– Тебе, Глашенька, лишь бы себя выгородить! – проворчал хозяин. О том, как он недавно убегал от бандитов, он старался не вспоминать. – Ты лучше скажи, что дальше делать будем? Как из этой парадной выходить, раз уж твои дружки нас тама ждут? – Во-первых, это не мои дружки, а во-вторых, выходить из парадной не следует, мы сюда и направлялись, – спокойно ответила девушка. – Куда ты направлялась, я понятия не имею, а я к Канаве хотел спуститься, место преступления осмотреть! – А вы думаете, до сих пор в воде остались улики? И вообще, ясное дело, что убивали Остапа Савицкого уж точно не на берегу! – Ага, а обещала мне ничего о расследовании не говорить! – тихонечко захихикал Свистунов. – Более не скажу, но нам действительно выходить не нужно. Мы сюда и направляемся, зайдем в гости к Анфисе Семеновне, побеседуем с нею о муже ейном. – Точно, она же в девяносто первом доме обитает, сама говорила, – закивал сыщик. – Как я мог забыть. Молодец, Глашка, что вспомнила! Веди меня давай к Анфисе, а твои дружки пусть подождут, не замерзнут же, – счастливо рассмеялся Аристарх Венедиктович. Глаша одобрительно кивнула и поспешила по шаткой лестнице наверх, где, толкнув еще одну ободранную дверь, они оказались в длинном темном коридоре, по обе стороны которого располагались крохотные комнатушки. Заглянув в первую из них, Глаша зажала нос от омерзения: здесь пахло отнюдь на французскими духами, на рваном топчане валялся огромный мужик, распространяя вокруг себя запах перегара и чего-то, совсем уж не предназначенного для чуткого носа приличных барышень. – Нет, не сюда, – пробормотала про себя горничная и двинулась дальше. Во второй комнатушке оказалась полубезумная старуха, сидевшая прямо на грязном полу и что-то бормочущая себе под нос. – Тоже не то, – сама себе ответила Глафира, потащила Аристарха Венедиктовича дальше по коридору. Вслед ей несся безумный смех чокнутой старухи. В следующей комнате они увидели хмурую тощую бабу в темном платке, пытавшуюся что-то шить в дальнем углу комнаты. Через тусклое стекло лился такой же серый и тусклый свет – было непонятно, как она вообще видит иголку в своих руках. – Извините, пожалуйста, – вежливо поздоровался Глаша, – не подскажете, в какой комнате обитает Анфиса Савицкая, мы к ней по важному делу. Женщина испуганно вскрикнула и, подслеповато щурясь, уставилась на гостей. – Анфиса где, говорю, живет? Отвечай давай! – прикрикнул на нее сыщик Свистунов. Женщина обмерла, встряхнулась, как шелудивая собака, и тихо пролепетала: – А я думала, это ее ведьма Аринка за мной пришла. Фиска в последней комнатке с левой стороны, по коридору туда прямо ступайте, – и снова уставилась в свое шитье. Прошептав благодарности, Глафира отправилась дальше по коридору. Наконец в последней комнатушке они услышали детский вой и крики. Без стука войдя в такую же крохотную комнатушку, они увидели Анфису Савицкую, хлопотавшую по хозяйству, рядом бегали грязные и худые дети, мал мала меньше. Свистунов остановился на пороге, не зная, куда войти, так как кругом практически не было места. Два маленьких мальчика дрались на полу, забирая друг у друга изо рта куски зеленого, кислого на вид яблока, одна девочка лет пяти кричала в углу, потирая ударенную коленку, младшая девочка, отвернувшись к стене, царапала на ней ржавым гвоздем какие-то рисунки. Сама Анфиса в этот момент что-то нарезала в большую чугунную кастрюлю, не обращая никакого внимания на вопящих отпрысков. – Дикость какая, первобытный строй! – поразился простоте нравов обычной петербургской семьи Аристарх Венедиктович. Анфиса наконец-то заметила прибывших гостей. – Ой, барин, вы что тут? Вы как тут оказалися? – подскочила она к сыщику Свистунову и брякнулась на пол, пытаясь поклониться пониже. – Анфиса Семеновна, встаньте, негоже! – подняла девушку с пола Глафира. – Мы надолго вас не задержим. – Что же вы не сказали, что зайдете, я бы прибралась хоть, что-нибудь приготовила, – залепетала Савицкая. Только представив себе, что и из чего могла приготовить Анфиса Семеновна, Свистунов еле сдержал гримасу омерзения. – Нет, Анфиса Семеновна, ничего не нужно, – пытался перекричать он орущих детей. Анфиса наконец-то заметила своих отпрысков, звучно на них гаркнула, дала пару подзатыльников старшим и развернулась к гостям. – Можно с вами переговорить по поводу вашего дела? – спросила испуганную женщину Глафира. – Да-да, конечно, а что случилось? – еще больше побледнела Савицкая. – Еще что-то нашли? Супротив меня? – затряслась она от страха. – Нет-нет, не волнуйтесь вы так, пока ничего нового против вас нет, – попытался успокоить ее Аристарх Венедиктович. – Просто есть парочка вопросов, которые можно было бы уточнить. – Да, спрашивайте, хотя… подождите минуточку. Вот, садитесь, – подставила колченогий стул хозяйка комнатки, но Аристарх Венедиктович побрезговал на него садиться, опасаясь, что он обломится под его внушительной комплекцией. Анфиса сунула по краюхе хлеба детям и выпроводила их из комнаты, предварительно закрыв на щеколду дверь. – Пусть прогуляются, им полезно будет, – стерла пот со лба. – Так там же небезопасно, у вас райончик тот еще, – зябко поежился Свистунов, наблюдая, как трехлетний малыш колотится в запертую дверь. – У меня они сами такие хулиганы, их весь двор боится, – пожав плечами, ответила непутевая мать. – А вы сказали, что вам наш район не понравился, неужели на вас напали? – прижала ладошки к пылающим щекам. – Да, был один инцидент. Вам знакомы некие Якорь и Лешай? – грозно спросил Аристарх Венедиктович. Анфиса Семеновна неопределенно кивнула: – Кто ж в нашем переулке их не знает, знакомые всем лоботрясы! Головорезы и бандиты, такие убьют за полушку! – А вы своих деток неразумных на улицу отправляете, где такие головорезы спокойно гуляют? – удивился Свистунов. – А мне что, их весь день караулить? Дык у деток моих денег отродясь не бывало, что Лешаю и Якорю от них поиметь? – в ответ поразилась Савицкая. – А вы, барин, только не серчайте, но одеты слишком уж приметно, вас сразу видно, что вы не нашенский. Еще чудо какое, что вы живыми до меня добрались! Видать, ангел-хранитель у вас дюже хороший! – всплеснула она руками. – Да, нам добраться повезло, а вот как мы обратно выберемся, я и не знаю! – покачал головой сыщик. – Неужели придется в сыскной корпус кого послать, чтоб нас от этого бандитского сброда спасли! – Не, сыскной отдел вам не поможет, вас триста раз прирежут, пока полицаи приедут! – не согласилась с этой идеей Анфиса. – Тогда что делать прикажете? – фыркнул от нетерпения Аристарх Венедиктович. – Не волнуйтесь, – Анфиса радостно захлопала в ладоши. – Вот, барышня, напялите на себя поверх платья вашего мой тулупчик, в платок завернетесь, примут за местных, хулиганы не тронут, – поклонившись, она вручила Глафире свои вещи. – А вот с вами потруднее будет, – принялась рассматривать она дородную фигуру Свистунова. Сыщик приосанился, попытался втянуть живот, но это у него плохо выходило. Анфиса помолчала, немного подумала: – У меня, конечно, остались вещи от Остапки, мужа моего… почившего… – уточнила она. – Но Остап был другой комплекции, чем вы. Худее, выше, жилистый такой. Его вещи на вас не налезут, – вытащила она из кривого шкафа стопку одежды и бросила ее на топчан. – Но что же делать? – с сомнением спросил Свистунов. – Есть еще одна идейка, подождите тут в комнатке минуточку. Я быстро, – пообещала Савицкая и выскочила в коридор. Когда они остались одни, Аристарх Венедиктович сразу напустился на горничную: – Глашка, во что ты опять меня втравила? Это же бред какой-то, я не буду надевать вещи ее покойного мужа! – И не нужно будет ничего этого делать! – Глафира как будто не слышала хозяина, она практически ползала по полу комнатки, разглядывая каждую трещинку, каждую досточку пола. – Милочка, ты меня слышишь? Что ты пытаешься там найти? – наконец-то обратил внимание на пируэты горничной Свистунов. – Я ищу капли крови, комнатка тут небольшая. Если бы Остапа расчленяли в этом помещении, то несомненно остались бы капли или брызги на полу или стенах! – Так тут же сыскной отдел уже все проверил, ничего не нашли. У них эксперты, у них специалисты, а ты, простая горничная, взяла и нашла то, что пропустила полиция? – удивился сыщик. – Горничная-детектив! – противненько захихикал он. – А вот и нашла, смотрите сюда, Аристарх Венедиктович, – приблизилась к сыщику Глафира. – Действительно, на полу ничего нет, действительно, эксперты тут хорошо поработали. Но… – Девушка подняла верх палец. – Но сыскные люди почему-то не обратили внимание на старую одежду Остапки, которую нам милостиво предложила Анфиса Семеновна. Вот, смотрите на портки умершего. Вот здесь, – показала она пальцем. – Пятно грязи, – ответил сыщик, даже не взяв в руки старую вещь. – А вы уверены, что это грязь, а не кровь? – подняла бровь Глафира. – А ты уверена, что это кровь, а не грязь? – таким же тоном ответил Свистунов. – Здесь все грязное, вонючее, в этой комнатушке. То ли невидаль, грязные штаны в грязной комнатушке, – фыркнул он. – Надо провести экспертизу, есть химические соединения, которые могут показать наличие крови на этой вещи, – затрясла штанами перед лицом сыщика Глафира. – Глашка, кончай дурить, это просто грязные штаны. Даже если это и кровь, то не факт, что самому Остапке принадлежит, тут такой район, что вполне мог и в драке кому нос разбить. Тут вещи годами не стираются, – объяснил Аристарх Венедиктович. – В том-то и дело, что вещи годами не стираются, а полы явно недавно мыли, чувствуется легкий запах чистящего порошка. Я сама таким пользуюсь, потому его ванильный запах ни с чем не перепутаю. Не похожа Анфиса на аккуратистку, что полы моет каждый день, да еще и дорогим ванильным порошком. Ладно бы просто водой сполоснула – нет, здесь порошком терли! – Ты хочешь сказать, что Фиска кровь отмывала порошком? – удивился сыщик. – Ты, Глафира, не дури, ты забыла, что мы должны доказать непричастность Савицкой к смерти мужа, а ты сама ее на каторгу отправляешь! – грозно заявил Свистунов. При этих словах в комнату вошла сама Анфиса, неся в руках бесформенный тюк одежды. – Какую каторгу? – запинаясь, переспросила хозяйка комнаты, с удивлением взирая на притихшего Аристарха Венедиктовича. – Не волнуйтесь, Анфиса Семеновна, это мы так, просто размышляем над делом, вашим делом, – ответил сыщик. – Если есть вопросы, спрашивайте меня прямо. Как есть все на духу отвечу! – Хорошо, Анфиса Семеновна, вы полы моете с чистящим порошком? И как давно вы это делали? – влезла в разговор Глаша. – Полы? – удивленно переспросила женщина. – Нет, полы я нечасто мою, просто водой и кирпичом тру, как мать моя учила, а про порошок такой и не слыхала даже. У меня денег еле на еду для детей хватает. Какое баловство – покупать порошок, когда так можно все убрать!