— Прямо здесь? — Я крутанула руль и едва успела повернуть. Он кивнул. — А на следующем светофоре — налево. Вот здесь! Мало того, что я безнадежно опоздала к отцу и в машине кончался бензин, — у меня еще и ладони вспотели. И Каэл ко мне повернулся как раз тогда, когда я попыталась незаметно вытереть их о джинсы. — Справа. Большое коричневое здание, — сказал он. Дома были совершенно одинаковые, отличались только номерами. — Они тут все большие и коричневые. Каэл тихонько усмехнулся. — Вот здесь. Он указал на здоровенный синий «Форд», стоявший в конце почти пустой парковки. Я подъехала к нему. — Спасибо… — Каэл смотрел на меня, словно пытаясь что-то вспомнить. — Карина, — напомнила я, и он кивнул. — Спасибо, Карина. У меня внутри что-то сжалось. Это просто нервы, сказала я себе; дело вовсе не в том, как он произнес мое имя. Я пыталась взять себя в руки, а Каэл тем временем, не говоря больше ни слова, вышел. Глава 18 Не знаю, какую ожидала я увидеть машину, только не такой огромный «Форд». Мне почему-то думалось, что Каэл, несмотря на свой немалый рост, должен ездить на чем-то небольшом и аккуратном, а не на синем чудище с пятнами ржавчины. Вот каково фантазировать о людях: настоящая жизнь оказывается совсем другой. На автомобиле стояли номера штата Джорджия с традиционными персиками на табличке и дурацким лозунгом, а на капоте красовалась надпись «Округ Клейтон». Понятия не имею, где это. Поскольку Каэл был приятелем Элоди, мне следовало убедиться, что он благополучно уехал. Вдруг его машина не завелась бы и ему пришлось бы топать три мили до моего дома? Про «машина не завелась» я знала не понаслышке. Каэл сунул руку в переднюю левую колесную арку и стал шарить по металлу над шиной. Затем ощупал остальные колесные арки, после чего полез в карман за телефоном. Лицо у него из озабоченного стало растерянным. Одной рукой он вытирал лоб, в другой держал телефон. Что он говорил, я разобрать не могла, а от искушения опустить стекло и послушать — удержалась. Было в Каэле нечто такое, в чем я желала разобраться сама. Чем дольше я смотрела, как он ходит взад-вперед, то прижимая телефон к уху, то убирая его в карман, тем больше мне хотелось понять, какой он человек. Я уже собралась загуглить округ Клейтон, когда Каэл открыл дверцу и наклонился ко мне. — Ты поезжай, — сказал он. Грубовато. Не будь он в безвыходном положении, я бы еще как ответила! — Что, не можешь открыть машину? Он тяжело вздохнул и покачал головой. — Ключи были здесь… Ничего, доберусь. — Я уже все равно опоздала туда, куда ехала. — На ужин? Значит, он слушал наш с Элоди разговор. — Да, на ужин. Позвоню отцу и скажу, что не приду. Это не так уж… — Все нормально, правда. Однако я не могла его там бросить и так ему и сказала. — Почему? — спросил он. Я вылезла из машины. — Не знаю. Тебе идти далеко. Есть где-нибудь запасные ключи? Или друг, который как-то поможет? — Все мои друзья в Афганистане. В груди у меня заныло. — Извини, — сказала я, прислоняясь к машине. — За что? Мы посмотрели друг другу в глаза, и он заморгал. Я быстро отвела взгляд. — Ну, не знаю… Я о войне. Получилось как-то глупо. Дочь военного извиняется перед другим военным за войну, что началась еще до их рождения. — Большинство людей не спросили бы — за что. Каэл облизал губы. Фонари на парковке тихонько гудели и потрескивали, не давая повиснуть тишине. — Я — не большинство. — Вижу. Из окон казармы на улицу лился свет. Похоже, Каэл здесь не жил. Следовательно, он либо женат, либо звание у него повыше, чем обычно бывает в его возрасте. Солдату разрешено жить отдельно, только если он женат, но я как-то не представляла, что семейный человек, вернувшись из командировки, пришел бы ночевать у меня в раскладном кресле. Да и кольца у него не было. Я посмотрела на его шеврон, и он перехватил мой взгляд. — Так, сержант, вы идете со мной или мне придется стоять здесь, пока вы не вызовете механика — открыть вашу машину? На его нагрудной нашивке я прочла фамилию: Мартин. Слишком он был молод для сержанта. — Ну, пожалуйста! — Я молитвенно сложила руки. — Ты меня не знаешь, а я скажу, что будет, если я позволю тебе тащиться пешком. Не пройдет и минуты, как меня одолеет чувство вины и будет мучить всю дорогу и во время ужина. Потом мне придется слать Элоди извинения, а она расстроится, ведь она вечно за всех переживает. Оттого, что я огорчаю беременную женщину, мне станет еще хуже, и в конце концов я поеду тебя искать. Это будет та еще морока, и лучше, если ты… — Ладно-ладно! Я кивнула, довольная победой. И знаете что? Каэл почти улыбнулся! Глава 19 Где бы папа ни служил — от Техаса до Южной Каролины и Джорджии, — он всегда предпочитал жить в служебной квартире на территории части. Пока я была маленькая, не возражала, потому что все мои друзья жили тут же, но чем больше мы переезжали, тем больше я ненавидела эти чистенькие улочки с аккуратными рядами машин. Отцу было удобно, однако мы с Остином, когда подросли, начали ощущать себя взаперти. Помню, летом мама то и дело начинала шагать взад-вперед по дому. У нее наступали часы безумия — она не открывала занавески и спала не на кровати, а на диване. Сначала все было не очень заметно и прекращалось до папиного прихода с работы. В ней как будто жили два человека, и один сменялся другим очень быстро. В очередное лето — мы перешли в восьмой класс — болезнь победила. Мама вставала все позже, все реже мылась, перестала танцевать, а потом и шагать взад-вперед. Разумеется, перестала готовить. Родители ругались по ночам громче и громче… — Карина! — Голос Каэла заставил меня очнуться. Оказывается, уже давно горел зеленый. Я нажала на газ и пробормотала: — Извини. В груди защемило. — Значит, так, мы идем к моему отцу, а он у меня слегка… — Я задумалась: как же описать такого непростого человека одним словом? — Он немного… — Расист? — подсказал Каэл.