнула внутрь. Все звуки отрезало сразу, видимо стоял купол тишины. Тусклый свет уличных светильников едва-едва пробивался через шторы, ложась серыми полосками теней. Я охнула едва слышно, прикусив губу — споткнувшись обо что-то в темноте, и наощупь двинулась вперед, ковер глушил шаги. Когда глаза привыкли к темноте, я увидела тахту с легким балдахином в дальней части комнаты. Фей спала чутко — щелкнули кольца, вспыхнули заготовки плетений, но я успела раньше и крепко зажала ей рот. Она дралась, как сумасшедшая, пытаясь вывернуться, пока я не прошептала: «Тише, Фей, тише, это я». Фей замерла резко, маленькие ладошки пробежались по волосам, скулам, пощупали воротник, обвели герб Блау на предплечье по контуру, и она замотала головой — отпусти. Я убрала ладонь и приложила палец к её губам — молчать. Начала вставать, чтобы проверить комнату на артефакты прослушки, но Фей всхлипнув, крепко вцепилась пальцами в рукав. Обняла крепко-крепко, так, что перехватило дыхание, ткнулась лбом куда-то в плечо и… заплакала. Совершенно беззвучно. Только вздрагивали худенькие плечи. — … наконец-то, Вайю… ты пришла… наконец-то… Глава 138. Доступ — … у тебя очень тупая сестра, правда, Фей? Я неловко похлопывала по плечам, гладила волосы, но Фей всё никак не успокаивалась, я почти чувствовала бег песчинок в незримых часах — на истерики нет времени. Поплакать можно будет позже. — Фей… Фей…, — я тряхнула её несколько раз и с трудом оторвала от себя. Щелкнули кольца, вспыхнул контур плетений поиска чар, но Фей-Фей резко положила руку сверху, останавливая, и отрицательно качнула головой. — Слишком уверены в себе и самодовольны, — выплюнула она тихо с отвращением. Таких интонаций от нее я не слышала вообще никогда. — Артефактов тут нет. Только по периметру дома — на чужие чары без допуска. — Сигналка? Фей торопливо кивнула. — Как ты прошла, Вайю и… — Ремзи. Двадцать мгновений, уже пятнадцать, — перебила я её. — Только самое важное. — Это дед, они на чем-то поймали деда, — выдохнула Фей торопливо. — Старые дела, из Столицы. Сначала всё было хорошо, потом Хейли привезли что-то, разнюхали и прижали. — Прижали? — Выбор, — прошептала она быстро, — или дознаватели или Хейли. Вассальная. Дедушка готов присягнуть, тогда и я, и Яо… — Что за дела? — Я не знаю, что это, — Фей тихо покачала головой — Ву не счёл нужным посвятить её. — У Старших всегда проблемы, ты знаешь, свои дела, но никогда… Яо… Я выругалась сквозь зубы. Старые хрычи просто неописуемы в своем высокомерии, а младшие всегда платят по счетам с завязанными глазами. Так было всегда. На праздник середины зимы дарят «зимние деревья», большие фигуры, начиненные сладостями и сюрпризами, небольшими подарками и приятными мелочами. Иногда мне хотелось перевернуть и дядю и старика Ву вверх тормашками, и трясти-трясти-трясти, как «зимнее дерево», пока все сюрпризы не высыпятся вниз, и больше не останется ни одной тайны. Усидеть на месте я не могла — три шага от тахты до окна, девять до туалетного столика, обогнуть кровать и обратно — нужно подумать. Фей ждала тихо. — Сир Ву предполагал, — я размяла шею и потерла виски, — твой любимый дом с садом в предгорьях. Он передал его нам в качестве компенсации… значит, твой дед просчитывал и такой вариант заранее… — Чтобы не достался Хейли, — глаза Фей довольно и воинственно сверкнули. — И земля рядом, — я хмыкнула. Как удобно. Вряд ли старый хрыч Ву собирался проиграть так просто — плацдарм для отступления он приготовил. На что рассчитывал, что я просто верну сестре всё? — Я знаю только, что все было под контролем, дедушка был доволен, сказал — скоро всё закончится, а потом … они забрали Яо, увезли, как гарант. Нам приходят записи, что с ним всё в порядке… но ты сама знаешь, записи ни о чем не говорят, — всхлипнула она. — Он ещё маленький… Маленький? Ему почти одиннадцать, после этой зимы в Школу. Отец в одиннадцать сам зачищал уровни в шахтах. Старик избаловал своего единственного Наследника, и результат был далек от идеала, но кем брат Фей не был никогда, так это трусом, скорее наоборот — первый лез в драку. — Яо справится. Вы поэтому попросили о выходе из Клана? — Дело чести, — прошептала Фей, и я почти слышала торжественный суховатый голос старого лиса Ву, который вдалбливает эти истины ей в голову. — Касается только Ву… — Дядя мог бы помочь… — Дело чести, — упрямо мотнула головой Фей-Фей. — Не впутывать Блау. И ты сама знаешь, что у вас с Хейли… новый повод, кровная месть… нет. В коридоре послышались голоса, и я нырнула в самую глубокую тень за полог. Фей торопливо спрыгнула с кровати и бесшумно подбежала к двери, прислушиваясь, пока не прошли мимо. — Засов… — Мне запрещено закрываться, — горько пояснила она. — Теперь запрещено заниматься алхимией, запрещено ходить в Школу, думать тоже запрещено, для леди из рода Хейли это необязательно. Думать — это удел мужчин, — добавила Фей язвительно. — Твой дед сделал просто отличный выбор, — пробормотала я тихо, — зато честь чиста. — Нельзя втягивать Блау. — Мы не такие слабые, как твой дед думает о нас, — я размяла пальцы, щелкнув кольцами. Хотя, если все считают так, как Ву — дядя не зря проделал такую огромную работу. — Клятвы в Храме Великого — это на всю жизнь, родители тоже клялись в Храме… Обряд — это серьезно, — Фей легко, как будто перышком, коснулась кончиками пальцев моей ладони, и серебристая полоса вспыхнула в сумраке, обвивая наши запястья, и истаяла. — Дед принял тебя в Семью. — Семью нужно защищать, — я хмыкнула. Скорее старый хрыч совершенно точно знал, что сделает дядя, если он втянет в это меня. — Ву — балласт, и мы прекрасно знаем об этом. Слабый, маленький Род, но одно дело — просто бесполезные, и совсем другое дело — слабый род, за которым тянутся опасные проблемы, — она шмыгнула носом. — Нас тоже трое, — прошептала я, задумавшись. Дядя явно справлялся с обязанностями Главы гораздо успешнее старого Ву. — Нужно было сказать мне, Фей. — И, чтобы ты сделала? — Не знаю, — я пожала плечами, — но сказать нужно было. — Это я виновата, только я, — Фей вцепилась в рукав, — Укрепитель. Я обсуждала с Поллуксом ингредиенты, это не он! Поллукс не причем, он не говорил… они перехватывали Вестники, — она шмыгнула носом. — Патент, дедушка, всё это… я виновата… Они увезли Яо, благополучие и…, — её голос надломился, — здоровье Яо — это условие. «Держать Блау подальше», — процитировала Фей тихо, — «если хочешь, чтобы братик жил». — У тебя отлично вышло. В лавке ты была очень убедительна, — я аккуратно отцепила маленькие пальчики от камзола по одному, освободила руку и отодвинулась. — Очень. — Прости, — Фей снова схватила меня за рукав. — Прости, прости, прости, в лавке была запись, и то, что я говорила — я не знала, как по-другому держать тебя подальше от всего этого, как остановить, мне пришлось придумывать… — Твои актерские данные позволяют пройти на факультет искусств. Без экзаменов, — закончила я сухо. — Как часто ты мне врешь, Фей? Виски заломило — дядя был прав. Ву — проблемный род. Очень. Если долги старика тянутся из Столицы — это большие, просто огромные проблемы, которые совершенно точно не нужны Блау. — Я писала тебе, приходящие слуги — аларийцы, они не приносили клятвы, просила передать твоим, но ты не подала знака. Я ждала у дерева желаний, пока мне дозволяли выходить с Поллуксом, — всхлипнула она. — Видимо они передали поздно… и свитки с рисунками, Вайю! Это ты должна была понять сразу! Аллари! — Значит, нужно рисовать понятнее, — я выругалась сквозь зубы от собственной тупости, — я решила — это Поллуксу. — Поллуксу?! Ты…, — маленький кулачок больно пихнул меня в плечо, и ещё раз, и потом она затарабанила обеими руками, — ты…! — Больно! — Что значит аммарилис, Вайю? — она успокоилась и сердито сдула локон со лба. — Что, Вайю?! — Я помню значения цветов, Фей… — Златоцвет? Лилейник? Гортензия? Как часто я тебе вру? А как часто врешь мне ты? Я не спрашиваю тебя, что происходит, Вайю. Не спрашиваю, почему ты перестала танцевать и сходить с ума от Квинта, не спрашиваю, почему ты не помнишь Право, которое проходили недавно, и язык цветов, который мы учили весной, не спрашиваю, почему мы не заходим в книжную лавку за новыми любовными романами… я — молчу! Захочешь — расскажешь. — Я помню, частично. Сосна — ностальгия, и что Квинт любит гиацинты и ненавидит розы…