От слова «приемные» Стаса бросило в дрожь. Он сгреб конфеты и, попрощавшись, вышел из магазина. Девушки проводили его теми же заинтересованно-напряженными взглядами. – Конфеты? – удивился Роберт, когда Стас бросил на заднее сиденье яркую упаковку и устроился за рулем. – Теперь информацию дают только за покупку конфет? – Здесь нет фермы, только рыборазводное хозяйство, – сообщил Стас, все больше мрачнея. – Наверное, его и имела в виду мать Кости. Все решили, что нужно взглянуть на загадочное рыборазводное хозяйство, но Стас никак не мог заставить себя ехать дальше. Смотрел на уходящую за дома ухабистую дорогу, собак у деревянных ворот, на разномастные палисады, кусты черемухи и потрескавшиеся стволы тополей, на сумерки, сгущающиеся вокруг и облепившие машину сизой теменью. – До Гула два часа, – напомнил Роберт. – Может, поторопимся? – Поторопимся, согласен, – кивнул Стас, но продолжал сидеть неподвижно. Затем посмотрел на Марьяну. По ее глазам он понял, что она догадалась о причине его медлительности. Да и что тут гадать: где рыба, там и вода, – все логично и не требует большого ума. – Все хорошо, Стас, – ободряюще произнесла девушка. – Мы ведь ненадолго. Машина наконец отъехала от «Ласточки». Чтобы добраться до конца деревни, у них ушло всего минут пять. Миновали свалку и выехали на лесную дорогу. Свет фар устремился через мрак, выхватывая из темноты ели, березы и высокую, уже начинающую желтеть траву обочин. – Жутковато, – заметил Роберт. Повисла тишина. Стасу показалось, что его напряжение, как в сообщающихся сосудах, передалось всем остальным. Он представил, а может, почувствовал, как ветер несет с реки влажный туман и проникает в голову, оседая конденсатом на внутренних стенках черепа. Стас до скрипа впился пальцами в руль и сжал челюсти. Теплая ладонь Марьяны легла на его колено так неожиданно, что он вздрогнул. Девушка не сказала ни слова, но Стас ощутил ее поддержку. Дорога постепенно уходила вниз, к засыпанной гравием площадке. Уже издалека Стас заметил огни длинного деревянного причала, высокие столбы с прожекторами, освещающими понтонные садки для рыбы и часть берега вокруг. Внизу, прямо на воде, на расстоянии пятидесяти метров друг от друга, возвышались два деревянных домика на сваях, а на суше, на каменистой возвышенности, стоял огороженный низким заборчиком коттедж, современный, построенный в финском стиле. На первом этаже дома горел свет, и из темноты улицы отчетливо просматривалось скромное убранство комнат. Разглядывая коттедж и выискивая глазами хозяина дома, Стас отвлекся от мыслей о воде, но сверкающая рябь все равно перетянула его внимание на себя. Река блестела, поглощая свет прожекторов. Стас не смог больше терпеть – ударил по тормозам. Шумно втянул носом воздух, чувствуя, как напрягается шея, позвоночник, все тело и мышцы наливаются силой так, что готовы полопаться от желания вскочить и убежать отсюда прямо сейчас. – Стас? – встревожился Роберт. – Ты чего? Тебе опять плохо? – Паркуйся тут, перед спуском, – сказала Марьяна твердо. – Дальше пешком. Стас будто ждал ее команды: свернул на обочину, заехав в густую траву возле зарослей боярышника, и заглушил мотор. Роберт первым вышел из машины и огляделся. – Да тут не так уж плохо, как показалось вначале, – донесся его голос с улицы. Сквозь распахнутую дверь проникли запахи тухлой воды и тины. Стас смотрел через лобовое стекло на кусты в россыпи блестящих бисерин росы и не был уверен даже в том, что способен заставить себя покинуть салон. Марьяна наклонилась к нему и тихо сказала: – Если хочешь, можешь взять меня за руку, когда будем подходить к воде. Нам всего-то надо будет пройти к магазину. Вон туда. – Она показала в сторону второго деревянного домика, на нем светилась скромная вывеска «Живая рыба». – А там широкий настил из досок. Видишь мостик к магазину? – Спасибо, что Робу не сказала, – выдавил Стас. – Он не знает, что я… что воду… ну… ты поняла. Он был ей и правда благодарен. Не только за молчание и незамысловатую поддержку, но и за то, что в ее глазах не увидел жалости. Лишь понимание и желание помочь. Марьяна кивнула, и они вышли из машины. За руку девушку Стас брать не стал, но пошел рядом по тропинке из мелкого речного гравия. Роберт ждал их уже у самого берега. – Пошевеливайтесь! – крикнул он. – Вы на время смотрите вообще? Стас напряженно вгляделся в черную зыбь у причала. И внезапно встал как вкопанный. – Не могу. – Можешь. – Девушка крепко обхватила его ладонь и потянула за собой. – Не смотри на реку. Представь, что там не вода. – А что там может быть? – Не знаю… представь, что там песок. – Песок? – Стас даже удивился столь простому решению. Представить песок – почему нет? Он прикрыл глаза, заставляя воображение нарисовать поток песка, скованный каменистыми берегами, хрусткие рассыпчатые буруны и волны, жаркое дыхание пустыни, а вместо поднимающегося над рекой тумана – пыль. Мозг, поймав его на грубом обмане, не принял вымышленную реальность и в отместку еще сильнее пустил озноб по коже. Стас высвободил ладонь из пальцев Марьяны, открыл глаза. – Не выходит, но все равно пошли. Роб прав, у нас времени мало. Он двинулся в сторону деревянного мостика: шаг – скрип зубов; еще шаг – нервный выдох; еще один – и Стас прикусил нижнюю губу. В нос и глотку вместе с туманом проникли частицы влаги, в ушах зашумело. Вода все приближалась. Вода дышала на него, дышала им. У самого мостика ноги Стаса отказались слушаться – онемели, отяжелели. Он громко засопел, не в силах ступить на эти чертовы доски, поднял голову и уставился в черное беззвездное небо, словно придавившее его неподъемным прессом. – Марьяна, вы там застряли? – Роберт возмущался, уже стоя у двери магазина. – Я бы за это время три раза поднялся и спустился. В чем дело? – Я поведу тебя, – услышал Стас у самого уха. И прежде чем он успел ответить, Марьяна снова взяла его за руку. Зашла на мостик, а потом с максимальной силой дернула Стаса на себя и, как локомотив, потянула к середине настила. Стас зажмурился, услышав, как под подошвами туфель глухо гремят неприколоченные доски, трутся друг о друга. На мгновение он представил, что идет над ущельем по висячему мосту… идет и идет… а мост шатается под ним от порывов ветра… – Ну наконец-то, – совсем рядом выдохнул раздраженный Роберт. – И что это было? Стас открыл глаза. Над ним тускло мерцала вывеска «Живая рыба». Марьяна поспешила отпустить его руку. – Ничего. – Не объясняя Роберту причин заминки, Стас открыл тяжелую деревянную дверь и скрылся в тесном магазине, больше похожем на киоск. За Стасом вошли Роберт и Марьяна. Прилавок, два грубо сколоченных стола, кассовый аппарат и электронные весы – вот и все, что было внутри. За прилавком стоял невысокий грузный мужчина. Его волосы подернуло сединой, а из-за уставшего вида почти не угадывались черты пятнадцатилетнего мальчика с фотографии. – Добрый вечер, – поздоровался мужчина, коротко улыбнулся. – Мы работаем до девяти, но раз уж вы приехали в такую даль, то проходите. – Здравствуйте, – ответил Роберт на его приветствие. – Извините, что мы так поздно, – добавила Марьяна, приближаясь к прилавку. Стас промолчал, внимательно разглядывая продавца. – Какую рыбу? На сколько килограммов? – спросил тот. Привычным движением приготовил целлофановый пакет и взял в руки молоток с прорезиненной битой. – Есть радужная форель. Есть стерлядь, если хотите, но она подороже. – Мы не за рыбой. – Стас наконец подал голос. – Мы ищем одного человека. Надеялись, вы сможете нам помочь. Вас зовут Константин Демьянов? Мужчина удивился, но Стас не заметил на его лице и тени тревоги. В отличие от него самого: все внутри напряглось в ожидании ответа. – Да, все верно, – кивнул продавец. – Попробую вам помочь, чем смогу. Стас обернулся на остальных, в глазах Марьяны и Роберта вспыхнула надежда. – Па-ап, – послышался мальчишеский голос из подсобки за прилавком. – Па-ап, проверь изложение. Готово. – И Чуковского, – добавил еще один голос, писклявый и требовательный. – «Я – великий умывальник, знаменитый Мойдодыр, умывальников начальник и…» – Да ну их, пап, – перебил третий голос. – Лучше глянь, как я рассчитал удельный вес нашей речной воды с учетом примесей и среднесуточной температуры.