ЛК: И в ту ночь между вами была близость? КР: Да, у нас был секс. ЛК: Вы предохранялись? КР: Нет, я была на таблетках. ЛК: И все же вы забеременели. КР: Да, такое бывает. ГЛ: А где происходил половой акт? КР: В его квартире. ЛК: И где это? КР: В жилом комплексе примерно в десяти минутах ходьбы. Муниципальное жилье, я думаю. ЛК [передает фотографию]: Этот, верно? «Аделаида-Корт»? КР: Если вы так говорите. Было темно, и он не сказал мне название. ЛК: Какой номер был у квартиры? КР: Я уже сказала вам. Я не помню номер; она была на верхнем этаже. ЛК: Вы бывали там потом? КР: Нет. Единственный другой раз, когда мы это делали, был в парке. ЛК: Хочу сообщить вам, что мы получили данные о жильцах «Аделаида-Корт», за тот период. Там не было зарегистрировано никого по имени Бейкер. Ни на верхнем этаже, ни где-то еще. КР: И что? Куча народу сдает квартиры. ЛК: Наши офицеры также допросили квартиросъемщиков, которые жили там в то время, и никто из них не помнит, чтобы видел вас. КР: Меня это не удивляет. Я была там всего раз, и где-то в полночь. ДМ [вмешиваясь]: Камилла, если этот человек принуждал вас… Если такое имело место… КР: Он не насиловал меня, если вы об этом. ДМ: Я могу организовать для вас встречу с психологом. КР: Господи, это был просто секс, понятно? Он понравился мне, я ему. Это ровным счетом ничего не значило. ЛК: Во всяком случае, пока вы не забеременели. КР: Да, это не входило в мои планы. ЛК: И вы утверждаете, что этот мистер Бейкер должен был зарегистрировать рождение ребенка? КР: Верно. ЛК: И вы знаете, он это сделал? КР: Предполагаю, что да, сделал. Я не говорила с ним об этом. ЛК: Вы вообще с ним разговаривали? КР: Нет. ЛК: Совсем нет? Вы отдали своего ребенка практически незнакомому человеку – и вас не интересовала его дальнейшая судьба? КР: Слушайте, мне просто хотелось жить дальше, понятно? Малыш был с отцом, он был в безопасности, я просто хотела забыть обо всем. ЛК: Мы получили доступ к данным Бюро регистрации данных Великобритании обо всех мальчиках, зарегистрированных под фамилией «Бейкер», в день рождения вашего сына и за шестинедельный период после этой даты. Среди них нет вашего ребенка. КР: [Молчание.] ЛК: Мы также проверили всех мальчиков, рожденных в больнице общего профиля Бирмингема и Солихалла в один и тот же период под любой фамилией. Опять же, среди них нет вашего ребенка. КР: Слушайте, если Тим накосячил, то вам следует говорить с ним, а не со мной. ГЛ: Нам бы очень хотелось. Но его крайне сложно найти. КР: Не понимаю, при чем здесь я? Что я должна сделать по этому поводу? ЛК: Если с малышом что-то случилось, если имел место некий несчастный случай, сейчас самое время рассказать нам. КР: [Молчит.] *Зарегистрированная продолжительность молчания: 51 секунда* ЛК: Вы не хотите нам ничего рассказать? КР: Нет. ЛК: Вы что-то сделали с ребенком? КР: Нет! ЛК: Вы убили ребенка? КР: Конечно же, нет! Я никогда не причинила бы вреда своему ребенку. ГЛ: Мы не можем найти ребенка, мы не можем найти его отца… КР: Слушайте, мы можем выключить запись? ЛК: Нет, боюсь, это невозможно. КР [проявляя беспокойство]: Вы хотите рассказать моим родителям, не так ли? ГЛ: Мы должны провести тщательное расследование… КР [причитает]: И все это вылезет наружу, и все узнают… вы хотите разрушить мою жизнь… ДМ: Я думаю, нам следует сделать перерыв, инспектор. ЛК: Допрос приостановлен в 12:17. * * * Не успели они войти в дверь, как его прорывает. Маргарет еще даже не успела снять пальто. Она устало ищет стул. Кухня холодная, на оконных стеклах выступил конденсат. – Они сказали, что это ребенок Камиллы… Наш внук. – Она не смотрит на него, и он делает шаг вперед. – Ты знала? Ты знала? Она молчит. – Пегги, мне нужен ответ. Она начинает стягивать перчатки. – Конечно, я не знала. Откуда я могла знать? Он начинает расхаживать по кухне. – Я подтвердил все то, что ты сказала… я придерживался версии… – Это не версия, это правда. Он вломился в наш дом и угрожал тебе… угрожал нам… Он сердито поворачивается к ней: