— Немного странно, что тебя так накрыло споровым голоданием, — заметила Аксинья, глядя на меня, — Обычно оно наступает дней через пять. Пожал плечами. Была у меня версия, что соседняя улица — это уже соседний кластер. Весь здешний мир состоит из таких. Кластеры могут быть большими и совсем крохотными. Большинство из них перезагружаются с разной скоростью. То есть обновляются, перенося в этот мир дома, магазины, дороги и людей. Тот пахнущий кислотой туман, с которого всё началось — признак перезагрузки. Есть версия, что это всё не настоящее, а копия. Исходя из этой теории в родном мире остался я оригинальный, не подозревающий о моих приключениях здесь. Но суть не в этом, а в многократном пересечении границ кластеров. Если пресекать их часто, симптомы спорового голодания нарастают значительно быстрей. Но сил вступать в дискуссии у меня не осталось. Голова кружилась так, что я уже еле сидел. Аксинья налила в пустую бутылку воды, и добавила туда сто грамм водки, вкинула в горлышко споран, закрутив крышку, начала трясти бутылку, пока у неё не получился мутный раствор, живо напомнивший деревенский самогон. Полученную жидкость процедила через марлевый фильтр, наполнив бутылку. Я рассмотрел расплывающимся зрением марлю, через которую был пропущен живун. Серая гадость. Ядовитые хлопья. Хозяйка налила мне в кружку на три глотка. — Пей. Я не стал заставлять себя уговаривать. Если до этого было сложно подняться на девятый этаж, то сейчас трудно было даже сидеть. В висках колотило словно молотками. Казалось, что бедная голова ещё чуть-чуть, и лопнет кровавыми неаппетитными брызгами. — Ну? — с интересом наблюдала за мной Аксинья, — Как тебе на вкус? Подавив рвотный позыв, я сидел, хватая ртом воздух. — Видимо, не очень? — Это слабо сказано, — ответил ей, всё ещё борясь с желудком, — Вкус сложно описать цензурными словами. Он отвратителен… — Уже полегчало, да? Сидел за столом уже весь зелёный, а сейчас снова порозовел. Я вновь прислушался к собственному организму. Мне всё ещё было паршиво, но с каждой секундой становилось лучше и лучше. Самое главное, сидел я уже без усилий, а перед глазами перестали плыть разноцветные круги. — Почти нормально, — кивнул собеседнице обнадеживающе, — Прорвёмся, Аксинья. Та скривилась, но комментировать мой ответ не стала. — Я вам сейчас дам полотенце и разведу протирочный раствор на спирту и перекиси водорода. Пока светло оботритесь им. Ужасно пахнете и выглядите. Вещи вроде носков и нижнего белья выбросьте, я дам вам замену из вещей супруга. Мне полегчало и я с шуткой спросил: — А кто у нас муж? — Офицер и герой… — Понял, — кивнул в ответ ей, начиная понимать причины её плохого настроения, — А где он? — Погиб семь лет назад. — Соболезную. — Не стоит. Я уже привыкла жить с этой утратой. — Мне нужно серьёзно поговорить с вами. — Мне сложно воспринимать вас всерьёз, пока вы так воняете, — не пытаясь смягчить впечатление от своих слов, ответила она, — Это может потерпеть до того, как вы приведёте себя в порядок? — Думаю, да. — Отлично. Я был отправлен в ванну, где мне выдали всё необходимое. Хорошенько обтёрся составом из спирта и антисептиков. Видел, и тем более пользовался таким впервые. Не душ, но вполне приемлемо. Почувствовал себя снова человеком. Недомогание отпустило. Через полчаса я сидел на кухне в обновках. Размер действительно мне подошёл. Хозяйки не было. Откровенно говоря, я не очень люблю находиться в гостях или вне своей холостяцкой берлоги, где всё мне привычно и знакомо. Некоторые любят принимать гостей и ходить в гости. Но я не из общительных. Обладаю замкнутым характером. Есть те, кому общаться с другими изо дня в день, просто необходимо, а я утомляюсь после пяти минут бессмысленного пустого разговора. Одним словом, если вы не мой армейский друг, скорей всего, я вам не рад. Аксинья не вызвала у меня впечатления общительной личности, а тут ей на голову свалились аж трое незапланированных гостей. Серьёзно раненый жандарм, беспризорница и закоренелый холостяк. Две комнаты из трёх её квартиры оказались оккупированы. Я решил не лишать её последней третей. — О чём вы хотели поговорить? — спросила Аксинья, входя на кухню в тот момент, когда я под светом свечи сосредоточенно читал брошюру. — Как Сергей? — задал самый актуальный вопрос для меня. Женщина поставила бутылку с живуном на стол и устало опустилась на табурет, сложив руки на столе, как отличница на парте. Как только увидел, заветную бутылку во рту пересохло. — Можно? — спросил я. — Да, — кивнула добрый доктор, — Но не больше трёх глотков. Во второй раз отвратительный напиток пошёл намного лучше. Нет, своей отвратительности он не растерял, просто я знал, что ожидать, потому задержал дыхание и постарался сразу проглотить. Водку люди тоже пьют не за вкус, а за интересное воздействие на организм. — Рана очень плоха, — пожаловалась подруга по несчастью, — Когти этой твари были далеки от стерильности. Сергея сильно лихорадит. Я держу его на антибиотиках и влила ему несколько глотков живуна. — Хорошая мысль, — одобрил я последние действия, — В книге написано, что это первое лекарство иммунных, практически при любых ранениях, болезнях и недомоганиях. — Будем надеяться, что он иммунный… «Будем надеяться, что мы все иммунные», — подумал я, а вслух спросил: — Скажите, а в случае если будет нужно, срочно уходить он сможет двигаться самостоятельно, если я раздобуду костыли? — Куда? — удивилась Аксинья. — Да вообще, — сделал неопределённый жест рукой я, — Тут может стать опасно… — Слушайте, — решительно перебила она, — Сергей потерял много крови. Он очень ослаблен, кроме того его сильно лихорадит. Если он и сможет прыгать на костылях, то очень недолго и недалеко. После короткого молчания она продолжила: — Что нам тут угрожает? Нет, я понимаю, что заражённые нам теперь угрожают везде, но ведь наш кластер только загрузился. Суток ещё не прошло. Всё в начальной стадии заражения, ещё неясно даже кто иммунный, а кто нет… — Аксинья, вы правильно поняли, — кивнул я спокойно, отодвигая бутылку с живуном от себя, потому как руки потянулись к ней сами, — Тут заражённые везде. Знаете где граница соседнего кластера? — Нет, конечно, — тихо возмутилась собеседница, — Я сижу с раненым и никуда не хожу. — За тем домом, — указал я на соседнюю многоквартирную высотку, — Оттуда к нам лезут низшие заражённые в товарных количествах. Женщина молча встала у окна, обхватив себя руками, тревожно всматриваясь в окно. — Когда ходил в аптеку, встретился там с матёрым бегуном, готовящимся стать лотерейщиком, — сообщил я спокойно, — А возле Петроградского мы с Аней видели… — Кого? — в голосе женщины прорезались нотки беспокойства, — Кого вы там видели? — Я не знаю, — признался ей, слегка покривив душой, — Но этот заражённый был в два раза больше чем тот, которого успокоил у гаражей. Тварей, для которых изобрели красную категорию классификации заражённых, была всего одна разновидность. В глубине души я подозревал, что тогда мы издалека увидели элитника и лишь по счастливой случайности остались в живых. От элиты убежать нельзя, даже транспорт далеко не всегда в этом помогает. Заражённый на этой стадии настолько сильно изменяется, что уже не ясно, произошёл он от животного или человека. Массивные, нередко встречаются особи весом до нескольких тонн. Крайне прожорливы, чрезвычайно опасны даже самые слабые из элитников. При своей немалой массе очень проворны. Костяные армированные пластины легко держат пули, даже снаряды автоматических пушек не всегда справляются. При охоте желательно применять бронебойные боеприпасы. Выслеживать их сложно, так как они имеют прекрасно развитые органы чувств, хитры, умны, способны на нестандартное поведение и феноменально живучи. Но это единственный вид заражённых, в которых жемчуг встречается часто. Мне и Ане повезло с тем, что народа вокруг было много. Развитый заражённый словно в ресторан со шведским столом попал и, видимо, немного обалдел от обилия угощения. Это дало нам шанс убраться от него подальше, что нас и спасло, но ненадолго. — У вас есть крупнокалиберная винтовка, — сообщила мне Аксинья, — Вы сможете нас защитить в случае опасности. Того у гаражей вы убили с одного выстрела. И потом… — Что? — мне правда был интересен ход её мысли. — Вы справились с другими заражёнными. Из груди невольно вырвался тяжёлый вздох. Святая наивность. — Это стечение обстоятельств, не более, — выложил свои соображения я, — Не думаю, что всё было бы также, если бы Аня и Сергей не исполняли роль приманки. Тварь слишком увлеклась тем, чтобы достать их из узкой щели между гаражами и дала мне подобраться к ней со спины. Брюнетка щёлкнула зажигалкой, выпуская струйку дыма в форточку. — Там, — неопределённо мотнул я головой, — Три вокзала. Это большая толпа народа. Думаю, что они попали в главное меню к развитым заражённым. Пока твари заняты трапезой, нам было бы самым правильным уйти из этих мест. — Куда? — обречённо спросила Аксинья. — Нужно искать стабильный кластер, — поделился я своими соображениями, — Стаб, как называют их иммунные. От слова «стабильность», нам всем немного стабильности не помешает… — Да, читала про это, — задумчиво ответила она, затягиваясь, — Территория, на которую не происходит перенос кусков из миров мультиверсума. На таких территориях иммунные создают свои поселения. Нам бы не помешала помощь иммунных. Я промолчал о своих мыслях насчёт людей, обосновавшихся в этом мире на постоянное место жительства. Даже если мы встретимся с нормальными не потерявшими человеческое лицо, нам нечего им дать взамен за помощь нам, а если встретятся отморозки, лучше смерть в клыках заражённых. — Я бы согласился и на необжитый стабильный кластер, — заметил я осторожно, — Мы в состоянии выжить и самостоятельно. Насколько я понял, развитых заражённых привлекают кластеры, которые проваливаются с большим количеством людей. Это их охотничьи угодья, а стабы им интересны, только в случае, если они на них случайно натыкаются. Собеседница посмотрела на меня долгим странным взглядом, значение которого я не понял. — Предлагаете прятаться от всех? — с сомнением спросила она. Оставалось только кивнуть и сделать ещё один небольшой глоток живуна. На этот раз даже рвотных позывов не было.