Несмотря на то, что скучаю по городу — по тому, что все находится в шаговой доступности, и что я могу заказать еду на дом в три часа ночи, если есть настроение, — переезд был самым лучшим решением для нас с Перри. Мой брак полностью развалился, когда Реми поняла, что больше не хочет иметь семью. Я едва держался на плаву, занимаясь бизнесом и ребенком. Нам с дочерью нужно было уехать от токсичности Реми. Ради сохранения семьи. Теперь мы можем проводить больше времени вместе. Жизнь замедлилась. Когда Перри ложится спать, в доме становится тихо. Возможно, иногда даже слишком. — Было бы здорово. Я лишь хотел сообщить тебе, что мы отправили несколько подарков, — говорит Оливер. — Не забудь сделать фотографии, чтобы я мог поделиться со всеми. — Спасибо. Если успею, то запишу ее, чтобы вы могли посмотреть. Думаю, мы приедем к вам в начале следующего года. По крайней мере, постараемся. — Привези мою девочку или не приезжай вовсе, понял? — Она мне не простит, если поеду к дяде Оли без нее. Завершив разговор, я задумываюсь о том, хватит ли у нас дома еды на случай метели. Я не был ленивым мужем, оставляющим все на усмотрение работающей жены, но самостоятельное планирование завтраков на каждый день при рваном графике работы и зависимости от детского сада с маленьким ребенком, я никогда не видел в своем будущем. Жизнь в Винтер Велли… другая. Дело не в Реми. У меня не осталось любви к ней. Если честно, она оказала нам услугу. Но я не могу понять, почему не чувствую, что все под контролем. Глава 3 Одри Очередь на досмотр длиннее, чем у магазина Walmart в «черную пятницу». Меня обыскивают, потому что у меня слишком объемная одежда и, согласно сканеру, я могу прятать наркотики. Единственный контрабандный товар, который я везу, — это коробка мятного печенья Oreo, которая лежит в моей ручной сумке. Через тридцать минут стою у выхода на посадку, смотрю на электронное табло, на котором красными буквами написано: Рейс A362 в Денвер задерживается. Я размышляю, стоит ли тратить семьдесят пять долларов на пребывание в VIP-зале авиакомпании или просто побродить по аэропорту до вылета. Мой злобный босс принимает решение за меня, когда подключает меня к видеоконференции с коллегами в Малаге. О самом звонке она, видите ли, случайно забыла предупредить. Она не дает времени на то, чтобы накраситься или переодеть пижаму с единорогом. Что было бы нелепее и несправедливее? Если бы я встретила в этом VIP-зале какого-нибудь сексуального красавца и потеряла бы шанс найти настоящую любовь, потому что выгляжу как неумытая сумасшедшая. Не то, чтобы я искала мужчину. Любовь не вечна, и нет смысла тратить на нее время. Некоторые участники видеоконференции трясутся от смеха. Почти уверена, что они смогли разглядеть капюшон моего комбинезона, пока я бежала в зал. Невозможно не заметить подпрыгивающий рог, болтающийся за моей спиной. Расплатившись и найдя место, где можно поставить ноутбук, я вставляю наушники и, наконец, сосредотачиваюсь на видеоконференции и изо всех сил стараюсь казаться соответствующей своей работе. Боже, неужели я никогда не смогу побывать на курорте Малага? Они запомнят меня как женщину в кигуруми, а не как менеджера по комплаенс и маркетингу. Вот что я получаю за желание чувствовать себя комфортно во время перелета и поездки из аэропорта в Винтер Велли. После окончания нашего разговора я получаю сообщение от Авроры. Сумасшедшая Дива-Босс: В следующий раз, когда будешь путешествовать, одевайся по-деловому. И еще, купи пиджак, который не будет выглядеть на плюшевый. Это безвкусно. Очевидно, она никогда не носила комбинезон-кигуруми. Может, я и провожу три четверти своей жизни на работе, но в свободное от работы время стараюсь одеваться так, как нравится мне. Я должна купить ей на Рождество демонический плащ. Черный под цвет ее души. Самолет садится только в полдень. В два тридцать стою перед стойкой выдачи багажа и жалею, что сдала вещи. Они их потеряли. В них были упакованы сапоги и большая часть модной зимней одежды, поэтому я вздыхаю с облегчением, когда один из чемоданов, к счастью, находится. Через тридцать минут уже заполняю претензию, потому что второго чемодана так и нет. Хотя я рассчитывала, что будет холодно, но не готова вести машину в разгар бури. Даже если ехать со скоростью двадцать миль в час, снежные вихри кружат вокруг моей арендованной машины. Я нахожусь внутри снежного шара, который кто-то встряхнул, не спросив меня, будет ли со мной все в порядке. Четыре часа езды до Зимней Долины занимают гораздо больше времени. Страх попасть в аварию и погибнуть почти душит. Каждый мускул в моем теле натянут, как струна. После самой долгой поездки в моей жизни GPS-навигатор в телефоне направляет к следующему съезду. И когда я понимаю, что мучения закончились, голос говорит: «Продолжайте движение еще семь миль». Приходится проехать еще семь миль по узкой дороге. Стивену Кингу следует взять это на заметку и написать книгу «Дорога к погибели: Путь Судного дня». Мне стоило попрощаться с мамой. Я заезжаю на ледяной участок. Машину заносит, и она становится неуправляемой. Вот оно. Я знала это. Вот так все и закончится. Я улечу в кювет, где никто не найдет моего тела, пока эта зимняя страна чудес не оттает. Когда машина врезается во что-то, я держусь за руль и кричу, пока подушки безопасности не срабатывают, вдавливая меня в сиденье. Мои легкие сжимаются с такой силой, что боюсь, как бы они не сложились сами собой. Машина вращается столько раз, что, когда открывается дверь, я совершенно дезориентирована. — Вы в порядке? — спрашивает кто-то ровным баритоном, и его голос отдается в моих костях. Низкий гул успокаивает; я могу слушать его весь день. Когда поднимаю глаза, то понимаю, почему слова, произнесенные его бархатистым голосом, напоминали теплые объятия. Я на небесах, а Святой Петр — самый великолепный ангел, которого я когда-либо встречала. Я не видела ни одного, пока была жива. Этот более чем шестифутовый голубоглазый красавец с точеными чертами лица, смотрящий на меня с беспокойством. — Вы меня слышите? — Он наклоняется, изучая мое лицо. — Как ваше имя? Я хмурюсь, потому что он говорит слишком медленно. Он реален? — Сколько вам лет? — продолжает он, а затем светит на меня фонариком телефона. Я вздрагиваю и отодвигаюсь. — Что ты творишь? — Ты знаешь, где находишься? — Его последний вопрос звучит совершенно нормально. — Я направляюсь в Винтер Велли, — отвечаю, выбираясь из машины. — Не уверена, что это место существует, но, судя по GPS, я должна быть там в ближайшее время. — Уже больше восьми. — Он окидывает меня взглядом с ног до головы. — Кто в здравом уме будет ездить в такую темень? Ты. Но я этого не говорю. И кто считает, что восемь — это поздно? Куда я попала? Что это за место? — Я должна была добраться к пяти, — защищаюсь я. — Сейчас даже не уверена, есть ли у меня еще место, где можно остановиться. Когда смотрю на разбитую машину, хочется плакать. Почему я отказалась от страховки? Потому что Аврора вычла бы из моей зарплаты дополнительные расходы. Покроет ли моя страховка это? Парень пристально смотрит на меня. Вот тебе и забота о моем благополучии. Если бы взгляды могли убивать, я бы сейчас была с настоящим святым Петром. — Эй, ты можешь подобрать меня и привезти с собой большой эвакуатор? — рычит он в телефон. — Ну да, единорог перебежал дорогу моему внедорожнику, когда я ехал домой. Вот такая у меня неделя. Не удивлюсь, если лепрекон нападет прямо во сне. Замерзла. Я абсолютно замерзла. Мой мозг работает со скоростью света, пытаясь понять, как нелепо я выгляжу в этом наряде. Его тяжелый взгляд оценивает меня. Я чувствую, как он изучает каждый сантиметр моего покрытого мехом тела. Заметка на будущее: никогда больше не путешествуй в одном кигуруми, чтобы не заставить другого красавца опасаться за свою жизнь из-за единорога ростом в пять футов. Даже мой юмор не веселит. Мистер Ненавистник Единорогов выглядит слишком взбешенным для этой шутки. — Поторопись, Морган, — приказывает он своим глубоким сильным тоном. — Мы не можем ждать всю ночь. Глава 4 Колин «Возвращайся в Колорадо, Колин. Здесь будет легче развернуть твой бизнес», — сказали они. «Мы поможем тебе с Перри», — заверили меня. «Жилье здесь дешевле», — настаивали многие. Я — подрядчик, но больше одна из самых известных строительных компаний Нью-Йорка мне не принадлежит. Шесть месяцев в году мои родители живут в Аризоне. Жонглировать Перри, работой и жизнью после их отъезда в конце сентября стало практически невозможно. Но я не могу спорить с рынком жилья. Аренда дешевая, а участок, который я купил для строительства нашего дома, — просто находка. У Перри дела идут лучше, чем я думал, но хотелось бы, чтобы мои сестры и мама были рядом. Быть единственным подрядчиком в этом районе — хорошо для бизнеса, но не тогда, когда приходится ехать в разгар сильной бури. Пример тому — маленький единорог, который протаранил мою машину, когда ее машина вышла из-под контроля.