Сельма посмотрела вперед, проморгалась, посмотрела опять. — Что за черт? Дороги не было. Асфальт обрывался, и за ним колыхалось разноцветье трав. Эйво пробурчал что-то себе под нос, вышел из машины, зачем-то пощупал траву, походил туда-сюда перед «ситроеном», провожаемый взглядами девчонок, потом вернулся и снова забрался на заднее сиденье. Вид у него был задумчивый. — Ну? — потребовала объяснений Варька. — Дорога есть, — сказал Эйво. — Это мираж. Надо ехать вперед, как раньше, рано или поздно морок закончится. Естественно ему никто не поверил. Следующие полчаса Сельма и Варька ползали на четвереньках по лугу, ходили по нему обутыми и босиком, пытались сорвать цветы — все для того, чтобы убедиться — ощущения их не подводят: под ногами действительно был нагретый солнцем асфальт. А перед глазами — дикое поле. — И как дальше? — хмуро спросила Сельма, возвращаясь за руль. — Поедем потихонечку, — решил Эйво. — Наощупь. Главное, прямо. — А если дорога куда-нибудь свернет? — Пока не сворачивала — пожал плечами волынщик, добавляя в мысленную копилку Сельмы еще один образец «блестящей» мужской логики. «Ситроен», временно нареченный внедорожником, робко въехал в первые заросли конского щавеля. Эйво настороженно смотрел в окно — морок появился не сам по себе. Скорее всего, решил пошутить маленький народец. «Им баловство — а нам… Нам это может дорого обойтись», — думал он. — Глаза, что ли, закрыть, — нервничала Сельма. Трава вымахала настолько высокая, что понять, прямо они едут или нет, было совершенно невозможно, но пока машина шла ровно, значит, под колесами все еще асфальт. — Предметы цивилизации, говоришь, выискивать… — обратилась к волынщику Варька. Тот только хмыкнул — предмет цивилизации тут можно было увидеть, только если бы он упал им на капот. — Фэйри дурят, — объяснил он, — хотят с нами поиграться. — А нельзя их попросить так не делать? — Варька обычно шла простыми путями. — Можно, конечно. Попроси, — пошутил Эйво, не отрываясь от окна. Варька же восприняла его слова вполне буквально. Не успел никто и глазом моргнуть, как она опустила стекло и проорала что есть силы: — Эээээй! Фээйри! Ну может хватит уже?!!! Эйво дернулся на сиденье, в ужасе уставившись на девчонку. Зловещий смех, раздавшийся, казалось, прямо в машине, заставил всех троих подпрыгнуть на месте. Цветущий луг мгновенно поменялся на мрачную равнину, усыпанную выбеленными временем костями, а прямо перед машиной взвилась вверх с оглушительным карканьем стая ворон, обнажая курган мертвых тел. Последнее было уже слишком. Не утруждая себя выяснением — морок это или явь, Сельма дернула руль влево. «Ситроен» лихо запрыгал по кочкам, Сельма чувствительно стукнулась макушкой о потолок, прикусила губу, вцепилась в руль мертвой хваткой, но это не помогло — от следующего удара в глазах у нее помутнело. Прежде чем потерять сознание, она могла бы поклясться, что видела на капоте кого-то рогатого, с ярко-зелеными глазами, смотрящего прямо на нее. Поняв, что его заметили, фэйри… эльф… черт… существо… усмехнулось и легонько дунуло Сельме в лицо. Наступила темнота. * * * Запах, свежий вкусный запах травы. Сельма застонала и открыла глаза. Над головой шелестели на ветру дубовые листья, позолоченные солнечным светом. Она приподнялась на локтях и огляделась. Лес. Похоже, они все-таки до него доехали? А где тогда машина? Где Варька и этот тип с волынкой? Что-то стягивало кожу на лбу, Сельма ощупала и поняла — лист подорожника, намертво прилипший, и засохшая корочка крови. Похоже, она рассекла лоб, когда машина понеслась по бездорожью. Кое-как Сельма заставила себя подняться. Ни следов, ни тропинок вокруг не было. — Варя!… Эйво! — проорала она, но ответа не получила. В одном месте трава показалась ей чуть примята, туда она и направилась. * * * Эйво очнулся первым. И жутко испугался, увидев Варьку, валяющуюся рядом без сознания. Но похлопывания по щекам помогли, девчонка открыла глаза и даже улыбнулась: — Эйво… Эйво выдохнул с облегчением и плюхнулся рядом в траву. И тут же вскочил — где вторая?! Сельмы нигде не обнаружилось. «Ситроен» стоял неподалеку, сиротливо уткнувшись носом в поваленное дерево. Эйво и Варька заглянули внутрь, но подруги там не было. — Странно, а почему мы не внутри? — Варька почесала макушку. — Дверцы открыты, конечно, но не могло же нас раскидать по поляне так аккуратно. Кто нас достал? И куда дели Сельмушку? Эйво промолчал, бережно извлекая из машины свою волынку. Мало ли кто… Да кто угодно. Интересно другое — зачем? Поиски по округе принесли только одну находку — капли крови на чуть примятой траве. След этот, то и дело теряющийся и прерывающийся, уводил в чащу и сплетения терновника. Перед колючими кустами оба остановились. — Нам надо вернуться на дорогу, — Эйво самому не слишком нравилось это решение, но он настаивал. — Нет. Сельма где-то здесь, никуда она деться не могла! — Если она жива, то тоже выйдет к дороге. Выбраться можно только по ней. — Я никуда не пойду, — девушка привалилась спиной дереву и скрестила руки на груди. Эйво машинально перебрал дудки волынки. Захоти он, и она пойдет, куда сказано. Немного музыки, и она забудет о машине, забудет о подруге, они будут идти, пока не увидят заправку, или столбы электролиний, или другие машины, и пока не поймут, что вышли. Немного музыки… А надо ли? Она сама хочет остаться здесь. Обстоятельства, а не он, уводят их от дороги. — Ладно, — сказал музыкант, оставляя волынку в покое. — Идем. Жалко, что никто из нас не захватил мачете… * * * Сельма брела наугад. Ее волновало много вопросов — куда она попала? Выберется ли отсюда? Где все? И самый интригующий — кто вытащил ее из машины, отнес сюда и заклеил рану на лбу? Солнце, пробивающееся сквозь листву, клонилось к горизонту, Сельма шла, уже не думая ни о чем. Сквозь шум в ушах ей послышалось журчание воды, она пошла на звук и вышла к роднику. Долго стояла, глядя на прозрачную холодную воду. Эйво говорил ничего не есть, а что насчет воды? Наверно, пить тоже нельзя… но очень хочется. Сельма легла на живот, приблизила лицо к воде и широко распахнула глаза — на нее из отражения смотрело лицо рогатого зеленоглазого типа, виденного перед аварией. В ближайшем рассмотрении тип оказался красавчиком. Острые оленьи рога, четкие, уверенные черты, светлые волосы, заплетенные в сотни мелких косичек, длиннее, чем у нее самой. Тип едва заметно улыбался. — Я пить хочу, — пожаловалась Сельма своей галлюцинации и коснулась пальцем воды. Поверхность пошла рябью, красивое лицо исчезло, явив ей осунувшееся и усталое изображение ее самой. — Черти что тут у вас творится, — посетовала Сельма, потом зачерпнула горстью воду и стала пить. Вода оказалась ледяной, неимоверно вкусной, а главное, с каждым глотком все проблемы и вопросы отходили куда-то на второй план, оставляя в голове небывалую легкость. Девушка оторвалась от воды и встала. Она больше не помнила, куда ей нужно было идти, и откуда она пришла. Она забыла про подругу и загадочного волынщика. «Кто я?…» Но в голове была только легкость и пустота. Она забыла свое имя. Впрочем, это не показалось ей важным, да и вообще стоящим внимания. Гораздо интереснее было то, что вокруг. Лес наполнился существами. Высоко под кронами деревьев порхали маленькие светящиеся феечки, в лопухах ворочался покрытый зеленой шерстью бугган, щебетали в траве смешные пикси, желтоглазые и лопоухие. Сельма не могла разобрать, о чем они воркуют, но они показывали на нее пальцем и хохотали. Сельма улыбнулась и пошла дальше, с каждым шагом открывая все новые и новые чудеса. Ей везло, хотя она об этом и не догадывалась, — здесь был ничтожно мал шанс встретить кого-нибудь из красных шапок, слуа или еще того хуже, тламхиген-и-дурра — все они слишком боялись хозяина леса. Чаща постепенно редела, деревья стали какими-то скрюченными, под ногами захлюпало — Сельма вышла к бескрайнему болоту. Вдали над топью кружили в воздухе блуждающие огоньки. Зрелище завораживало, и Сельма сделала шаг вперед, провалившись в воду по колено. Ее это не смутило — подумаешь, немного мокровато. На секунду, перед тем как шагнуть, ей показалось, что за спиной кто-то есть. Она по инерции прошла несколько шагов и обернулась. На берегу никого не было. Сельма пожала плечами и пошла дальше — за огоньками. С берега вслед ей с печалью и досадой смотрел высокий рогатый и светловолосый «черт». Он не успел. Девчонка перешагнула границу миров, и он не мог последовать за ней, а она не услышит и не увидит никого, кто остался тут. Рогатый посмотрел на звезды — время еще было. И способ вернуть тоже. Но следовало подождать. * * * — Она хорошая, на самом деле, — Варька со свойственной ей горячностью рассказывала про подругу, — ну жесткая немного, но она добрая. Эйво вспомнил взгляд, из которого никогда не исчезало подозрение. Добрая, ага. Ну что ж, подруге видней. Варька какое-то время молчала, рассматривая волынщика. Острый нос, темные глаза, брови вразлет — парень напоминал ворону, точнее вороненка. Симпатичного, любопытного, взъерошенного… захотелось пригладить ему перья. Варька фыркнула своим мыслям. — Что? — встрепенулся Эйво, вопросительно глядя на нее, но девушка только покраснела и помотала головой. Они уже думали, чаща никогда не закончится. Варьке все время казалось, что на нее кто-то смотрит, но вокруг не было ни души. Когда они вышли из леса, она вздохнула с облегчением, хотя лежащее перед ними болото тоже не вызывало радостных мыслей. Эйво так вообще заметно напрягся, не решаясь идти дальше. Варька окинула взором пейзаж и вдруг подпрыгнула на месте. — Вон она! Я вижу ее! Сельма! Вдали среди осоки действительно брел кто-то похожий на потерявшуюся. — Не слышит, — Варька металась по берегу, тщетно пытаясь докричаться. — Иду за ней. Эйво странно посмотрел на нее: — Ты правда этого хочешь? Оттуда можно не выбраться. — Тут отовсюду можно не выбраться. А она сейчас скроется из виду, и ищи ее свищи. — Хорошо. Иди. — А ты?