В общем, опуская различные незначительные подробности, именно этот молодой человек получает у меня теперь повышенную стипендию за свои работы и будет получать и дальше, даже если этих работ не будет – я посадил его на нехилую зарплату. Он учится в местном радиотехническом заведении и беден как церковная крыса. Видимо, это старая поговорка, потому что местные мальчики и девочки не видели наши церкви и наших священников, не говоря уже о крысах, но я не об этом. Зато теперь у меня есть сканер, который обнаруживает радиомаячки, и десяток мотоциклистов, которые эти маячки ведут. Потому что всем понравилось, как я заплатил друзьям Алексы, которые выпасли мне старшего карманника по первому маячку, слепленному на коленке этим талантливым юношей. Я подарил им очень хорошие мотоциклы, а они оказались членами небольшого мотоклуба, в котором все захотели себе такие мотоциклы. Словом, помощников у меня теперь полно, а маячки сделаны более профессионально – я купил молодому человеку все, что он попросил, в двойном комплекте, и он чуть не умер от счастья. А потом он чуть не умер от счастья во второй раз, потому что его поцеловала Лейла. Не по приказу, а сама. Лейла тоже понимает, что мы скоро будем знать, где живут «дикие пернатые» и тупорылый вожак этой безмозглой стаи. У них скоро наступят очень тяжёлые времена. Я пообещал себе это ещё в Пакистане. И это тоже не самое главное. Главное то, что гаражики, в которых лежат наши игрушечки, попкой прислонены к другим таким же гаражикам, а между ними сделаны проходики, не предусмотренные в строительных планчиках. Друзья Алексы почти неделю трудились над тюнингом и маскировкой. Я пообещал им подарить эти гаражики после дела, и они работали за-бесплатно. Народу в этом гаражном комплексе немного, так как его только что построили, а с противоположной стороны вообще пустырь и закрытые на простой навесной замок ворота. Небольшая трёхтонная тележка, подаренная нам Куратором, никуда не делась, а маячок с неё мы уже давно выкинули. Типа сел. После чего тележка уехала и встала на прикол на другую стоянку. Всё бы ничего, но время шло, и сейчас оно работало не на меня. Всего только через неделю мне надо общаться с Куратором по поводу следующего задания, а я пока даже канвы для себя не нарисовал, хотя три дня смотрел за объектом. Сам. Никому из моих помощников там делать нечего. Итак. Небольшое бунгало, прикрытое трёхметровыми стенами, скрывает за ними восемь охранников, охраняющих двухметрового амбала, передвигающегося на бронированном «мерседесе». Хозяин бывает в своей обители зла и порока через два дня на третий. Приезжает обычно с девчонками. Судя по досье, каждый раз с разными. Обычно с двумя, но бывает и с тремя, так как является соучредителем модельного агентства. Публичный дом прикрывает, что ли? Бунгало стоит на достаточно большом участке с бассейном и прочими радостями жизни, а перед и за стенами есть КСП. То есть контрольно-следовая полоса, что само по себе очень необычное явление в частном доме, а тем более в Греции. Само бунгало живёт в небольшом посёлке на два десятка домов, но посторонней охраны в посёлке нет. Все домики напоминают мне средневековые крепости с вассалами, вооружёнными автоматами и пулемётами. Дополнительная охрана им не нужна, а гости у хозяев явно бывают непростые, и, соответственно, лишние глаза и видеокамеры тоже им ни в какое место не упёрлись. Периметр посёлка огорожен трёхметровым забором с автоматическими воротами. Этот забор для меня не был помехой, но КСП вокруг бунгало озадачила. Начальник охраны амбала явно знает свою работу и явно по национальности не грек – сами по себе греки существа безалаберные. Не удивлюсь, если на участке существуют датчики движения, замаскированные под различные предметы. Что неприятно. Боюсь, что необходимо будет обращаться к цыгано-еврею, Алексе и опять заниматься земляными работами. Пришлось нам с Батыром мухой нестись в Салоники. Лейла с Алексой уже три дня болтаются там, разглядывая домики, и будут это делать, пока я не свистну. Подарки от Куратора лежат на месте, охраняемые «пернатыми». Мой новый друг совсем не удивился просьбе, взял денежку, и через два часа нам привезли так любимые мной игрушки. Я, в свою очередь, за весьма символические деньги оставил ему свой автоматик и в подарок пару стилетов для его дочки. По-моему, ему понравилось. * * * – Вот опять! И чем вы снова недовольны, Куратор? Какое было задание? Уничтожить. Что не так? Осталось только три колеса, да и то не слишком целых, потому что резина на них сгорела. Куда улетело четвёртое, выяснить мы так и не смогли. Впрочем, особенно и не старались. Клиента вообще распылило на атомы, как я и обещал. Себе. Девочкам в машине не повезло так же, как и клиенту, но хоть полетали в конце своей легкомысленной жизни. Что поделать? Издержки профессии модели. Их имеют все кому не лень, даже гранаты из противотанкового гранатомёта. Я не думаю, что они ехали читать книжки – они не знают слова «читать», а из книжек знают только журналы мод и каталоги нижнего белья. Текста в них минимум, а картинки понятны даже рукоблудствующим малолеткам. Что значит, где мы его взяли? Не его, а их. Одну пусковую установку мы утащили с собой и скинули по пути. Охране в их немаленькой машине тоже было жарко. Этих слоноподобных юношей было слишком много, чтобы я пробовал душить их голыми руками. Так вот. Едем мы как-то с Батыром на такси, глядим, а на обочине лежат два ручных противотанковых гранатомёта советского производства. Это те, которые РПГ-7, если кто не знает. Вот мы и прихватили их с собой вместе с тандемно-кумулятивными и термобарическими боеприпасами. Таксист, что нас вез, оказался слепоглухонемым. Даже не представляю, как он вёл машину. Прямо виртуоз! Я не знаю, что ваш клиент не поделил с русскими! А потом, почему с русскими? Этих гранатомётов осело в Европе значительно больше, чем в России. Ими до сих пор торгуют немцы, болгары, румыны, венгры и поляки, а румыны и болгары до сих пор производят. Я поэтому и оставил на месте происшествия одну пусковую установку, чтобы ни у кого не было сомнений, что заказ пришёл из Восточной Европы. Мне бы она самому пригодилась – у меня деньги не лишние, но нельзя скупердяйничать по мелочам. Склады Западной группировки войск растаскивали все кому не лень. Оттуда ушла целая куча добра и гуляет по всему свету до сих пор. Откуда я знаю, кто бросил всё это на обочине? Забрали, дабы не нашли школьники и не закинули термобарическую гранату в школу перед родительским собранием. Чтобы, в свою очередь, родители не узнали, что их любимое двухметровое маленькое чадо шестнадцати лет от роду уже два месяца не ходит в эту самую школу и живёт с учительницей физкультуры, как папа с мамой. То, что это произошло несколько раньше, должно быть ещё понятней. Вы мне притащили столько игрушек, что мне не терпится в них поиграться, а для этого необходимо растащить их по норкам. Я не люблю, когда подобное великолепие лежит в одной куче. К тому же ваши игрушки мне очень нравятся, поэтому мы их не трогали, а поигрались своими. Ко всему прочему, мы с Батыром родились в Советском Союзе, и перевыполнение плана у нас в крови. Я вообще всё своё детство слышал по радио о перевыполнениях планов. По радио, потому что в детском доме, где я жил, было только радио, да и то только в кабинете у директора. Не надо так громко ругаться. Мы просто перевыполнили план. Я изучил детали немного раньше. В доме делать было нечего, там свободно мог работать только Савинич на танке, а выписать к сроку мы его не успевали. Поэтому выкопали ямку в том месте, где этот недоразвитый танк типа бронированный «мерседес» притормаживает, и пожелали ему доброго вечера. Это место неслучайно оказалось «лежачим полицейским» около детского садика. Во-первых, детишек в такое время там не бывает. Во-вторых, это был единственный «полицейский» на двадцать ближайших километров, и, в-третьих, за детским садиком нас ждали наши мотоциклы. То, что мы целую ночь копали ямки для позиций гранатомётчиков на газоне рядом с детским садиком и всё утро их маскировали, вряд ли интересует нашего Куратора, который продолжал выражать недовольство. Наверное, он хочет выписать нам премию за рекордную скорость исполнения заказа и медаль «Лучший землекоп Греции», но не знает, как это сказать, потому что скромный. Выспались мы днём по очереди. Тем более что детишек не было, так как был выходной день в садике, а сторож выпил два стакана «Метаксы» и уснул. И ничего странного в этом нет. Я бы тоже уснул, если бы сожрал столько снотворного. Хочу вам только сказать, что этот «мерседес» был ни разу не танк и как-то очень быстро обиделся, а «лексус» охраны даже два раза от одной гранаты. Но мы всё равно добавили каждой машинке по второй. Не тащить же боеприпасы обратно? * * * То, что я рассказал Куратору, было чистой правдой, вот только земляных работ было значительно больше. И работы – тоже. Потому что ровно через сутки мы с Батыром проникли в так необычно охраняемый дом и полностью освободили его от лишних предметов. После трагедии с хозяином дома уже на следующий день всех охранников бунгало увезла полиция, а машинки их остались. Бунгало, конечно же, оплели забавными полицейскими ленточками с грозными надписями, но нас они только насмешили, а не напугали. После того как полиция свинтила всех охранников бунгало и принялась водить жалом, кого бы им свинтить ещё, чтобы познакомиться поближе, посёлок вымер. Хозяева практически всех домов со своей охраной вымелись из собственных домов как наскипидаренные. Видимо, у большинства рыльца были даже не в пуху, а в павлиньих перьях. Так что мы вылезли из очередного замаскированного окопа и направили свои стопы в посёлок. Своих железных коней мы привязали в пяти километрах от посёлка в кустах у небольшой деревушки. Я совсем не боялся, что их найдут. Если наших коней будут пробивать, то очень сильно удивятся. Один хозяин коняшки в прошлом году, пытаясь уйти от полиции, раскроил свою буйную, но бестолковую головёнку и покоился теперь на кладбище, а история второго владельца ещё смешнее. Невезучий собственник этого коня уже третий год сидел в местной тюрьме за угон другого четвероногого железного друга. Так что приятели Алексы клятвенно заверили нас, убирая пачку денег в карман, что концов не найдут, а они с нами не только не встречались, но даже не знают о нашем существовании. Приятно общаться с молодыми, но, как это ни странно, умными людьми. Зашли в посёлок так же, как в прошлый раз я, то есть через забор в дальнем углу посёлка, затем прошли недлинной улочкой и перелезли через въездные ворота. Раньше здесь прямо в будочке над воротами сидело два индивидуума, контролировавших датчики движения и мониторы видеокамер, и, видимо стоял пулемёт – уж больно позиция удобная. Тут же находилось четыре машины. Три джипа и легковушка. Джипы размерами были похожи на бронетранспортёры, но нам так даже привычнее. Полицейские вымели из машин все, что нам было не надо, а ключи в одном джипе любезно оставили под ковриком. На ключиках были два брелока от ворот, но ключи – это просто удобство. Батыр сказал: «Не проблема». У него были весьма забавное детство и не менее содержательная юность. Да и в благословенной всеми богами Элладе мой напарник времени даром не терял, периодически повышая свою имеющуюся квалификацию. Шлагбаум на выезде из посёлка без брелка на таком джипе тоже не проблема, разве что все несколько раньше узнают, что мы отсюда уже уехали. В дом зашли через окно. Нет, оно не было открыто. Открыли. При некоторых навыках и инструментах это не сильно большое препятствие. Прошлись по дому, наметили точки нашего соприкосновения и приступили. Большой, опечатанный такой же смешной бумажкой сейф просто загрузили в джип, но потом… Чуть пупок не развязался. У обоих. Выгребли весь очень недурственный бар, напихав бутылки в сумки. Перетряхнули шкафы и шикарную койку. Набрали разной мелочи и тряпок и полностью разнесли сауну в подвале. Там-то и нашли заначку. Просто это было единственное место, в котором были твёрдые и мокрые стены. Мокрые периодически – в подвале стояла просто потрясающая вентиляционная система. Поэтому здесь никому не пришло в голову что-то искать. Кроме нас. Помимо сауны здесь находились комната отдыха и небольшой бассейн. Я дал команду Батыру, он взял прихваченную с собой небольшую кувалду и принялся простукивать стены. Я в это время простукивал стены и мебель наверху и собирал мелочовку. Заодно слушал окружающую среду и нюхал воздух. У меня несколько иная специализация, и я умею отфильтровывать звуки. К трём часам ночи мы закончили. В заначке были деньги и документы. На некоторых документах фигурировала фотография нашего клиента с разнообразными именами. Другие документы были финансовые. Третьи просто документы. Всё это было упаковано в красивую, но большую сумочку типа саквояж. Видимо, тревожный чемоданчик. Второй чемоданчик нас тоже не разочаровал. Очень неплохой автомат МР5 от «Heckler-Koch»[4] с десятком снаряжённых магазинов и глушаком, а также два пистолета той же фирмы тоже с полной навеской. Один меня поразил до глубины души. На восемнадцать патронов машинка[5]. Рассматривать долго времени не было, и мы покинули разгромленную обитель разврата. Но спиртное загрузили всё. И сигары. Хотя у нас никто не курит. Пусть опять полиция голову себе ломает и охранников трясёт. Завтра у них будет очень много работы. Мы и гардероб немного почистили. В охране были парочка «бычков» размером с хозяина. Как раз набор оборзевшего «быка»: костюмы, пойло, сигары и сейф убитого хозяина. Зачем я туда ходил? Вот за этим и ходил. Куратор проворачивает свои махинации, а я – свои. Ему не нужны люди, а мне нужны их деньги. Нам ещё родителей Батыра сюда перетаскивать вместе с братьями и сестрёнками. Или ещё куда подальше. Это мы с ним уже обговорили. Уехали далеко, пока не началось, хотя яму приготовили совсем рядом. Зря землекопами работали. Закапывать яму не пришлось – сгрузили всё, что упёрли, в один из запасных гаражей, так как мы закончили раньше, чем планировали, и осталось достаточно времени. После чего доехали до очередного небольшого городка и скинули машину по старой схеме, но без стволов и предметов. Только ключи в замке зажигания оставили и стёкла опустили – не стоит повторяться. Затем вернулись в гараж и заночевали в нём, разбирая нахомяченное. Денег оказалось не так много – всего триста тысяч, раскидали по восемьдесят. Остальное пошло на технические покупки: мотоциклы и гранатомёты с боеприпасами я покупал из нашего общака. Батыр был не слишком доволен, что я делил на троих. Пришлось вскользь заметить, что в следующий раз я могу взять Лейлу или вообще сходить один. Или мы работаем в команде, или они выполняют мои приказы и сидят на зарплате Куратора. К тому же есть ещё большой сейф, в котором всего и много, и его надо будет открыть. Но потом. У нас на очереди засранец Алексы, который тоже очень небеден, но слишком нагл для живого, а то, что он ещё жив, как раз уже наша недоработка. Есть ещё одно неприятное обстоятельство: мне не нравятся такие задания. У меня складывается впечатление, что нас хотят снять на видео для лучшей зацепки. Либо подставить под уголовное дело и вытащить. Именно для зацепки уже в европейской стране, ибо Интерпол пока никто не отменил. От этого-то Куратор так и бесится. Он выводит меня на цель, а я ломаю ему все планы. Единственное удобное место для нападения было на въезде в коттеджный посёлок. Там стояло несколько камер, обращённых в разные стороны, но это были скрытые камеры наблюдения, замаскированные под разные предметы. Обнаружив одну, я целый день провёл на изучении въезда, лёжа практически без движения и только ночью ушёл оттуда. Но если охраны нет, то где стоят сами мониторы? Я даже выяснять этого не стал. Мне это ничего не давало. Машины перед въездом притормаживают и недолго стоят, пока открываются ворота, а камеры смотрели в места возможных мест нападения. Вполне вероятно, что есть ещё несколько камер кругового обзора, стоящих на некотором удалении, и я их просто не обнаружил. Я заказал Куратору шведский гранатомёт «Карл Густав». Он тут же обрадовался и притащил мне его, а я использовал свой и значительно раньше. Причём в месте, которое никому и в голову не пришло отслеживать, потому что это жилой посёлок. Вот Куратор и бился в истерике. В первом случае было точно так же – поставить камеры в окнах ближайших домов и снять третьеразрядный короткометражный боевичок проще простого. После такого фильмеца на нас троих легко примеряется деревянный макинтош. Даже если захочешь, не соскочишь. Что само по себе означает, что нас не собираются сливать по пустякам, а готовят для длительной работы. Иначе не имеет смысла совершать столько ненужных телодвижений. Что опять-таки означает, что это всё проверки, и к той работе, которую запланировал Куратор, мы ещё не приступали. * * * Приехав в Салоники, мы с Батыром немного побегали по городу, производя различные не слишком сложные, но дорогостоящие действия. После чего я отзвонился в одно шикарное модельное агентство, и мы с моим напарником посидели немного над каталогом эскорт-отдела этого элитного публичного дома. Рассматривая картинки, так сказать, моделей, Батыр пришёл в такое жуткое волнение, что я боялся, что он получит сексуальное удовлетворение прямо на месте, но ему удалось удержать себя в руках. И в буквальном, и в переносном смысле этого слова. В конце концов, мой напарник выбрал себе пару таких моделей, что у меня самого совершилась непроизвольная эрекция. После чего я показал картинки старшей мамке, в смысле старшему менеджеру этого бардака, отстегнул денег и рассказал, куда и когда доставить заказанный мною товар. Оставив Батыра в баре шикарнейшего отеля города, я метнулся за Лейлой и, отловив её в условленном месте, вернулся обратно. Почти успели к установленному сроку. Время было обеденное, но народу в ресторане тусило немного, а Батыр уже ждал нас за столом. С нашим появлением официанты забегали быстрее, запахи стали приближаться к нашему столику, и через некоторое время я взял слово. – Может, вы думаете, что сегодня – будний день, и ничего не произошло, но это не совсем так. Мы с вами провернули ещё одно дело и остались живы. Стали немножечко богаты. Не так, как в прошлый раз, но всё же, и соответственно ближе к своей цели. У Линки прошёл уже день рождения, но я считаю, что поздравить никогда не поздно. Мы тебя поздравим, но ещё чуточку позже. И мы уже больше года как вылезли из того кошмара, в который нас загнала судьба. Мы заработали себе другой кошмар, но, как сказал один забавный человек, «движение – это жизнь». Судя по тому, что мы здесь, мы двигаемся. Пока не слишком живём, но я над этим работаю, а вы мне помогаете. Итак. Мы сейчас совсем чуточку набиваем свои желудки, а потом разбегаемся по номерам. Айрат. Зная, что ты не понимаешь ничего по-английски, я заказал тебе сначала картинку под номером два. Я видел, что ты хотел эту картинку так, что собирался утащить саму картинку, но тебе не позволили злобные обитатели данного бардака. Они сами любят рассматривать эти картинки. Так вот. Эта живая картинка ждёт тебя в твоём номере люкс. Фотоаппарат на столике рядом с кроватью. Я знаю, что после дела тебе надо расслабиться, так что дерзай, а фотографии себя с картинкой и картинки сделаешь себе сам, если добавишь немного денег самой картинке. Они тоже этим зарабатывают. Чаевые приветствуются – не обеднеешь, но хорошее впечатление о себе оставишь. Глядишь, получишь личный телефон. Что в твоём случае только плюс. Вторую картинку привезут тебе завтра утром, а первую оставят. В номере три комнаты и несколько кроватей. Картинки заказаны на трое суток, так что тебе хватит с запасом. Не делай такое лицо, мы ездили в тот магазин не за посмотреть. Обе штуки тебе. Это мой подарок. Договорить я не успел. Батыр рванул из ресторана так, что официант еле отпрыгнул с дороги, а старший над дверью ресторана увидев несущийся болид, не успел открыть даже рот. Хорошо, что дверь открывалась в нужную сторону, иначе пришлось бы платить за новую. Батыр в таком состоянии влёгкую открыл бы её в другую сторону. – Ну вот, Батыр уже счастлив. А мы с тобой, Линка-картинка, немножечко жуём в приятной обстановке, пьём вкусную жидкость и говорим о пустяках. Ты можешь пощебетать об объектах недвижимости, если они тебе понравились, но лучше не надо. Выберем время, скатаемся, посмотрим.