«Достаточно того, что ваши имена знаю я», — додумал про себя Эйво. Познакомиться с очарованными музыкой девчонками на городской площади не составило труда, а зная имя, он мог заставить их делать все, что угодно, они даже ничего не поймут. — Как ты тут оказался? — Сельма поморщилась — задавать такой вопрос было странно, но она действительно ничего не помнила, а он был единственным, кто мог бы объяснить. — Так вы предложили подвезти меня, — глазом не моргнув, соврал волынщик. — Вам так понравилось выступление, что вы угостили меня пивом, рассказали, куда едете, мне как раз надо было в Тверь… А вот как вы здесь очутились… — Ну, видишь, как легко все объясняется, — промычала Варька, обращаясь к подруге. Судя по ее голосу, легче ей от такого объяснения не стало. Сельма потерла виски. Вроде все звучало логично, они могли такое отмочить, но почему ничего не помнят — они же не пили, не могли пить, будучи за рулем. И музыка эта прилипчивая… Да, он давил. Ну а что ему остается? Так они и поверили бы ему, эти две хмурые девахи. Хотя, строго говоря, поводов для веселья у них мало, но они-то пока об этом не знают. Ничего, выберемся. * * * До обещанного ночлега добрались через полчаса. Увидев дом у дороги, подруги вздохнули с облегчением — им уже начинало казаться, что они единственные оставшиеся в живых на этой планете. Эйво постучал в ворота, потом придирчиво осмотрел своих спутниц. Сельма смотрела на него холодно, а в глазах Варьки светился интерес. На шеях у них болтались крестики. Серебряные, что было очень кстати. Открывший им мужчина был космат, небрит и явно недоволен, что его разбудили. Но увидев Эйво, он только вздохнул и распахнул дверь шире, жестом приглашая проходить. Волынщик молча кивнул ему, явно не собираясь извиняться за поздний визит. Впрочем, в доме спали не все. Жена хозяина, завидев Эйво, бухнула на стол самовар. Сельма поискала глазами электрочайник, но тут же поняла, что электричества в доме вообще нет. Да и откуда ему взяться — по дороге они не видели проводов. На столе чадила свечка, еще одна стояла на полке. — Чаечку? — проскрипела хозяйка, с надеждой глядя на музыканта. — Даже не пытайся, — не купился Эйво. — Мы только переночуем. — Эээх… — самовар был разочарованно убран подальше, зато его место заняла колода карт. Играть умели все, и очень скоро из-за стола неслись азартные крики и проклятия. Сельма играла автоматически, то и дело встречаясь глазами с Варькой. Вот бы хоть на минуту остаться одним и обсудить это всё. А то мысли разбегаются, никак не выходит сосредоточиться. Нет, хозяева, конечно, милые люди. И даже странная нижняя губа их не портит, что-то с прикусом наверно. Поэтому кажется, что мрачные, а на самом-то деле золотые сердца. Пустили их среди ночи. И вопросов не задавали. Можно было бы и в машине поспать, но тот странный тип на дороге… А вдруг он идет за ними следом? Да не, глупости, они же мчались как на гонках, он сюда и к утру не доковыляет… Сельма понятия не имела, что Белый Путник в данный момент заглядывает через забор, пытаясь рассмотреть, что происходит в доме, но пересечь границу двора не может. Эйво, наоборот, об этом догадывался, но ему было плевать — раз они уже под крышей, Путнику скоро надоест безрезультатно болтаться вокруг, и он отправиться дальше. Сквозь внешнее радужное общение, уверения себя, что все нормально, и улыбки окружающим, Сельма, не отдавая себе в этом отчета, испытывала тихий ужас, но сосредоточиться на этом чувстве не удавалось — мешала навязчивая крутившаяся в мозгу мелодия. — Сеееель, — чуть слышно прошептала Варька, когда Эйво и хозяева жарко спорили — кто мухлюет. — Сель, как-то мне странно. — То есть? — Ну, хозяин… и дом этот… так смотришь — нормально, а если не сосредотачиваясь, краем глаза… Да ты сама попробуй, посмотри. И Сельма посмотрела. Ну и что… жилище, как жилище… стены вроде как заросли густым зеленым мхом, лохмотья паутины свисают с потолка, а в углу валяются обглоданные кости… Девушка посмотрела на угол внимательней — ничего, только сундук, накрытый одеялом. А хозяин… что, он действительно покрыт шерстью? Весь полностью? Сельма сморгнула и уставилась на раздающего карты мужчину. Показалось? От таких упражнений у нее начала кружиться голова. — Может, вам поспать? — обратился к девчонкам Эйво. — С удовольствием, — пробормотала Варька. — Но в тот угол я не пойду, — она мотнула головой в сторону накрытого сундука. Эйво и хозяева посмотрели на нее с любопытством, но спорить не стали. Девиц уложили на печке. * * * Хозяин со странным прикусом смотрел на спящих, потом негромко сказал Эйво: — А удачно ты их подцепил. — Наверное, — Эйво возился с инструментом. — Можно расплатиться ими с Двуликой. И снова будешь свободен. Эйво поднял на собеседника черные блестящие глаза. Руки его замерли. — Расплатиться ими? — мысль пыталась освоиться в его мозгу. — Они ей понравятся, уж поверь. И она тебя отпустит. — Почему понравятся? — Раз сумели сюда попасть, значит, магия их любит. Двое вкусных смертных… — И как я это сделаю? — задумчиво сказал Эйво. — Как? — хозяин глянул на него насмешливо из-под кустистых бровей. — На них твои чары, а ты спрашиваешь — как? Не строй из меня дурака, музыкант, они пойдут за тобой куда угодно. Просто… отведи их, куда надо. Эйво молча смотрел, как из-под человеческой личины медленно проступала звериная морда — скрываться больше было не от кого. Сидящее за столом волосатое чудовище вздохнуло и добавило уже мягче: — Ты хороший мальчик, Эйво, жаль будет, если Двуликая тебя заберет… вон твой шанс, спит на печке. Подумай. Эйво медленно кивнул, непонятно с чем соглашаясь, оборотень покачал головой, грузно поднялся с места и потопал к углу с костями. Спал он там. * * * Расплатиться другими? Ему не приходило это в голову. Он забыл, что такое возможно. Чужая жизнь вместо своей… Почему бы тогда не выбрать какого-нибудь своего врага? «А как ты его уговоришь идти за тобой?» — вкрадчиво напомнил внутренний голос. Те, кто достойны называться врагами, не слабее его, их не зачаруешь музыкой. И не факт, что понравятся Двуликой… Сумбур в голове Эйво никогда не нравился, поэтому он вышел во двор, достал из кармана флейту и принялся играть. Негромко, чуть слышно, для себя. В доме слушали мелодию и вздыхали оборотни. Музыка кружила над спящими девушками, убаюкивая крепче, но сны она принесла им разные. Варьке снился Эйво. Не такой, непонятный, быстрый и серьезный Эйво, которого они получили после пробуждения, а веселый, улыбающийся, каким он был на выступлении. Сельме снилось болото темной ночью. Черная вода, в которой даже луна не отражается, скрюченные ветки деревьев и тишина. Она очень хотела оттуда выбраться, но не знала даже, в какую сторону идти. * * * — Хорошо, что мы еды успели купить, прежде чем нам память отшибло, да, Сель? — Варька любовно укладывала на хлеб колбасу. Сельма, помедлив, кивнула. Действительно, хорошо. А вот по поводу памяти у нее на самом деле куча вопросов. Только она никак не может их сформулировать. Эйво сосредоточенно жевал — он тоже успел проголодаться со вчерашнего дня. Все трое расположились на капоте «ситроена» все там же на шоссе среди клеверных полей. Гостеприимный дом покинули рано утром, когда хозяева еще спали. — Я так понимаю, мы все еще на Дороге? — спросила Сельма, уставившись на Эйво так, что тот чуть не подавился бутербродом. Музыкант согласно кивнул. — А ты знаешь, как с нее… съехать? — А, может, останемся еще на чуть-чуть? — жалобно вставила Варька. Остальные посмотрели на нее с одинаковым недоумением. — Ну, тут такие интересные вещи — ходячие скелеты, например. Хочется еще что-нибудь посмотреть. Это же как приехать в… ну, не знаю… Париж, и увидеть только аэропорт! — Хренасе, Париж… — Эйво растерянно оглядел пейзаж. Вокруг никого не было, но он знал, что их присутствие не остается незамеченным. — Варь, бак не резиновый, а заправок тут не предусмотрено, как я понимаю, — напомнила Сельма. — Бак был полный, может, хотя бы доедем до того леса? — Варька махнула на горизонт, где действительно намечалось какое-то изменение пейзажа. — Может и доедем. Неизвестно ведь, как скоро у нас получится выбраться, — пессимизма Сельмы хватило бы на троих, поэтому остальные решили его не проявлять. — Ты, кстати, так и не ответил — как это делать? — Ну… обычно надо ехать или идти, не оглядываясь назад, и стараться увидеть указатели, дорожные столбы, заправки — в общем, любые признаки обычного мира. Как только ты их четко увидел — все, значит вышел, тогда можно оглянуться — позади уже будет совсем другая дорога. — А если дело происходит в лесу? Там, где по определению нет заправок? Эйво задумался. — Дороги, — медленно проговорил он, стараясь не сказать больше, чем надо, — бывают разные. Есть хорошо проложенные, а есть так, тропки, едва заметные двери из мира в мир, через которые так просто не пройдешь. Но я всегда переходил там, где миры почти совпадают. — То есть, держимся дороги, — поняла Сельма. * * * Это оказалось легче сказать, чем сделать.