— Ты можешь пропить последнюю память, — сказала ей в спину Варька, — но ведь это все равно было, как ни вычеркивай. Сельма яростно хлопнула дверью ванной. * * * Варька появилась через неделю после исчезновения. Ей пришлось долго ждать на дереве, когда Сельма под утро вернется домой и откроет форточку. Сельма, в свою очередь, чуть дубу не дала, когда к ней ворвалась суматошная черная птица, пометалась по комнате и в итоге уселась на шкафу. Перестав орать и пытаться указать незваной гостье на окно, она поразмышляла — не выгнать ли ее полотенцем, а потом ее осенило. — Варя? — неуверенно произнесла она, приглядываясь к нахохлившейся вороне. В следующий миг Сельма бросилась закрывать окно, несмотря на то, что ворона не проявляла ни малейшего желания улететь. Если б Варька была человеком, то закатила бы глаза, но ворона смогла только насмешливо каркнуть. Но после того, как Сельма гостеприимно заставила всю поверхность шкафа блюдцами с печеньем, молоком, жареной картошкой, спешно вскрытой банкой оливок и — контрольный выстрел — шоколадкой, она уже не знала: смеяться или плакать. Когда на шкафу больше не осталось свободного места, Сельма уселась напротив, уставилась на ворону и начала размышлять вслух. — Варя… черт побери, Варя, если это ты, то нам надо как-то придумать, как мы будем общаться друг с другом. Кстати, интересно, где ты потеряла своего волынщика, потому что мы с ним не закончили разговор, ну да ладно… В общем, Варя, говорят, вороны очень умные и понимают человеческую речь… тьфу! — Сельма ощущала себя совершенно по-идиотски. — Это я к тому, что, надеюсь, ты меня понимаешь… Нет, это невозможно! Мне теперь что, до конца жизни придется разговаривать с птицей?!!! — взорвалась она. Шкаф протестующе застонал, на пол посыпались блюдца, а следом за ними сверху соскользнула невысокая вихрастая девушка. — Не придется, — сообщила она, встряхиваясь. Сельма, открыв рот, наблюдала, как на руках подруги исчезают последние черные перья. Варька пошарила рукой по шкафу и достала уцелевшую тарелку с оливками. Радостно закинула пару в рот и спросила: — Сель, ты хоть раз интересовалась — чем питаются вороны? — Падалью, — выдала Сельма первую всплывшую в голове литературную ассоциацию. Варька посмотрела на нее, побледнела и отставила оливки, потеряв к ним интерес. — Дура! — выругалась она, некстати вспомнив свою предыдущую трапезу. А ведь в теле вороны это казалось ей таким вкусным… — Не надейся, что я буду искать тебе дохлых котов на помойках, — продолжила Сельма, развивая предыдущую мысль, но тут же спохватилась. — Варь, о чем мы говорим! Какая падаль?! Ты же снова человек? Да? — Нет. — с досадой оборвала ее надежды Варька. — Увы, но нет. Только с восхода до заката. Но у нас есть целый день, чтобы обсудить это. * * * Сельма открыла окно, радуясь возможности проветрить офис, пока никто не пришел, и плюхнулась за свой стол. Ожидающий перевода договор не вдохновлял. Пока неторопливо загружался компьютер, Сельма вернулась мыслями к Варьке и ее упрекам. Легко ей говорить, в ее жизни есть определенность — она знает, что произошло, и сама делает выбор… «О чем я брежу! — вдруг опомнилась Сельма. — Какая определенность, нафиг, если сейчас ты человек, а через пару секунд — ворона!» Она вздохнула, повернулась к окну и вздрогнула. С ветки дерева на нее взирало нечто. Больше всего оно походило на пучеглазого лемура. Сельма так и не смогла его идентифицировать, хотя в последнее время запоем читала все, что могла найти про мифологию, сказочных существ, легенды и суеверия. Дар видеть потусторонних тварей никуда не делся, и теперь Сельма стремилась хотя бы их классифицировать. Потому что, помимо того, что они попадались ей на глаза, теперь они еще и не стеснялись обращаться к ней за помощью, и, самое интересное, она понимала, что они говорили. Сельма не знала, чем объяснить такую свою популярность среди нечисти, но ей не нравился сам факт, что она привлекает их внимание. — Помоги, — пропищало существо. — Что надо? — довольно недружелюбно буркнула Сельма. — Нашего зажало железом, не может выбраться… — «лемур» метался туда-сюда по ветке. Сельма вздохнула, вышла, закрыла офис и отправилась за существом. Некоторые выходцы из иного мира боялись железа. Сельму не впервые занимал вопрос — какого ляда тогда лезть сюда, мало того, что к людям, так еще и в мегаполис, напичканный металлом, но задавать его существам было бессмысленно. У них были свои резоны, не поддающиеся человеческой логике, а иногда просто любопытство. Любопытство было сильнее всего. «Лемур» скакал впереди, отшатываясь от проезжающих машин, пока не добрался до стоянки, где Сельма оставляла Варькин «ситроен». Потерпевшие обнаружились сразу. На малюсенькой клумбе посреди асфальта жались аж трое особей чуть поменьше, чем звавший на помощь. Машины вокруг были припаркованы практически вплотную, и иные не могли ускользнуть. Провожатый на стоянку не пошел, оседлав куцее дерево неподалеку. Сельма пересекла стоянку, протиснулась на клумбу, оглядела сбившихся в кучку пучеглазых. — Вот что вас сюда несет?! — не выдержала все-таки она. — Видели, куда лезли! Я понимаю, что ума не выдано, но хоть какие-нибудь дурацкие инстинкты должны же были у вас остаться?! Это же не лес! — она поймала одуревший взгляд мужика из проезжающей мимо машины и заткнулась. Для людей выходцы из Иномирья оставались невидимыми, и ее разговор с пустым местом выглядел более чем странно. — Ладно, — чуть тише добавила она, успокоившись. — Лезьте на шею, что ли. Да не все сразу!! Закончилось все тем, что один «лемур» оседлал ей голову, а двух других она вытащила в поднятых руках. «Я похожа на безумную тетку с котиками, — думала Сельма, шагая к парковой зоне. — Как хорошо, что Варька этого не видит! Как хорошо, что никто этого не видит!» В безопасных кустах «лемуры» развеселились и теперь обнимали друг друга, весело пища. — Чем отблагодарить тебя, Хозяйка? — спросил самый первый, звавший на помощь. — Знаешь ли ты, где находится Эйво, по прозвищу Вороненок? — задала Сельма набивший оскомину вопрос. Единственной платой, которую она хотела от всех, кому оказывала помощь, была информация. У каждого она спрашивала про Эйво. Пока ей не везло, иные слышали о Вороненке, но где он сейчас — сказать не мог никто. Но Сельма не теряла надежды. — Нет, — мордочка «лемура» страдальчески сморщилась. Иные существа терпеть не могли неотплаченных услуг. — Может быть, ты хочешь золота? Сельма фыркнула. — Если встретишь Эйво или узнаешь, где он, сообщи мне, — сказала она. «Лемур» кивнул, и существа скрылись в парке. Сельма смотрела им вслед. Вот и эти тоже. Не в первый раз она слышала от них это странное обращение. Хозяйка. Почему? Хозяйка чего? Да она с собственной жизнью разобраться не может, а они как сговорились… Сельма пробовала задавать этот вопрос, но иные не отвечали. Пугались, стеснялись, сбегали, но отвечать отказывались. Сельма плюнула и перестала спрашивать. * * * Возвращаться домой было немного стыдно, тем более зная, что Варька была права, но близились сумерки и надо было поспешить, если она хотела застать подругу дома. Варька любила летать сразу после захода и перед рассветом, когда еще достаточно светло. В самые темные часы ворона предпочитала спать на шкафу. — Ты купила мне орехов? — ворчливо встретила ее Варька. — Да, гнусное ты воронье, и даже чищеных, — Сельма поставила на стол пакет под одобрительное хмыканье. Варька до сих пор морально страдала из-за вороньего рациона и старалась хотя бы дома ограничить его какими-то невинными вещами. Однажды Сельма предложила покупать ей замороженных мышей в зоомагазине. Варьку стошнило, и больше она не предлагала. Впрочем, ворона и сама помнила за собой грешки во время своих птичьих вылазок, но благоразумно ими не делилась. Сельма уселась на подоконник и, глядя, как Варька возится у плиты, стянула из пакета горсть орехов. Что и говорить, за эти несколько месяцев их жизнь сильно изменилась. Фактически во всем, включая город проживания. Сельма со вздохом посмотрела в окно на ненавистную столицу. А что было делать? В большом городе легче не привлекать внимания. Москва — самый простой вариант. Теперь они с Варькой снимали одну квартиру на двоих. Так было удобнее. Будучи человеком с рассвета до заката, Варька пыталась вести полноценную жизнь и даже устроилась дизайнером в какую-то фирму, но потом ночи стали длиннее, и пришлось перейти на фриланс. Ночь ворона делила на время поспать и время полетать. Сельма пыталась внять ее разуму, ведь безопаснее было сидеть дома, но Варька справедливо заметила, что «глупо не летать, если у тебя выросли крылья», и Сельма отстала. — Сель, я хочу на концерт! — вырвала ее из мыслей о прошлом Варька. — Что? На какой? — Фолк в «Котах». Сходишь со мной? Ну пожалуйста! — Мало тебе фолка, — буркнула Сельма, но отказываться не спешила. У Варьки и без того мало развлечений. Точнее много, но эдак, если все ее развлечения будут проходить в вороньем облике, вдруг когда-нибудь она раздумает возвращаться и не сможет стать обратно человеком? — Ты хочешь как в прошлый раз? — со вздохом уточнила Сельма. — Ага! Сельма задумалась — первый раз был еще в их родном городе, и они совершенно определенно произвели фурор. Здесь, с одной стороны, были шансы его повторить, а с другой — ну это же Москва, кого тут удивишь-то. — Ну окей, — наконец сказала она. — Но черную шляпу я надевать не буду! И чур по голове не топтаться. — Уррра! Каррр! — черная ворона — уже ворона — вспорхнула на подоконник рядом с ней. Солнце зашло. * * * Москва Москвой, но даже здесь не часто попадаются люди, которые разгуливают с вороной на плече. Хотя в клуб Сельму пропустили, вопреки ее опасениям. Во-первых, фриков на фолк-концерт пришло предостаточно, а во-вторых, с вороной тут же захотела сфотографироваться куча народа, что играло администрации только на руку. На следующий день все фото будут в сети, бесплатная реклама — лучше не придумаешь. Толстый свитер не спасал от вороньих когтей, но кроме кожаной перчатки на руку Сельма пока ничего не придумала, чтобы Варьке было комфортно путешествовать с ней. На плече вороне тоже было неудобно, и она то и дело впивалась когтями покрепче, чтобы не свалиться. Сельма заказала себе пиво, а вороне орешков и примостилась тут же у барной стойки. Толкаться в толпе желания не было. Какое-то время девушка и ворона слушали выступающих. Кто-то приземлился рядом за стойку и машинально взял ее стакан. — Это мое пиво, — флегматично предупредила Сельма и осеклась, уставившись на руку незнакомца. Ее бокал обхватывали белые острые пальцы, будто выточенные из пористого известняка, усеянные пятнами зеленого лишайника. Рука торчала из несуразного цвета лохмотьев. Сельма подняла глаза и вздрогнула. Рядом с ней, не мигая уставившись на нее ярко-желтым взглядом, сидело странное существо. Будто из камня высекли скелет, слегка нарастив на него плоти, одели в рваную одежду, а на голову водрузили копну сухой травы. Ворона захлопала крыльями и спряталась Сельме за спину, настороженно оттуда выглядывая. Существо растянуло рот в жутковатом подобии улыбки. — Мир вам, — глухо, будто голос шел из-под земли, произнесло оно. Сельма ощутила легкое дуновение сквозняка. Люди вокруг вели себя совершенно спокойно, на незнакомца никто не пялился, из чего Сельма сделала вывод, что его попросту не видят. — И тебе, — помедлив, отозвалась Сельма. Зачем бы ни заговорил с ней выходец из Иномирья, вежливость еще никому не мешала. Сельма догадывалась, что к ней опять пришли с просьбой, и почти не ошиблась. — Мне сказали, что ты можешь помочь, — начало существо. Сельма выжидающе молчала, не соглашаясь и не отрицая. — Мне нужно вернуть одну вещь. Мою вещь. Она находится здесь. Сельма изобразила вежливый интерес. Она не представляла, что могло понадобиться потустороннему духу в московском клубе. Бутылка виски? Барный стул? Да ну. — Посмотри внимательно за сцену, — существо склонилось к ней. Сельма почувствовала, как порыв ветра растрепал ей волосы. От незнакомца пахло землей и холодной сыростью, будто из подземелья. Сельма с трудом подавила желание отшатнуться. Стало немного жутко. — Видишь, за спинами музыкантов? Сельма всмотрелась и действительно смогла разглядеть кое-что интересное. Клуб оформляли тематически, под всякие легенды и старину. За сценой в стену был вмонтирован целый аквариум с приглушенной подсветкой, в котором были выставлены предметы культа, точнее разных культов. Сельма сумела разглядеть там вытесанную из дерева голову египетского Анубиса, каменные четки и невнятную черную статуэтку, настолько нечетко отлитую, что невозможно было разобрать, кого она изображала. На первый взгляд можно было предположить, что это какой-то мужчина с серпом, но ручаться Сельма не стала бы.