Настасья повернулась и пошла по лестнице с гордой осанкой. Как королева, восходящая на трон. Оставалось только одно предположение: деньги меняют человека. Пушкин никогда не думал, что изменения могут произойти так быстро и так глубоко. Но теперь совершенно в этом убедился. 22 Закрыв за Пушкиным, тетушка вернулась в гостиную. На диванчике она села на некотором расстоянии от гостьи. – Наконец отделались, – сказала она. В ее настроении Агата уловила изменение. И разумно промолчала. – Теперь, моя милая, расскажите, кто вы на самом деле… Только не говорите, что тайный агент… Не поверю. Можно было рассказать про бумагу, которая осталась в номере «Лоскутной». Но чутье подсказывало, что такой ответ приведет к худшему из результатов. – Вы правы, я не агент сыскной полиции… Тетушка наградила ее доброжелательным кивком. Глаза следили внимательно. – Кто же тогда? – Еще недавно занималась тем, что помогала состоятельным господам расставаться с лишними деньгами и драгоценностями… – Вы не похожи на содержанку. Тем более – на проститутку. Вы – другая. Агата еле заметно поклонилась. – Благодарю. Деньги и драгоценности забирала сама. Только у богачей… – Да вы, моя милая, Робин Гуд в юбке… – Нет, копила состояние. Век воровки короток. Зато для мужчин, которые хотели получить легкую добычу, будет урок на всю жизнь. Чтобы не изменяли женам… Такая прямота нравилась Агате Кристофоровне. Она улыбнулась. – Попадались? – Никогда… Пусть не покажется хвастовством, но в России мне не было равных… Насколько мне известно, – все-таки добавила Агата. – Но с этим покончено. Навсегда… – Почему удалились от дел? Это вопрос, на который Агата сама не знала ответ. – Ваш племянник поймал меня… Совсем недавно… Воровать стало скучно: достигла высот. А вот ловить преступников – так интересно… В этом ребусе Агате Кристофоровне все стало ясно. К тому же Агата ей понравилась: авантюристка с добрым сердцем. Как будто вернулась в юность. Правда, тетушка никогда и никого не грабила. Ну почти… – Мой племянник совсем не такой, каким хочет казаться, – сказала она. – Он замкнутый не по злобе. Это кольчуга. Он честный и ранимый. Алексей не любит ошибаться. Потому что ошибался в женщинах часто… Мой вам совет: никогда не называйте его Пи. Позволяется только мне… Совет Агата приняла с благодарностью. На правах старшей Агата Кристофоровна протянула руку, заключая между ними союз. Агата ответила таким искренним рукопожатием, будто обрела настоящего друга. И, не сдержавшись, бросилась к ней на шею, крепко обняв. – Спасибо… – прошептала она. Тетушка нежно похлопала ее по спине. – Ну будет, будет, моя милая, – сказал она чуть придушенно. Отпустив объятия, Агата смахнула случайную слезинку. – Ну, теперь уж все выкладывай, – сказала тетушка, переходя на «ты». – С Тимашевой как познакомилась? Скрывать было нечего. Агата рассказала, как спасла ридикюль Настасьи из рук воровки и стала опекать беспомощных барышень. И про рулетку ничего не скрывала. – Много Настасья просадила? – Вчера – триста рублей. До этого чуть меньше. Только Тимашева не играла. Прасковья делала ставки. Агата Кристофоровна выразила удивление. – Компаньонка? Как странно… – Настасья не подходит к рулетке, держит слово, данное отцу. А подруга ее чрезвычайно поддается азарту рулетки… – Прасковья… Надо же, – проговорила тетушка, как будто в сомнении. – Кто бы мог подумать… Чего-то недоговаривает Агата Кристофоровна. Но спросить Агата не решилась. – Настасья страшно боится, что вы отправите телеграмму отцу, – только сказала она. – Не знала, где найти деньги… – Такие нежные, и попугать нельзя, – ответила тетушка. – Ну, теперь-то другая напасть: не знает, куда деньги девать. А характер у Настасьи такой, что удержу нет. Самое взрывоопасное сочетание. Как начнет куролесить, так только держись, Москва. И папенька не остановит. – Простите, не понимаю вас… Рассказ о свалившемся на Тимашеву наследстве Агата выслушала молча. – Невероятное везение… – Ты права, моя милая, кто бы мог подумать. Расспросить Анну Васильевну мы не можем, так что давай вернемся к ее убийству… – У меня есть предположение, – поторопилась Агата. – Так скажи, тут Пушкин не услышит… – Полагаю, что убил Лабушев… Он же взял весь выигрыш. Об этом каким-то образом узнал Фудель. Или подозревает. Теперь крепко держит его на крючке. – Почему так решила? Послышались знакомые интонации: как будто на допросе у Пушкина. Агата рассказала о вчерашней игре. Тетушка пребывала в раздумье. – Сомнительно… Зная Петра Ильича… Но когда такие деньги, мог, конечно, решиться… А с Фуделя станется: везде нос сует, тип редкой скользкости… Как проверить? – Если сегодня Лабушев и Фудель будут играть на рулетке сторублевыми купюрами – вот и доказательство… – Шаткое, но другого нет, – сказала Агата Кристофоровна. – Хотя… Зачем Алексею понадобился пистоль? – С его скрытностью ничего не узнать, – пожаловалась Агата. – А как ты хотела? Он же – чиновник сыскной полиции. – В голосе тетушки звучала гордость. – Еще идеи имеются? – Некая Рузо… Это имя Агате Кристофоровне ни о чем не говорило. – Секретарша мадам Терновской… Вертелась вокруг нее в ночь выигрыша… Такая мерзкая. – Агата скривила лицо. – Наверняка сегодня придет снова. – Эх, жаль, нельзя мне соваться на рулетку… Если Лабушев виновен, сразу поймет, что подозреваю, затаится… Агата расправила плечи. – Я пойду. Он видел меня в маске, ни за что не узнает… Такой подвиг Агата Кристофоровна наградила мягким пожатием руки. Они условились, что никто не узнает об их совместных усилиях. Но каждая теперь будет рассказывать все, что узнает. Даже о малейших подозрениях. И тогда они смогут обскакать Пушкина. Прощаясь, они расцеловались. – Прасковья на рулетке играет, – сказала тетушка, как будто это не давало ей покоя. – Вот ведь… Ты присматривай за Настасьей. Характер вздорный, но еще ребенок… Агата обещала, что мадемуазель Бланш не спустит глаза с богатой наследницы.