Как раз в этот момент машина подпрыгнула — сидевшие в ней пережили краткое, но неприятное ощущение свободного полета — а потом, смачно чавкнув всеми четырьмя колесами, плюхнулась в какую-то лужу, взметнув грязь до небес и заляпав все стекла. Айк выжал тормоз, и всех по инерции бросило вперед, на ремни безопасности. Юке пристегнут не был, поэтому он просто поцеловался с креслом Айка. — Вот и расслабились, — пробурчала Варька, едва обретя дыхание. Сзади раздалось согласное мычание — Юке разбил губы о подголовник и говорить не мог. Айк отлип от руля, опустил стекло и высунулся наружу. Пару секунд он оценивал ситуацию, а потом его прорвало. — Так, я не понял, — грозно начал он, — почему нельзя было устроить себе ванну возле ручья?! Что она делает посреди леса?! Снаружи раздалось испуганное хрюканье, а потом из-под колес машины россыпью бросились маленькие существа, больше всего похожие, если глаза Варьку не подводили, на зеленых кабанчиков. Айк побарабанил пальцами по приборной панели и снова заорал, теперь уже в чащу: — Машину вытащить и вымыть! Лужу убрать! Вокруг «ситроена» закипела бешеная активность. Варька осмелилась выглянуть наружу, и поспешно втянулась обратно, потому что зрелище, как ее машину несет на спинах огромное стадо зеленых меховых поросят, слишком смахивало на галлюцинацию. Машину вытащили на твердую землю, подождали, пока пассажиры ее покинут, после чего начали оттирать с нее грязь. Одни таскали воду в свернутых фунтиком листьях лопуха, другие пучками травы размазывали по белым бокам «ситроена» коричневые разводы. — Ты уверен, что у них был опыт мытья машин? — поинтересовался Юке. — Молчи! — прикрикнула на него Варька, которая как раз пыталась промокнуть ему кровь со рта бинтом, распотрошив автомобильную аптечку. Юке шипел, но терпел, покладисто подставляя Варьке лицо. — Ничего страшного, — заверил Айк. — Как раз и приобретут. Приложи подорожник, — посоветовал он, глядя на подпорченный лик напарника. — Ты тоже веришь в эти бабкины суеверия? — хмыкнула Варька, но тут же нахмурилась: — Хотя кого я спрашиваю… — а еще через полминуты пошла, поискала и вернулась с пучком подорожника. Кровь и правда остановилась моментально. — Надо же, а я думала — бабкины сказки! — приятно удивилась Варька. Айк усмехнулся про себя. Подорожник из волшебного леса отличался от растущего на пыльных обочинах Варькиного мира как небо и земля. Пока машину приводили в относительный порядок, решено было сделать привал. Айк как гостеприимный хозяин развел костерок, и трое принялись жарить остатки колбасы. Зеленые поросята, кем бы они ни были, закончили возиться с «ситроеном», и Айк их отпустил. С радостным визгом те поспешили скрыться в чаще. Варька скептически осмотрела разводы на боках машины, но признала, что могло быть и хуже, и придираться не стала. На поляне воцарилась тишина и покой. Юке и Варька с интересом поглядывали вокруг, но местные обитатели стеснялись тревожить гостей своего хозяина. Сам Айк выглядел расслабленным и умиротворенным. Как вернувшийся домой из долгого путешествия. Он сладко вытянулся на траве и зажмурился, подставив лицо солнечным лучам. Откуда-то появилась бабочка, крупная, изумрудно-зеленая, закружилась над Айком. Тот приоткрыл один глаз, протянул руку. Бабочка порхнула ему на ладонь, переливаясь всеми оттенками зеленого. — Скажи им, я приду позже, — сказал ей Айк, будто отвечая на заданный вопрос. — Не сейчас. Я занят. Варька могла бы поклясться, что бабочка согласно трепыхнула крыльями. Айк смотрел на нее, подставляя ей один палец за другим, а та перепархивала, каждый раз вспыхивая на солнце невыносимым блеском. Казалось, глаза Айка тоже наливались зеленью, а может, в них просто отражались сверкающие крылья… — Айк? — Варька помедлила. — Да? — отозвался тот, отвлекаясь от игры с бабочкой. Та вспорхнула с его пальцев, и Варька непроизвольно проводила ее взглядом. Айк смотрел вопросительно, и она очнулась. — Я давно хотела спросить… А зачем тебе Сельма? Айк повернулся к ней, сел, рассеянно подкидывая дрова в костер. Юке, молча, с любопытством глядел на друга. Варька ждала, чувствуя себя все более неловко. — Почему Эйво говорил, что зря она отдала тебе жизнь? — уточнила она. — Ты боишься за нее, — понял Айк. — Думаешь, потребую свое? Заберу обратно то, что вернул? Теперь молчала Варька. Айк покачал головой. — Нет. Сейчас он меньше всего походил на потустороннее существо. Ни рогов, ни татуировок, обычный парень, даже ореол рок-звезды, по умолчанию сияющий в Варькиных глазах, поугас. — Я… хочу ее увидеть, — Айк смотрел на огонь, но, похоже, видел там совсем не пламя. — В прошлый раз я даже не попрощался. — Кстати вот, — деликатно встрял Юке, — зачем ты заставил нас все забыть? Мне полгода было как-то странно, когда вспоминал тур по России. Айк пережил нелегкий момент выбора — рассказывать правду или нет. Собеседники смотрели на него двумя акулами, так что вариант «отмолчаться» сразу отпадал. — Не хотел, чтобы ее нашли мои враги, — сказал наконец он. — Сначала надо было разобраться с ними. А потом я бы вернулся и объяснил. Если бы вы как-то поддерживали связь, полной изоляции не получилось бы, и к ней снова могли бы привязаться сущности отсюда. — Она вам звонила, — укоризненно сказала Варька. Юке покачал головой: — Мы не отвечаем на незнакомые вызовы, — пояснил он. — Все новые люди должны связываться через менеджера группы. — А он тоже ничего не помнил, — добавил Айк. — Ну она же была как-то обозначена у вас в телефоне?! — Уже не была, — покачал головой Айк. — Я постарался. — Поэтому попытки объяснить, что это звонит бывший переводчик, принял за бред очередной фанатки, — поняла Варька. — Круто вы… Сельма под конец была практически уверена, что это лето ей приснилось, и сходила с ума. — Зато никто к ней не лез. — Ну как сказать… Варька с мрачным удовлетворением — у всемогущего всезнайки изумленно вытягивалось лицо — поведала о всяких тварях из Иномирья, алчущих Сельминой помощи. — Я думал, спригган был единственным, — потрясенно сказал Айк, переваривая рассказ. — Он был последним, — поправила его Варька. — Странно. Она же не умеет колдовать, этого от меня точно не могло к ней перейти, не заразно. Варька снисходительно посмотрела на растерянного блондина. — Да ей и не требовалось. В нашем мире у потусторонних существ полно чисто житейских проблем: да хотя бы убрать железяку, загораживающую выход… — А тебе-то удалось то, ради чего мы тут страдали непрошеной амнезией? — спросил вдруг Юке. — Убил ты ту мегеру? — Нет, — Айк досадливо помотал головой, — нет… * * * Лес застыл, все звуки умерли, оставляя только чавканье болота, которое подкрадывалось все ближе. Двуликая помедлила на границе и медленно ступила на чужую территорию. Точнее, уже не чужую, а ничейную… Она довольно улыбнулась. Теперь все будет по-другому. Несколько лет, всего несколько лет — ничто по сравнению с теми веками, которые она ждала — лес зачахнет, скрючится, затянется трясиной и станет самым гиблым местом в округе, та живность, которая не успеет убежать, постепенно изменится, преображаясь в монстров, и будет тут тишь да гладь… Вдалеке заскрипела ветка, Двуликая вынырнула из своих грез и замерла. Она пока не знала, чего ожидать от убежища Рогатого. Вдруг он оставил здесь ловушки? Хотя… его же больше нет, а значит можно не опасаться, что ближайший куст, к примеру, ощетинится шипами в руку длиной. И все же она не спешила. Какое-то едва ощутимое чутье существа, прожившего тысячелетия, заставляло ее осторожничать и прислушиваться. Но почему? Ведь с момента его смерти прошло уже несколько дней, и его магия должна была утратить силу. Двуликая внимательно смотрела вокруг, но признаков чахлости и разложения пока не находила. Может, он оставил наследника? Что ж, был только один способ проверить. Болотная ведьма осторожно, но решительно двинулась вперед, ей нужно было в самое сердце леса. Дорога была долгой, и царящая вокруг тишина почему-то ей не нравилась. Эта была не мертвая тишина болота, эта тишина выжидала, глядя на нее тысячей невидимых глаз. Двуликая махнула рукой, и перед ней возникли две черноволосые девушки с залитыми чернотой глазами, похожие как две капли воды. Повинуясь приказу, они прошелестели по зарослям и вынырнули оттуда, облизывая кровь с губ. — Ничего, госпожа, только мелкие брауни… Были. Были, не были, но ощущение никуда не делось. «Они наблюдают, — осенило Двуликую, — все эти бесполезные, глупые, мягкотелые зверьки наблюдают и не знают, чего ждать. О, они узнают очень быстро…» Она подняла костлявую руку, и перед ней поползла вперед волна почерневшей травы. Кусты сгибались и засыхали, деревья скрючивались, роняя на глазах сгнивающую листву. Двуликая усмехнулась, глядя на черный коридор облетевших листьев — теперь можно было идти с комфортом и напрямую. Тропа привела ее к поляне посреди леса, на которой стоял дуб. Сказочные дубы этому и в подметки не годились. Мощное дерево закрывало кроной всю поляну. В сумерках Двуликая не могла различить цвет его листвы. Тяжелая шапка листьев не шевелилась, будто замороженная. Казалось, задень их — и те со звоном расколятся на мелкие части. Двуликая сделала несколько шагов к стволу и остановилась, почувствовав под ногой что-то твердое, щелкнула пальцами, но магия не сработала — предмет остался лежать на земле. Нахмурив бровь, она нагнулась и подняла маленький твердый желудь. — Огня! — крикнула она, подзывая болотные огоньки. — Легко! — весело и зло сказал чей-то голос, и из ствола дуба шагнул Айк, воплощаясь в своем рогатом обличье. В тот же миг все засохшие черные листья и ветки, устилавшие путь Двуликой, вспыхнули трескучим пламенем, ярко освещая все вокруг. Двуликая выронила желудь. Ей уже на надо было рассматривать, какого он цвета. Живой. Все живое. И она в самом сердце его леса, в ловушке. Двуликая выкрикнула проклятие и кинулась прочь. Айк поймал черный шар, не дав ему расплескаться по деревьям, и кинул в огонь. Проклятья горят так же хорошо, как сухая листва. Нельзя было позволить Двуликой уйти. Деревья сами расступались перед Хозяином, пропуская его, но болотная ведьма спасала свою жизнь. Айку наперерез кинулись две тени — черноглазые близнецы. Одна впилась ему зубами в плечо, другая повисла на холке, пытаясь свалить с ног. Айк довольно оскалился: — А с вами у меня отдельные счеты, — оповестил он. Взвизгнув улетела в кусты одна. Висящую сзади никак не удавалось стряхнуть, и Айк просто шагнул спиной вперед в кусты шиповника. Пока он делал этот шаг, куст ощетинился длинными иголками-спицами. Айк посмотрел на торчащие из груди шипы, прошедшие сквозь него. Сзади раздался тихий вздох-всхлип, тварь конвульсивно дернулась, и хватка за шею исчезла. — Достаточно, — решил Айк, и шипы поползли обратно. Он отошел от шиповника, оставив недвижимое тело висеть на ветках. С воплем отчаяния на него кинулась выбравшаяся из лопухов вторая, безумно атакуя в лоб. Айк уклонился от когтей, хлестнул нападавшую по щеке, опрокидывая на землю, и быстро начертил над ней в воздухе знак. Черноглазую скорчило в безмолвном крике, а потом она обмякла тряпкой. Айк усмехнулся, но радоваться было рано, и он помчался дальше. Близнецы ценой жизни выиграли своей хозяйке немного, но достаточно. Айк нагнал ее на границе леса. Она злорадно улыбнулась половиной черепа: — Дальше твоей власти нет, Рогатый. Надеюсь, тебе понравился мой подарок, — и шагнула вперед, домой. Ее силуэт начал терять контуры, расплываться дымом.