– Девочка моя, – добродушно начал Озирис, – в своей бессмысленной борьбе с нами ты истратишь все силы и потом тебе их не хватит для схватки с Актеоном. К удивлению Русланы и Делмара, эти слова сработали. Эмили перестала дёргаться и замерла. – Вот и отлично, – кивнул профессор, – давай договоримся. Мы разрешим тебе пойти с нами и участвовать в битве против Актеона. Но мы будем действовать сообща, с умом. Актеон очень сильный противник. Его не победить твоей голой ненавистью. Здесь нужен холодный рассудок. Понимаешь, о чём я? – Понимаю, – угрюмо ответила Эмили. – А плыть к нему, чтобы в ярости стукнуть по нему кулаком, – продолжил Озирис, – всё равно что плыть на смерть. У него же охрана, армия. Без нас тебе не справиться, понимаешь? – Понимаю, – всё так же угрюмо ответила она. – Сейчас я скажу ребятам тебя отпустить, – миролюбиво сказал профессор, – но при малейшей попытке к бегству мне придётся тебя обездвижить, уж извини. А то ты и себя погубишь, и нас, а Актеону обеспечишь очередную победу. – Не стану я убегать, – пробубнила девушка. – Ну отлично, – кивнул Озирис, – отпустите Эмили, теперь она наш союзник. – Озирис, – неуверенно начала Руслана, когда они поплыли дальше, – можем сначала заглянуть в Корфортиум, мой родной город? Хочу увидеть маму и папу… – Корфортиум… – задумчиво произнёс Озирис. – Смелые сердцем! Да… Это название подходит вашему городу как нельзя лучше! Плывём туда! Плыть пришлось недолго. Озирис остановил лодку прямо над Атлантидой, так что им оставалось только погрузиться на самую глубину. И вот! Вот он! Вход в Корфортиум. Когда-то это был город смелых сердцем, теперь это каменный город. А завтра… Завтра он может стать городом мёртвых. Руслана мотнула головой, отгоняя ненужные мысли, и устремилась к воротам. Прежде уже на подходе к городу были слышны весёлые голоса и смех. Теперь было тихо. Слишком тихо. Руслана вплыла в город и тут же остановилась, наткнувшись на статую мальчика. Глаза его были широко раскрыты, а рот – скован камнем в момент крика. Девушка провела пальцами по его щеке – ему было от силы четыре года, а уже пришлось столько пережить. Она отвернулась, и море тут же слизало с её глаз солёную каплю. Девушка поплыла дальше, к замку, в котором она провела беззаботное детство. Руслана не была уверена, что сможет вынести вид окаменевших мамы и папы, но она должна была ещё раз увидеться с ними, потому что этот раз вполне мог оказаться последним. Отворив двери, она поплыла по коридору, касаясь руками родных стен. Вот её комната. Пустая и бездушная. А раньше там было так уютно… А вот спальня родителей… Мебель уже успела покрыться водорослями и ракушками, а пол – грунтом. На постели вальяжно устроилась мурена, сделав себе норку в матрасе. Руслана покачала головой и поплыла во двор, где она видела родителей в последний раз. Первым делом она подошла к отцу. Его каменное лицо было благородно и прекрасно. Брови сведены к переносице, некогда живой взгляд был направлен куда-то вдаль. Девушка прильнула к его груди, представляя, что он крепко обнимает её, как в детстве, когда она чего-то боялась, а папины объятия были её надёжной крепостью. Она отстранилась и внимательно вгляделась в его лицо, стараясь запомнить каждую деталь. Тяжело вздохнув, Руслана направилась к маме. У той в глазах был ужас, она прижимала руки к груди и с отчаянием смотрела на отца. Вероятно, его поразили первым. Руслана опустилась на дно возле мамы, обвила её хвостом и, устало прислонившись к статуе, закрыла глаза. Мама, конечно же, не могла знать наверняка, спасёт ли тот манёвр её дочь или нет, но она дала ей шанс избежать участи всех остальных. Захотелось заплакать. Захотелось выплакать всё, что накопилось! Но так, чтобы родители непременно её обняли и утешили. Девушка выпрямилась – сейчас не время для сантиментов. Она сжала каменную руку мамы и поплыла в сторону своих союзников, которые уже ждали неподалёку. – Ты как? – спросил Озирис. – В порядке? – Да, – кивнула девушка, – всё нормально. А где Пауль? – только сейчас она заметила, что Пауля нет поблизости, и испугалась, что его съела мурена, ведь они, бывает, охотятся и на осьминогов. – Он поплыл к Майрону и Сотирису, – объяснил Озирис. – Что?! – Руслана зло сверкнула глазами, вспомнив свой последний разговор с ними. – Зачем? Они предали моего отца! – Да, – согласился профессор, – но народ бедствует, люди недовольны правлением Актеона, так что, возможно, Майрон и Сотирис уже созрели для того, чтобы поддержать восстание. А поддержка нам не повредит. Пауль приведёт их в центральный храм, так что плывём туда. Там и займёмся расшифровкой рун, пока будем ждать их прихода. – Ладно… – Руслана опустила плечи. Ей совсем не хотелось их видеть, ведь если бы они не струсили тогда, возможно, ничего бы не произошло. Но делать было нечего, профессор был прав, помощь лишней не будет. Атлантида была устроена таким образом, что все десять городов, основанных сыновьями Посейдона, были отстроены вокруг центрального храма, который считался сердцем острова во всех отношениях. И оттуда можно было попасть в любой другой город. Чтобы добраться до храма, нужно было пересечь весь Корфортиум, поэтому они быстро поплыли по центральной улице, то и дело натыкаясь на статуи детей, стариков, воинов. Кого-то заклятие настигло неожиданно, кто-то смотрел Актеону прямо в глаза. Всё это было явственно обозначено на их лицах. – Мы должны их спасти! – при мысли о том, что столько невинных людей будет бездушно уничтожено уже через несколько часов, на Руслану накатывало лихорадочное желание срочно что-нибудь предпринять, которое неизменно сменялось слабостью и отчаянием. – Мы спасём их, – Делмар толкнул её в плечо, чтобы приободрить, – обязательно спасём. Ты только не унывай. Наконец они достигли храма. Это была самая величественная постройка во всей Атлантиде. Ни один замок, возведенный правителями всех времён, не мог сравниться с ним в своём великолепии. – Вот он, храм нашего прародителя Посейдона, – Озирис смотрел на здание с благоговением. Стены храма, выложенные золотом, серебром и орихалком, загадочно сияли даже в темноте океана. Когда они зашли внутрь, их встретила четырёхметровая золотая статуя Посейдона в окружении нереид – его многочисленных дочерей, застывших в меланхоличном танце. Стены внутри храма были исписаны рунами, многие из которых Руслана уже запомнила. Озирис сотворил светящийся магический шар и бросил его под самый купол. Шар замерцал как звезда, закружился вокруг своей оси и принялся заливать своим мягким светом пространство внутри храма. – Так тебе будет проще работать над расшифровкой, – Озирис взглядом указал на руку Русланы, разукрашенную маркером. – Да, спасибо, – она кивнула, достала скрижаль и, устроившись на скамье, уныло подпёрла рукой подбородок. Эмили наворачивала круги, трогала всё руками и ненасытно смотрела по сторонам. – Столько лет она была лишена этого, а ведь это часть её культуры, её истории, – Делмар с грустным вздохом опустился на скамью рядом с Русланой. – Только здесь, в Атлантиде, она сумеет вернуться к себе. – Да, она действительно выглядит так, будто себя потеряла. Но многие проходят через это. А что там делает профессор? – только сейчас девушка заметила, что уже минут пять Озирис стоит у какого-то склепа и гладит его рукой. – Он стоит у могилы, – пояснил Делмар, – это страшная история. – О погибшем юноше? – уточнила Руслана. – Ты слышала эту легенду? – спросил Делмар. – Да, именно о нём. Это его могила. – Вот как! – Руслана внимательно посмотрела на склеп, и в её голове тут же зазвучал голос старухи с блошиного рынка. – А ты, случайно, не знаешь, этого юношу можно как-то воскресить? – Ммм… – Делмар задумался. – Что-то такое я слышал. Вроде как заклинание, которое его убило, может его и спасти. – Это как? – не поняла девушка. – Если я правильно помню, то заклинание, произнесённое ещё раз, воскресит погибшего и отнимет жизнь у бессмертного, – пожал плечами Делмар. – Вот оно что! – ахнула девушка. Так вот почему та старуха подсунула ей руну! – А ты не поможешь мне с расшифровкой? – она умоляюще посмотрела на друга. – Я знаю значение каждого символа, но никак не могу расставить их в нужной последовательности. – Давай взгляну, – Делмар потянулся к скрижали, но в этот самый момент они услышали голоса. – Озирис! – прогудел раскатистый бас. – Сколько морей, сколько океанов! Давненько ты к нам не заглядывал! – в дверях храма стоял Сотирис. – Здравствуй, Сотирис! – профессор приветственно вскинул руки. – Да, давно меня здесь не было! И не было бы ещё столько же, если бы не эта прекрасная леди, – он жестом указал на Руслану. – Да, да… Знаем мы эту леди, – подоспел Майрон, а следом за ним в храм вплыл запыхавшийся Пауль, которого мучила страшная одышка. Руслана одарила Сотириса и Майрона презрительным взглядом и демонстративно сосредоточилась на символах. Но думать о них она решительно не могла, потому что про себя осыпала проклятиями этих трусливых правителей. – Делмар! – Сотирис выглядел удивлённым. – Неужели этот бравый юноша – это наш славный Делмар? – Да, да, это он, – кивнул Озирис, – к счастью, он остался цел после той истории. – А эта прекрасная розоволосая нимфа – неужто малышка Ламар? – ещё сильнее изумился Сотирис. – Эмили, – девушка резко обернулась и с вызовом посмотрела на Сотириса, – Ламар умерла. – Не слушайте её, – поспешил объяснить её слова Делмар, – она просто взяла себе другое имя. – А… понимаю, – кивнул Сотирис, – в вашем роду частенько так делали, если в семье случалось несчастье. Брали другое имя, надеясь начать новую, более счастливую жизнь. Видимо, эти традиции у вас в крови. – Ну так зачем ты нас позвал, Озирис? – спросил Майрон. – Я думаю, вы догадываетесь? – мерцающий шар мягко освещал лицо профессора. – Должно быть, до вас дошли слухи о том, что народ недоволен новым верховным правителем?.. – вкрадчиво спросил Сотирис. – Именно так, – Озирис кивнул, – но это не всё. Мы случайно узнали, что на рассвете Актеон уничтожит целое поселение, целую родовую ветвь, которая тянется от сына Посейдона, Атланта. Это геноцид, – профессор сжал челюсти, – и этого нельзя допустить. Мы позвали вас сюда, чтобы просить о помощи. Нам необходима ваша поддержка для победы над Актеоном. Готовы ли вы оказать нам её? – Озирис впился взглядом в Сотириса и Майрона. – Ситуация складывается и вправду критическая, – Майрон как будто бы колебался, – несомненно, мы очень скоро поняли, что совершили ошибку, своевременно не дав Актеону отпор. Но… – Что но?! – Руслана вскочила с места. Она зареклась не встревать и молчать как рыба, чтобы не сказать лишнего. Но внутри у неё всё клокотало от ярости, и молчать она уже была не в силах. – Но… – Майрон кинул на Руслану взгляд, полный чувства вины. – У Актеона мощная армия. Против него нам не выстоять. – Майрон прав, – вздохнул Сотирис, – он уничтожит нас. Мы не станем поддерживать восстание. Это безумие. У Русланы потемнело в глазах, а в висках изо всех сил колотилось сердце. Оскалившись, как барракуда, она вытянула руку и крикнула: – Эйвас лагус эйвас соулу!