— Но ведь я же намного моложе тебя, — парировал Родан. — Я это признаю, но на этот раз ты хочешь увидеть романтическое приключение там, где его нет. Владелица этого браслета — толстая и морщинистая матрона, к тому же меня бесит ее привычка говорить много, а сказать мало. Когда-то у нее было много денег. У нее есть сын, и она хочет, чтобы он был торговцем. Поэтому она пришла ко мне и попросила золота, чтобы он мог войти в долю с хозяином каравана, который ездил из города в город и занимался меновой торговлей. Но этот человек оказался проходимцем и оставил бедного юношу в далеком городе без денег и без друзей, отправившись в путь рано утром, пока тот еще спал. Может быть, когда этот юноша войдет в зрелые лета, он вернет долг. До сих пор же я слышу одни только обещания. Однако должен признать, что эти драгоценные камни стоят того долга. — А просила ли у тебя эта женщина совета перед тем, как взять деньги? — Ничего подобного. Она уже представляла себе своего сына богатым и влиятельным человеком в Вавилоне. Если бы я возразил ей, она пришла бы в бешенство. И поделом мне. Я знал, что ее сын еще несмышленый юнец, но раз уж она предложила залог, я не мог отказать ей. А вот это, — продолжил Матон, вынимая кусок бечевки, завязанной в узел, — принадлежит Небатуру, торговцу верблюдами. Когда ему нужно купить большое стадо, а денег не хватает, то он завязывает вот такой узел, и я выдаю ему столько золота, сколько надо. Он умелый торговец. Я верю в его здравый рассудок и даю ему в долг, не раздумывая. Многие другие торговцы в Вавилоне пользуются моим полным доверием, потому что всегда ведут себя как честные люди. Их залоги не задерживаются подолгу в моем ларце. Хорошие торговцы — это достояние нашего города. Мне выгодно помогать им, а им выгодно пользоваться моими деньгами. Матон выудил из ларца вырезанного из бирюзы скарабея и с презрением швырнул его на пол. — А этот жук из Египта. Человек, отдавший мне его, даже и не думает о возврате долга. Когда я напоминаю ему об этом, он все время говорит: «Как же я могу расплатиться, если меня преследует злой рок? У тебя и так много денег». И что мне делать? Залог принадлежит его отцу, достойному человеку, который заложил свою землю и стада, чтобы поддержать предприятие сына. Поначалу юноше сопутствовала удача, а потом его сгубили жадность и неопытность. Все его затеи рухнули. Юность самоуверенна. Она ищет легких путей, ведущих к богатству и к тем благам, которые оно сулит. В поисках быстрого обогащения молодые люди берут в долг, не раздумывая. Жизнь их еще не била, и они не знают, что безнадежный долг подобен глубокой яме, в которую легко свалиться, но трудно выбраться. Это бездна, лишенная света солнца. Но я не отговариваю людей брать взаймы, если это делается с благой целью. Я в свое время сам стал торговцем на занятые деньги. И все же, что делать ростовщику в таком случае, как этот? Юноша в отчаянии, у него ничего не получается. Он даже не делает попыток расплатиться. А мое сердце не позволяет мне забрать у отца его землю и скот. — Ты рассказал мне много интересного, — промолвил Родан. — Но я так и не услышал ответа на свой вопрос. Стоит ли мне дать пятьдесят золотых своему зятю? Они мне очень дороги. — Твоя сестра достойная женщина, и я ее очень уважаю. Если бы ее муж пришел ко мне и попросил взаймы пятьдесят золотых монет, я бы спросил его, как он намерен их использовать. Если бы он ответил, что собирается стать торговцем вроде меня и продавать драгоценные камни и дорогую мебель, я бы спросил его: «А что ты знаешь о торговле? Знаешь ли ты, где можно купить товар по самой низкой цене? Знаешь ли ты, как продать его подороже?» Как ты думаешь, сможет он ответить на эти вопросы? — Полагаю, что нет, — согласился Родан. — Он всего лишь помогал мне делать копья. — Тогда я сказал бы ему, что его замыслы непродуманны. Торговец должен изучить свое дело, а его намерения пока не имеют под собой почвы. Я бы не дал ему золота. Вот если бы он сказал, к примеру: «Да, я помогал торговцам в их работе. Я знаю, как поехать в Смирну и купить там по низкой цене ковры. Я знаю также многих богатых людей в Вавилоне, которым я смогу продать их с хорошей прибылью», тогда я бы признал, что его намерения обоснованны и достойны уважения. Я бы с удовольствием одолжил ему пятьдесят золотых монет, если бы он смог дать мне гарантию, что вернет их. Но если бы он сказал: «У меня нет никаких гарантий, кроме того, что я честный человек и обещаю расплатиться с тобой», тогда я бы ответил: «Я очень ценю каждую монету. Ведь если разбойники заберут у тебя золото по пути в Смирну или отнимут ковры на обратном пути, то у тебя не останется никаких средств, чтобы расплатиться со мной, и мое золото пропадет». Видишь ли, Родан, ростовщичество — это та же торговля, но только деньгами. Дать деньги в долг несложно, но если делать это бездумно, то потом трудно получить их обратно. Умный ростовщик не рискует зря, ему нужны гарантии возврата. Да, надо помогать тем, кто попал в беду, кто не выдержал ударов судьбы. Надо помогать тем, кто только начинает свое дело и хочет добиться почета и уважения в обществе. Но помощь надо оказывать с умом, чтобы не уподобиться тому ослу, который хотел помочь, а вместо этого взвалил на себя чужую ношу. Я снова читаю вопрос в твоих глазах, Родан, и теперь выслушай мой ответ: оставь это золото у себя. То, что ты заработал своим трудом, принадлежит тебе, и ты ни с кем не обязан делиться, если только сам не изъявишь желания. Если захочешь дать эти деньги в долг в надежде, что они принесут тебе еще больше золота, то делай это с умом. Сколько лет ты уже делаешь копья? — Полных три года. — И сколько ты уже скопил за это время денег, если не считать царской награды? — Три золотые монеты. — Ты отказывал себе во многом и за каждый год сумел накопить только по одной золотой монете? — Именно так. — Значит, за пятьдесят лет работы ты сумел бы отложить пятьдесят золотых монет? — Да ведь это же целая жизнь получается. — Неужели ты считаешь, что твоя сестра готова была бы рискнуть всеми твоими сбережениями за пятьдесят лет тяжелого труда только для того, чтобы ее муж попробовал себя в роли торговца? — Нет, если объяснить ей все именно так, как ты сказал. — Тогда пойди к ней и скажи: «Я работал три года с утра до вечера. Я во многом себе отказывал, но сумел накопить только по одной золотой монете в год. Ты — моя любимая сестра, и я хочу, чтобы твой муж процветал в том деле, которое выберет для себя. Если он представит мне план, который покажется разумным и целесообразным моему другу Матону, то я с удовольствием одолжу ему мои сбережения за целый год, и пусть он докажет, что в состоянии добиться успеха». Сделай так, как я сказал. Если в нем есть нужные задатки, они проявятся. А если нет, то за ним останется всего лишь такая сумма, которую он будет в состоянии вернуть. Я стал ростовщиком, потому что у меня больше золота, чем я могу использовать в своей торговле. Я хочу, чтобы мое золото работало для других, но в то же время приносило и мне деньги. Я не хочу его терять попусту, потому что я долго трудился, чтобы заработать его. Поэтому я и не даю в долг, если не уверен, что дело надежное и мое золото вернется ко мне. Я рассказал тебе, Родан, некоторые из секретов своего ларца. Из них ты мог увидеть, что человек слаб и пытается порой взять деньги в долг, не имея надежных средств, чтобы расплатиться. Ты мог также увидеть, что надежды на быстрые и большие заработки часто оказываются несбыточными, потому что у людей нет для этого достаточных способностей или опыта. Теперь у тебя есть золото, и надо, чтобы оно работало с пользой, принося тебе еще больше денег. Ты мог бы давать деньги в рост, как и я. Если ты будешь бережно относиться к своим сбережениям, они принесут тебе щедрые доходы на долгие годы вперед. Но если ты упустишь их из своих рук, они станут для тебя источником горьких сожалений до конца жизни. Какие у тебя планы насчет этого золота? — Сберечь его от пропажи. — Умные слова, — одобрительным тоном произнес Матон. — Твое первое желание — сохранить золото. Ты считаешь, что у твоего зятя оно будет в сохранности? — Боюсь, что нет. Он вряд ли сможет его сохранить. — Тогда не поддавайся ложным родственным чувствам. Если ты хочешь помочь своим домочадцам или друзьям, найди другие пути, чтобы не рисковать всеми сбережениями. Не забывай, что золото уходит неисповедимыми путями от тех, кто не умеет беречь его. Уж лучше самому растратить свои деньги, чем наблюдать, как их потеряют другие. Какие у тебя есть другие желания, кроме как обезопасить свое золото? — Чтобы оно принесло мне еще больше золота. — И вновь ты говоришь умные слова. Золото должно расти и умножаться. Если с умом вложить его в дело, оно может даже удвоиться, прежде чем ты доживешь до старости. Если ты потеряешь его сейчас, то одновременно потеряешь и все деньги, которые оно могло бы принести тебе в будущем. Поэтому не обольщайся несбыточными замыслами несведущих людей, которые хотят разбогатеть на твоем золоте, но не искушены в обращении с ним. Их обещания легко могут привести тебя к потере всех сбережений. Имей лучше дело с теми, кто уже добился успеха. Благодаря своему уму и опыту они смогут и сберечь твои деньги, и дать тебе щедрый доход с них. Таким путем ты сможешь избежать ошибок многих людей, которых боги наградили нежданным богатством. Эта царская награда преподаст тебе еще много уроков. Распорядись ею осмотрительно, ведь у тебя будет еще много соблазнов. Тебе будут давать множество советов, предлагать множество возможностей, чтобы получить большие доходы. Те истории, которые я почерпнул из своего ларца и рассказал тебе, предостерегут тебя от необдуманных поступков, и каждая монета, которую ты передашь в чужие руки, вернется к тебе снова. Если тебе в будущем опять понадобится мой совет, я с радостью дам его. Прежде чем ты уйдешь, прочти надпись, которую я вырезал на нижней стороне крышки ларца. Она в равной мере относится и к тому, кто дает деньги в долг, и к тому, кто их берет: ЛУЧШЕ МАЛАЯ ПРЕДОСТОРОЖНОСТЬ, ЧЕМ БОЛЬШИЕ СОЖАЛЕНИЯ Стены Вавилона Старый суровый воин Банзар охранял проход, ведущий на древние стены Вавилона. Там, на самом верху стены, храбрые защитники города вели бой. От них зависело существование этого великого города, насчитывавшего сотни тысяч жителей. За стенами слышался шум атакующей армии, крики тысяч людей, топот тысяч коней, глухой грохот таранов, ударявших по бронзовым воротам. На городских улицах у ворот собрались копейщики, ожидавшие врага, если ворота вдруг поддадутся тарану. Их было немного. Основные войска Вавилона ушли вместе с царем на восток, в большой поход против Элама. В их отсутствие никто не ожидал нападения на город, поэтому силы защитников были невелики. Внезапно с севера вторглись огромные армии ассирийцев. И теперь стенам Вавилона предстояло выдержать главный удар. Вокруг Банзара столпилось множество горожан с бледными и испуганными лицами. Их интересовали новости с мест сражений. С затаенным трепетом они наблюдали за потоком раненых и убитых, которых уносили с поля боя. Именно в этом месте было главное направление атаки. Покружив три дня вокруг городских стен, враг внезапно бросил свои основные силы против этих ворот. Защитники на верху стены осыпали стрелами подъемные платформы и приставные лестницы противника, поливали их кипящим маслом, а если кому-то из вражеских воинов удавалось взобраться на стену, в ход шли копья. В свою очередь, в защитников стены летели стрелы, посылаемые тысячами вражеских лучников. С позиции старого Банзара хорошо было видно все происходящее. Он был ближе всех к месту сражения и первым узнавал все новости о действиях атакующих. К нему протиснулся старый торговец с дрожащими руками. — Скажи мне! Скажи мне! — умолял он. — Они ведь не прорвутся? Мои сыновья ушли с царем. Нас с женой некому защитить. Они разграбят все мое имущество, все припасы. Ничего не останется. Мы уже слишком стары и для того, чтобы защищаться, и чтобы становиться рабами. Мы погибнем. Скажи мне, они не смогут прорваться? — Успокойся, друг мой, — ответил воин. — Стены Вавилона надежны. Возвращайся на базар и скажи своей жене, что стены защитят и вас, и ваше имущество столь же надежно, как они оберегают сокровища царя. Иди ближе к стене, чтобы тебя не зацепили стрелы. Место торговца тут же заняла женщина с грудным младенцем на руках. — Скажи, воин, что нового на стенах? Не утаивай от меня ничего, чтобы я могла успокоить своего бедного мужа. Он лежит в жару от сильных ран, но постоянно требует, чтобы ему дали щит и копье. Он хочет защитить меня с ребенком. Он говорит, что ярость врага будет ужасна, если ему удастся прорваться. — Успокой свое сердце. Стены Вавилона защитят и тебя, и этого ребенка, и всех будущих твоих детей. Они высоки и прочны. Разве ты не слышишь крики наших храбрых защитников, которые льют кипящее масло на головы нападающих? — Слышу. Но я слышу и то, как таран бьет в наши ворота. — Возвращайся к мужу. Скажи ему, что ворота крепки и не поддадутся тарану. Скажи ему, что любого, кто пытается взобраться на стену, ожидает летящее копье. Иди осторожнее и укрывайся за домами. Банзар отступил в сторону, чтобы дать проход тяжело вооруженному подкреплению. Когда они проходили мимо, звеня бронзовыми щитами, в его пояс вцепилась маленькая девочка: — Скажи мне, воин, мы удержимся? Я слышу ужасные крики. Я вижу, что люди все в крови. Мне так страшно. Что станет с нашей семьей, с мамой, с моим маленьким братом? Старый солдат прищурился и выпятил подбородок. — Не пугайся, малышка, — успокоил он ее. — Стены Вавилона защитят и тебя, и маму, и маленького братика. Для этого их и построила более ста лет назад великая царица Семирамида. Их никому еще не удавалось одолеть. Возвращайся и скажи маме и брату, что стены Вавилона крепки и бояться нечего. День за днем стоял на посту старый Банзар и наблюдал, как все новые подкрепления поднимаются на стены и сражаются там, а затем их раненых или убитых выносят обратно. Вокруг него неизменно стояла толпа перепуганных горожан, и все задавали один и тот же вопрос: выдержат ли стены? И всем им он отвечал с неизменной гордостью ветерана: «Стены Вавилона защитят вас».