Сельма достала из кармана перышко и недовольно на него уставилась. «Сожги перо». Вот тоже, отлично придумали, встретится она с Эйво, и вместо конструктивного разговора начнет перья жечь. Лучше бы подробно рассказали, куда идти. Перо внезапно взмыло с ее ладони и зависло в воздухе. — Так, уже интереснее, — прошептала Сельма, наклонилась к перу и спросила на пробу: — Где Эйво? Перышко покрутилось в разные стороны и замерло острым концом на восток. — Точно? — усомнилась Сельма на всякий случай. Но вороний «компас» не желал менять направление, и Сельма взбодрилась. — Ну что ж, идем! Она поймала перо, снова спрятала в карман и зашагала в указанном направлении. * * * Они шли вдоль полосы прибоя, и Варька думала, что по иронии судьбы теперь она путешествует со своей любимой группой, по крайней мере, с той ее частью, которая нравилась ей больше всего. Она искоса взглянула на Юке, рассеянно топающего по песочку, весь в черном, в кольцах и тату, ветер треплет длинные волосы. Свой ли мир, чужой — он везде сохранял спокойствие и невозмутимость. За его внешней легкой рассеянностью лежало озеро спокойствия — Юке мало волновался о житейских проблемах, принимая жизнь во всем ее разнообразии и, образно говоря, «не парясь». Однако, было несколько вещей, действительно для него важных, и тогда вся рассеянность его куда-то девалась, заставляя поражаться — он ничего не забывал, все контролировал и умел настоять на своем. Варька еще не разобралась в этой разнополярности его натуры, просто внутренне удивляясь, как образ кумира, слепленный ее воображением, расходился с реальным человеком. А Айк усмехался про себя. Важные вещи Юке не были для него тайной — музыка, виолончель, группа, сам Айк. И теперь он ловил сосредоточенный взгляд друга на Варьке. Юке проявлял редкостную дотошность ко всему, связанному с вороной, и спустя сутки пребывания с этой парочкой Айк метко окрестил его «вороньей нянькой». Юке в обычной манере добродушно пропустил насмешку мимо ушей. К полудню стало припекать. Варька первая разулась и с наслаждением погрузила ноги в мокрый песок. Идти по воде оказалось легче и приятнее. Варьке вообще тут нравилось: море, дюны, пустынно, тепло… Не сравнить с московским ноябрем, из которого они уехали. После обеда они устроили привал. Юке растянулся на песке, напевая что-то себе под нос, Варька искала ракушки на мелководье, а Айк побрел вдоль берега, сам не зная куда, пытаясь высмотреть какой-нибудь ориентир, помимо своей внутренней карты. Тихий смех вывел его из размышлений. Он обернулся — и успел увидеть круги на воде. Айк хмыкнул, но продолжил прогулку, как ни в чем не бывало. Смех повторился. Краем глаза он видел русалок, осмелевших и подплывавших все ближе и ближе. — Эй, красавчик, подари колечко! — Хочешь поплавать с нами? — Можно расчесать тебе волосы? Айк, смеясь, покачал головой, но русалки не унимались: — А твоя подружка разрешила, — дразнились они. Айк обернулся так резко, что девушки снова испуганно нырнули под воду. Айк мысленно обругал себя, уселся на берегу и принялся терпеливо ждать. Поодаль вынырнула хорошенькая девичья головка с сиреневыми волосами. Потом еще одна, с зелеными. Выжидающе уставились на Айка, готовые чуть что дать деру. — Вы видели ее? — Айк старался говорить расслабленно, чтобы не спугнуть. — Девушку из людского мира, с длинными рыжими волосами? Те закивали. — На ней твои знаки, красавчик. — Потерял подружку? — Ты опоздал, ее уже тут нет. — Она ходила к воронам. — И провела ночь на берегу. — А утром ушла к лесу. — Зачем ты отпускаешь свою смертную одну? — У нее красивые волосы. — Она разрешила нам их расчесать. Айк усмехнулся. Сельма, сама того не зная, получила подарок. Гребни русалок были волшебными, даря красоту волосам, но поскольку вместе с этим эффектом шла высокая вероятность быть утащенным на глубину, мало кто решался предоставить свою шевелюру для расчесывания. — Куда она направлялась, не знаете? — спросил он. Русалки не знали. * * * Замок воронов вырос на горизонте неприступной черной крепостью, но по мере приближения превращался в то, чем и был на самом деле — обветшалыми руинами. — Он рухнет нам на головы, — мрачно предрекла Варька. — Его уже давно надо обнести полосатой лентой и выдавать каски на входе. — Можешь начать, — хмыкнул Айк, но шел осторожно, без лишних движений, осматриваясь по сторонам. — Замок воронов — непростое место, магия его держит, хотя… Может, снаружи подождете? Варька с Юке переглянулись. Снаружи оно, конечно, безопаснее, но внутри любопытнее. И потом, вряд ли Айк допустит, чтобы их бесславно засыпало кирпичами… — Мы лучше с тобой, — ответил за обоих Юке. Во взгляде Айка, брошенном на девчонку, мелькнуло сомнение, но возражать он не стал. В башне их уже ждали. На этот раз люди-птицы не прятались, не скрывались в тенях. С Айком все эти фокусы все равно были бесполезны, а уж они-то знали, кто он такой. Они просто стояли, безмолвно наблюдая. Варька передернулась, от этих пронзительных немигающих взглядов мурашки бежали по спине, и непроизвольно подвинулась поближе к Юке. Тот осматривался в своей обычной добродушно-рассеянной манере. Айк выдвинулся вперед, загораживая напарников, и остановился перед высоким нескладным черноволосым мужчиной. — Так и знал, что если пришла одна, за ней придут еще, — проворчал ворон. Варька тихонько ахнула, словив его недовольный взгляд, но ей сложно было сдержать эмоции — над Айком прорисовывались из воздуха, обретали плоть оленьи рога, добавляя к его немалому росту еще. — Так лучше, — хмыкнул ворон, — истинное обличье. — Любое мое обличье истинное, — возразил Айк. — Это во избежание недомолвок. Я хочу знать, что спрашивала девушка, которая приходила до меня, и что ты ей ответил. Ворон не сводил глаз с Варьки, которой вдруг стало очень неуютно. — Что ж, она не обманывала, — хмуро сказал он, казалось сам себе. — вот и причина. Варька сделала шажок, чтобы отгородиться Айком от тяжелого взгляда. Юке успокаивающе сжал ее руку. Ворон тем временем хрипло и неторопливо рассказывал Айку про подробности визита Сельмы. — Оборотни… — задумчиво повторил Айк. И тут Варьку озарило. — Так я их знаю! — радостно воскликнула она и осеклась, потому что внимание всех вдруг обратилось к ней. — Кого ты знаешь? — Айк изумленно глядел на нее, но Варька уже собралась. — Семейство оборотней. Когда мы в первый раз сюда попали, Эйво привел нас к ним ночевать. Там еще было клеверное поле и дом у дороги. А потом мы поехали дальше и попали в твой лес. Ну, про остальное ты наверно в курсе… У Айка загорелись глаза. Карта наконец сложилась в одно целое с прочерченными путями Эйво и Сельмы. — Я знаю дорогу! — сообщил он. — Идем. — Не так быстро, — остановил его из-за плеча голос ворона. — Девушка должна остаться с нами, она теперь нашего племени. — Чтоооо?! — Варька ушам своим не поверила. — Это замок воронов, и ты сама к нам пришла. Уйти ты не сможешь, ты часть стаи. Вместо улетевшего из гнезда. Варька не поверила. Она фыркнула и решительно зашагала к выходу. Вот и порог, перелезть через эту кучу камней и свобода… или нет? Руки будто уперлись в стекло. Варька ощупала невидимую стену, потом ударила в нее ногой, потом кулаками… потом принялась слизывать кровь с разбитых костяшек. Башня оказалась ловушкой. Чертов Эйво! Чертовы вороны! Глаза Айка опасно засветились. Вороньим племенем он был сыт по горло еще с лета, но тут, не дав конфликту как следует разгореться, вмешался Юке. — А могу я как-нибудь ее…эээ… выкупить? Или обменять? — спокойно спросил он. Айк вдруг усмехнулся. — Можешь. Ворон нехотя кивнул. — И что же ты хочешь предложить? — саркастично поинтересовался он. — Такое, что возместит живую душу? Юке переглянулся с Айком, тот едва заметно кивнул. — Музыку, — сказал он. — Я могу сыграть тебе. А ты сам решишь — достойна ли плата. Ворон склонил голову набок, рассматривая музыканта. В этом мире музыка равнялась магии и была во всем — в шуме ветра, плеске моря, шелесте деревьев, явная и скрытая. Если этот человек умеет складывать мелодию, может быть, он колдун? — Играй, — проскрипел он.