— Нет! А кто это? — Ну и память же у вас, баб! — возмутился Эйво. — Дырявая, как листья лопуха! — На свою посмотри! — не выдержала Варька. — У меня просто не было возможности с тобой связаться! — А что такое? Землетрясение, наводнение, цунами? — ласково уточнила девушка. — Фесты, — Эйво помедлил, и сам понимая, что объяснение так себе. — Горячая пора, соратники по группе не отпускали. «А в свободное время ты бухал», — додумала Варька, не сильно отойдя от истины. — Фесты? Ну так сезон еще не закончился, езжай дальше, — напутствовала она. — Так я и еду. — Так и едь. — Так еду. Просто хотел пригласить тебя с собой. Варька замерла, прижав телефон к груди. Что-что? Она не ослышалась? Кто-то услышал ее мысли и решил послать ей сбычу мечт в невиданном доселе количестве? — Ты серьезно? — дрогнувшим голосом спросила она. — Что? Тебя плохо слышно! — приглушенно раздалось из трубки. Варька спохватилась, поднесла телефон к уху. — Серьезно, спрашиваю? — Серьезней некуда. Ты на следующей неделе свободна? И тут Варька впала в некоторую панику. На следующую неделю намечалось одно мероприятие, от которого она ждала многого. В Москву приезжала ее любимая финская группа, играющая метал на виолончелях. Билет был куплен наобум, к тому же в Москву еще предстояло как-то доехать, но все же такие события случались не каждый день. И даже не каждый год. Выбор был нелегок, но Эйво в итоге победил с незначительным перевесом. Варька, правда, не преминула озвучить свои сожаления по поводу концерта и пропадающего билета, на что радостный Эйво легкомысленно предложил: — А пусть Сельма съездит. Ей-то должно понравиться, вы же подруги… Хитрый волынщик преследовал свои корыстные интересы. Он хотел поехать на фестиваль с Варькой, но совсем не хотел получить в комплекте не слишком приветливую к нему Сельму. А кроме того, было еще одно соображение, и он даже скрестил пальцы на удачу, ожидая реакции Варьки. — Ну, попробую, — с сомнением произнесла девушка. — Она-то их до этого не слышала. Но зато она любит Финляндию… — Во, на это и жми, — посоветовал Эйво. — Ну все, скучаю. Нажав отбой, Варька снова уставилась в окно, но теперь мечтательно. Мир удивительным образом переменился из унылой пустыни в полную чудес кроличью нору. Некоторую нотку сомнений вносил предстоящий разговор с Сельмой, но разве ж подруга дура от счастья своего отказываться. Наверняка она обрадуется… * * * — Да не хочу я никуда ехать! — Хочешь, ты просто еще об этом не знаешь! И вообще, не пропадать же билету. Сельма возмущенно уставилась на подругу. Примерно эту же логику Варька обычно применяла к просроченной колбасе, подзагулявшим салатам и недельному супу. Не в том смысле, что срочно предлагала Сельме их употребить, нет, она заботливо скармливала это собакам в ближайших гаражах. Сейчас Сельма почувствовала себя такой же собакой. — Да ну их к черту, Варь! — взмолилась она. — Это ж хрен знает где, аж в Москве! — Москва — столица твоей родины, а не хрен знает где, — нравоучительно произнесла Варька. — Тащиться в столицу моей родины, чтобы послушать неизвестно кого?! Продай кому-нибудь билет уже, а? — Не могу, — вздохнула Варька. — Должен же кто-то сбыть мою мечту и побывать на их живом концерте. Такое я могу доверить только тебе. — Доверь себе! — Я не могу сбывать две свои мечты одновременно. И из них двоих предпочитаю синицу в руках, так сказать. — Чтоб ее… то есть, его! Теперь это относилось к Эйво. Сельма понимала состояние подруги, но не могла избавиться от подозрений в адрес волынщика, хотя вроде бы после эпохального спасения их из болота и его откровений подозревать его было и не в чем. Но все же Варькины шуры-муры — это же не повод ехать за тридевять земель непонятно зачем! Вот только как Варьку в этом убедить? — Я ненавижу инструментальную музыку! — упиралась Сельма. — Да еще виолончели! Тьфу! Мне надо, чтоб пели и играли метал! — Все будет, Сельмушка, они как раз взяли вокалиста! А метал — это вообще про них! — Ты издеваешься? Метал на виолончелях?! Варька не выдержала, схватила свои наушники и воткнула подруге в уши. Та попыталась вырваться, но Варька прилипла мертвой хваткой, и оторвать ее можно было только с собственной головой. Сельме пришлось прослушать пару композиций, и к концу второй она, скрепя сердце, признала, что да, на метал походит, да, играют ничего так и поют тоже. И вообще что-то в этом было… Это и стало началом ее поражения. Сельма еще поупиралась, требуя предъявить фото кумиров, ей продемонстрировали полуголых мужиков с лицами, занавешенными растрепанными волосами. На сцене и с виолончелями все это смотрелось весьма интригующе, и Сельма наконец согласилась. * * * * * * Варька уезжала днем раньше. Фестиваль проходил под Тулой, а с Эйво они договорились встретиться в Курске. Накануне отъезда она явилась к подруге с туго набитым мешком. — Что это? — с подозрением спросила Сельма, уставившись на мешок, как кролик на удава. — Это то, что тебе необходимо взять с собой, — безапелляционно произнесла Варька. — Я вообще-то уже собрала сумку. — Ничего, тут немного, — более наглого преуменьшения Сельма с ходу припомнить не смогла, а Варька тем временем высыпала содержимое мешка на кровать и принялась по одному предмету вручать ей с соответствующими пояснениями: — Итак, это фотографии всех четверых, обработанные мной в фотошопе для придания им образов героев фэнтези. Правда, забавно? — Это?!!!! — Сельма в потрясении смотрела на фото, лежащее сверху, где волосатый брюнет с густо накрашенными глазами яростно взмахивал смычком. Героя фэнтези в нем выдавали кольчужные трусы и отсутствие всякой другой одежды. Нетрудно было догадаться, какие мысли посещали Варьку при создании этого шедевра. Глядеть на остальных Сельма постеснялась. — И зачем ты мне это суешь? — Чтобы ты вручила им после концерта. — Что?!!! — Можешь до, не суть. И скажи, что это от меня. — Да уж вряд ли кто-то еще будет претендовать на авторство, — пробормотала Сельма, но тут же опомнилась. — Стоп, нет, как я это вручу?! Не хочу я это вручать! Но Варька ее не слушала. — Это, — в руках ее появился длинный шарф, явно связанный вручную, судя по кривизне петель и количеству узелков, — это вручишь Юке, вот этому черноволосому, моему любимчику. — Варь, сейчас же лето, — оторопело напомнила Сельма, глядя на два метра ангорской шерсти. — Ничего, у них в Финляндии прохладно, ему пригодится. Далее, это просто постеры, сунешь им, чтоб расписались, и вези мне обратно… Сельма уже не могла говорить. — И, наконец, гостинчик! — Только не говори, что ты спекла им печеньице. — Свое фирменное! — с гордостью сообщила Варька. Сельма вздрогнула. Варькино «фирменное» можно было есть, только размачивая в водичке, а единожды укусив его, вы рисковали, что зубы слипнутся намертво от изюма, шоколада и карамели — вкусных ингредиентов Варька не жалела. — Ну и… — Варька с сомнением повертела в руках последний предмет — кружевные черные трусы. — Хотя нет, на это ты, пожалуй, не способна. — На что? — упавшим голосом поинтересовалась Сельма, внутренне холодея.