Луар сначала нахмурился, затем вскинул брови и расхохотался. – За себя беспокойся, – вытирая слезы смеха со щек, посоветовал король. – Еще раз вздумаешь мне угрожать – лишу тебя всего и отправлю на рудники. Ты все понял?! – рявкнул он внезапно и стукнул кулаком по столу. – Северные земли подконтрольны мне, – невозмутимо ответил Галлахер. – И воины, что живут там, верны мне. Вспомни об этом, когда в следующий раз твою голову посетит мысль отравить Хейди. Лишишься трети своего пресловутого войска и двух месторождений маны в один миг. И тогда я посмотрю, как бодро ты будешь воевать с Туремом за кусок хлеба. – Я не имею отношения к тому, что произошло с Хейди, – вкрадчиво произнес отец. – И угрозы твои спишу на временное помутнение рассудка из-за ее болезни. Паскуду, которая закрыла твою жену вместе с Рубин в склепе, я приказал найти. И лично выпущу виновному кишки за то, что напугал принцесс. Но мысли о покушении на Хейди можешь выкинуть из головы. Никто ее не травил. Женщины теряют детей и погибают при этом. Такое, к сожалению, случается. – Ты меня понял, – подытожил Галлахер и встал. – Ты меня тоже, – бросил Луар в спину удаляющемуся сыну. Затем повернулся лицом к Ордериону. – Думаешь, Хейди отравили? – Я не знаю, – ответил Ордерион. – Но странным образом совпало то, что принцесс заперли в склепе и Хейди едва не погибла. – Без тебя знаю, – шикнул отец. – Только смысла в том, чтобы убивать ее, не вижу. Возможно, кто-то желает внести раздор в нашу семью и поссорить меня с Галлахером. Грустно осознавать, что этот план может сработать. Мне Хейди, конечно, не нравится. Не такую деву я бы хотел видеть рядом с наследником. Но чего у нее не отнять, так это влияния на твоего брата. Из-за девки я сына терять не собираюсь. Мои верные воины уже заняты этим делом. Вот и узнаем, действительно ее отравили или какой-то недотепа случайно склеп закрыл. – Меня беспокоят твои перепады настроения. – Ордерион отпил настойки. – Давно они участились? – Лучше о своем здоровье пекись. Принцессу чаще навещай. Глядишь, излечит твой недуг. – У Рубин нет дара повелевать маной, – покачал головой Ордерион. – Могу проверить, – расплылся в улыбке отец. – Уверен, что хочешь попытаться? Отец замолчал и продолжил пристально смотреть на Ордериона. Дерзость. Именно ей запахло в зале, и Луар уловил этот опасный дымный аромат. – Что будем делать с расслоением миров? – спросил Ордерион, чтобы сменить тему. – Не знаю. – Луар задумчиво потер подбородок. – Если бы старому хрыщу нужна была наша помощь – он бы нас уже призвал. – А тебя не смущает, что он все это время загадочно молчит? – Не вздумай, – отрицательно покачал головой король. – Я даже подумать не успел, а ты уже нервничаешь, – буркнул Ордерион и осушил чашу с настойкой. – Посмотри в наших архивах книги и, ежели ничего не найдешь, успокойся. Нас призовут, когда понадобимся. – Трактат «О мирах и времени» находится в Небесном замке. Смотреть нужно его, и ты это прекрасно понимаешь. Отец тяжело вздохнул. – Ладно, нанеси визит хрыщу сам. Попроси книжку почитать. – А если он не позволит? – Значит, ты покорно кивнешь и вернешься сюда. И будешь вместе со мной ждать, когда нас призовут, – вкрадчиво объяснил король. – А если нас призовут слишком поздно? – Ордерион, – отец назвал его полным именем, что бывало крайне редко, – в сторону Вотума Недоверия даже не смотри. Нет, – покачал головой он. – Проиграешь. И я вместе с тобой. – Я тебя понял. – Завтра с самого утра убеди свою ненаглядную принцессу написать письмо Дарроу. Подкрепим слова делегата посланием от дочери. – Хорошо. Луар встал, а Ордерион провел рукой и убрал щит. Воины выносили тела, служанки отмывали полы от крови. Работа кипела, музыка играла. Отец ушел. А Ордериону захотелось напиться, чтобы перестать думать. Мир начал трещать по швам и разваливаться. И казалось, будто одному Ордериону есть до этого дело. Глава 16 Рубин Рубин позавтракала в покоях и стала дожидаться Ордериона. Он явился ближе к десяти утра. – Готова немного прогуляться? – спросил принц и напряженно улыбнулся. – Да, – принцесса встала и поправила шлейф платья. – Делегаты уехали? – Сразу после завтрака, – подтвердил Ордерион. – И послание для твоего отца забрали с собой. – Это хорошо, – закивала Рубин, останавливаясь у двери. – Что ж, веди меня, куда посчитаешь нужным. – В тюрьму мы не пойдем. – Ордерион открыл перед ней дверь. – Обещаю. – А так хотелось посмотреть, где я могу оказаться в любой момент! – Шутница. – В уголках его глаз появились морщинки веселья. – Уж какая есть! – игриво заметила Рубин, проходя мимо него, и услышала тихое: «Моя». Ордерион водил ее по этажам и залам, объясняя попутно, как попасть из одной части замка в другую. Они побывали в фамильной галерее, где висели портреты предков Ордериона. Рассказ о них показался Рубин скупым повествованием о рождении и смерти, с правлением Инайей или служением королю между этими двумя событиями. В той же зале находились статуи из белого мрамора, изображающие величественных властителей в мантиях и с коронами на головах. Рубин остановилась напротив одной из них, внимательно разглядывая застывшее лицо довольно молодого деда Ордериона. – Ты похож на него. – Она повернулась к принцу. – Я никогда его не знал. Король Пратмут умер задолго до моего рождения, передав трон моему отцу. Его супруга, моя бабушка, была очень привязана к маленькому Галлахеру. Нас с Атаном она недолюбливала, и в детстве нам от нее доставалось. – Он поморщился, явно вспомнив об этом. – Бабушка погибла, когда мне было лет десять, наверное. Упала с лошади. – Принц перевел взгляд на Рубин. – Это случилось на наших с Галлахером глазах. – Мне очень жаль, – произнесла Рубин. – Стыдно признаться, но следом за ужасом от этой сцены я испытал облегчение. – Ордерион вновь повернулся к картинам и указал на одну из них. – До сих пор она с осуждением смотрит на меня, когда я сюда прихожу. Рубин подошла к полотну, изображавшему весьма красивую молодую инайку, глядящую на мир свысока. Осуждения в холодном взгляде карих глаз девы она не заметила, а вот надменности в них было хоть отбавляй. – Галлахер любил бабушку? – Рубин направилась дальше. – Да. И очень горевал, когда она погибла. Его мать умерла настолько рано, что он ее не помнил, а бабушка ее заменила. Мы с Атаном всегда держались от Галлахера особняком. Потому что старшему брату дозволялось то, чего не могли позволить себе мы. Оно и ясно: он наследник трона. Но вместе с тем, с Галлахера и требовали больше. Очень часто, пока мы с Атаном играли во внутреннем дворе, Галлахер зубрил языки и историю других королевств. – Выходит, вы с Атаном были более близки, чем с Галлахером? – осторожно спросила Рубин. – В детстве – да. Но не после того, как со мной произошло несчастье, – ответил Ордерион. – А что именно случилось? – Рубин чуть наклонилась к нему, желая услышать историю о том, как мана изменила его облик. – Это портрет моей матери. – Ордерион протянул руку, указывая на красивую женщину с длинными красными волосами и черными глазами. Рубин перевела взгляд на полотно, улавливая сходство между чертами матери и сына, но мысли ее в тот момент были не о ней. Почему Ордерион не хотел рассказывать, что с ним произошло? Неужели это стало настолько страшным испытанием для всей королевской семьи, что из него сделали особый секрет? До Рубин даже в туремском замке доходили слухи, будто внешность принца Орде настолько ужасна, что любая дева, повстречав его, может упасть без чувств. И Рубин тому верила! Уродств особых она в своей жизни не видела, вот и представляла себе принца Орде, как чудище из сказок, которыми пугали непослушных детей. Когда отец сказал, что ей нужно выйти замуж за Атана, Рубин выдохнула: конечно, лучше за Атана пойти, как бы он ни выглядел, чем за уродца, пусть даже и принца. Какой же глупой она была… Они отправились дальше. Посетили залы с подарками и сувенирами из разных королевств, галерею с коллекцией произведений искусства от лучших мастеров Инайи. Красота предметов не трогала душу Рубин: она видела в них лишь изысканные экспонаты, украшающие замок, где царила атмосфера угнетения и страха. Ордерион показал Рубин зал для пиршеств и столовые. Затем отвел в тронный зал и предпочел там не задерживаться. Они побывали в библиотеке, комнатах для чтения и отдыха и вышли во внутренний двор. Рубин оглядывалась по сторонам, изучая высокие белые башни вокруг и лепнину на них. Больше величие этого замка не восхищало ее. Стены здесь будто заменяли решетки в темнице, а отделка и убранство разных комнат служили для отвлечения внимания пленников, ведь все обитатели замка навечно скованы узами происхождения и родственных связей. Они с Ордерионом пересекли внутренний двор и вошли в дверь, ведущую в подвал. – Под замком расположена целая система туннелей и комнат, – объяснял Ордерион. – Пожалуйста, будь внимательна, когда соберешься идти сюда без сопровождения. – Потому что могу заблудиться и угодить в темницу? – попыталась пошутить Рубин. – Именно, – кивнул Ордерион. – Попав в этот коридор, поверни налево, – он указал путь, – пройди до следующей развилки и сверни направо.