Доли мгновений перетекали из настоящего в прошлое, потом Ликас сделал условный жест, время шло, но… ничего не произошло. Вот совсем ничего. Старейшины загомонили, но тут же заткнулись. — Ещё раз, — властно скомандовала Седая дама, взмахнув трубкой. — Сосредоточься, — Ликас сдвинул брови, и постучал кончиками двух пальцев по ножнам, как он делал всегда, когда я тупила или отвлекалась, по его мнению. Ещё раз, и ученице прилетит по заднице. Выдохнула, концентрируясь. На этот раз мне ничего не мешало. Лирнейские. Невозможное — возможно, ветер игриво шевелил пряди на лбу. Невозможное — возможно, девочка, шептал он, ласково остужая прохладой горевшую щеку. На этот раз у Наставника получилось практически мгновенно. Все замерли — кто-то с открытым ртом, кто-то не успев моргнуть ресницами, косички застыли в воздухе и рукава — парусами… Я начала двигаться, но в этот раз почему-то было тяжелее, как будто через толщу воды — сложно и медленно. Седая дама — первая. Я поежилась, поймав собственное отражение в неподвижных темных глазах. Жутко. Быстро вынула из смуглых пальцев красный шнурок с круглой костяной печатью. Старейшина с юга — второй. Он даже не успел отстегнуть шнурок — только тянулся к поясу. Пришлось тратить время и развязать самой. Виктим. Я оказалась перед ним, вглядываясь в недовольное, немного одутловатое лицо, когда почувствовала — время истекает, не успею. Мне даже показалось, что у него немного дрогнули кончики ресниц… и я развернулась и бросилась наверх. Ступеньки, площадка, ещё ступеньки — успела в последний миг — и всё пришло в движение, вернулись звуки, и дышать сразу стало легче. Вся площадка лежала под ногами. Седая дама улыбалась, Ликас скупо кивнул мне — справилась, Хакан качал седой головой, тройка странных незнакомых аллари за спиной Наставника осталась невозмутимой, и только юный алариец улыбался мне широко и довольно, как будто это он, а не я, выполнила тупое задание старых хрычей. Я стояла, выпрямившись, на первой террасе снизу. Ветер играл с волосами, на вытянутой руке колыхались две печати с поясов Старейшин на красных витых шнурах. Юбку трепал ветер, она взлетала алым колоколом и била по ногам, шнуры раскачивались в воздухе, щеку дергало от боли. Ликас молча поднял вверх правую руку, к небу, и ветер взвихрился вокруг него. Несколько слов на певучем аларийском диалекте, который я слышала всего несколько раз в жизни, и в небе вспыхивает и гаснет яркий свет. — Невозможно, — тут же взвизгивает Виктим. — Это просто невозможно! Невозможно! Невозможно! — А может это и есть разница, — вкрадчиво говорит Ликас, — между нами. Способность постичь то, чему даже не учили, самостоятельно, в отличие от тех, кто уже тридцать зим не может пройти даже «точку невозврата»? Виктим вздрагивает и крепко стискивает кулаки. — Невозможно, — повторяет он, одними губами. — Возможно, — совершенно спокойно возражает Ликас, и показывает на меня. — Верни печати Старейшинам, Ученица. Я спрыгиваю по ступенькам вниз, огибаю несколько крупных камней и оказываюсь за спиной Наставника. Меня жестом останавливает старший великан из четверки аллари, протягивая широкую лопату ладони за печатями, молча передает их юнцу, и улыбающийся до ушей алариец, бегом бежит к Старейшинам отдать то, что я забрала. Вернулся он мгновенно, одна нога там, другая тут, и пристроился сбоку от меня, продолжая сиять откровенно дурацкой улыбкой. — Может быть именно это мы потеряли? — спрашивает Ликас, обращаясь к Старейшинам. — Вайю ничего не знает про этот мир, и поэтому просто неспособна понять, что это невозможно. Потому что ей об этом не говорили. Сколькие прошли круг препятствий за эту зиму? Сколькие прошли испытание? — с каждым словом на лица старейшин набегала тень. — Мы не способны увидеть это самостоятельно, поэтому нужно зеркало, — он кивнул на меня. — Мы теряем силу, потому что она уходит к Высшим! — Чушь, — отрубил Ликас. — Силы — достаточно. Вы просто не способны взять больше. Юнец рядом одобрительно хмыкнул. — Сколько раз вы проходили Испытание в своё время, Старейшина Виктим? Пять? Шесть раз? Сколько меток получили? — равнодушно спрашивал Ликас. — Это не имеет значения…, — покрасневший Виктим набрал в грудь воздуха, но его перебили. — Сколько зим вы уже пытаетесь пройти «точку невозврата»? Двадцать? Больше? — Я занят работой в Совете! — Несомненно, — Наставник наклонил голову. — Именно поэтому… а не потому что неспособны. Самые сильные, — Ликас взмахнул рукой в сторону четверки, — но мы обычно так заняты, что у нас просто нет времени заседать… — Это ваша обязанность! Ваш долг! — Несомненно, — снова кивнул Наставник. — Именно поэтому, когда я привожу ученицу, которая прошла Испытание с первой попытки, и требую не больше положенного, вы о своем долге забываете? — Она не аллари! — почти простонал один из стариков. — Враг! Это против правил… — Мы — правила, — четверка аларийцев синхронно шагнула вперед и встала перед нами, закрыв спинами обзор. Я сместилась влево, чтобы лучше видеть постные выражения лиц половины Совета аллари. Старики кисли, но явно проигрывали в этом противостоянии, рот не открыл ни один, даже Виктим. Кто же эти аллари, которые пришли на помощь к Наставнику? Я оценила взглядом ближайшего — прекрасный экземпляр, не знаю, чем их там кормят в детстве, но этот алариец очень напоминал Ликаса — рост, разворот плеч, спокойствие, скрытая сила. — Неприкосновенность, — мягкий голос Помнящего раздался сверху. Старик в белой одежде опять стоял на самом краю верхней террасы, опираясь на посох. — Вы обязаны предупреждать! — Взвизгнул Виктим, обретя голос, старику он возразить решился. — Это против правил! Несколько седых голов согласно и удрученно качнулись. — Это развилка, — так же мягко возразил Помнящий. — Девочка сегодня могла выбрать другой путь. И не войти в круг. — Вы и Наставник Ликас требуете невозможного, не просто ввести чужачку в круг, но и открыть ей секреты… — А кому их открывать?! — громыхнуло сбоку. — Кому?! Кому их открывать?! — Великан, тот, кого назвали «уважаемым Сейром» первый раз потерял невозмутимость, даже усы встопорщились от негодования. — Один! Один ученик! На троих Наставников! За пятьдесят зим! Юнец рядом приосанился, расправив плечи. — Мы — умираем, — рубанул он глухо, и старые маразматики не нашлись, что возразить. — Вырождаемся. Уйдут последние. И? Нам некого учить. — И тем не менее… — Дайте мне десять учеников. Десять. Из чистокровных аллари. Нет? Тогда дайте хотя бы одного, которого вы воспитали. Одного!!! — в небе послышались раскаты грома, и тучи понеслись быстрее. — Нет? Тогда не мешайте, — великан хлопнул Ликаса по плечу так, что Наставник немного просел. — Неприкосновенность. Я так решил. Старейшины загомонили, сгрудившись кучкой, обсуждая оживленно. Пока все были заняты, я незаметно подвинулась к аларийскому юнцу и дернула его за рукав. — Т-с-с, — шикнул на меня он, оглянувшись на Старших. — Они заняты, — тихо пробормотала я в ответ — Ликас с аларийцами с нашей стороны принимали живейшее участие в обсуждении, судя по жестам. — Что происходит? — Решают, — юнец пожал плечами. — Хотя выбора нет, — насмешливо сверкнули белые зубы, — старикам придется смириться. Как я рад! — Рад? — Теперь ты младшая, — юнец хлопнул меня по плечу со всей дури, я покачнулась. — И ты — молодец, во, — он поднял кулак вверх. — То есть Испытание я прошла? — щеку дергало, и я потянулась потрогать. — Конечно, — юнец фыркнул насмешливо, — ещё бы. Не трогай, — он шлепнул по руке, — нельзя! Метки нужно носить с честью. Не расстраивайся, с лицом, конечно не повезло, но ты и до этого была не слишком хорошенькой, — утешил меня алариец. А я просто не нашлась, что на это ответить. Он наклонился ближе, к уху и совсем понизил голос. — Мастер Ликас совсем загонял, да? — спросил юнец с искренним сочувствием. — Н-н-н-ет, — проблеяла я. Гонял ли меня Ликас? Да. Но по сравнению с методами обучения в Академии, это просто мелочи. — Не хочешь — не говори, — он отвернулся, явно обидевшись. — Гонял, — тут же закивала я. — Ох, как гонял, — лишь бы единственный источник информации не иссяк. — Ух, как гонял! Юнец одобрительно кивнул. — Если я прошла, мне дадут доступ к Источнику? Разрешат тренироваться в круге? — Конечно, — юнец смотрел, как на идиотку. — Заставят, — постановил он. — Что сказал Наставник на вашем языке, когда сверху громыхнуло? — Клялся Источником, — юнец удивленно пожал плечами. — Что не раскрыл секретов, и не учил в обход правил. — А кто такой «уважаемый Сейр»? Почему вас четверо, Старейшин больше, но они слушают?