– С помощью Глафиры? – ахнул Свистунов. – Серийного убийцу? – в унисон ему ахнул Жилин. – Так точно, серийного убийцу. На ее совести уже три расчлененных тела, а четвертого, Мирона Ткачевского, успели спасти в самый последний момент. – Три расчлененных тела? – Казимир Евграфьевич посерел лицом. – Почему мне не доложили о новых расчлененных трупах? Я только про Остапа Савицкого слышал. – Второе тело только сегодня утром привезли, вы просили никого к вам не пускать. И я по горячим следам, так сказать… – По горячим следам? Дождешься ты у меня, Железнов! – ротмистр помахал ему кулаком. – И что там по задержанию? – Во время задержания Анфиса Савицкая была застрелена городовым Ипполитом Банником, он написал объяснительную по этому инциденту, я был свидетелем. Да, кстати, про свидетелей – в больницу доставлен Мирон Ткачевский, и Арина Калашникова находится у нас тут на первом этаже, в арестантской. Она была в безумном состоянии, и мы решили, пусть у нас придет в себя, – объяснил капитан. – Мы решили… Мы доставили… Мы задержали… Много ты на себя берешь, капитан, – проворчал Казимир Евграфьевич. – Ну, как говорится, победителей не судят! Молодец, взял убийцу. А теперь расскажи мне, почему она все это совершила! – внимательно посмотрел на Железнова. Тот замялся, не зная, что ответить. – Остались несколько непроясненных моментов. Давайте я свидетелей опрошу и сразу все вам сообщу! – Нет, ты сегодня молодец. Орден тебе будет – и барышню нашел, от бандитов спас, и серийного убийцу поймал! – похлопал его по плечу начальник. – Теперь можешь отдыхать, давай свидетельницу мы сами опросим. Веди ее сюда, и Аристарх Венедиктович мне поможет! Поможете же, коллега? – весело подмигнул Казимир Евграфьевич. Он уже представлял и свой новый орден на мундире за раскрытие такого запутанного преступления. Санкт-Петербург. Август 2022 г. К Обводному каналу ехали на метро, добирались долго, с несколькими пересадками, Ксюша все еще переживала утрату фамильной реликвии, но новый знакомый Саша успокаивал девушку, обещал познакомить ее с удивительным мастером-ювелиром, которому по плечу починить любое сокровище. После выхода из метро пришлось еще долго идти пешком до Боровского моста. Ксюша уже даже не удивлялась красотам Питера, ведь район Обводного канала ей совершенно не нравился. Серые промышленные здания, какие-то заброшенные заводы из красного кирпича, здесь и погода испортилась, солнце светило как-то тускло и негостеприимно, и Ксюша порадовалась, что захватила с собой кофту с длинным рукавом. Она так и тащила за собой громоздкий чемодан, так как, получив прабабушкино послание, сразу направилась сюда, не подумав отвести свои вещи в студенческое общежитие. – А твоя бабушка там клад зарыла? – прищурил глаза Саша. – Это не бабушка, а прабабушка, и не думаю, что там клад, скорее всего, что-то личное, что-то предназначенное нашей семье. Любовь Николаевна была сложным и скрытным человеком, и вполне в ее стиле оставить после своей смерти загадку, над которой бьются уже несколько поколений нашей семьи, – устало ответила девушка. Она проголодалась, устала, да еще тащила и этот тяжелый чемодан, но Ксюша даже самой себе боялась признаться, что ей приятно общество молодого человека, хотя она помнила наставления родителей – не доверять посторонним людям. А вдруг Саша специально заманил ее сюда, чтобы ограбить и убить? Хотя что у нее грабить – чемодан со старыми футболками? Денег у нее немного, хотел бы ограбить – забрал бы драгоценные камни из брошки, когда она свалилась к его ногам. Да и парень – дежурный полицейский, такие вроде бы должны помогать людям, а не грабить. Насчет убийства и изнасилования Ксюша тоже очень сомневалась. Она была в курсе своей скромной внешности, как говорил папа, «на любителя», и Ксюша была не уверена, что Саша тот самый «любитель» и есть. – Саша, а тебя на работе не хватятся? Ты так просто со мной ушел с поста? – подозрительно спросила Ксюша. – Нет, не беспокойся, все нормально. У меня дежурство как раз закончилось, когда ты со своими драгоценными брошками мне к ногам свалилась! – улыбнулся парень. И улыбка у него была такая светлая, жизнерадостная, что ему хотелось верить, а что Ксюше еще оставалось – других знакомых в Петербурге у нее не было. – А ты давно здесь, в Питере, живешь? – спросила Ксюша. – Несколько лет, я сам тоже не местный. Но вот полюбил Санкт-Петербург до глубины души. Такое чувство, что в прошлой жизни я здесь уже был, жил в этом городе. Все родное и знакомое. Хочешь, мы с тобой потом по центру погуляем? Я тебе такие красоты покажу, ты просто не представляешь! – встряхнул рыжей головой Саша. – Давай сначала сделаем то, ради чего так долго сюда добирались, – с усмешкой заметила Ксюша. Болтая о красотах города, они наконец-то добрались до Боровского моста. Ксюша как-то сразу почувствовала, что это то самое место, будто бы сама прабабушка Любовь Николаевна привела ее сюда. Здесь погода совсем испортилась, холодный промозглый ветер и косой дождик, который папа называл «грибной», обрушились на Ксюшу и ее спутника. В такую погоду хотелось сидеть дома, в теплой квартирке, закутавшись в пушистый плед, пить какао с маршмеллоу и гладить толстого кота, а не бегать по заводским окраинам чужого города и искать прабабушкины сокровища – об этом думала Ксюша, с тревогой наблюдая за мрачными водами Обводного канала, который совсем ей не нравился. – Кажись, пришли. – Саша остановился у решетки на южной стороне моста, внимательно разглядывая кирпичи старинной кладки. – А вот то, что нам нужно, – кивнул он на третий снизу кирпич, на нем были процарапаны две буквы, «ЛК». – Любовь Крылова – это инициалы моей прабабушки, – обрадовалась девушка, они были на правильном пути. Ксюша аккуратно нажала на буквы, сначала ничего не происходило, но потом кирпич плавно отошел в сторону, образовав небольшую нишу. Ксюша и Александр чуть не стукнулись головами, чтобы увидеть, что же находится внутри кирпичика. В нише обнаружился сверток из темной материи, раскрыв которую они обнаружили старый, потемневший от времени блокнот в коричневом переплете. Санкт-Петербург. Октябрь 1893 г. Арина Калашникова уже успокоилась и не хохотала как безумная, но сумасшедший блеск в глазах никуда не делся. Она спокойно уселась в кресло, расправила длинную юбку и спросила ровным голосом: – Я могу отправиться домой? Нужно заняться организацией похорон Анфисы и ее детей приютить и успокоить. – Снова ровный, спокойный взгляд. – Я думаю, Арина Витальевна, что вы можете… – начал ротмистр. – А я думаю, Казимир Евграфьевич, мы не можем отпустить из этой комнаты серийную преступницу, убийцу трех человек, – громко сказала Глафира, указывая на Калашникову. – Что? Это она о чем? – подпрыгнула с места Арина Витальевна. – Глашенька, ты опять бредишь? – вскинулся Аристарх Венедиктович. – Нет, я совершенно серьезно говорю, и я могу доказать свои подозрения, – гордо подняла голову Глафира. – Чушь какая! Это Анфиса убила всех, вы сами видели, как она топором пыталась зарубить Мирона Ткачевского! – угрожающе оскалила зубы Арина. – Кстати, про топор. Когда я надевала тулупчик Анфисы, то почувствовала нежный, тонкий запах духов. Ваших духов, Арина Витальевна, ведь вы сами заявляли, что таких больше в городе ни у кого нет и что Анфисе вы не даете ими пользоваться! – заявила Глаша. – Значит, вы надевали тулупчик подруги и могли в таком обличии покупать топор. – Это ваши домыслы. Вы также надевали тулупчик, Анфиса могла и кому другому его передать, – ухмылялась Арина. – Любой мог купить топор в ее тулупе. – Хорошо, возможно, это мои домыслы. А как же зимний сад в вашей квартире, где был проведен магический обряд? Обряд карельский с обрубанием ветвей у деревьев и расчлененной птичкой. Как он в ваших краях называется? Арина немного побледнела, но удар выдержала. – Я не понимаю, о чем вы говорите. Анфиса с детьми часто у меня гостит, и в зимнем саду она часто прогуливается. Что она там делала, я не ведаю, – пожала она плечами. – Глупости какие, магические обряды, обрубленные деревья! Сразу видно, вы необразованная служанка, и тут вам не место, а я жена известного инженера, – хмыкнула Калашникова. – Кстати, про вашего супруга – инженера Вениамина Карловича Калашникова. В Обводном канале нашли его тело, и, я думаю, если потрудиться – его голова тоже обнаружится в вашем зимнем саду. Скорее всего, под деревом с его инициалами. Это тоже все Анфиса сделала? Калашникова подскочила со стула: – Вениамин Карлович мертв? Да вы что! Да как так?! Он уехал в командировку в Кострому, да! Он не может быть в Обводном канале! Да что это такое делается, офицеры, господа хорошие, приструните наконец эту нахалку с ее безумными фантазиями! Почему она оскорбляет меня и мою семью? – обратилась Арина к ротмистру Жилину. – Глашенька, ты действительно разошлась, против Арины Витальевны нет улик! Ты преувеличиваешь! – подошел к ней Аристарх Венедиктович. – Вы все видели, как Анфиса пыталась топором зарубить Мирона Ткачевского! Почему вы эту дуру слушаете! – заорала Калашникова. – Знаете, при нашей встрече вы, Арина Витальевна, сами признались, что родом из Карелии, с детства жили в Олонецкой губернии в маленькой деревне вместе с Анфисой Марейко. – И что, это запрещено? – Нет, не запрещено, но многие знали вас в Китерме как ведьму, вы занимались ворожбой, приворотами, порчами, зарабатывали на этом неплохие деньги! – спокойно рассказывала Глаша. – Это тоже ваши бурные фантазии, – довольно резко заметила Арина. – Возможно! Так вот, когда я вас навестила, Анфиса была навеселе и болтала, что вам никогда не нравились ее возлюбленные, ни Олексий, ни Остап, ни Мирон. Вы их всех убили. Зачем? – Мало ли кто мне не нравится – всех убивать? – засмеялась женщина. – Нет, не всех. Достаточно приворожить понравившегося парня. Анфиса в вашей деревне влюбилась в парня Олексия. Как была его фамилия? – Котов. – Правильно, на «К»! Вот и разгадка «ОК» на дереве. Не знаю почему, но Олексий на красавицу Анфису не обращал внимания, тогда на помощь подруге пришли вы. Вы приворожили парня. И сколько лет они прожили вместе с Марейко? – Десять лет, – спокойно ответила Арина. – Десять лет, чудесно. А не подскажете, сколько лет вы прожили вместе с Вениамином Карловичем? Тоже десять? Какое чудесное совпадение! – Правильно, только совпадение! – кивнула Арина. – Хорошо, совпадение. А вы не знаете, как умер первый муж Анфисы Олексий? – Утонул в речке! – Да неужели? А у меня другие сведения. – Глафира повернулась лицом к капитану Железнову. – Семен Гаврилович, я просила вас сделать запрос в Олонецкую губернию, чтобы узнать о прошлом Анфисы Савицкой. Вы получили документы? – специально подмигнула она ему.