– Прошу вас, если вы это сделаете, то должны будете увезти девочку. Я все понимаю, но умоляю вас – не забывайте, что ее вновь вернут к матери, и тогда мы не сможем ее защитить. – Но я должна убедиться… Миссис Уэстон подошла к двери поближе и заговорила погромче. – Думаю, что если Джесси жива, то она найдет способ сообщить нам об этом. В дверь изнутри ударили один раз. – А если она здорова, накормлена и в безопасности… И опять один удар. – Но не могу же я просто уйти и притвориться… – Вы же поняли, что она в безопасности, – миссис Уэстон умоляюще сложила руки. – Клянусь вам, что в понедельник я первым делом приведу ее в участок, и там вы сможете спросить ее о чем угодно. Ей ничего не угрожает. Я не допущу, чтобы с ней что-то случилось, но, если вы заберете ее сейчас… – Я должна быть уверена, что это она, – настаивала Стейси. Вполне возможно, что в дверь стучала Эмма, сидя над телом своей мертвой подруги. – Спросите ее о чем-нибудь, – предложила миссис Уэстон. Констебль вспомнила историю болезни девочки. Перед глазами у нее встал список пройденных Джесси тестов. – Сколько тебе было лет, когда ты впервые осталась в больнице на ночь? – спросила констебль. Шесть ударов. Правильно. – Сколько раз тебя переводили на внутривенное питание? Три удара. Правильно. – Твою мать… – вслух выругалась Стейси, не зная, где ей взять инструкцию о том, что делать дальше. Сотрудник полиции в ней требовал, чтобы она открыла дверь и поступила в соответствии со стандартной процедурой. То есть увидела бы Джесси живой, здоровой и жизнерадостной. А потом отвезла бы ее в участок и закрыла бы дело. А вот ее человеческое начало знало, что за дверью скрывается девочка, которая боится идти домой, потому что ее мать многие годы издевается над ней. Эта неделя началась с того, что о Джесси заявили как об убежавшей из дома. И никто, кроме самой Стейси, не настаивал на том, чтобы ее искали. – Она в безопасности. Я никому не позволю причинить ей зло, – миссис Уэстон едва дышала. – Я клянусь… Стейси стала молиться о знамении. О каком-то знаке, который сказал бы ей, что делать дальше. Неожиданно зазвонил ее телефон, и обе женщины вздрогнули. Констебль ответила на звонок. – Стейс, это Пенн. Босс хочет, чтобы ты возвращалась. И немедленно. Глава 91 – Итак, ребята, Манчини в несознанке. Наши действия? – угрюмо спросила Ким. С теми уликами, которые были против него, этот парень или должен был развалиться до задницы, или обделаться от страха. Но ни того, ни другого не произошло. – И мы можем либо отправиться на море, где будем ждать результатов теста крови, найденной на перчатке, либо попробовать посмотреть на это дело под другим углом. – Но ведь волокна… – начала было Стейси. – Забудь, – отмахнулась Ким. – А след кроссовки? – напомнил Пенн. – И об этом тоже забудьте. – Стоун с трудом поверила, что это говорит она сама. Инспектор увидела, как Стейси с Пенном переглянулись, и какая-то часть ее согласилась с ними. Но вторая ее часть соглашалась с Брайантом. – Не забывайте, что Ната Мэнселл говорила что-то о выборе, – подал голос Брайант. – Так что я хочу, чтобы вы двое попытались здесь выйти за флажки, пока мы с сержантом ездим к Митчу за результатами теста. – Будет сделано, босс, – сказала Стейси, пока Ким брала свою куртку. Вслед за ней из комнаты вышел Брайант. * * * – Ну что, теперь твоя душенька довольна? – спросила инспектор, когда они подошли к лестнице. – Возможно, ты и права насчет Манчини, – сержант пожал плечами, – но, положа руку на сердце, командир, было ли у тебя когда-нибудь дело, в котором имелось бы так много вещественных доказательств? – Я тебя поняла, – ответила Ким. С другой стороны, ей еще не доводилось вести дело, в котором пришлось бы проигнорировать такое количество вещественных доказательств. – Но почему ты все время твердишь о выборе, о котором говорила Ната Мэнселл? Это же были ничего не значащие слова. – Нет, командир, – Брайант открыл водительскую дверь. – Это были ее единственные слова. Глава 92 – И что же босс сказала по поводу Джессики Райан? – спросил Пенн. Вернувшись, Стейси все рассказала Ким, закончив свой монолог объяснением, почему она решила не входить в «дом на колесах». Босс выслушала ее со смешанным выражением удивления и, как показалось Стейси, гордости на лице. – Значит, никто так и не искал ее, кроме тебя, решившей не сдаваться? Стейси молча кивнула. – И ты считаешь, что девочке, если она вернется домой в ближайшие пару дней, грозит опасность? Констебль, не колеблясь, ответила утвердительно. – И ты уверена, что с Джесси всё в порядке и она находится под опекой ответственного взрослого? Стейси вспомнила, как отчаянно миссис Уэстон защищала девочку, которую знала практически всю ее жизнь. – Абсолютно уверена. – Ладно. Тогда доживем до понедельника, – согласилась Ким. – Знаешь, Пенн, мне кажется, что она стала мне доверять, – сказала Стейси, чувствуя, как груз новой ответственности давит ей на плечи, и взмолилась, чтобы это оказалось правдой. Пенн откинулся на стуле и задумчиво посмотрел на нее: – То есть жизнь у тебя бьет ключом, да? Ты обнаружила потерявшуюся девочку, но предпочла не найти ее, а теперь хочешь полностью перелопатить почти законченное дело, каждая улика в котором кричит именно о том, что ты хотела бы услышать… Услышав подобный вывод, констебль постаралась спрятать улыбку.