— Неужели мы опоздали? — проговорил вслух, Дрон. — Сколько нас⁈ — окликнул всех Гонгиэль. После пересчета Милирилий четко ответил: — Сто двадцать пять, — после добавил, — вместе с тобой. — Поможем Гериону, — мужественно посмотрел на Мордрига. В ответ юный охотник решительно кивнул, Элэйла поддержала друга и тоже решительно подняла врученный ей кинжал. — Тогда поспешим. Обнажив оружия, кто что, отряд ринулся на помощь к своему королю. Все кричали: — На смерть! За короля! За Эльфигорию! И клином они вошли в гущу битвы. Первыми их встретили мертвые всадники, которые разили отравленными копьями всех живых на повал, для мертвых их яд был безвреден. Мордриг, прицелившись, выпустил несколько стрел в губителя душ и тем самым привлек к себе его внимание. Черный жеребец резко стартанул в сторону юного охотника, наездник уже нацелил копье, но меч Дрона остановил мертвеца. Жеребец подскакал к Мордригу уже без хозяина и в метре рассыпался в прах. — Сила в наездниках! — Что? — Элэйла, прикрывая спину охотника, взяла несколько скелетов в магическое кольцо холода. Костлявые воины, барахтаясь, трескались от сдавливания. — Наездники связаны со своими животными. Если умирает хозяин, то и жеребец следом рассыпается в прах. Элэйла, встретившись взглядами с Кундабаром, на мгновение застыла под его могуществом. Седая борода искрометно развивалась при каждой атаке старца. В руках хранителя появлялись то смертоносные молнии, то лучезарный меч. Тогг со всей злостью крушил нежить, нипочем ему были хилые скелеты — сила орка позволяла молниеносно настигать личей и сносить им головы. Добравшись до главного некроманта, коричневокожий верзила, вызывающе направил на всадника острие своего меча и хриплым голосом вырвал из себя пару фраз: — Умри, тварь! Рэйн взбешенно пришпорил черногривого жеребца и понесся на орка. По пути он обнажил меч и направил острие вперед. Полуразложившейся конь истекал зеленой слизью, которая отблескивала на свету. И когда острие просвистело мимо глаз орка, Рэйн торопливо натянул поводья и развернул жеребца. Тогг встал в боевую стойку и ждал атаки. Некромант начал сверху наносить рубящие удары клинком, попутно без разбора разя сражающихся воинов. Но сила орка сломила Рэйна. Тогг одним ударом отрубил коню голову. Ноги жеребца обмякли, и некромант рухнул наземь. Воспрянув, безумный король вновь кинулся в атаку. Обрушая удар за ударом, он будто нависал над Тоггом. Но в какой-то момент орк ловко увернулся, подставил плечо и с разворота снес голову Рэйну. Из раны поползли кровавые черви. Тогг с омерзением отскочил в сторону и взглядом поймал Милирилия, который попал в западню. Вокруг эльфа стеной кружили скелеты, он в отчаянии отбивался от нападок врага, пока ржавые клинки не ранили его. Глава 17 Пробуждение силы Ахардцы с ужасом наблюдали, как за стеной вихрем бушевал жаркий поток искр и пепла. Жители понимали, что в глубине недр пробудился Ордон. Вскоре жители почувствовали под ногами дрожь, которая была вызвана разрушением великой стены. После того, как пыль осела, Ордон верхом на Ургу вознес над головой раскаленный молот. Серая борода по пояс скрывала стальную броню, а голову защищал конусовидный шлем. Он смотрел на ахардцев пылающими красными глазами. Медведь, пронзенный разрядом, встал на задние лапы, и Ордон ударил молотом об землю. Образовавшейся сгусток энергии поглотил нуари. Когда возле Эрея показался огненный шар, он врос корнями в землю, чтобы наполнить себя живительной силой. Энергия портала была опасна для древнего энта. Она могла с легкостью воспламенить его. — Эрей, настало время вновь взяться за оружие. — Появившейся Ордон вышел из портала, и огненный шар исчез. — Мы должны защитить созданий Армалога от надвигающейся тьмы. Может быть, это будет наша последняя битва, в которой нас настигнет забвение и о нас никогда не вспомнят. Но это будет потом. — Я с тобой мой, старший брат. Веди меня, великий Ордон, старший сын Армалога, наделенный по праву следить и оберегать Саннариас. — Так разбуди остальных нуари. После слов Ордона, Эрей бросил клич, и ветер мгновенно донес слова до Атли. Получив весть, владыка морей и океанов поднялся огромной волной и обрушился об скалистый берег залива туманов. С такой силой, что пошла трещина до самого Ториэля, от которой, сотрясая храм, пробудилась Нэя. Статуя нуари мгновенно покрылась мелкими трещинами и ожила. Жрецы ахнули от происходящего: вместо пары рук у Нэи показались шесть. В каждой она держала изогнутые в полумесяц клинки. Богиня суровым взглядом посмотрела на смеренных эльфов и с прыжка пробила брешь в потолке. Наверху она диким криком призвала Соту, который проявился перед ней в облике титана с металлическими крыльями за спиной. — Атли пробудил меня. — Назревает битва с Эленером, — демонстративно сжал кулак. — Пока ты спала, он уничтожил мой лес руками орков. — Нас призвал Ордон, и наш долг поддержать его. — Не забывай, падший создан вторым в замысле Армалога и по силе они равны с Ордоном, — с издевкой уточнил Сота. — Не важно, — на слова нуари Нэя оскалила острые зубы и вызывающе блеснула перед лицом брата клинками. — Сообща мы вновь заточим Эленера в саркофаге. — Ты говоришь ярко, — уперся крыльями в грудь богине мира Моа, — обжигаешь словом. — Но Соте пришлось отступить, его крылья накалились об Нэю и частично оплавились. — Ордон ждет нас. Глава 18 Трон вождя — Тарань! — удар огромного бревна, раскачавшегося на цепях, с грохотом ударялся об толстенные створы главных ворот Салампика. Но вскоре упорство и трофейное орудие сделали свое дело. — Вперед! — Казар с наслаждением наблюдал, как орда пробивалась к замку. В городе орава диких верзил принялась крушить постройки первого яруса. У вторых ворот орков встретила ощетинившаяся копьями стена эльфов-рыцарей. Орки сначала обдали противника гневным криком, потом ринулась в атаку. Защищая подходы ко второму ярусу, эльфы стойко сдерживали напор врага, который обрушивал на них всю мощь. Лучники со стены поддержкой прикрывали выживших рыцарей, но тщетно. Оголтелые орки еще с большим рвением таранили ворота. С каждым ударом мечей и топоров они приближались к замку. — Орда! — подбадривал Казар. Бой барабанов воодушевлял орков. Громилы ураганом крушили все на своем пути. Казар, размахивая мечом, сносил головы эльфам. Сверху уже не лились подобно дождю стрелы эльфийских лучников. Лишь изредка из развалин башен притаившийся воин метко разил орка. Ближе к вечеру орочьи топоры прорубили дыру в дубовой двери замка. Казар кивнул одному из громил, чтобы тот посмотрел внутрь. Орк беспрекословно подчинился воле вождя; он подошел к двери и протиснул в дыру голову. Оценивающим взглядом он вглядывался в полумрак, стараясь разглядеть, что внутри. Но неожиданно для орка кто-то схватил его за волосы и обезглавил любопытного захватчика. Обмякшее тело воина рухнуло к ногам вождя. — Глем, — Казар посмотрел на всех суровым взглядом и проревел своей правой руке, — уничтожьте всех, кто находится за этой дверью. Орки пленных не берут, смерть врагам! Четверо орков оттащили обезглавленное тело в сторону и принялись увеличивать дыру. Кряхтя и злобно рыча, они за пару часов предоставили орде проход. Войдя в огромное помещение, орда любовалась мраморными колонами, мозаичным полом и статуями эльфов-рыцарей. С нижних ярусов доносились истошные крики горожан и насмешки орков. Казару была не интересна судьба пленных, его взгляд пленился ликом Энерта, который смотрел на вождя пронзительным взглядом. — Вождь, — Глем заставил обратить на себя внимание Казара. — Мы осмотрелись здесь и никого не нашли. Видимо, остроухие воспользовались тайным ходом. — Пока мне все равно, — нервно сжал кулак, — пускай бегут и всем расскажут, что настало время орков. Главное, что для нас распахнуты все двери эльфийского города. — Да, мой вождь. — Трон мой! — Казар сверкнул алчным взглядом и отправился исследовать замок. Глем и небольшая группа приближенных орков последовали за вождем. Все коридоры вели к центру, где под куполом башни стоял престол. Казар под тяжелыми взглядами воинов не спеша поднялся по ступеням, по которым некогда поднимались эльфийские короли, отстегнул заряженные ножны, которые упали на пол. — Удобный, — откинувшись на спинку трона, с улыбкой произнес Казар. — Ваши указания, вождь? — Глем покорно склонил голову. — Полностью зачистить город от остатков сопротивления, пленных заприте куда-нибудь в уцелевшие здания. Пока все. — Будет исполнено. Ночью все ярусы завоеванного города покрылись желто-красными мерцающими бликами костров. Галдеж орков не смолкал до утра, лишь с первыми лучами солнца Салампик погрузился в тишину. Глава 19 Братство Союзу удалось отбить натиск и отбросить нежить на три лиги к драконьим хребтам. Многих это воодушевило, поселило в сердцах воинов надежду на скорую победу. Но одно тревожило всех: Энгон был еще жив. Поэтому военный совет решил максимально укрепить лагерь от возможной атаки врага. Укрепления и боевые машины перенесли ближе к каменистой пустоши, чтобы не дать возможность нежити рассредоточиться по долине. Ближе к ночи уставшие, но не сломленные воины грелись возле костров и вспоминали павших друзей, братьев, сыновей и отцов. Гномы сообща с эльфами точили топоры и мечи. К Тоггу относились настороженно, но прознав, что он обезглавил некроманта, подходили к нему и по-дружески хлопали по плечу. Орку нравилась признательность, и он с довольным лицом кивал в ответ. Раненый Милирилий исподтишка посмеялся над рослым другом. Многие улыбчиво кивали эльфу, даже угрюмый Дрон. Отряд Гонгиэля сидел отдельно, молча переглядываясь друг с другом, пока лопоухий гремлин не испортил воздух. Зария, взвизгнув, со скверными словами отскочила подальше от костра. Остальные, заткнув носы, злобно тыкали пальцами в Шантайка, который, как ни в чем не бывало, разминал костяшки рук и грел ладони. — Что за вонь! — Тогг бросил злобный взгляд на гремлина. — Понюхай свои подмышки, запах от них точно не веет ароматом цветов, — в ответ съязвил лопоухий. Шмыгнул носом и демонстративно повторно испортил воздух. — Нравится? Я виноват, что желудок у гремлинов слабоват принимать эльфийску стряпню? — Тебе не нравится наш хлеб и наш напиток? — упрекнул Мордриг.